От трёх слов, произнесённых бабушкой в следующую секунду, меня всю передёрнуло, бросило в дрожь, а живот скрутило от страха.

— Сканлон. Он здесь.

И что он тут делает? Пришёл поговорить? Это ни к чему.

— Нет, нет, нет. Скажи, что меня нет дома, — волнение сполна захлестнуло меня.

Вновь надев одежду, стянутую меньше минуты назад, накидываю всё снова. 

— Пока, мне пора. — Убежав, сообщила я, оставив Лилу в запредельной растерянности.

Ну, что, Эннис, ты снова бежишь от всего на свете, не так ли?

— Вивьен, привет, — от бессилия я набрала единственному, кто мог бы мне помочь и спасти от этого дерьма.

— Уже соскучилась? — игривым голосом спросил парень.

— Неописуемо,  — дразню его я, а затем продолжаю, — у меня проблемы.

— Сейчас приеду. Ты дома?

— В этом и дело. У меня дома мой бывший.

— Чёрт, я выезжаю. — Оборвал трубку Вивьен.

Мне так нравится его импульсивность, но в тоже время она порой до безумия меня пугает. За хорошим всегда скрывается плохое. Ради меня ещё никто так не срывался с места и не мчался ко мне. Каждый его поступок заставляет моё сердце трепетать от счастья. Его забота, его внимательность, его действия — отражают его и влюбляют меня. С ним всё иначе, по-другому, не так, как было с остальными. Такой любви у меня ещё не было.

Я написала Вивьену, что буду ждать его в парке, находящемся недалеко от моего дома. А сама села на лавочку и стала рассматривать детскую площадку, думать о завтрашнем дне, о том, как всё пройдёт.

На телефон приходят две фотографии от неизвестного номера. Я открываю сообщения, здесь изображены платья. Затем поступает звонок от этого же номера.

— Ало, — в трубке звучит ангельский голосок. Я сразу узнаю этот ласкающий уши тон.

— Николь, это ты?

— Да. Ты получила моё сообщение?

— Ага, — вытирая салфеткой грязь с ботинок, ответила я.

— Хотела попросить совета. Какое лучше выбрать на День Благодарения?

— День Благодарения? Шутишь? Он же ещё не скоро. — Посмеялась я.

Для тех кто не знает: День Благодарения — национальный праздник США и Канады. Отмечаем мы его в четвёртый четверг ноября. По традиции все собираются с близкими за одним столом  с множеством угощений. Перед началом праздничного ужина все произносят молитву, чтобы поблагодарить Бога и собравшихся за то хорошее, что произошло с ними за прошедший год. А как быть с теми, кто лишён домашнего очага? На такой случай многие организации устраивают бесплатные благотворительные обеды.

— Мне его будут шить по моим меркам в ателье, поэтому нужно определиться сейчас.

Платья были полной противоположностью друг друга. Как жара и холод, солнце и луна, небо и земля. Одно — коротким бежевым с открытыми плечами. Другое — красное вечернее в пол с разрезом на ноге.

— Мне очень понравилось белое. Такое же милое, как и ты. А, если наденешь красное, то будешь слишком уж взросло выглядеть, на мой взгляд.

— Спасибо. Ты мне помогла, а то все заняты, даже помочь не могут.

Минут десять я болтала с Николь. Девушка рассказывала об учёбе в элитной школе, о том, какие там распрекрасные парни, о своих увлечениях. У нас получился греющий душевный разговор.

— Прости мне пора. — Прервала её я, когда ко мне подошёл Вивьен.

Взглянув на него, я поняла, как же мне повезло что в моей жизни появился он.

— Поехали, — сказал парень, открывая дверь машины.

— Стой. Куда?

— Домой. К тебе.

— Нет. Я не поеду. — Стала отпираться я, понимая какая феерия ждёт меня там.

— Успокойся, его там нет.

— Откуда ты знаешь? — скрестив руки, спросила я.

— Звонил нашей бабушке. Ты разве не с ней разговаривала?

— Нет, я говорила с Николь. В смысле, ты сказал нашей бабушки?

— Тебе не послышалось.

Обдумывая всё сказанное им, я села на переднее сидение автомобиля.

— Можно задам вопрос? — спросила разрешение.

— Задавай.

Огни ночного города освещали нам путь. Мне было уютно в машине парня и рядом с ним — безопасно. Для меня это было самым важным.

— Какие у вас отношения с родителями?

— Нормальные, — отвёл взгляд в сторону окна Вивьен.

Ему была неприятна эта тема?

— Мне звонила Николь и спрашивала какое ей платье подойдёт на День Благодарения. Меня удивило, что она стала советоваться со мной, а не со своей матерью или подругой, — рассказала я, а потом пожалела, что выдала сестру Вивьену. Нужно было по-другому спросить, но уже поздно.

— Мама занята делами вместе с отцом. У них непростой период, много работы.

— Понятно, — опустила голову я, чувствуя вину за то, что стала интересоваться данной темой. — Отцу с матерью тоже было не до меня.

— Почему? — Вивьен заглушил двигатель на обочине.

Мы остановились на полпути к моему дому.

— Дождь пошёл, — подметила я, немного отвлёкшись от вопроса. — У родителей было полно проблем. Я их понимаю, молодые, хотели беззаботности, а тут появилась я.

— Они могли бы выбрать другой путь, — грубо прокомментировал парень.

— Мама забеременела, когда ей было шестнадцать. Её отец, то есть мой дедушка настоял на том, чтобы она рожала. Потом она сообщила моему отцу, тогда ему было двадцать один. Он не оставил её одну, не испугался и не убежал. Бабушка с дедом даже сняли им отдельную квартиру.

— Твоему отцу было двадцать один?

— Да. Я его почти не помню.

— Раз, два, три, семь, восемь...

— Ни, остановись, — прервала счёт кубиков мама.

Ни. Так меня называла только она – главная женщина моей жизни.

— Ну, мама... — захныкала я, стуча кубиком по полу.

— Ты же у меня такая умненькая, — Ванесса взяла меня на руки и усадила на колени, — давай считать правильно. А ну-ка как я тебя учила? Давай.

— Мама, а почему папа не выходит со мной поиграть? — тихонько говорила я, боясь, что отец услышит меня со второго этажа.

— Он немного приболел. Как только вылечиться будет непременно с тобой играть, не переживай.

— Быстрей бы уже! — ответила я, вспомнив как недавно папа отводил меня в детский садик, забирал оттуда, играл на детской площадке, кормил. Моё сознание говорило: "Это было недавно, Эннис!".

Заигравшись, я не заметила, как мама удалилась из комнаты. На кухне её не было, в туалете темно и никого. Где же она? У папы? Но ведь она сама говорила, что туда нельзя заходить. Ну, если мама у него, значит и мне уже можно. Ура!

Мне было очень страшно идти наверх, потому что там было темно. Я, наверное, как и все дети немного, но боялась идти без света. Вдруг там чудище заморское, про которое мама рассказывает перед сном. Но всё же отважилась.

— Я так больше не могу. Ты не понимаешь, у нас же дочь?! Расспросы Эннис мне порядком надоели. Может тогда сам объяснишь почему ты целыми днями лежишь на кровати и ничего не делаешь? — донесся голос мамочки из комнаты отца.

Отец молчал.

— Мам? — позвала её я. — А к папе уже можно? — боясь переступать порог комнаты, спросила я.

— Нет, Эннис! Бегом вниз! — прокричала мать так, что я аж испугалась.

— Зачем ты так с ней? — прохрипел отец.

— Что с ним?

— Он умер и мама тоже. Сначала ушёл папа, у него в двадцать четыре выявили клиническую депрессию. А через несколько лет на фоне стресса умерла мама. Прости, мне трудно сейчас всё это рассказывать. Однажды, я расскажу их историю полностью, но позже.

— Хорошо, — успокаивая, обнял меня Вивьен.

Тёплый свет фонарей по обе стороны дороги приятно убаюкивал. Дождь нежно стучал по крыше машины. А я уснула, чувствуя безопасность и покой.

Меня никогда не выматывал настолько сильно физический труд, чем эмоциональный. Мой организм сильно устал за последние несколько недель. С трудом представляю, что он переживает. Я хотела было уже начать принимать антидепрессанты, но что-то меня остановило. Бабушка с Дэли настаивали на этом, говорили, что будет легче, тело и мозг отдохнёт от истощения. Я до сих пор говорю им, что принимаю препараты, чтобы они не волновались за моё состояние. Почему не принимаю? Как чувствую, так и делаю.

Просыпаюсь от того, что чья-то тяжёлая рука на меня давит. Становится трудно дышать.

— Эй, какого чёрта? — ворчу я, пытаясь скинуть её с себя.

Утренние лучи солнца нагло стучат в окно. Я встаю с кровати, выпутываясь из тёплого одеяла, которое так и манит остаться и насладиться теплом. Вижу рядом спящего Вивьена и аккуратно на цыпочках подхожу к окну, стараясь его не разбудить.

Он остался на ночь? Почему не поехал к себе? Из последних событий вчерашнего дня я помню лишь то, как уснула в машине под свет проносящихся ярких фонарей.

В шкафу весит чёрное похоронное платье до колен. Это может значить только одно. Этот день настал. То, чего я так боялась все эти недели случилось: Дара умерла, и нам предстоит закапывать её тело в землю.

— Уже проснулась? — спросил меня Вивьен, потягиваясь на кровати.

— Да, — смахнув слезу с щеки, ответила я.

— Твоя бабушка настояла на том, чтобы я остался ночевать у тебя. Надеюсь, ты была не против? — посмотрел на меня парень, сев на кровать.

— Не против, — грустно улыбнувшись, ответила я.

В моей жизни наступил странный период. С одной стороны, в мою жизнь нагрянула любовь, а с другой стороны — смерть подруги. Сейчас я должна была быть на седьмом, если не на восьмом небе от счастья благодаря влюблённости, но эту радость, как отрезал уход любимого мне человека. Не кому не пожелаю испытать такое. Это ужасно.

После небольшого разговора с Вивьеном о предстоящих событиях я направилась в душ. Вновь пустота на душе. Я старалась сосредоточиться на том, что сегодня должна быть сильной и выдержать ради Дары этот день. День, когда в последний раз увижу её.

— Эннис, мне нужно уйти. Но на похоронах я буду, — сообщил парень, когда я вышла из ванной.

— Да, конечно. — Вытирая волосы полотенцем, ответила я.

Меня начала бесить неопределённость в наших отношения с Вивьеном. Мы, как будто, были друзьями, но не чем-то большем и это напрямую было связано с событиями, которые не давали мне расслабиться.

— Доброе утро, — обняла меня бабушка при встрече. Я была зла на неё за то, что она пустила Сканлона в дом. Его не должно было здесь быть.

— И тебе, — ответила я.

— Все уже уехали. — Сообщила она.

— Где будет проходить прощание?

— Отец Дары решил, что в похоронном бюро, а потом поедем на кладбище.

— Хорошо. — Согласилась я, ковыряя ложкой в тарелке.

Спустя час мы уехали. До пункта назначения мы добрались минут за тридцать. Для нашего относительно маленького города это достаточно долго.

Здание, в котором находилось похоронное бюро, было небольшим. Войдя туда, человек — главный за такого рода мероприятия, проводил нас в зал, где будет проходить прощальная служба. Огромное пространство заполнял белый цвет — цвет чистоты. Людей было немного, и лишь некоторых я видела впервые в своей жизни, скорее всего это были коллеги моей умершей подруги.

Неспешно подойдя к чёрному гробу, заглянула внутрь. Свет моей жизни, лежавший в этом мрачном ящике, потух. Её бледное лицо навсегда отпечаталось в моей памяти. Я с трудом смотрела на лежавшую подругу в этом белом кружевном платье, но при этом не могла оторвать от неё взгляд. Однажды она должна была надеть белое платье, но не при таких обстоятельствах. Пока все вокруг разговаривали, вспоминали прошлое и положительные моменты из жизни Дары, я продолжала стоять возле своей покойной подруги.

— Чейз не объявлялся? — не отрывая взгляд от гроба спросила я, когда сзади подошёл Вивьен.

— Нет, — ответил парень, выглядывая из-за спины.

— Не хочешь пообщаться с остальными?

— О чём? — хмыкнула я, не видя смысла в этой банальщине.

Мне стало тяжело стоять, Женя принесла мне стул и села рядом. Она не сказала ни слова, лишь нежно приобняла меня и смотрела вместе со мной на умершую. Разговоры были излишне, а вот присутствие было красноречивее всех слов мира.

Мы просидели в молчании до окончания службы. К нам много кто подходил за это время, приносил свои искренние или не очень соболезнования. Некоторые пытались побеседовать с нами, но я по-прежнему не могла оторвать взгляд от дубового гроба. Женя отмахивалась от всех, давая понять, что нас трогать не стоит. За это я была очень ей благодарна.

Для транспортировки тела Дары на кладбище была использована отдельная машина. Солнечный день превратился в дождливый, когда мы приехали на кладбище.

Людей, которые приходили попрощаться с подругой в похоронное бюро, значительно сократилось. Осталось только несколько незнакомых мне человек. У всех в руках были ядовито красные розы. Ненавижу их, но Даре всегда они нравились, манили её и напоминали что-то слишком запретное.

— Ты в порядке? — подошёл ко мне Альвин впервые за целый день. Я понимаю его, ведь родители не должны хоронить своих детей.

Родители — единственные люди, которые с тобой с самого начала. Они видят, как ты растёшь у них на глазах, взрослеешь. Они видят твою первую улыбку и первые слёзы, твои первые шаги и неудачи. А теперь Альвину приходится прощаться с всегда маленьким, но таким взрослым родным человечком, которого ты вёл по дороге под названием "Жизнь".

— Не представляю как вы, — не ответив на вопрос немного седоватого мужчины, обеспокоилась его состоянием я.

— Мы справимся. — Чуть тише сказал отец подруги и выпустил меня из объятий, заглянув мне в глаза своими голубыми.

Когда прошёл процесс погребения, присутствующие положили на свежую горку сырой земли ярко-красные розы. Все встали расходиться по машинам и уезжать домой. Возле могилы остались около десяти человек. Я заметила заплаканного взрослого мужчину, который был одет в длинное синие пальто. Он положил букет роз и продолжил стоять и смотреть на горстку земли. Я изредка бросала на него взгляды, но он поднял голову лишь раз, посмотрев в упор на меня. От его пронзительно-холодного опечаленного взгляда по мне пробежала волна неприятных мурашек. Мужчина плакал.

Наверняка, этот незнакомец был коллегой или просто знакомым Дары. Но стал бы плакать человек, который тебя плохо знает? Может подруга играла какую-то значительную роль в судьбе мужчины? Этого знать я не могла. Оставалось только догадываться.

— Эннис, пойдём, милая, — позвала бабушка в машину.

Я в последний раз посмотрела в сторону, где стоял незнакомец, и мы уехали.

Дома у нас было что-то вроде поминок в близком кругу. Мы просидели до поздней ночи, ели, пили, вспоминали Дару и плакали. Все устали, каждого можно было понять. Попрощавшись с Лукой, Вивьном и  Дэли, я направилась в свою комнату. Не включая свет, сразу же принялась снимать с себя этот мрачный наряд.

Раздался звук. 

На телефон пришло сообщение с незнакомого номера: "Жду тебя в парке, возле твоего дома. Это касается Дары".

Меня насторожила СМС. Но всё же это сильно заинтересовало меня. Кем был человек, желающий поговорить со мной? Терять мне было нечего, поэтому думала я недолго. Собравшись, я тихонько спустилась по ступенькам на первый этаж. 

— Эннис, ты куда-то уходишь, — спросил Альвин, сидящий на диване.

— Почему вы не спите? — обернулась к мужчине, я.

— Да, вот... Не спиться чего-то, — и даже в темноте было видно его стекающие слёзы.

— Понятно. Да, мне нужно уйти, за мной Вивьен сейчас приедет, — соврала я, не найдя более лучшего оправдания.

— Беги, — тихо сказал он и лёг.

До парка я дошла очень быстро. На улице никого не было. Ещё бы! Какой дурак или дура будет шляться в такую отвратительную погоду по парку? Верно! Умные сидят дома.

Ну и где этот человек? Долго мне его ещё ждать?

— Веди себя тихо и не кричи, — зажав рот грубой пошарпанной рукой, противным голосом произнёс мужчина.

Обернувшись, я увидела того самого плачущего незнакомца, который был на кладбище. Это он принёс букет любимых Дариных роз.