В императорской семье империи Люберн было трое детей — две старшие принцессы и принц, которого все ненавидели.

Кронпринцесса Домори Любериан Айнсель была на семь лет меня старше, и в моей прошлой жизни, ей исполнилось уже двадцать пять. Именно она должна была занять место следующей императрицы, и в своей взрослой версии, во многом напоминала Ирен.

Холодная и высокомерная, Домори не видела перед собой никого, кроме сестры и матери. К своим годам, она уже несколько раз успела побывать на поле боя в качестве главнокомандующей, и ей порочили успешное военное будущее.

Помимо этого, её магический потенциал был одним из сильнейших в империи, и Домори называли «гением, который рождается раз в тысячу лет».

В детстве, она также задирала меня, но с возрастом, потеряла ко мне интерес. В конце концов, ей стало просто безразлично моё существование, как будто бы, у неё никогда и не было брата. Впрочем, это не помешало ей один раз чуть не убить меня, когда в десять лет я одолжил у неё игрушку, которой она уже не играла.

Вторую принцессу, Лариенсу Любериан Айнсель, называли «кровавым цветком империи». Она была очень красива, и во многом унаследовала внешность покойного императора, что выделяло её на фоне остальных детей императорской семьи.

В отличии от Домори, Лариенса обладала взбалмошной и неугомонной натурой, и никогда не сидела на месте. Она была старше меня на пять лет, и, соответственно, к моменту моей смерти, ей было уже двадцать три.

К этому возрасту, Лариенса успела добиться звания генерала, и оставалась одним из сильнейших воинов империи. В отличии от Домори, сильной стороной которой являлись знания и магия, вторая принцесса была непобедима с мечом, и проявляла немыслимую жестокость на поле боя.

Но, несмотря на свою солидную репутацию, в душе Лариенса все равно оставалась ребенком. Она продолжала изводить меня до последнего, пока, в конце концов, с её помощью я и не отправился на тот свет.

Мои отношения со старшими сёстрами не сложились с самого начала.

В своей второй жизни, когда я только проснулась в теле Марка, я боялась их настолько сильно, что обращалась к ним исключительно как «Ваше Высочество». Из-за страха, я не могла называть их по именам, и эта привычка оставалась у меня вплоть до самой смерти.

В дополнении к этому, оказавшись в теле ребёнка в первый раз, я почти не могла себя контролировать, и действительно вела себя соответственно этому возрасту. Когда они издевались надо мной, я все время ревела, что злило их лишь ещё больше, и в итоге мне доставалось хуже.

В своей прошлой жизни, я никогда не могла дать сёстрам отпор, и всегда пресмыкалась перед ними, надеясь, что хоть в этот раз они оставят меня. Но это ничуть не помогало.

В конечном итоге, поскольку я являлся беспомощной жертвой, Домори в будущем потеряла интерес ко мне, в то время как Лариенса продолжала пользоваться этим до самого конца.

Но, так или иначе, нас никогда нельзя было назвать «семьёй».

Я боялась и ненавидела их, в то время как они обе презирали меня, и считали бесполезным мусором. До самого конца мы оставались друг для друга чужими людьми, и это не изменилось с течением времени.

Неужели, и в этот раз все будет также...?

Одна мысль о том, что мне снова придется вытерпеть все эти унижения, ввергала меня в ужас.

Нет, я скорее свихнусь, чем пройду через это ещё раз.

Я уже прожила здесь одну жизнь, и знала, что меня ждёт. Неизвестность больше не пугала меня, как и страх оказаться в немилости, у этих двух демонов.

Теперь, даже если они снова нападут на меня, я смогу дать отпор.

Больше никто в этой стране не сможет вытирать об меня ноги, потому что я не позволю этому случиться.

Моя третья жизнь определённо будет иной, и я собираюсь приложить для этого все усилия. В этот раз, со знаниями о прошлой реинкарнации, я точно не умру в восемнадцать лет.

И сперва, я должна была начать завоевание этой страны, со своих сестёр.

В отличии от их устрашающих взрослых версий, сейчас они были лишь детьми, которые в очередной раз пришли поизмываться над беззащитным младшим братом.

Вот только, теперь я могла контролировать это маленькое тело, и больше не собиралась оставаться в стороне и плакать. Эти два демона определённо пожелеют, что связались со мной.

Ведь я сделаю все возможное, чтобы приручить их и переманить на свою сторону.

Я просто заставлю их полюбить меня!

И моя первая попытка... Начнётся прямо сейчас.

Как обычно, прокравшись ночью в мою детскую, Домори и Лариенса испытывали интерес к недавно появившемуся брату, и пока не издевались надо мной так, как делали это в будущем.

Это был мой шанс вызвать у них симпатию, пока я оставался милым младенцем.

Нависнув над моей люлькой, они стали будить меня, и я сделал вид, что действительно проснулся. Пока я был маленьким, их издевательства ограничивались лишь щипанием за щёки и словесными обзывательствами.

— ...Эй, посмотри, у него такое сморщенное лицо... Мне кажется, что он похож на навозного жука, — с усмешкой сказала Лариенса.

— Поверить не могу, что он наш брат, — презрительно сказала Домори, — Зачем мама родила его? Он же совершенно бесполезный.

— Он может стать нашей новой куклой, — заметила Лариенса, — Нет... Для куклы он слишком страшный. Лучше будет пугалом!

Все эти ужасные слова, к которым я давно привыкла, исходили из уст милых как ангелы детей, с которыми они казались совершенно несовместимыми.

Даже в детстве, Домори сильно напоминала императрицу, и в будущем это сходство лишь усилится. Алые как пламя волосы и сапфирово-голубые глаза являлись традиционными для члена императорской семьи.

Лариенсе было пять лет, но уже сейчас можно было с уверенностью заявить, что в будущем она станет одной из красивейших женщин империи, которая привлечёт всеобщее внимание. У неё были светлые волосы с медовым оттенком и янтарные глаза, похожие на два драгоценных камня.

Что ни говори, но дети в императорской семье действительно выходили идеальными, как из конвейера.

Когда я вырасту, то тоже должен буду стать достаточно симпатичным, хоть и не таким, как старшие сестры.

Принц Марк родился с алыми волосами и сапфировыми глазами, олицетворяя наилучшие традиции внешности, для кандидата на престол. Если бы не то обстоятельство, что я уродилась парнем, в этой жизни мне несомненно бы повезло больше.

Но между тем, несмотря на красивую оболочку, императорская семья действительно прогнила насквозь. Все здесь были сущими дьяволами, и я не представляю, как сумел дожить до восемнадцати в своей прошлой жизни.

Жестокость и безумие было у этой семейки в крови, и с ними несомненно нужно быть осторожным на каждом шагу, ожидая бомбы.

Зная это, я должна была быть начеку, чтобы завоевать их расположение.

— ...Странный он сегодня, — нахмурилась Домори, — Даже не ревёт, как обычно.

— Ты права. Может быть, он умер?

На самом деле, мне приходилось держаться из последних сил, чтобы сохранить спокойное лицо. Эти двое больно дергали меня за щеки, и эта боль усиливалась многократно, учитывая, что я был младенцем, и моя кожа оставалась очень нежной.

— Хм... Если он умер, наверное, это не очень хорошо. Как думаешь, мама нас отругает?

Наконец, они перестали измываться над моим лицом, когда заметили, что я действительно странно себя веду. В конце концов, какой маленький ребенок будет терпеть все это, и даже ни издать ни единого звука?

Больше похоже на то, что я в самом деле не совсем живой.

Но именно в этот момент, я собралась применить своё секретное оружие.

Когда Домори протянула руку, чтобы проверить, умер я или нет, я схватил её за большой палец, и радостно засмеялся.

— Сестренка, я люблю тебя!