Я уже не кричу с ужасом, глядя на себя в зеркало, какого черта у меня выбрита половина головы, потому что привык к этой стрижке (так сказал, будто кричал). Мне даже начал нравиться новый имидж. Наверное, если длинные волосы справа как следует выпрямить и расчесать, я буду чему-то смахивать на Руди с этой стороны. А слева буду похож на бритого себя.
Сейчас я смотрю в зеркало. Наконец-то дома, эта больница уже в печенках сидит...
В домофон позвонили. Я быстро натянул штаны от пижамы и рубашку, чтобы не дай Бог не засветиться перед малой, и пошел спросить, кого там черти на руках носят.
— Кто там?
— Я, — ответил голос по ту сторону. Да неужели? Я думал он так и пропадет, и тот поцелуй был прощальным, потому что этот гад мне так ни разу и не позвонил.
Я спешно приоткрыл дверь, воодушевленно ожидая встречи. По телу пролетел холодок из подъезда.
Рудольф распахнул дверь и ввалился в коридор, ухватив меня за рубашку, и прижал к себе. Хотя, наверное, поцеловал он меня раньше, чем отрезал путь к отступлению.
Вот скот... Блин, я так соскучился.
— Я скучал.
— Я тоже, — заставил себя вымолвить, прежде чем начать орать.
— Смотри, что принес, — засунул Рудольф руку в карман черной куртки и достал оттуда какую-то маленькую штучку. Это оказался адаптер от беспроводной мышки.
— Нашел на комоде, — продолжал впритык стоять он. Я даже немного застеснялся.
— Спасибо, — взял я маленький черный приборчик двумя пальцами и захлопнул дверь.
— А что с волосами? — провел он по влажному ежику на левом виске.
— Головой ударился, обрабатывали. И давай, раздевайся, проходи.
Я уверен, что сейчас он подумал «Что, вот так сразу раздеваться?». Или у меня уже крыша едет от одиночества.
— Дядя Руди! — вышла Анька.
— Привет, Аня, — Рудольф снял обувь и куртку, повесил ее на крючок и мы вместе зашли ко мне в комнату.
— Мне стыдно, — сидя на кровати, откинулся на руки Руди, пока я клал адаптер на стол.
— Тебе и стыдно? Куда ты дел прошлого Рудольфа?
Как-то неловко становилось. Поговорить хочется, но прошлое ворошить, наверное, не стоит.
— Расскажешь, как было в больнице? — улыбнулся Руд.
— Скучно и страшно, — присел я рядом.
— А почему страшно?
— Я боялся, что в последний раз тогда слышал твой голос, — я неосторожно повернул голову.
— Нет, я еще успею тебе надоесть, — усмехнулся он.
Я лег на спину:
— Да, успеешь, — тоже усмехнулся я.
— Паршивец, значит, я у тебя только временно, а потом ты от меня избавишься? — Рудольф перевернулся и лег рядышком на живот, чмокнув меня в челюсть.
— Может, сексом займемся? — предложил я.
— Может и займемся, а может и нет, — начала присасываться к шее пиявка.
— Наверное, не стоит, — я испытывал его на прочность. Сколько он выдержит, не накидываясь на меня.
— Ты прав, не стоит... — уже прерывисто начал дышать Рудольф. — Стоп! Как это не стоит? — приподнялся он.
— Что-то настроения нет, — жестикулировал я.
Руди поцеловал меня в губы, нависнув сверху.
— Я сейчас задам тебе настроение, — спустился чуть ниже он.
— Не надо, а то я себе штаны обкончаю.
— Есть такая проблема. Как будем тогда поступать? — томно возбуждающе дышал на ключицы он.
— Блин, забей, плевать на штаны, — я передвинулся по кровати в вертикальное положение
Рудольф прильнул к губам и уже оттуда начал меня дико заводить. Когда он стал медленно спускаться по шее, обдавая горячим дыханием, я был готов взвыть. Подушечками пальцев гладил живот и грудь, тут я почувствовал своим стояком его выпирающие в этой же области джинсы.
— Че ты, как девственница, долгий такой, — прошептал я над черноволосой головой.
— Я сейчас перестану себя контролировать, а если я перестану себя контролировать, то трахну тебя без подготовки, — поднял голову Руди и наклонился к уху.
— Убедил.

***
— Убедил, — тихо промолвил Влад.
Я снова коснулся губами его плеча, поднял глаза на приоткрытую в комнату дверь. Там стояла и пристально удивленно разглядывала нас Аня. Я приложил палец к губам и толкнул дверь, чтобы она закрылась. Если что, я ее не заметил.

***
Рудольф прикрыл дверь и начал спускался все ниже и ниже, поцеловал около пупка и задел плечом член под штанами.
Я втянул воздух, стараясь на застонать и не кончить прямо сейчас. Хотя, мои попытки вряд ли чем-то помогут.
Руди кинул на меня спрашивающий взгляд, пока я поднял голову над кроватью, и стянул домашние атласные штаны от пижамы.
— Подготовился уже? — хихикнул он.
— Нет, просто из душа.
— Ясно, подготовился, — смеясь, настаивал Рудольф и подполз обратно к моему лицу.
А почему он до сих пор в одежде?
Руд взял пальцами мой подбородок, провел большим пальцем по губам и просунул два пальца мне в рот, да еще и так глубоко, что я стал давиться, шире открывая челюсти и прижимая язык. Это продлилось пару секунд и я успел прикусить его за пальцы, облизывая. Конечности достаточно покопались в моем рту, проводя по зубам и под языком.
С одного потянулась тонкая ниточка слюны, когда Руди приподнял руку.
Я потянулся к его груди в поисках пуговиц или молнии, но тщетно — Рудольф в джемпере.
Нет, серьезно, этот псих до сих пор в джинсах и джемпере, в то время как я лежу в одной распахнутой рубашке.
— Готов?
— Как никогда, — выстонал я и закрыл рот ладонью, слегка напугавшись громкости своего голоса.
Руд, продолжив лобызать мой живот, нашел пальцами анальный проход и осторожно ввёл туда пальцы.
Я продолжал зажимать себе рот и зажмурился, пригнувшись в пояснице, второй рукой хватаясь за пушистый мягкий плед.
Два пальца все глубже проникали внутрь, а я все больше прогибался и вжимался плечами в кровать.
Рудольф дотронулся до простаты и я кончил себе на живот, а так же немного Рудольфу на щеку.
— Что, все? — медленно извлек пальцы и вытер щеку ладонью Руд.
Я перестал сжимать рот и забрал волосы назад, немного пыхтя:
— Я да, а ты — нет.
Тогда Руди, наконец, начал раздеваться. Доставая голубенький квадратик из кармана джинс, он расстегнул ремень и приспустил джинсы с трусами. Вскрыл презик, надел, подтянул меня за бедра и медленно втолкнулся.
Я начал стонать, но Рудольф закрыл мне рот ладонью, которой только что вытер сперму со щеки, она еще пахла чем-то странным, но в то же время и не противным.
Его тоже ненадолго хватило, но для первого раза после воздержания достаточно.
Мы легли рядышком, тяжело дыша. Руди нежно обнял меня со спины.
— А теперь, давай без одежды, — не выдержал я.
Рудольф посмеялся мне в затылок.
— Давай немного отдохнем.
— Какое отдохнем, у меня родители скоро приедут.
— А тебе родители ничего не говорили про меня? — дыхнул в затылок Руд.
— Мама так месяц и промолчала, а папа не знаю, что скажет.
— Вали все на меня, если что.
— У нас в гараже есть ружье.
— Не страшно.
— Папа когда-то на медведя ходил, — пригрозил я.
— Я сам размером с этого медведя. Возможно, даже больше.
— Ага, — я согласился. — Пошли поедим?
— А ты не изменился. После секса всегда к холодильнику идешь, — похохотал Руди.
— Ну, а что еще делать?
— Принеси тогда что-нибудь.
— Вместе пошли.
— Пошли, пошли, — кряхтя, поднялся он и снял резину.
— Штаны отдай, — потянулся рукой за Рудольфом я.
— Не-а, — схватил он мои любимые штанишки.
— Я сейчас разозлюсь.
— И что?
— Папе все расскажу, — надулся я и сел в позу йога.
— Только не папе, — наклонился Руд.
Я протянул руку с серьезным лицом и он вложил в нее штаны.
— Я не против, чтобы ты голенький побегал, — сюсюкал Руди.
— Зато я против. Психика сестры мне еще дорога, — оделся я и вытер остатки семени с живота краем рубашки.
Мы немного перекусили и я выставил Руда за дверь, чтобы, не дай Бог, родители его увидели вновь.

Я снова пришел к нему под ночь, прежде свалив из дома, и увидел расслабленное почти голое тело на диване перед телевизором, уже успевшее заметить меня и повернуть голову в мою сторону. Я на ходу скинул с себя одежду, разбросал ее по дороге и сел сверху, жадно впиваясь в его губы, безжалостно прикусывая их клыками. Я пытался сделать этому кретину больно, но чувствовал, как он только больше возбуждается от моих жалких попыток.
Всегда задавался вопросом, неужели он возбуждается лишь от того, что целует меня? Тут или я чертовски сексуально, до неприличия хорошо целуюсь, или его таблетки совсем не для сердца. Что же со мной, тут все ясно, как день, конечно же в хорошую погоду (птички, солнышко и так далее), я начинаю его хотеть лишь при одной мысли, что он войдет, но не до такой степени. Но почему-то все еще немного стесняюсь самостоятельно предпринимать какие-либо действия. Разумеется, было пару исключений из этого правила, но это мало что меняет.
До меня, кажется, дошло. Сейчас я об него просто трусь всем, чем только достаю. Напридумывал себе ерунды всякой.
— Ты вот мной пользуешься, а мне до сих пор стыдно. Никогда так не было еще, — откинул голову на спинку он, пока я целовал его шею. Кажется, произошел сбой системы.
— Я заставил тебя застыдиться? — оторвался я и оказался над Рудольфом.
— Угу, — кивнул. — Я правда не хочу, чтобы ты заменял кого-то, — он шептал.
— Я выбью ее из твоей башки, обещаю, — грозно, почти угрожающе, высказал я и прильнул к губам.
— Спасибо, — он прижал меня к себе и прикусил за шею, грубо сжимая за бока под футболкой и за бедро. Становилось чуть-чуть больно, но ведь именно этого я просил. Он провел рукой от задней стороне бедра до заднице, я думал, он продолжить мять меня во всех местах, но нет, он просто погладил, чуть задержавшись и провел по спине.
Руд стянул с меня футболку и отросшие волосы упали обратно на шею, приятно щекоча ее.
Я положил руки ему на грудь и, почти так же грубо и надавливая пальцами, гладил каждый рельефный квадратик на его животе, шумно выдыхая от мелких покусываний и поцелуев-на шее и ключицах.
Я продолжал елозить в джинсах по паху, Руди так забавно срывался на тихое-тихое поскуливание и толкнул меня на руках назад, чтобы коснуться чуть ниже плеч.
Как над пропастью я висел, имея только одну опору — его руки, свесив голову вниз. Я вцепился в его бицепс и, наверное, могу проткнуть его пальцами, так сильно получилось его ухватить.
Я вишу уже на одной руке. Мышцы сильно напряглись и задрожали, и он, кажется, это заметил.
— Я держу, — расстегивал Руд ремень рукой, которую убрал и смотрел мне в подбородок.
Я попытался расслабиться и положиться на него. Осторожно расслабил мышцы и оперся на руку. Она держала прочно и уверенно на уровне лопаток и даже не думала шевелиться.
— Молодец, — улыбнулся Рудольф и поднял меня обратно в вертикальное положение.
Он повалил меня на диван и стяну джинсы, за ними зацепились и труселя. Руд продолжил меня ласкать уже на диване.
— Хочу сидя, — я положил ладонь ему на грудь, останавливая.
— Сидя, так сидя, — лениво выдохнул Руди и утянул меня на себя. Коленки поднялись и я скатился к нему ближе, почти на живот.
Руд чуть поерзал и я даже не понял, куда так быстро делась вся его одежда, а именно, трусы. А еще я не понял, из какой задницы он достал презерватив, который держит сейчас в руке.
— А ты сегодня на редкость инициативный, — еще раз пощекотал дыханием шею Руди.
— Надо же хоть когда-нибудь начинать, — вот сейчас мне стало немного неловко. Передаю инициативу тебе, Рудольф.
Я глубоко вдохнул и улыбаясь поцеловал его в плечо.
— Неужели я сглазил? — сладко и бархатисто, в то же время волнуясь, прошептал он, совершенно не пошло склонив голову к моей щеке. Мня от этого шепота в дрожь бросило. Настолько приятного голоса в жизни не слышал.
— Есть немного, — уткнулся носом в плечо я.
— Не переживай, — он осторожно повернул мое лицо к себе и легко поцеловал. Я снова задрожал от удовольствия. Этого не будет видно снаружи, но внутри кажется, что тебя мотыляет, как на качелях. Рудольф провел по бедрам рукой.
— Привстань немного, — я послушался. Если он будет продолжать так разговаривать, я вообще все выполню. И, кажется, Руд нашел способ мне приказывать.
Он натянул резину и медленно вошел на небольшое расстояние, усаживая меня, и я беззвучно простонал, в то время как Руди как-то облегченно выдохнул в грудь.
Я медленно поднялся и снова опустился, поскуливая. Руди взял меня за бедра и стал легонько направлять в правильном ритме. Дальше я сам садился, с каждой минутой этот ритм увеличивая и вбирая все глубже. Все это время я не отрывался от его губ, это возвращалось мне долю уверенности. Главное, чтобы он молчал, а то я снова растекусь и начну дрожать.
Рудольф взял мой член в руку и начал двигать ей вверх-вниз в том же темпе, что и я насаживался на его.
Время от времени срывались стоны, мои больше, естественно. Рудольф просто громко и очень горячо выдыхал ртом.
Он начал все меньше меня касаться губами, зато рука с бедра стал судорожно мять все, до чего дотягивалась, а второй он спешно доводил меня до оргазма.
Руд еще пару раз сильнее и резче надавил на меня и кончил, я через секунду после излился ему на грудь.
Капли стекли вниз по торсу и я слез на диван.
— Спорим на минет, что тебя не хватит на второй раз? — бросил вызов я и сразу проклял себя за эти слова, когда посмотрел в глаза и увидел в них полную уверенность в себе и своих силах.
— Готовь ротик, — потянулся он к моему лицу, все еще тяжело дыша.
Мне осталось лишь слегка улыбнуться и податься на встречу.
— Передохнем минут десять?
— Что, сдаешься? — перевел полный азарта взгляд на Рудольфа.
—Пожалей мое больное сердце, — он встал и стянул использованный напиписьник.
— А смазки не осталось?
— Зачем?— Еще в хлам разбил телефон об стену, — продолжал Руд и счастливо улыбался уголками губ.
— Зачем? — громче произнес я.
— Когда ты ушел, я психанул и разгромил всю квартиру.
— А ты истеричка, — я хмыкнул.
— Да, наверное. Но я не люблю терять то, что мне дорого, — задумался Руд.
— Твои десять минут прошли?
— Я вытрусь и вернусь, — провел он пальцами по груди, на которой все еще оставались белые капли.
— И попить мне принеси.
— Хорошо, — он вышел из комнаты.

***
Я прошел на кухню, по дороге сняв полотенце из ванной с вешалки и вытер грудь, живот и немного пах, налил воды в стакан и побрел обратно, понемногу отпивая из стакана.

***
Я принял стакан из рук Руди и жадно отпил половину.
— Что-то я перехотел, — сел Рудольф рядом на диван.
— Сдаешься?
— Я сказал перехотел, а не устал.
Я поставил стакан на пол у дивана.
— Это легко решаемо, — пожал плечами и отвел взгляд куда-то в сторону я.
— И как? — именно этой реакции я и ожидал. Руд наклонился к уху, подпирая голову рукой. Я развернулся и поцеловал его.
— Сделай мне минет, — томно прошептал он, чуть оторвавшись от поцелуя и чмокнул в подбородок.
— Ты еще не выиграл, — не мог восстановить дыхание я. В этот раз, кажется, эта секс-машина заставила меня напрячься. Да и сейчас тоже заставит.
— И не проиграл.
— Я не умею, — да кого я обманываю? Скорее, знаю в теории, хотя нет, знаю на практике, но не своими усилиями.
— Все когда-нибудь бывает в первый раз, учись, — настаивал Рудольф.
Мне пришлось медленно сползти с мягкого диванчика на ворсистый белый треклятый коврик, отпечатавшийся в голове, как собственное имя. Что я тогда ляпнул? Что у меня в первый раз встает на парня? Боже, вычеркните это из памяти.
Я осторожно взял рукой член Руди и провел кончиком языка по головке. За реакцией я особо не следил, больше за тем, что должен делать. Я проскользил языком вниз, вернулся и снова обвел головку языком. Даже слышно, как Руди запыхтел от этого и его плоть потвердела. Подняв глаза вверх, я заметил, что он откинул голову назад и свесил ее со спинки. Я неглубоко взял в рот и медленно двинулся вниз, потом вверх, наблюдая за Рудольфом.
Сейчас я выгляжу нелепо, уверен. Вытянутые губки и большие глазки, таращащиеся вверх. Надо смотреть перед собой... Нет, я все-таки хочу видеть его.
Я поднял глаза, прекратив разглядывать волосы на лобке и начал медленно двигаться, периодически сглатывая.
В волосы вошли пальцы. Я еще раз двинулся и они сжались до несильной боли. Руд легонько толкнул мою голову навстречу члену и я положил свою ладонь сверху.
Я на выдохе выпустил плоть изо рта, продолжая держать руку на голове, с губ потянулась тонкая слюнка, смешанная со смазкой.
— Ты не кончишь, — облизал губы я.
— Сказал, как проклял, — мельком посмеялся Руди.
Я оперся на его колени и поднялся с пола. Поцеловал в нижнюю губу.
— На кровать пошли?
— Пошли, — Руди подхватил меня на руки и встал, подошел к огромной кровати, чмокнув меня в нос, и бросил вниз.
Я обрушился на матрац и больно прикусил язык. Мое шипение мигом разнеслось по комнате. Рудольф перекинулся через ноги, навис сверху и приложился к губам, пока я гладил ими ноющий язык. Поцелуй был нежный, чувственный и в то же время властный, затягивающий, как зыбучий песок, и непрерывный, не сравнимый ни с одним моим поцелуем с кем-либо до этого. Он гладил больное место и жжение где-то внутри потихоньку пропадало.
Все повторилось и мы остались лежать на кровати, тяжело дыша и устало, но довольно, поглядывая друг на друга.
— Почаще так врывайся, — гладил меня по плечу Руди.
— Ты тоже, — и мы приглушенно рассмеялись.
Я быстро уснул, уткнувшись носом в горячую грудь Рудольфа.