Открыв глаза, я увидела белые больничные стены моей палаты. В комнате кроме меня никого не было. Когда я попыталась сесть, головная боль дала о себе знать. Чертовски неприятно, но я всё же присела. Наступил уже новый день.

Оглядевшись в поисках телефона и личных вещей, ничего не обнаружила.

— Аккуратно, аккуратно, — затараторила медицинская сестра, увидев меня сидящей, — удобно?

— Да. Всё в порядке. Спасибо. — Поблагодарила я женщину за беспокойство.

— Сейчас позову врача. Вам нужно будет обговорить кое-какие детали.

— Можно попросить об одолжении?

— Слушаю, — развернулась почти у выхода короткостриженная блондинка.

— Позвоните моим родным.

— Будет сделано. Поправляйся! — подмигнула мне симпатичная медсестричка и выпорхнула за дверь.

Пока что персонал меня радовал. Такой домашний и родной, готовый помочь и не оставить в беде. Так мне показалось после знакомства с этой медсестрой и вчерашним врачом, суетившимся возле меня пол вечера. За что ему огромное спасибо.

В дверь постучали. На пороге появился Лука.

— Молодой человек, Вам сюда нельзя!

— Спрячь меня от этой змеи, — практически залез под кровать мой друг.

В дверях появилась незнакомая женщина в белом халате. Скорее всего, это была один из врачей больницы.

— Я прекрасно Вас вижу, — уставив руки по бокам, грозно произнесла женщина.

— Я знаю, что сейчас неприёмные часы. Но поймите меня... — начал объясняться Лука.

— Уж полчаса могли бы и подождать в коридорчике, а потом спокойно по-закону зайти.

Мой друг категорически не желал слушать тётку в халате и продолжал настаивать на своём, бросаясь вескими аргументами.

— Ну, вы не понимаете, я смертельно болен. А, что, если я вижу свою подружку в последний раз. Вы же осознаёте, что забираете у нас с ней драгоценные минуты жизни, так лихо ускользающие от нас. Прошу, не лишайте нас их!

Ох, и маскарад ты устроил. Мне хотелось хлопнуть себя по лбу и от души посмеяться. Но я сидела с каменным лицом и податливо кивала головой.

— Ладно, ладно, ладно, — заверещала женщина, — оставлю я Вас наедине, только ради Бога прекратите нести эту несусветную чушь.

— А, что же Вы тогда меня слушали?

— Исключительно ради уважения и неутомимого желания послушать какую ересь Вы придумаете.

— Спасибо, — сказала я, и Лука закрыл дверь.

Женщина исчезла с поля вида и тут начался дикий ржач. Мы долго не могли остановиться. Но, когда всё прекратилось, решили поговорить.

— Я очень рада, что ты пришёл.

— И я рад тебя видеть, плюшка. — Подёргав за щёчки, сказал он.

— Кто сказал тебе, что я здесь?

— Один человек.

— Вивьен? — Предположила я.

— Не совсем, — ответил Лука.

— Лилу?

— Неа.

— Женя? Джинни? Бэлла? Кто-то из университета? — Я стала перечислять всех подряд в надежде назвать верный вариант.

Однако друг отвергал раз за разом предполагаемых мной.

— Ну кто?

— Когда-нибудь узнаешь. Не беспокойся. Тем более тебе нельзя волноваться насколько я знаю от врача.

— Ты знал, что совсем не умеешь успокаивать людей?

— Предполагал, — рассмеялся Лука.

Во время разговора с другом мне казалось, будто он хочет сказать мне что-то, но не решается. Что именно мне узнать не удалось, так как Лука отнекивался и говорил о том, что всё в порядке.

— Ладно, крошка, я пошёл. Лечись, звони, а я заеду к тебе завтра вечером после практики.

— Буду ждать, — на прощание обнялись мы.

Врач так и не шёл. Я немного утомилась, поэтому решила подремать до его прихода.

Вечер вчерашнего дня

(Описание от лица Вивьена)

Мне никак не спалось, как бы я не старался уснуть. Я решил пойти проведать сестру, если она тоже не спит, то мы могли бы вместе глянуть какую-нибудь комедию (Николь обожает данный жанр).

Подойдя к комнате сестры, я осторожно повернул ручку двери, чтобы не разбудить её. Во всём нашем доме царила темнота. Но только не в комнате Николь. Фиолетовый неоновый свет залил всё помещение. Но я не сразу заметил свою сестру. Обнаружил её только после того, как вошёл в комнату. Николь по-прежнему не видела меня. Ведь она так усердно изгибалась перед камерой, фотографируя своё обнажённое тело.

Я дико взбесился, увидев её такой. Теперь она больше не представала передо мной как милая сестричка с двумя золотистыми хвостиками. Детство закончилось. И я увидел её сегодня в совершенно новом амплуа.

От чувства тошноты, подступающему к горлу, я поспешил выйти из комнаты. "Что мне делать? Как быть? Ей же только шестнадцать? Или уже шестнадцать? Фак, фак, фак. Какого хрена она фоткает себя голой? Блять, Вивьен вспомни себя в её возрасте. Ну, я же пацан, а она девочка, моя маленькая беззащитная сестра, которую нужно уберечь от ошибок!", — вертелось у меня в голове пока я ходил взад и вперёд по длинному коридору второго этажа. Решение пришло само собой.

Мне не хотелось больше видеть Николь в таком виде. А желания заходить в эту порнографическую комнату вовсе не было. Я со всей дури начал колотить по двери со злости.

— Какого хрена? Что происходит? — прокричала сестра.

— Ты оделась? — рявкнул я, сидя на полу.

— С чего мне быть раздетой? — вышла сестра, укутанная в одеяло.

— Хочешь сказать, что под одеялом у тебя что-то есть? — зло хмыкнул я.

— Какое тебе дело? Что происходит? — если бы взглядом можно было убить, Николь бы давно уже это сделала.

— Прекрати притворяться! Я всё видел: неоновый фиолетовый свет, камеру напротив твоего голого тела, — медленно говорил всё это я, желая сполна насладиться реакцией сестры.

Она ни разу не взглянула на меня. Только оглушительно громко хлопнула дверью прямо перед моим носом.

— Ничего не хочешь сказать? — прокричал я.

Молчание, а затем падение. Слышны были не только тяжёлые падающие предметы, но и звуки разбивающегося стекла. В комнате был настоящий погром.

— Мать твою, Николь, живо открой мне эту чёртову дверь! Иначе я к чертям собачьим вмиг сниму её с петель.

— Не смей, — рыдала она. — Проваливай! Я видеть тебя больше не хочу! Ты мне с этого момента никто.

Глупости творила она, а виноват остался я. Мелкая истеричка.

— Так ты будешь разговаривать с тем для кого вертела жопой перед камерой. Ты меня поняла? — я обезумел.

— Как раз таки для него я и буду самой покорной. Усёк?

Мне нужно было выплеснуть гнев, иначе я бы вынес эту дверь и скрутил её маленькую шейку.

На нулевом этаже нашего дома находился мини-спортзал. Давненько я туда не заглядывал. Последний раз был там после разрыва с Айви. Тогда ночь было ужасно жаркой (в прямом смысле того слова). Я колотил по груше битые часы на пролёт, не замечая никого и ничего вокруг. Остановился только под утро и то благодаря Николь, которая в буквальном смысле слова выволокла меня оттуда.

Надел перчатки, удар, ещё и ещё. Набирая обороты и ускоряя ритмы, я принялся дубасить грушу. Представляя вместо груши лицо урода, которому моя обожаемая сестричка скидывала нюдсы и позировала голышом, бил сильнее и отчаяние.

— Сука! Будь ты проклят! Ублюдок, — перерывами кричал я, стараясь заглушить собственную боль.

"Не пойду разговаривать с ней, пока не успокоюсь и не выбью из себя дурь!", — дал себе обещание я. Итак уже натворил дел, вывел её на эмоции, что теперь она даже не хочет говорить со мной и видеть.

— Ублюдок. Ей же только шестнадцать! — изредка вырывалось у меня.

Рано или поздно я добьюсь своего и узнаю, что за чертяга вымаливает интимки у моей несовершеннолетней сестры. Найду его и надеру ему не только задницу, но и разукрашу лицо, что мать родная не узнает. Такого прощать нельзя! И с рук ему это не сойдёт. Сядет за совращение малолетних! Ладно она — дура и совсем не понимает, что творит. А вот он...

Сколько же ему лет? Сверстник Николь или постарше? Хотя, зная интеллект сестры, навряд ли она выберет сосунка. Скорее это будет мой ровесник. Осталось придумать план, как узнать побольше об ухажёре сестры.

День сегодняшнего дня

(Описание от лица Эннис)

Сквозь сон я слышала какие-то голоса.

— Что с ней? — тревожно спросил мужской голос.

— Вот её карта.

— Эвелина, скажите мне в двух словах.

Девушка что-то там говорила, но не все слова я смогла разобрать. Голоса удалялись.

Я снова уснула, а затем открыла глаза уже когда в палате было темно. Осторожно встав с кровати, на ощупь нашла включатель. Есть. В комнате зажёгся тускловатый свет. Я стала рассматривать свою палату. Кровать, прикроватная тумбочка. Ничего особенного и привлекающего внимания. Конечно, а чего я ещё хотела...

— Проснулась? — в комнату вошли.

О боже... А он то тут что делает? Я уже и не надеялась увидеть его в этой жизни.

— Раян? — застыла я.

— И тебе привет. Как же тебя занесло то сюда? — он сел на край кровати и уставился на меня.

— Как-то... — пожала плечами я, не вдаваясь в подробности моей насыщенной жизни.

— Ну ладно. Сейчас это не особо важно, меня больше волнует твоё состояние и план лечения.

— Ты здесь работаешь? — спросила я, не особо слушая, что он там говорил насчёт предстоящего лечения.

— Да, — покрутился передо мной парень в белом халате.

— Твой лечащий врач сегодня не вышел на работу по семейным обстоятельствам. Поэтому тебя передали в надёжные руки. — Сделал паузу Раян. — Мои, — пошевелив головой и бровями, посмеялся он.

Мне нравилось чувство юмора Раяна.

— Ты так молод. И уже врач? — с настороженностью задала вопрос я.

— Волнуешься?

— Вовсе нет. Просто интересуюсь.

— Это плохо. Ты должна волноваться за своё здоровье.

— Просто я...

Как бывает в романтичных фильмах, Раян потянулся ко мне и заправил за ухо переднюю прядку, выбившуюся от другой кучки волос. Я застыла. Наши губы оказались в миллиметре друг от друга.

Ну какого чёрта он придвинулся так близко?!

— Спасибо.

Всё что я могла сделать это вежливо поблагодарить его за этот красивый жест и отодвинуться, давая намёк на то, что никакого продолжения мне не нужно.

Парень побледнел, было видно, что он хотел другого исхода. Но Раян не показал виду, уткнулся в карточку пациента (то есть мою) и начал задавать вопросы. Они касались моего общего состояния, анализов и прочего.

— Ну мы закончили, теперь можешь отдохнуть. Встретимся завтра утром, а если ты вдруг не против, то я загляну к тебе ещё и перед сном.

— Раян, — протянула я.

— Хорошо, принцесса, как скажешь.

Он был очень мил и хорош, добр и внимателен. Я не забуду тем добрых намерений, которые проявлялись с его стороны ко мне. Но это больше похоже на дружеские отношения, и переводить их в любовные я бы не хотела.

— Стой, — остановила его я.

Мордочка парня показалась из-за угла.

— Да, принцесса. — Ответил он.

Мне хотелось смеяться. Такой взрослый мужчина проявляет ко мне такие милости. Вот как здесь не радоваться мелочам? Вивьен тоже милый, но не на столько. На фоне моего парня Раян слишком взросло выглядел и не слишком взросло себя вёл. Хм, а может так и надо?

В моей семье так дурачился только дедушка.

Я заканчивала школу. Оставались считанные дни учёбы. Экзамены отсеивались один за другим. Всё подходило к концу. После очередного экзамена я пришла в отвратительном настроении.

— Почему моя куколка грустит? — подошёл ко мне дедушка, встав с дивана.

— Деда, это ужас. Походу я всё завалила и никакого колледжа мне не видать.— Расплакалась я на его плече.

— Отбросить слёзы! — Серьёзно сказал он и куда-то ушёл.

Я села на диван, налила себе в стакан морса и думала о произошедшем, о возможном будущем, которое ждёт меня, если вдруг баллов окажется недостаточно.

— Я тут торт купил, чтобы отпраздновать твой очередной сданный экзамен. А ты нюньки развесила, — пытался пародировать детский голос дедушка Мёрфи.

Я рассмеялась.

— Поэтому прекращай мне тут. Ещё не хватало нашу бабушку расстраивать. Она итак старается для нас во всём, а тут ты ещё расстроена. Отставить! — скомандовал дедушка.

После этого он включил какую-то старенькую американскую музыку, взял меня за руки и принялся двигаться в такт музыке.

— Ну, деда. Что за цирк?

— Где, где цирк? — изображал панику Мёрфи.

Мне всегда нравился дедушка и его неугасающий оптимизм в любой ситуации. Либо он заразился от бабушки, либо она от него. А может поэтому они и сошлись?

— Вдруг у меня неуд? — спрашивала я, не оставляю эту тему в покое.

— У тебя неуд? — рассмеялся дедуля, — ха, не смеши мои дряхлые ноги! Ты не можешь не сдать. Пожалуйста, куколка, забудь про это! Вот увидишь ты поступишь, и я лично увезу тебя в твой колледж! А пока что давай вместе насладимся последними совместными деньками и набьём пузо этим карамельным тортом до отвала?

— Ты врач и куришь? — спросила я Раяна.

— Ты удивлена?

— Да. Это же вредно и тому подобнее. Тебе же лучше знать. Разве не так?

— Ничего не убивает так, как безответная любовь, Эннис. Запомни это! А сигареты, алкоголь, наркотики и прочая хрень — это всего лишь хрень. — Сказал мужчина и скрылся за дверью.

К чему он это сказал?