***
Иногда появляется странное желание все вернуть и самому вернуться назад. Просто отмотать пленку в кассете жизни на нужный момент и нажать «пуск».
Как же жаль, что к прошлому не вернуться, как бы ты этого не хотел. А ведь сколько бы я смог тогда сделать, сумей немного откатить плёнку назад? Что бы сейчас было в моей жизни и чего не было?
Была бы Оля, Рома, Мира, все мы снова общались бы тогда, как и прежде. Не было бы Влада, потому что я просто не написал бы ему сообщение, с которого все и началось или просто никогда в жизни не встретил…
Да уж, просыпаться с таким тяжёлым грузом в голове, да ещё и в холодной постели… Нет уж, увольте, я не желаю просыпаться так каждый день.
Решил посидеть сегодня весь день дома и изучить ещё пару книг, но днём в дверь позвонили, и я уже был готов увидеть за ней Влада, но резко вспомнил, что он входит и не звонит. Пришлось отвлечься от штудирования фотографий страниц рукописи по истории возникновения рода чистокровных.
— Кто там? — грянул в глазок ради приличия, дверь все равно не заперта.
— Это… Оля, — раздался негромкий робкий голос.
Напросился, да? Хотел все назад? Вот и получай, ты все равно не сможешь не впустить её!
В голове моментально произошёл сбой всех карт памяти и понимания, что вообще происходит.
Тело само по себе открыло дверь и глаза сразу встретились с её, все такими же одинокими и обманчиво счастливыми.
— Привет, — затянула она нижнюю губ и несколько раз осмотрела меня с головы до ног.
— Привет, — сказать, что я шокировать её появлением на моём пороге — ничего не сказать. Кто бы подумал, что после всего она вот так придёт сюда и скажет «привет».
— Я просто поговорить. Можно? — сделала осторожный жест рукой.
Это решение, возможно, решит мою судьбу. Сказать да или назвать причину, почему я не могу её впустить?
— Входи, — приглашая, отошёл от двери назад.
— Спасибо.
— Я… оденусь пойду, — встрепенулся я и удалился в комнату. Там быстро переоделся в цивилизованную одежду, а не пижамные штаны на голую жопу, и вернулся к неожиданной гостье в кухню.
— Расскажи мне, как у тебя жизнь сложилась? — села она, в ожидании интересной истории.
— Ничего такого, делал все как обычно. А у тебя жизнь лучше стала?
— Не совсем. Я вышла замуж за Глеба, родила ему ребёнка, но, — она цыкнула, — он не проявляет к нам ни капли заботы.
— Почему ты так думаешь? — я налил чаю и поставил вазочку с печеньем.
— Он меня избил, когда пьяным домой вернулся, а потом совсем перестал обращать внимание, — Олины глаза покраснели, она уже была готова сорваться и заплакать, но старалась не продавать вида. — Он стал грубым и холодным.
— Почему ты от него просто не уйдешь?
— Куда я с ребёнком, без образования и опыта работы пойду? Я до сих пор не подала на развод, потому что не смогу сама содержать Степу.
Я как идиот три года думал, что мне одному после этого плохо, а на самом деле, очень хорошо. И все же, все познается в сравнении. Хотя бы посмотреть на то, как каждый из нас внутренне изменился и как это отразилось на внешности. Она стала более застенчивой, я — более открытым, но мы оба — каждый по-своему —изменились в поведении, лице, и… Запах Оли изменился, теперь она пахнет страхом. И теперь я знаю, почему…
— Я надеюсь, у тебя сложилось все лучше.
— Лучше, — кивнул я.
— Может, девушку нашел? — грустно улыбнулась Оля и опустилась глаза в чашку, из которой ещё валит пар.
— Нет у меня никакой девушки и не было никогда до, — невольно усмехнулся.
— Кого-то же ты любишь.
— Да, но это не значит, что это моя девушка, — убери я одно слово и стал бы пидором в её глазах.
— Вы не встречаетесь?
— Встречаемся.
— Подожди, я запуталась, — поморщилась она и чуть-чуть повеселела, — ты только что сказал, что она не твоя девушка.
— Это вообще не девушка, — заключил я.
— Ясно, — попыталась не показала удивления она. — Тогда расскажи и про него, — по-доброму улыбнулась Оля и оперлась на локти.
— Не знаю… Он глупый и наивный, ничего не знающий и не понимающий мальчишка с горящими глазами и специфическим дурным характером, с манерой строить из себя того, кем не является…
В ответ она просто улыбнулась.
— Я рада, что у тебя все хорошо.
— Не так хорошо, как хотелось бы, — пробубнил я себе под нос, вздыхая.
— Почему?
— Это уже лично мои проблемы, тебе о них лучше не знать.
Тебе лучше не знать!
Оля глянула на часы.
— Ладно. Мне пора бы уже домой, а то Глеб взбесится, — поднялась она и неуклюже шагнула вперед.
— Я хочу видеться с тобой почаще, Рудольф, — дернулись губы в неловкой улыбке.
Я просто мелко покивал, облокачиваясь на стену, совершенно не смотря на Олю и закусывал губу передними зубами.
— У тебя тот же номер?
— Да, — повернулся к ней.
Оля обняла меня, а потом поцеловала. Робко и осторожно.
Но не это сейчас сильно дернуло током, а то, что я не могу ее оттолкнуть, уже почти забыв.
— Я все ещё тебя люблю, просто знай об этом, — сказала она на прощанье и вышла, закрыв за собой дверь.
Все ещё пребывая в молчаливом шоке, сажусь на колени и пытаюсь осознать, что значат её слова.
Позвонить Владу, может?
Или не стоит?
Нависшая в квартире тишина, нарушаемая только моим тяжёлым дыханием, давила на сознание. И, чтобы разрушить её, я решился разыскать телефон и позвонить, желая услышать язвительный голос Влада.
— Мне скучно, грустно и одиноко, — печально произнёс, после ожидаемого язвительного приветствия.
— Мне че, развлечь тебя придти? — Влад недовольно выдохнул.
— Нет, просто приди, — нежно пробурчал я и потеребил выбившуюся из-за уха длинную прядь волос.
— Я сейчас с родителями в магазине, позже приеду.
— Что покупаете?
— Костюм для ролевых игр, — с иронией произнёс он, затихнув до шипящего шепота.
— Нет, купи лучше нормальной одежды.
— А что так? Не нравится?
— На тебе не могу представить чего-то адекватного.
— Ясно, подобрать что-то более женственное… Та-ак, посмотрим… Мам, вот эти посмотрю, — прикрикнул он явно не мне.
— Я почти повелся. В общем, жду, — бросил трубку и сел на диван.
Моё спасение приедет, но, кто знает, как скоро. А сколько всего, о чем можно поразмыслить в это время, пока не пришёл Влад и не отвлёк меня…
Почему Оля появилась именно тогда, когда я практически забыл о ней? Неужели, кто-то навел её на меня, чтобы поиздеваться?

Влад с одышкой вломился в квартиру через час, предварительно позвонив в домофон. Так что я уже стоял около шкафа и ждал, периодически обращая внимание на своё слишком опрятное отражение.
— Привет, — сквозь глубокие вдохи шепнул Влад. Я обнял его за талию, не дав раздеться. И нежно прошептал на ухо:
— Поцелуй.
Влад отстранился, все еще оставаясь в кольце рук, и принюхался, с подозрением глядя на меня.
— От тебя пахнет.
— Чем?! — испугался я. Самому бы было неприятно, если бы ко мне лез человек и у него, скажем, воняло изо рта.
— Девушкой… Олей… — часто дышал Влад. — Она была здесь?
— Зашла, рассказала как живёт и ушла, — пожал плечами я.
— Прям взяла и ушла? — поймал мой взгляд.
— Да, — как очевидную вещь, преподнес я, ни на секунду не заколебавшись с ответом.
— Тогда ладно, — закинул руки на мою шею Влад и нежно поцеловал. — Что делать будем? — положил голову на плечо.
— Я бы устроил ещё одну тренировку. Ты мне пригодиться в скором времени.
— Зачем?
— Вычитал в книге, что воскрешенные живут ровно до пятидесяти лет, — Влад опустил руки, и я тоже.
— И что?
— Подсчитал, что Максиму сорок девять и до дня рождения осталось чуть меньше полугода.
— То есть он умрёт в день рождения?
— Да, двадцать третьего апреля, в тоже время, что и родился.
— И почему мы не можем подождать?
— Ты думаешь, что он затаскивал меня в свою стаю просто так?
— Может он психопат с манией присваивания, — дернулись плечи Влада.
— Нет, он хочет чтобы я занял его место. Так что до самой смерти будет пытаться перетянуть.
— А если просто не поддаваться?
— Ты отмазываешься?
— Нет, просто интересно.
— Он найдёт способ меня вытащить, так не получится, — сказал я, наклоняясь, чтобы завязать шнурки.
— Я вообще-то в новых штанах, — упрямо уставился на меня Влад и скрестили руки на груди.
Я устало прорычал и стянул кроссовки. Дернулся в комнату за ненужной одеждой, которая должна подойти упрямому паршивцу.
— Я не надену.
— Ты меня сейчас разозлишь, паршивка, — злобно повернул голову. — Домой сходи, переоденься.
— Нет.
— Тогда я надену на тебя ошейник, приделаю цепь и поведу гулять.
— А мне нравится, — задумался Влад.
— Нашёл твои старые джинсы, — бросил в задумчивого паршивца.
— Все испортил.
— Ты слишком огромный для собаки.
— Кто бы говорил.
— Переодевайся быстрей.

***
Честно, не засек, через сколько времени мы уже были в лесу, но прошло его не так много. Сквозь густые кроны деревьев пробивается тусклый вечерний свет.
Пока я любовался красотами осеннего леса, чёрный волк уже начал ластиться мордой к животу. Я ненавязчиво обхватил его гигантскую голову руками. Уши с мехом так забавно подогнулись, что я невольно хихикнул.
Руди прорычал и вырвался, отряхиваясь.
Сегодня я должен его завалить. Просто обязан.
Обратился и прыгнул Рудольфу на лопатку, кусая за холку. Он начал крутиться, пытаясь ухватить своими прекрасными огромными белыми зубками.
Наконец, он рванулся вперед и протащил меня за собой пару метров, пока я не отцепился, куснул чуть ниже уха и за локоть. Я дернулся в его сторону.

Так, чтобы победить, мне нужно вцепиться в шею или повалить эту тушу на спину, значит, будем пользоваться разницей в размере. Он совсем немного выше меня, если мерить по холке, сантиметров пять, не больше, зато намного мощней: лапы толще и больше, шея покрыта густым мехом, и чёрт его разберет, какой она толщины, изогнутая грациозная спина и широкая грудь…
«Прекращай глазеть!» — мимолетом пронеслось в голове и вернуло сознание в тело.
Дернулся к шее и лязгнул зубами лишь на отдаляющемся кусочке шерсти. Резко отталкиваюсь от земли и допрыгиваю до цели, хватая полной пастью всю шкуру от района верхних позвонков до горла. Безжалостно дергаю к себе и вниз, прогибаюсь в спине, делая усилие.
И вот хищник поверженного ложится на землю, скулит и жмется.
Я медленно разжал челюсти и выпустил Руда.
— Паршивец, — обращаясь, поднимается он и шипя трет шею сзади.
— Зато я победил. Дай посмотрю, — потянулся руками к выпирающему позвонку.
— Да, — я оттянул кожу пальцами и Руди за шипел, — в обычном бою, после того как схватишь противника, сильнее сжимай челюсти, ещё можно потрепать, чтобы наверняка прокусить.
— У тебя кровь тут.
— Кататься на мне меньше надо, потому что. Блин, волк меньше боли ощущает.
— Давай ещё немного подеремся, — хочу продлить свой триумф.
— Только больше не хватай за холку — щипет.
— Ага, — обрастая шерстью, вымолвил я и волком бросился на свою жертву.
Руди тоже не растерялся и схватил меня за лапы перед падением на больное место. Он обратился и лежал подо мной то ли на боку, то ли на спине.
И это грозное животное пыталось меня убить. Да, да, вот этот гигантский щеночек с большими блестящими на свету глазками и поджатыми лапками.
Я обратился, сел сверху на Рудольфа и поцеловал в большой холодный и мокрый чёрный нос, руками приглаживая торчащую из щёк шерсть.
— Умер, — в заключении кладу руку немного выше сердца.
— Паршивец, так нечестно! — проседаю вниз, потому что Руди обратился подо мной.
— Все честно, — нежно целую в губы.
— Не-а, — осторожно мотает головой и поднимает голову, чтобы вернуться за поцелуем.
— Кстати, я читал, что пробить человеку грудь практически невозможно и вообще может сердце остановиться.
— Не сравнивай людей и оборотней. Я читал про это. Вот это место на наших ребрах, — он провёл пальцами по центру грудной клетки, — оно намного мягче, чем у человека, потому что сильно меняется в момент обращения, отсюда и уязвимость. И сердце у нас не останавливается, потому что работает, как часы, и даже лучше.
— На кой-хрен ты тогда таблетки жрешь? — поднял бровь я.
— Когда ломают ребра, осколки попадают в сердце и иногда лёгкие, то есть оно повреждается и становится уже не таким сильным и может остановиться от сильного удара. А таблетки поддерживают работу сердца, поэтому есть шанс, что я не сдохну при следующем ударе, — по-детски поджал нижнюю губу Рудольф и уставился на меня.