Для той, кто была заперта на Изнанке Линии Будущего, камеры – единственная возможность почувствовать себя живой. Побродить по острову, узнать сплетни про других солдат. Сделать все то, что можно каждому служащему, но не ей. Такова ее роль в Тайном Отряде. Карающая рука, призрак, уши и глаза Линии Будущего – так говорят про них. Ксенон Троу не впечатляли эти легенды, но она знала, что страх неизведанного пугает солдат, не дает им пойти против Наджимури.

Проводив Икс взглядом с одного монитора на другой, Ксенон встала с кресла и размялась. Наблюдение было ее любимым занятием, но все же ужасно утомляло. А силы нужны были для выполнения прямых обязанностей.

База Тайного Отряда находилась в той части здания, до которой простому солдату не добраться: она была спрятана за лабиринтом лестниц и нескончаемыми паролями и биометрическими замками. Это и была Изнанка Линии Будущего.

Ксенон заперла свой кабинет и через пару шагов уже оказалась в просторном пустом кабинете. Большинству, в которое она не входила, позволялось жить не только на Изнанке, но и быть полноправным солдатом Линии Будущего. Изучать обстановку изнутри. Жить полноценной жизнью.

– Аргон? Ты здесь? – удивление Ксенон попыталась замаскировать под строгость. Ей же нужно было делать вид, что она командир Тайного Отряда.

Мужчина, задумчиво разглядывающий записи с камер, медленно повернулся как ни в чем не бывало и закрыл спиной то, что так внимательно изучал. Неужели он, как и Ксенон любит слегка превысить полномочия, подглянуть за другими? Зачем, если он не заперт на изнанке?

Взгляд скользнул по медицинскому халату аргона, который он, наверное, забыл снять после экспериментов с ядами. Взгляд зацепился за потрепанный существованием бейджик с именем "Йосида Арата" – порой Ксенон забывала о том, что у тех, кто не заперт на изнанке есть свои имена.

У них есть анкеты в базе, они существуют. Ксенон же просто призрак, бродящий по коридорам изнанки.

– Да. Занят немного. Для тебя тоже есть работа. – он чуть нахмурился, видимо размышлял, точно ли можно положиться на нее. Обычно Аргон приходил к выводу, что нельзя. Она в их глазах маленькое глупое дитя, которое нужно запереть, пока взрослые решают проблемы.

Нужно сказать, что фактически так оно и было. Ксенон не ученица Наджимури. Если ту в пятнадцать назначили командиром – по статусу порложено. В противном случае это дурная игра, наказание, которое Ксенон тащит на себе за весь отряд.

Аргон и Мышьяк привыкли, что можно затолкать её в глубь Изнанки и бросить там, чтобы она не доставляла проблем. Нужно было только вовремя доставать, чтобы показать Наджимури "командира" с рапортом. Ксенон давно перестала расстраиваться.

Она срослась с Линией Будущего.

Стала одним целым.

Впитала в себя все эгоистичное,

мерзкое

и жестокое.

Стала отростком.

Калечным порождением.

– Устрани его. – часы Ксенон тут же завбрировали, приняв анкету солдата.

– Что-то еще?

– Нет, иди, иди. У тебя много времени. Сегодня он один в комнате.

Ксенон нахмурилась и попыталась заглянуть в монитор компьютера, но широкая спина Аргона не позволяла этого сделать. А вдруг он тоже знает о пристрастиях? Знает, что Ксенон следит за каждым шагом Тугурами Икс? Вдруг об этом узнает Наджимури и тогда то, что так успокаивало и радовало исчезнет?

Ксенон тряхнула головой и быстро вышла из кабинета. Она не лезет в дела Аргона – он не лезет к ней. На этом негласном правиле деожался Тайный Отряд.

Открыв проход в стене, Ксенон просочилась в узкий темный коридор: такими была наполнена вся Линия Будущего, по ним передвигался Тайный Отряд, чтобы неожиданно настичь предателей. Ксенон выучила их наизусть. Это была не единственная важная вещь на Изнанке. Миновав несколько поворотов и подъемов на лифте, Ксенон остановилась с обратной стороны от офицерских комнат. Подтянувшись, Ксенон открыла проход в стене, и вошла в комнату. Тот, кого надо устранить, крепко спал.

Ксенон шагнула в прихожую, заглянула в приоткрытую дверь туалета. На полочке под зеркалом стояли две зубных щетки, одно средство для бритья и два станка. Она зашла в туалет, быстро сложила щетку и станок в сумку. Осмотрела душевую кабину – все как в отчете. У соседей были общие средства гигиены. Ксенон сняла махровое полотенце с крючка и аккуратно, уголок к уголку сложила его. Еще раз окинула взглядом помещение, проверяя, не забыла ли она что, и вышла. Эта комната ничем не отличалась от других. Справа и слева у стен стояли односпальные кровати. Два стола рядом. У двери в прихожую небольшая кухня – микроволновка, две конфорки электроплиты, холодильник. Все, что нужно для жизни.

Ксенон остановилась у гладкой поверхности столешницы – такой же, как и у нее в комнате. Чистая, будто в новой квартире. Впрочем, служащим Линии Будущего не до готовки. И все же на столешнице было круглое пятно. От банки пива. Ксенон поморщилась и взяла тряпку. Вверх, вниз, вправо, влево. Вверх, вниз, вправо, влево. Методичные движения успокаивали лишь ненадолго. Ксенон невидящим взглядом сверлила пятно. её голову занимали мысли. Отряд "Така". Тугурами Икс.

Ксенон думала о том, насколько это опасно. Чего ждет Тацуми? Что он задумал? Было ясно, что Тугурами останется при нем, далеко её не отпустят. Но командир отряда. Может быть, лишь номинально? Ксенон хорошо знала каково это. Но зачем? Ради авторитета? Человек не должен служить гибриду. Но гибрид, управляющий наравне с человеком — вариант не лучше. С другой стороны, Тацуми не рядовой гибрид. Но и управлять отрядом не обязательно, чтобы постоянно следить за Тугурами – они спят в одной комнате.

Вопросов было много. Ксенон слишком зацикливалась на мелочах, отвлекая себя от главного. Конечно, сложно признать, что все эти вопросы лишь жвачка для разума. Какими бы не были ответы, она будет делать то, что желала – наблюдать за Тугурами Икс. У Ксенон было много причин – на самом деле оправданий.

Я не буду перечислять их все. Не нужно проникаться пониманием и состраданием. Важно знать только то, что сам факт наблюдения за Икс был для нее ценен. Я не дам ей обдурить вас. Не покажу её мысли.

Вам просто нужно принять – она не отцепится от Икс. Будет преследовать ее. Использует все, чтобы узнать её как саму себя, залезет в мозг и в голову. Кто бы просил ее!

Дура. Дура. дура. Ты все испортила! Ты виновата! Ты!

Ксенон очнулась от скрипа столешницы. Рука, сжимающая тряпку побелела. В мышцах была нестерпимая боль, будто бы Ксенон занималась с гантелями и перестаралась. Она вымыла тряпку. Выжала. Расправила, сложила в ровный квадрат. Положила на правый край раковины. Разгладила. Наконец выдохнула и подошла к спящему на боку мужчине. Наклонилась, чтобы проверить, не разбудил ли его скрип. Грудь жертвы вздымалась, будто под такт: вдох, выдох, вдох... Как настоящий солдат он делал все на раз-два. Ксенон приподняла одеяло, обнажив мускулистую спину. Мужчина слегка поежился – ночи все еще были холодные. Ксенон щелкнула колпачком шприца, обнажив иглу, и без колебаний воткнула её под кожу, а после помассировала пальцами место укола, разгоняя яд по крови, и укрыла покойника. У нее было пять минут.
Ксенон подошла к столу и сгребла рукой все в сумку: телефон, планшет, компьютер, полупустую бутылку воды и огрызок яблока. В тишине раздался звон. Мужчина не дернулся – яд уже начал действовать.

Ксенон присела на корточки и посветила под стол. Золотистый значок сверкнул в темноте. Она подняла его и на секунду замерла, разглядывая гравировку. «MSTC255» – код класса, в котором обучалась Тугурами. Ксенон знала, о нем все: личное дело каждого ученика, его оценки, отношение к Икс. Знала, что Ямамото Тэкеши был единственным, кто не закрыл глаза на ошибку Икс. Слишком сострадал другим ученикам. Думал, что правда отправит ученицу Наджимури в лабораторию Шусей.

Ксенон встала. Подошла к столу соседа. Поставила компьютер ровно на середину, планшет ниже на три сантиметра. Стилус в правый угол.
– Я слышала, Тугурами восхищалась твоими боевыми навыками. Интересно, как быстро ты перестанешь быть даже воспоминанием для нее? – Ксенон прислушалась.

Ответа, как и ожидалось, не последовало. Первым делом жертва теряла возможность говорить. Язык тотчас опухал, вываливаясь изо рта. После немели конечности. Ксенон злорадствовала. У нее оставалось еще немного времени на это и на то, чтобы собрать вещи из шкафа, который стоял у стены, разделяющей комнату и балкон. Вещей было немного, ничего удивительного.

Первым делом Ксенон убрала зимнюю форму в защитном чехле, затем учительский китель, по цвету напоминающий сухую землю. Штаны, обувь, носки – ничего лишнего в шкафу не было. Все, что выдали при поступлении на службу – исчезло.

В выдвижном ящике лежал запасной спецкостюм. Такой же, как на ней сейчас. Плотная эластичная ткань облегала тело, как вторая кожа: особенно груди, плечи и пресс. По мышцам рук и ног были заметные уплотнения, светящиеся слабым светом.
Ксенон убрала и костюм. Заглянув в выдвижной ящик еще раз и пошарив там рукой, нащупала круглый мягкий шеврон, несвойственный для Линии Будущего. Посветив, смогла разглядеть надпись: «Полиция». Бывшая работа. Он все хранил воспоминания о ней. Ксенон повернулась к едва дышащему телу. Она точно знала, что Ямамото Тэкеши, лежащему перед ней, было за пятьдесят.

На службе был контужен, после отправлен в запас, однако не смог смириться с этим. Он считал себя сильным духом и телом, был готов до последнего служить своей родине. На зло всем, кто говорил, что ему больше не место в силовых структурах, Тэкеши пришел в Линию Будущего. Ксенон хорошо помнила, что свою новую должность он воспринял как святой долг. И все же он скучал по своей прошлой работе.
Убрав шеврон, застегнула сумку. Задумалась о том, что сейчас чувствует Ямамото Тэкеши. Какие мысли посещают его в последние минуты жизни? Ей хотелось верить, что он в ужасе и отчаянии.

Ксенон не знала, что лучше: показательная казнь или уничтожение человека.

Первое навредит репутации Линии Будущего, второе породит парочку слухов, но все забудут.

Памяти заслуживали лишь те, кто отдал свою жизнь на поле боя за Линию Будущего. В честь них был высажен сад из похоронных деревьев Хака Мокузай. Не знаю откуда вы, мой драгоценный читатель, возможно, вы ничего не знаете о наших традициях. Дикость – закапывать людей в ящиках, как в Старой Эре. В Японии мы кремируем людей, а после садим семя Хака Мокузай и удобряем их пеплом погибшего. Дерево символизирует продолжение жизни и пользу, которую человек приносит даже после смерти.
Но такие, как Ямамото Тэкеши, не заслуживали быть даже воспоминанием. Ксенон не удивлялась тому, как быстро люди забывали списанных. Никто не задавал вопросов, никто не тосковал. Ксенон присела на кровать рядом с Тэкеши и прислушалась к его дыханию. Он все еще боролся. Не мог слышать, видеть, двигаться, но до последнего боролся с ядом, который расходился по венам. Хватался за жизнь, которую она у него отняла.
Последний рваный выдох и последние усилие сделать вдох.

Все закончилось.

Не стоило и пытаться противиться концу, причиняя себе боль.

Ксенон коснулась дисплея часов, и часть стены отъехала вбок, открыв узкий проход с рельсами. На них стояла каталка. Ксенон погрузила на нее тело, накрытое одеялом – не было смысла в который раз смотреть на синюшное лицо с вывалившимся изо рта языком. Ксенон перестелила постель. Разгладила все. Заправила по-армейски: без единой складки.

Прошлась еще раз по комнате, хотя точно знала – от Ямамото Тэкеши не осталось и следа.

Уже завтра в эту комнату заселят другого человека, послезавтра даже самые любопытные не будут переглядываться по этому поводу. Через неделю окружающие будут силиться, пытаясь припомнить человека, которого звали Ямамото Тэкеши. Он бесследно исчезнет для учеников, о которых так беспокоился.
«И меня когда-нибудь спишут», – подумалось Ксенон. Она давно приняла тот факт, что знающие слишком много долго не живут.

Но она еще поживет. Сделает все, чтобы подобраться к Тугурами Икс.