Прошло чуть меньше часа после того, как мы с Ильей увидели мою разгромленную квартиру, а казалось будто пронеслась целая неделя. Обратно к нему мы шли молча. Не знаю, о чем думал он, но меня не оставляла навязчивая мысль, что Катя нас предала. Я вспомнила, как она приходила ко мне в пекарню, говорила, что верит в невиновность отца и поведала о проблемах Камиллы со спиной. Но ведь именно Филиппова подсказала, что нужно сосредоточиться на болезни девочки. Зачем, если не хотела, чтобы мы выяснили правду? Все слишком запутанно.

— О чем думаешь, Маркова? — прервал наше молчание Илья.

— О Кате... Только она знала, что я снова взялась за дело.

— Я тоже об этом думал, но это не Филиппова залезла в Петькину квартиру.

— Она дала наводку...

— Сама того не зная, — докончил за меня Илья.

— Думаешь, она не причастна?

— К убийству Маринки и твоего отца — нет, но у нее язык как помело. Наболтала лишнего. Надо выяснить, кому и что она говорила. Завтра же нужно с ней встретиться.

— Хорошо, позвоню ей утром.

— И еще... — Илья чуть замялся, вздохнул и продолжил, — Алиске скажем, что у тебя прорвало трубу. Она обязательно спросит, почему ты осталась у нас.

— Если хочешь, я могу уйти утром до того, как она проснется?

— Нет, — Илья улыбнулся, — Лиска будет счастлива увидеть тебя.

Так и хотелось спросить его: «А ты?» Но, конечно же, я промолчала.

Илья предложил мне свою спальню, а сам хотел лечь в гостиной, но я настояла на том, чтобы спать на диване. Новая простынь неприятно терлась о кожаный диван. Стоило мне повернуться, как в гостиной раздавался неприличный звук, отчего я заливалась краской — вдруг Романов решит, что это я, а не его чертова кожаная мебель. Хотя и без этого уснуть не получалось. Я чувствовала, что где-то совсем близко тот неуловимый злодей, отнявший жизни у Марины и моего отца. Неужели теперь пришел мой черед? Он знал, где я живу и чем занимаюсь, он видел мою постель, расшвыривал по комнате белье. Когда рядом был Илья, я чувствовала себя смелой, но сейчас в ночных сумерках страхи выходили на поверхность. Нельзя бояться, нельзя! Нужно отвлечься на что-то другое... приятное.

Совсем рядом Илья, нас разделяют лишь дверь и несколько метров. Мне вдруг вспомнилось, как мы попали в буран и были вынуждены ночевать в мотеле. Тогда еще я не понимала своих чувств. Как и сейчас, он был совсем близко, за пластиковой перегородкой душевой, я хотела, но боялась оказаться с ним рядом. Теперь же все по-другому. Что если...

Я аккуратно встала с дивана, стараясь, чтобы он вновь не заскрипел — почти получилось, на цыпочках прошла к комнате Ильи и прислушалась. Из его спальни не доносилось ни звука. Взявшись за ручку, я очень медленно ее повернула и приоткрыла дверь. Илья спал чуть ли не поперек кровати, отбросив в сторону одеяло. На нем были лишь боксеры, и я могла насладиться видом практически нагого тела. Невольно мне вспомнился Игорь. Какими же разными были эти два мужчины. Светлая кожа, почти без волос, худощавое, но подтянутое сложение одного, и будто в противовес — смуглые мускулистые руки, широкая, покрытая темными волосками грудь, длинные и при этом крепкие ноги другого. Игорь походил на принца, которым и являлся по жизни, а вот Илья был обычным мужчиной — работягой, отцом, другом... Я предпочла мужчину.

Отворив дверь чуть шире, я проскользнула в комнату и тут же щелкнула замком. Сердце бешено стучало, ноги подкашивались, а ладони вспотели. Кажется, никогда раньше я так не волновалась рядом с мужчиной. На долю секунды даже захотелось ринуться обратно в гостиную, но я шагнула вперед, не давая страху быть отвергнутой мною завладеть.

Илья что-то пробормотал и перевернулся на живот. Теперь я видела его широкую спину с россыпью родинок. Захотелось ее коснуться. Я медленно опустилась в постель и нежно провела кончиками пальцев между его лопатками. Илья чуть дернулся, но не проснулся. Тогда я опустила руку ниже, на его бедро, и сама прижалась к нему. На мне были лишь длинная футболка и трусики, сквозь тонкую ткань я чувствовала жар его тела. Он что-то промычал, напрягся, а потом снова расслабился. Я стала гладить его бедро, одновременно с этим целуя спину. Илья опять дернулся и на этот раз откатился от меня.

— Лина?! — Я не поняла, чего больше было в его голосе удивления или страха.

— Да, — кротко ответила я.

— Что ты делаешь? — даже в темноте я видела, как он свел к переносице брови.

— А ты как думаешь?..

— Лина, я не железный, ты понимаешь? — Илья отодвинулся от меня дальше и сел.

— Я тоже... не железная.

Я привстала на колени и, собрав в себе всю решимость, схватилась за край футболки и рывком сняла ее с себя. Илья шумно выдохнул, а потом потянул на себя одеяло, прикрывшись им ниже пояса.

— Маркова, у меня дочь в соседней комнате...

— Я заперла дверь на замок.

— Ты. Точно. Уверена? — разделяя каждое слово, произнес Ромнов.

— Точно.

— Не пожалеешь?

— Пожалею, если уйду, а я хочу остаться. Хочу быть с тобой.

Время будто остановилось. Я обнажилась перед Ильей и душой, и телом. Теперь — его ход, его выбор. Мы словно разыгрывали шахматную партию. Я — простая пешка, двинулась перед. Он съест меня, выбросив с доски, или же позволит продолжить игру? Черное или белое?

Илья отбросил в сторону одеяло и моментально сократил между нами расстояние. Одна его рука легла на мою талию, вторую он запустил в мои волосы, а в следующий миг впился в губы грубым поцелуем. Наши языки сплелись в бешеном танце, я жадно отвечала и, когда почувствовала, что Илья хочет отстраниться, обхватила его лицо руками. Мне отчаянно требовалось им насытиться. Сколько месяцев я отрицала свои чувства, сколько ночей провела в одиночестве, сгорая от ревности... пришло мое время! Наше время!

— Последний раз спрашиваю, Маркова! Уверена?! — прорычал он, жестоко разорвав наш поцелуй.

— Почему-то мне кажется, что мы уже не сможем остановиться, даже если я скажу, что у меня сомнения, — съязвила я, забираясь рукой под его боксеры.

— Хочешь проверить? — Илья перехватил мою руку и сжал ее так, что наутро наверняка появится синяк, но это меня только больше завело.

— Нет, — выдохнула я в его губы. — Я хочу тебя. И да, я в этом уверена.

В следующую секунду Илья ловким движением опрокинул меня на спину, а сам оказался сверху, перенеся вес своего тела на предплечья. Я чувствовала себя беспомощной перед ним, но защищенной от всего окружающего мира. Низ живота будто стянуло в тугой узел. Это было приятное ощущение, однако я жаждала разрядки, и, сама того не сознавая, подала вперед бедра, чувствуя лобком его твердую плоть.

Илья не спешил, он медленно сдвинул в сторону ткать моих трусиков и двумя пальцами стал ласкать набухший клитор. Не удержавшись, я в голос застонала, но сразу прикусила губу, вспомнив, что в соседней спальне спит ребенок. Илья криво улыбнулся, а потом впился в меня агрессивным поцелуем. Одновременно с тем, как его язык проник в мой рот, он вошел в меня пальцами. Я извивалась под ним от желания получить больше и больше, сама насаживалась на пальцы и уже почти достигла пика, когда он резко отстранился. Я непонимающе посмотрела на Илью. «Неужели все? Неужели сейчас он пойдет на попятную?» Нет, ему всего лишь потребовалось пространство, чтобы снять с себя и меня белье. Теперь между нами не осталось никаких преград. Два обнаженных тела слились воедино.

Когда все кончилось, мы лежали рядом на смятых простынях и молча смотрели в потолок. Ненужное одеяло валялось на полу, нам было жарко, хотя через открытое окно в комнату проникала прохлада майской ночи. Я не знала, что будет завтра, да и не хотела об этом думать. Не осталось страхов, тревог, сомнений, только приятное ощущение, что сейчас все так, как должно быть.

Перевернувшись на бок, я уткнулась носом куда-то в район его ребер. Кажется, 󠅣Илье стало щекотно. Он негромко хохотнул, а потом сам повернулся. Теперь наши лица были в миллиметре друг от друга. Мы делили воздух на двоих, я даже не заметила, как стала вдыхать после того, как он выдохнет.

Вдруг я испугалась, что все это прекрасный, сладкий сон, который наутро растает в солнечном свете. Я положила ладонь на щеку Ильи и почувствовала легкое покалывание его короткой щетины, как подтверждение тому, что эта ночь реальна. Он перехватил мою ладонь, поднес ее к губам и поцеловал в основание большого пальца. Я прикрыла глаза и улыбнулась — как же хорошо! Илья сам положил мою руку себе на грудь и обнял меня. Так мы и уснули...

***

Сначала меня разбудил громкий стук в дверь, а следом за ним послышался встревоженный детский голосок «Папа! Папочка!»

— Это Лиска! Скорее, одевайся! — Илья чуть ли не столкнул меня с кровати и сам вскочил в поисках своих боксеров.

— Па-па! — не унималась Алиска.

— Я никогда не запираюсь. Утром, если никуда не идем, валяемся, — прошептал он, уже одевшись.

— Ясно. Прости. Я не подумала, что нужно отпереть дверь, после того, как мы...

— Нормально. Мне еще нужно ей объяснить, что ты делаешь в моей спальне, — раздраженно произнес Илья, и я вдруг почувствовала себя виноватой, хотя в чем именно, не понимала.

Естественно, я не взяла ничего из одежды с собой в комнату Ильи. Теперь предстояло показаться на глаза его дочери только в трусиках и футболке. Какой стыд! Поймет ли она, чем именно мы занимались с ее папой? Тем временем, Илья уже отпирал дверь, за которой стояла босоногая малышка в бледно-желтой летней пижамке, с растрепавшейся косичкой. Она уже натянула на нос свои огромные очки и сейчас поправила их вверх к переносице.

— Папочка, почему ты... — Алиска замолчала, увидев меня, сидящую на стуле (ничего же лучше я не придумала) без штанов или юбки. — Эви?

— Привет, малыш, — улыбнулась я и нервно пригладила рукой волосы. Совсем забыла, что наверняка лохматая после сна.

— Ты у нас заночевала что ли?

— Ага... понимаешь, у меня дома прорвало трубу. Там нельзя было оставаться, и твой папа предложил мне переночевать у вас. Он постелил мне на диване в гостиной, но на нем было неудобно...

— И еще он пукает, — важно заявила Алиса.

— Кто? — не поняла я.

— Диван. Он пукает, когда на нем повернешься.

— Алиска! — одернул ее Илья, но девочка сделала большие глаза и развела руками.

— Ты же сам так говоришь...

— Да, но мне можно, я взрослый.

— В общем, да. Ваш диван слишком шумный, поэтому я попросила твоего папу впустить меня в свою комнату.

— И ты спала тут? — Алиска важно прошествовала в комнату, забралась в кровать и потянула на себя одеяло, которое Илья только поднял с пола.

— Да, Алис, Лина спала здесь со мной, — вмешался в разговор Илья. — Поэтому и дверь была закрыта. Она не знала, что ты прибегаешь ко мне, как проснешься, чтобы пожелать доброго утра и поваляться.

— Ладно, папочка, тогда будем валяться втроем?

Илья бросил на меня быстрый взгляд, забрался к дочери на кровать и стал ее щекотать. Я не поняла, было ли это приглашение присоединиться к ним, или намек, что я лишняя.

— Эви, иди к нам! Ты будешь за меня! Уи-и-и! — взвизгнула Алиска, когда Илья схватил ее, перекинул через себя и стал щекотать с новой силой.

Видя такую несправедливость, я не смогла остаться в стороне и навалилась на Романова. Взяв с него пример, я первым делом нацелилась на его бока... Он громко захохотал и, отпустив дочь, принялся за меня. Я мигом оказалась придавлена его телом и, несмотря на то, что совсем рядом копошилась Алиска, почувствовала волну жара. Кажется, он это заметил. Илья вдруг замер, его взгляд опустился на мои губы.

— Папочка, я тебя одолею! — Алиска запрыгнула на спину отцу, и я вскрикнула от неожиданной тяжести.

— Лиска, аккуратнее! Мы чуть не задавили Лину! — Илья сказал это слишком резко, и девочка вдруг стушевалась.

— Прости, — пролепетала она то ли Илье, то ли мне.

— Все в порядке, малыш, — улыбнулась я. Алиска тут же бросилась мне на шею, и я обняла ее в ответ.

Моя нежная, ласковая девочка. Как хорошо, что она ничего не заподозрила о нас с ее папой, а если и так, то совершенно не расстроилась. Какая-то тщеславная часть меня обрадовалась тому, что Илья видит, как Алиса ко мне относится, это ведь тоже очко в мою пользу. А нужно ли мне зарабатывать очки после этой ночи?

Илья так и не завел разговор «о нас» ни утром, пока мы втроем дурачились, ни после, когда повели Алиску гулять. Она качалась на качелях, а мы чуть поодаль сидели с на лавочке, и между нами словно вновь возникла стена. Илья держался отстраненно, а я не решалась сама сделать первый шаг.

— Ты позвонила Кате? — спросил он со всей серьезностью, которая сейчас мне казалась неуместной. Неужели его волнует только это?! Сама того не ожидая, я вспылила:

— Когда бы я ей позвонила?! Когда мы щекотались с Лиской?! Или когда вместе завтракали?! А может быть, пока шли на детскую площадку?!

— Эй-эй, полегче, Маркова! Я просто спросил... Может, ты ей написала, пока выдалась минутка?

Маркова... Опять Маркова! Неужели наша ночь для Ильи ничего не значила? Неужели это был всего лишь ни к чему не обязывающий секс? Но для меня все было иначе. Я не просто пришла в его спальню, чтобы скрасить свое одиночество, я отдалась ему и телом, и душой. Он этого не понял или не захотел понять? А может, непрозрачно намекает на то, что между нами не будет ничего, кроме деловых отношений?

— Лина... — Илья потряс меня за плечо, и я поняла, что надолго ушла в свои мысли.

— А? Да... Сейчас напишу ей. Наверное, в воскресенье утром звонить по таким вопросам неэтично.

— Только не спрашивай по СМС, договорись о встрече, — беспардонно заглядывая в мой телефон, указал Илья.

Катя ответила минут через десять. Даже через текстовое сообщение было понятно, что ей не хочется со мной видеться, но я настояла, и в конце концов она сдалась. Мы встретились в кофейне неподалеку от детской площадки через сорок минут. Илья остался с Алисой, но я могла их видеть из-за своего столика на летней веранде.

— Эвелина, привет. Я пришла только потому, что была неподалеку в магазине, — выпалила Катерина, садясь напротив меня.

— Спасибо большое, — искренне поблагодарила я.

— Давай скорее... Честно говоря, меня уже напрягает общение с тобой, — довольно грубо кинула она и подозвала официанта. — Мне с собой латте и ролл с курицей карри.

— Не желаете ли...

— Не желаю. Все побыстрее, — резко перебила Катя парнишку, а потом указала пальцем на меня. — Платит она.

Молодой человек вопросительно взглянул в мою сторону, и я кивнула в ответ.

— Катя, у меня к тебе только один, но очень важный вопрос. Не хотела писать... — начала я, когда официант удалился.

— Раз один, валяй...

— Ты кому-нибудь говорила о том, что я у тебя просила выяснить?

— Ну конечно! Заведующей поликлиники — Лидии Петровне. Она спросила у Чагрина — главврача. Ни тот, ни другая ничего подобного про кого-то из Романовца не знают, о чем я тебе и сказала. А в чем, собственно дело?

— Да так... Кажется, кому-то не понравилось, что я вновь взялась за расследование, вот я и хочу понять, кто это может быть.

— Ну слушай...

Катя прервалась, рядом с нашим столиком остановился официант с подносом. Он аккуратно поставил передо мной капучино, я перед Катериной — ее заказ, она даже не взглянула на парнишку. Чувствуя неловкость, я тепло поблагодарила официанта.

— Так, о чем я? — задумчиво вопросила сама у себя Филиппова. — Ах, да... Лина, ты так меня допрашиваешь, будто я сама навязалась тебе в помощь. Ты просила поговорить с людьми, я это сделала!

— Да, Катюш! Спасибо, я правда очень тебе благодарна. Не подумай, я ни в чем тебя не обвиняю. Только хотела узнать... — стала оправдываться я.

— Ну вот. Узнала? — раздраженно фыркнула она.

— Да. Еще раз спасибо.

— Пожалуйста. — Катя поднялась со стула, убрала в сумку свой ролл, взяла кофе и, лишь кивнув на прощание, направилась к выходу из кофейни.

Я отправила Илье сообщение, что мы с Филипповой закончили, и он ответил, что они с Алисой идут ко мне.

По пути к кафе Илья умудрился испачкаться, поэтому после того, как мы сделали заказ, он надолго ушел в туалет застирывать джинсы. Мне принесли второй кофе, Алиске — огромный молочный коктейль со сливочной шапкой, а ему — лимонад. Заказанную пиццу обещали подать через пять минут. Есть совершенно не хотелось, меня распирало от нетерпения поскорее все рассказать Илье и начать обсуждать дальнейшие действия. Когда он вернулся, я моментально выпалила:

— Ничего я не узнала! Филиппова говорила с заведующей, та — с главврачом. Кто угодно мог узнать, чем именно я интересуюсь, включая нашего убийцу.

— Убийцу?! — встрепенулась Алиска, оторвавшись от своего коктейля.

— Молодец, Маркова, — Илья зло сверкнул в меня глазами. — Лина говорит про дурацкий фильм, который смотрела, пока мы не пришли.

— А тут бывают настоящие убийцы? — не унималась Алиса.

— Всякое случается, дочь. Но Романовец — такой город, где все друг друга знают, поэтому вряд ли здесь поселится убийца, — ответил Илья, все еще недовольно глядя в мою сторону.

— Ну тогда ладно, — кинула малышка и вернулась к своему лакомству.

— Прости, — одними губами проговорила я. Илья покачал головой, но его взгляд потеплел.

— Я созвонился с конторой по установке дверей. Вызвал мастера на завтра, — как ни в чем не бывало заговорил Романов — Сегодня тебе придется снова заночевать у меня. — Он выдержал небольшую паузу и докончил: — Если ты, конечно, не против.

— Нет. Мне очень понравилось у тебя ночевать. Я отлично выспалась и не прочь также выспаться и сегодня, — игриво улыбнулась я. Илья понял намек и под столом сжал мою руку, правда тут же отпустил.

Вскоре его вызвали в бургерную. Вышла какая-то накладка с доставкой фарша, и требовалось личное присутствие начальника, чтобы все уладить. Мы же с Алиской в такой погожий денек отправились бродить по городу.

***

Я с нетерпением ждала вечера, точнее даже ночи, когда мы с Ильей вновь окажемся наедине. Он вернулся из бургерной около десяти, когда Алиска уже клевала носом.

Как стойкий оловянный солдатик она отказывалась ложиться спать без папы. Я хотела ее искупать, но Лиска заявила, что управится сама, хотя позвала меня на помощь, когда, не промыв голову от шампуня, залила мылом глаза. После ванны она сама надела пижаму, взяла с полки любимую книжку и устроилась рядом со мной на «пукающем» кожаном диване. Мы немного почитали, но не дошли и до середины сказки, когда пришел Илья. Алиска была такой уставшей, что даже не бросилась ему на шею. Тогда он взял дочь на руки и понес ее в детскую.

Уложив малышку, Илья сразу направился в душ, а я в это время расстелила постель и забралась под одеяло. Опасаясь того, что Алиска может вдруг проснуться и протопать в папину комнату, я осталась в домашней одежде.

Несмотря на то, что меня уже клонило в сон, я старалась сохранить трезвость ума, чтобы серьезно поговорить с Ильей «о нас». Спустя минут двадцать он появился в спальне в одном полотенце. Его мокрые волосы как иголки дикобраза торчали в разные стороны. Илья отбросил полотенце и направился ко мне. Он не стал тратить время на прелюдии и, торопливо освободив меня от одежды, навалился сверху, страстно поцеловал, а как только понял, что я готова, резко вошел. На краткий миг в голове промелькнула мысль, что Илья делает это специально, чтобы уйти от назревавшего важного разговора, но я слишком его хотела, чтобы думать от этом дольше пары секунд.

***

Пусть нам не удалось поговорить, я все равно чувствовала себя счастливой. Даже доля неопределенности не превратилась в каплю дегтя. Мне было хорошо с Ильей, и я чувствовала, что ему так же хорошо со мной. Приходилось сдерживать себя и стараться не шуметь из-за Алиски, но это только сильнее раззадоривало. Мы занимались любовью до изнеможения, до боли во всем теле, до сухости во рту, до приятного головокружения... Потом я провалилась глубокий, сладкий сон.

Я проснулась, когда за окном ярко светило солнце. Ильи рядом не оказалось. На часах была половина десятого. Неужели я так долго спала? В квартире стояла тишина. Алиска наверняка уже в школе, а Илья, получается, бросил меня одну? Проведя рукой по его половине кровати, я почувствовала ладонью прохладу атласной простыни. Мне стало не по себе, оттого, что Илья просто ушел и даже не попрощался. Хотя, зачем накручивать себя раньше времени...

Свесив ноги с кровати, я потянулась и громко, не прикрывая рта, зевнула, а потом не спеша встала. Нормальный человек сразу бы направился в ванную, но я решила сначала включить кофемашину. В кухне на столе, словно дожидаясь меня, стояла кружка, из которой я обычно пила здесь кофе, рядом на блюдце лежали порционные сливки, а на холодильнике под магнитом висела записка. Сердце забилось чаще, а губы растянулась в улыбке, когда я прочла пару фраз, нацарапанную карандашом на обороте магазинного чека.

«Не хотел будить, ты крепко спала. Ушли с Лиской в школу, потом я в бургерную. До обеда дела. Если хочешь, встретимся в 13 у школы, заберем мою пигалицу и пообедаем. Завтрак в холодильнике. Ключи в прихожей».

По законам жанра дешевой мелодрамы, в которой очутилась некоторое время назад, я прижала записку к груди. Следовало бы сказать, что через бумагу я почувствовала тепло Ильи, увидела его игривую улыбку, но нет. Вместо этого мне отчетливо представилось, как глупо я смотрюсь, поэтому я вернула записку на место под магнитик.

Заглянув в холодильник, я увидела йогурт с приклеенным стикером, где рукой Алиски было написано «Съешь меня», рядом стояла тарелка с колбасной нарезкой и два очищенных яйца, сваренных вкрутую. Семейство Романовых позаботилось о том, чтобы я не голодала. Не знаю, чье внимание мне больше польстило — отца или дочери... Они оба прочно заняли место в моем сердце. Хотелось, чтобы скорее пролетели эти три часа до нашей встречи!

Ровно к тринадцати я подошла к Алискиной школе. Илья еще не появился и даже не написал, что опаздывает. Вскоре прозвенел звонок, его было слышно даже у школьного забора, а через пять минут из дверей повалила счастливая ребятня. Алиску среди них я не разглядела.

— Ее пока нет?

Я не заметила, как Илья подошел, и резко обернувшись, чуть не влетела в его грудь. Отойдя на полшажка, я вдруг почувствовала странное волнение и даже некоторую неловкость. Следовало бы поцеловать его, но отчего-то я не решалась, и он не спешил коснуться меня. Возможно, все дело в том, что мы стояли напротив в школы?..

— Нет, пока не вышла, — ответила я.

— Может, задержали? — предположил Романов. — Кстати, я сейчас от тебя, поэтому и припозднился. Встретил работников, вам с Петькой ставят новую дверь.

— Здорово! — с наигранной радостью ответила я, ведь получалось, что эту ночь мы проведем не вместе. По Илье, к сожалению, было непонятно, как он сам это воспринял. На его лице не дрогнул ни один мускул.

Мы прождали еще двадцать минут, но Алиса так и не вышла. Для детей постарше начался следующий урок, школьный двор опустел. Теперь мы сами стали волноваться.

— Давай узнаем, вдруг что-то случилось? — предложил Илья и, не дожидаясь моего ответа, направился к школе. Я поспешила следом.

Мы не успели подняться по лестнице ко входу, как из дверей вышла Алиса. С ней явно было не все в порядке. Ее косички разлохматились, подол платья чуть надорвался, а на рукаве красовалось пятно. Но первое, что бросилось в глаза — это очки. Малышка держала в одной руке дужки, а в другой — одну линзу.

— Алиса! Что произошло? — прогремел Романов.

— Она подралась! — подоспела взъерошенная Таисия Максимовна. Учительница смешно смотрелась в легком цветастом сарафане с крупными розами и строгом жакете из плотной темной ткани. Желая выглядеть то ли моднее, то ли моложе, она заколола волосы аляповатой заколкой с большим искусственным цветком в тон тем, что были на ее сарафане. Видимо, чувство стиля не было близким другом Таисии Максимовны. Если бы не ее суровый тон, я бы вряд ли удержалась от улыбки.

— Подралась?! Почему?! — на этот раз Илья обратил свой гнев на Таисию Максимовну. Женщина мигом стушевалась.

— Ну понимаете, в чем-то, конечно, Алису можно понять... Ее обидели ребята. Не взяли поиграть, кажется, даже обозвали. Но кулаками такие вещи не решаются, ведь так?

Как же мне хотелось вмешаться в их разговор, но пришлось сдержаться, чтобы не устроить в этой чертовой школе очередной, не помню какой по счету, скандал. Естественно, Алиску обидели. Ее довели. Сама бы девочка никогда не полезла бы с кулаками на ребят. Она же так мечтала с кем-нибудь подружиться. Специально училась играть в карты... Тут до меня дошло: сегодня Алису обещали взять в игру на большой перемене, если одноклассники нарушили свое слово, это разбило малышке сердце.

— Да, вы правы. Драться не хорошо. Я поговорю об этом с дочерью, — сухо сказал Илья и кивнул на Алису. — Но я вижу, что ей сломали очки. Их изготавливали на заказ, и обошлись они мне в кругленькую сумму...

— А это... — вдруг оживилась Таисия Максимовна. — Алиса сама расскажешь? Или Мне?

— Папочка, это я сама сломала, — виновато пролепетала девочка.

— Как?! Тебя толкнули?!

— Нет... Я... я... — и Алиса горько заплакала.

Тут я не выдержала. Сейчас было важно только одно — спасти Лиску. Протиснувшись между взрослыми, которые как коршуны нависли над бедным ребенком, я подхватила малышку на руки и прижала к себе. Она обхватила руками мою шею и спрятала заплаканное личико у меня на груди.

— Все. Хватит. Поговорим обо всем с Алисой спокойно и не здесь, — тоном, не терпящим пререканий, заявила я.

За территорией школы стояла старая беседка. Когда-то сюда на переменах бегали курильщики, чтобы «не попалиться» перед учителями. С появлением электронок нелегальная курилка переместилась за трансформаторную будку с другой стороны школы. В эту беседку я принесла Алису. Илья шел за нами, пытаясь уговорить меня отдать ему дочь, «чтобы не надорваться», но мне было не тяжело. И потом, Лиска только крепче прижималась ко мне, когда Романов заговаривал, что сам ее понесет.

— Ну, теперь рассказывай, что случилось с самого начала. Только чур, правду, — ласково сказала я.

— Я хотела поиграть в карты со Светкой, Витей и Борей. Я же теперь умею... Я... я... — Алиса шмыгнула носом. — Я им сказала, что тоже могу и в «подкидного», и в «переводного», а они сказали, что с уродами не играют. А еще Витька сказал, что я страшная и четвероглазая. Что в своих очках не смогу карты разглядеть, потому что они будут множиться.

— Ну этот гаденыш, — процедил Илья.

— А как же завязалась драка? — спросила я.

— Ну... они стали смеяться, а я взяла и скинула на пол их карты. Тогда Светка сказала, что я дура, а я сказала, что она сама дура. А потом она сказала, чтобы я шла отсюда... Ну я ее толкнула. Тогда она меня, а Витька хотел поставить подножку, я его пнула. Он заплакал, а я сказала, что мальчишки не плачут, а он... он взял и ударил меня вот сюда, — Алиса ткнула пальчиком себя в плечо. — Я дала сдачи, а он мне, и...

— Ясно, — вздохнул Илья. — А очки то ты как сломала?

Алиса виновато отвела взгляд, но я уже догадалась, что именно случилось. Эти уродливые очки постоянно доставляли девочке проблемы. Сейчас, без них, Лиска была само очарование. Беда только в том, что совсем без очков она обойтись не могла, а носить линзы слишком рано.

— Ну? Я жду! — Илья из сочувствующего превратился в строгого отца.

— Я их сломала, чтобы не быть уродиной, — пробубнила себе под нос Алиса.

— Что?! Алиса, ты хоть знаешь, сколько стоят твои очки?! Их изготавливали на заказ! Теперь нужно снова ехать в Москву, ждать, пока их сделают! Это мне нужно бросить все дела и мчаться в другой город!

— Папочка, прости...

В этот момент мне в голову пришла идея. Возможно, слегка безумная, но все же...

— Я завтра еду в Москву по делам. Давай захвачу Алиску, мы сходим к ее окулисту или куда там надо за очками? — предложила я.

— Завтра у нее школа, — прогремел Илья.

— Но без очков она не сможет ни сделать домашнее задание, ни заниматься на уроках. Отпусти Лиску со мной!

— Хорошо, Лина, ты меня действительно выручишь, — сдался Романов. — Только без фокусов! Знаю я тебя...

Да, Илья был прав... он действительно меня знал.

— Обещаю, — ответила я, скрестив за спиной пальцы.