⚜ Ксандр ▫ Ноэль⚜

***

- Где мы? - Ксандр с трудом разлепил глаза, воспаленные от недосыпа и резкой смены часовых поясов, и посмотрел на Ноэля.

- Не знаю. - Парень раздраженно передернул плечами и протер ладонью запыленное окно такси. - Где-то в Чили.

Машина тащилась вдоль зеленого холма, на склоне которого простирался густой лес, и росли виноградники. Иногда дорога опасно кренилась вправо, готовая в любой момент стряхнуть автомобиль в объятия ровных рядов молодых саженцев. Иногда она сужалась до жалкой тропинки, петляющей между густых зарослей деревьев и кустарников, и ветки беспощадно хлестали по стеклам, мешая что-либо рассмотреть.

Ноэль смертельно устал от бесконечного путешествия, и все, о чем он сейчас мечтал, это о прохладном душе и мягкой постели, в которой можно было бы, наконец, как следует отоспаться.

Вот уже вторую неделю они с Ксандром колесили по миру, нигде не задерживаясь дольше нескольких часов. Останавливаясь лишь для того, чтобы перекусить и вздремнуть, и получить от посыльного новые документы и билеты на самолет... поезд... автобус... корабль...

Ноэль уже потерял счет пересадкам и сменам имен. Он запутался в континентах и странах, в которых побывал в рекордно короткое время. Границы между днем и ночью стерлись, превратив сутки в один сплошной серый поток незначительных событий. А резкая смена времен года уже не казалась странной, хотя, по-прежнему, сильно утомляла.

Сейчас Ноэль полулежал на сиденье в такси и обмахивался липнувшей к телу футболкой. На улице было не то, чтобы жарко, но солнце хорошо прогрело салон, превратив его в духовку. Ксандр спрашивал что-то еще... кажется, его интересовало, когда же закончится этот сумасшедший отпуск. На что Ноэль только резко ответил, что понятия не имеет, и если ему что-то не нравится, он знает, как доехать до аэропорта.

Ноэль понимал, что грубить мужчине нехорошо, но он был голоден, зол и ужасно хотел спать, что делало его раздражительным и несдержанным, и выставляло каким-то психом.

Такси остановилось, когда Ноэль готов был начать биться головой о стекло. Вильнув несколько раз между высокими деревьями с сочно-зеленой листвой, автомобиль подъехал к парадному входу двухэтажного здания, со всех сторон окруженного густым лесом, и остановился.

Ксандр, облегченно вздохнув, расплатился с таксистом, и помог Ноэлю выбраться из машины.

Парень тут же поежился. После разгоряченного салона горный воздух показался ему ужасно холодным. Таксист так же вышел из машины и открыл багажник, чтобы выгрузить оттуда две дорожные сумки.

- Прости, я чудовищно устал, - проговорил Ноэль, когда Ксандр накинул ему на плечи кофту и привлек к себе. - Это наше последнее пристанище. Здесь мы можем отдыхать, сколько пожелаем. И мое самое первое желание, это отоспаться.

- Невероятно. Мы столько мотались по Европе, чтобы потом прилететь в Чили? Зачем? - с недоумением спросил Ксандр, подхватывая обе сумки и направляясь с парнем в сторону небольшого отеля.

- Если бы я знал, - соврал Ноэль. - По всей видимости, этот отпуск полностью отражает представления моего брата о медовом месяце. Надеюсь, ты не против такого определения.

- Медовом? - лениво вскинул бровь Ксандр и нервно хихикнул. - Вы что же, его в детстве сладостями пытали? Откуда у него такое извращенное восприятие меда?

Ноэль не ответил, лишь нервно передернул плечами, и устало поплелся к начищенной до блеска стеклянной двери.

Лучи солнца отражались от гладкой поверхности и больно резали по уставшим глазам, отчего Ксандр зажмурился, чувствуя, как в висках вновь начинает пульсировать противная боль.

Это было странное путешествие. Беспокойное, нервное. И совершенно точно не пахло медом. Все больше бензином, старой кожей, дешевым кофе и пылью. Да, пылью пахло особенно сильно. Впрочем, как бы там ни было, Ксандру нравилось, даже несмотря на смертельную усталость.

После яркого света улицы, помещение, в котором они с Ноэлем очутились, показалось темным как подвал в заброшенном доме. Но уже очень скоро глаза привыкли, и Ксандр смог осмотреться.

Довольно небольшой холл был чистым и удивительно уютным. Теплые деревянные панели на стенах, казалось, источали мягкое свечение. Совсем незаметное и, в то же время, очень ощутимое. Несколько картин с потрясающими пейзажами, две старинные фрески, вот и все, что их украшало. Мебели в холле не было, за исключением диванчика и регистрационной стойки, за которой стоял молодой парень. Одетый совсем простенько, даже как-то по-домашнему, он мало походил на администратора гостиницы, все больше напоминая «соседского» мальчишку, которого владельцы попросили приглядеть за хозяйством.

Парень широко улыбался, приветствуя новых, и, как показалось Ксандру, совсем нечастых, гостей.

- День добрый, господа. Чем могу помочь? – юноша за регистрационной стойкой подался чуть вперед и смахнул с глаз упавшую на них челку.

В светлых волосах запутался лучик солнца, и Ксандру, вдруг, подумалось, что у администратора вместо волос на голове пучок соломы, таким ярким оказался цвет прядей.

- У нас забронирован номер, - устало проговорил Ноэль, приближаясь к стойке и опуская свою сумку на пол. - Вот документы.

Он протянул паспорта и вымученно улыбнулся.

- О, как же, как же, помню.

Парень лукаво подмигнул гостям и принял у Ноэля документы.

- Небольшая сверка, - словно извиняясь, проговорил он и открыл первый паспорт. - Так, господин Хайд и... господин Джекил. Все верно. Вам у нас понравится.

Юноша лучезарно улыбнулся и, вернув Ноэлю паспорта, так же протянул ему ключ от номера.

- Если у вас есть мягкая постель, раскладушка или даже коврик с подушкой, я клянусь, что напишу вашему заведению лучший отзыв в мире, - самозабвенно пообещал Ксандр и приобнял Ноэля за плечи.

- У нас есть и кровать, и душ, и даже обед, который будет скоро готов, - пообещал работник гостиницы.

И, покинув место за стойкой администратора, направился к лестнице, ведущей на второй этаж, где, по всей видимости, располагались комнаты.

- О! Обед и душ! Ты слышал?! Это ли не рай? - Ноэль блаженно закатил глаза и поспешил за проводником.

Улыбнувшись, Ксандр последовал за парнями, уже представляя, как после обеда и ванной упадет спать как минимум на сутки, а то и двое.

Закинув сумку на плечо, он шагал за Ноэлем и почти не слушал, о чем рассказывает администратор. Его внимание привлекли растения, которых в помещении оказалось очень даже много, и это навеяло на мужчину не самые радостные, но очень нежные воспоминания.

Ксандр даже остановился возле одного очень пушистого куста, растущего в огромной деревянной кадке и, не удержавшись, прикоснулся к сочно-зеленым листьям, больше похожим на подкрашенную сладкую вату. Где-то за правым плечом что-то зашелестело, и Ксандр невольно обернулся, чтобы тут же замереть, поразившись увиденному.

Из-за густой поросли какого-то растения, стоявшего в стороне, он сразу и не заметил довольно широкий проход. Обвитый плющом, он вел на просторную террасу, которая, в свою очередь, переходила в чудесный открытый сад. Бесчисленное множество самых разнообразных цветов и растений поражало воображение, и сердце предательски защемило от тоски. Вспомнилась оранжерея в его старом доме. Там тоже было много зелени, чудесной, прекрасной и такой же пышной. Сердце пропустило удар. Воспоминания нахлынули с оглушающей силой, и Ксандр, словно завороженный, шагнул в сторону сада.

Там, среди буйства зелени и ярких вспышек цветочных бутонов, солнце раскинуло паутину своих лучей. Нежное кружево из тончайших нитей манило взор, приглашая окунуться в красоту природы, и Ксандр не стал сопротивляться.

Шаг за шагом он углублялся в заросли, поражаясь тому, что подобное великолепие создано руками человека, и остановился, лишь когда услышал звон бьющейся керамики. Резко обернувшись, он замер, устремляя свой взор на садовника, присевшего у разбитого горшка и не смог сделать и вдоха. Горло сдавило невидимой рукой. Сумка тихо сползла с плеча и глухо шлепнулась на пол. Сердце не билось. Молчало. А глаза не хотели верить тому, что видят.

Видение. Короткое, призрачное, совершенно нереальное. Тоскливое воспоминание, рвущее сердце на части. Заставляющее душу скулить от боли. И только безумная мысль бьется в висках:

«Показалось. Всего лишь показалось».

Словно во сне, на негнущихся ногах, с застрявшим в горле комком Ксандр приблизился к хрупкой фигурке, склонившейся над осколками, и присел рядом.

Пальцы сжались на кусочке разбитого горшка. И, приподняв легкий обломок тонкой керамики, Ксандр протянул его садовнику, негромко выдохнув:

- Здравствуй.

Садовник замер, так и не разжав пальцы, чтобы бросить горстку осколков в мусор. Светлая кожа, на которую падал мягкий солнечный свет, сделалась белой как мел. Ресницы задрожали. А с губ сорвался тихий вздох.

- Ксандр?.. - острый кадык мальчишки резко прыгнул вверх от тяжелого глотка, и он прямо посмотрел на мужчину.

В темных глазах застыло недоумение и... страх.

Пусть не такой сильный, как в их последнюю встречу, но все такой же колючий, глубинный, сотканный из самой тьмы.

Ксандр молчал, не в силах вымолвить ни слова, а парень вскочил на ноги, хватая горшок, и снова выронил его.

Керамика брызнула осколками в разные стороны, и ее жалобный звон, взрезав повисшую в воздухе тишину, разлетелся по саду.

Лицо юного садовника сделалось серым. Воздух со свистом врывался в его легкие и застывал на губах порывистыми вздохами. Глаза опустели, и в них, как в глубоких озерах, отразился окружающий мир и такое же бледное лицо Ксандра.

***

«Прежде чем построить что-то новое, надо сломать все старое. Снести основательно. Уничтожить фундамент. Только на пустом месте можно возвести новое строение. Только так. Ты же понимаешь это, да?»

Тиль понимал. Он пережил слишком много бед и потрясений, и теперь видел жизнь, как она есть - без прикрас, без призмы розовых очков, без гнёта навязанных страхов и чужих мнений. Теперь он был полностью свободен, и его душа, долгое время пребывающая в страхе и смятении, наконец-то, обрела покой.

Даже одна смерть дарует полное очищение сознания и ясность мыслей. А Тиль умирал трижды.

В первый раз он умер в клинике для душевнобольных, чтобы воскреснуть девушкой Тильдой, и помочь Алексу сбежать от тирании отца.

Второй раз он умер в объятиях любимого, когда на них сошла лавина, на несколько минут оглушившая их и похоронившая под толщей снежного покрова.

А в третий... Тилю было даже страшно вспоминать о тех бесконечных мгновениях, которые показались ему вечностью.

Это случилось, когда спасательная бригада достала их с Алексом из-под снега. Парни пришли в себя и, едва оправившись от шока, поцеловались. Алекс даже рассмеялся и сказал, что на этот раз дядя превзошел сам себя. И, вдруг, замолчал.

В считанные секунды его лицо сделалось былым как мел, глаза закатились, и он рухнул обратно в снег, не подавая признаков жизни.

Тиль начал звать Алекса и трясти за одежду, но один из спасателей оттолкнул его в сторону. Люди в оранжевых комбинезонах нависли над Алексом, и Тиль услышал то, что заставило его сердце остановиться.

«Он не дышит!»

Следующие минуты стали для Тиля хуже, чем самый страшный ночной кошмар. Он думал, что познал все грани боли и страданий. Но то, что ему пришлось пережить за те короткие мгновения, пока бригада спасателей пыталась вернуть Алекса к жизни, стало для него самым жутким и невыносимым испытанием.

Тиль плохо помнил, что происходило. Он видел лишь мертвенно-белое лицо Алекса, которое слилось со снегом, и белки глаз, спрятавшие от него весеннюю зелень. И чувствовал боль в запястье, в которое впился зубами, чтобы не закричать от отчаяния. Веки пекли от подкатывающих слез, из горла рвался вопль, но Тиль молчал... молчал и чувствовал, что в нем не осталось ничего живого.

Он был мертв... мертв до тех пор, пока Алекс не сделал глубокий хриплый вдох и не закашлялся, выплевывая желтоватые сгустки слизи.

- Дыши глубже, парень, - посоветовал один из спасателей, похлопывая Алекса по спине. – Ты вдохнул снег, но, кажется, обошлось. Как самочувствие? Голова не кружится? В ушах не звенит?

- Я в порядке... - выдавил из себя парень и тут же, окинув окружающих взглядом, задержал его на Тиле.

- Кошмарик, ты чего? – спросил Алекс сипло и вытер рот рукавом. – Так сильно испугался лавины?

Тиль не ответил. Он с большим трудом разжал зубы и, выпустив запястье, на котором остался налившийся кровью след, бросился Алексу на шею.

- Больше никогда так не делай! – задыхаясь от слез, потребовал Тиль. – Не смей умирать без меня! Не смей бросать меня одного!

- Прости... прости... - только и мог повторять Алекс, стискивая Тиля в удушающих объятиях.

Конечно, он не мог пообещать остаться рядом навсегда. Но был полон решимости сделать все, чтобы отведенное им время стало самым счастливым и незабываемым. Когда Тиль немного успокоился, Алекс сказал ему об этом. И выполнил обещание.

Убедившись, что здоровью парней ничего не угрожает, спасатели посадили их в вертолет, а потом на частном самолете переправили в Чили, где, как оказалось, какой-то чех оставил им в наследство небольшой горный коттедж, и так же передал права на туристический бизнес.

Ясное дело, что без вмешательства Айзека Айзена тут не обошлось. И Тиль понимал, что не сможет выразить свою благодарность этому человеку ни словами, ни эмоциями, ни даже мыслями. Это чувство было за пределами человеческого понимания. Такое огромное, всеобъемлющее и яркое, оно затмевало свет солнца и сияло в сердце как маленькая звезда.

Ко всему прочему на территории коттеджа находился ботанический сад, где были собраны самые редкие растения со всего мира. И Тиль чуть не умер от счастья, когда увидел все это великолепие. Он был в Раю. Но, чтобы оказаться здесь, ему пришлось пройти через Ад и Чистилище. И только обновленный он смог принять такой подарок не со страхом, а с благодарностью.

«Я это заслужил», - мысленно сказал себе Тиль, прохаживаясь среди своих любимых растений, вместе с самым любимым человеком, который смотрел только на него, и готов был пойти ради него на любые безумства. – «Мы с Алексом заслужили наш маленький Рай».

Осмотревшись, Тиль остановился и, повернувшись к Алексу лицом, взял его большие теплые ладони в свои. Несколько секунд Тиль старательно подбирал слова, даже не представляя, сможет ли выразить все, что чувствует, а потом просто сказал: «Спасибо тебе за все», и обнял Алекса, окунаясь в его любовь как в теплые воды лазурного озера.

Первый месяц совместной жизни парни решили посвятить друг другу. Их не заботил ни коттедж, ни сад, ни бизнес. Закупившись продуктами на несколько недель, Тиль с Алексом закрылись в своем маленьком Раю, и жили в свое удовольствие.

Сначала парни никак не могли насытиться друг другом.

Словно изголодавшиеся по человеческому теплу, они буквально срослись телами, и отлипали друг от друга, только чтобы справить нужду. Они занимались любовью где только в голову взбредало, спали в обнимку, вместе принимали душ, вместе готовили, вместе убирали, и даже во время еды Тиль все время сидел у Алекса на коленях. Они кормили друг друга, целовались, а потом снова предавались любовным утехам. И так по кругу.

С каждым днем их страсть и привязанность друг к другу только росли. Тиль и не представлял себе, что можно кого-то так сильно любить, что можно по кому-то так сильно скучать, только потому, что нужно было оставить его на время сна. И все же... несмотря на глубокую любовь, Тиль не испытывал страха. Он видел во взгляде Алекса отражения собственных чувств. Он знал – что любим. Он знал – что в нем заключается смысл существования Алекса. И отвечал парню взаимностью. Они стали единым целым. А большего Тилю и не нужно было.

Спустя месяц парни нашли в себе силы отлипнуть друг от друга и заняться коттеджем. Алекс затеял косметический ремонт, а Тиль занялся садом. Хотя этого почти не требовалось, так как бывший владелец хорошо заботился об этом месте.

Обустроив все по своему желанию, парни дали объявление на нескольких не очень популярных туристических сайтах, и к ним потянулись клиенты. Гостей в их маленьком отеле было немного, но любители уединения и природы охотно останавливались у них.

Алекс взял на себя обязанности администратора и большую часть обязанностей обслуживающего персонала, а Тиль готовил гостям еду и занимался садом.

Их жизнь была легкой и чудесной как морской бриз, и ароматной как цветы фрезии. Свободное время они проводили в саду, катаясь на качелях, которые Алекс повесил, воспользовавшись крепкой древесной веткой, или лежа в одном гамаке и наслаждаясь горным воздухом и неповторимыми видами неба, когда облака проплывали прямо у них над головами. И, казалось, можно было потрогать их руками.

Все было так чудесно, что Тиль не мог надышаться, не мог налюбиться, не мог нажиться. Он упивался каждым мгновением, и чувствовал неведомое доселе удовлетворение всем сущим.

Но и в этой бочке мёда оказалась ложка дегтя. Беда пришла нежданно, и от того Тиль не успел среагировать на происходящее.

Эхом из прошлого зазвенели тревожные колокольчики. Плотным призраком возник перед помутневшим взглядом знакомый силуэт. Словно мертвец восстал он из могилы и смотрел теперь с горьким укором. И не было в этом взгляде ничего, кроме осуждения.

Нет... не мертвец, не призрак, не эхо.

Кто и умер, так это он сам. Так почему же прошлое снова пришло за ним неизбежным роком? Чтобы окончательно сломить? Чтобы отобрать то, что так дорого сердцу и вернуть в Ад?

Нет... нет... Тиль не мог этого допустить.

- Зачем ты приехал сюда? - выдавил из себя Тиль, едва ворочая ватным языком и чувствуя ужасную слабость в теле.

«Только бы болезнь не вернулась!» - взмолился Тиль. – «Пожалуйста, дайте мне сил бороться за то, что мне дорого, и не отступиться!»

- Не смей осуждать меня! – неожиданно агрессивно выдохнул Тиль в лицо смертельно бледному Ксандру, и с его пушистых густых ресниц, вдруг, сорвались крупные капли слез. - Я не хотел, чтобы так вышло. Я не хотел причинить тебе боль. Но ты зачем-то все время возвращаешься за добавкой!

Тиль пошатнулся и начал медленно оседать на каменистую дорожку, стремительно теряя силы и мышечный тонус.

«Почему все так?» - подумал он. – «Почему, обретая покой, мы тут же подвергаемся новым испытаниям? Почему прошлое никак не хочет остаться в прошлом, и вторгается в настоящее, принося с собой разочарование и боль?»

***

Ксандр думал, что забыл этот голос... такой родной, такой знакомый... нежный, несмотря на яд обиды, сочившийся из каждого слова. Ксандр думал, что забыл... но сердце, болезненно забившееся при первых же его звуках, сказало об обратном.

«Я проклят! Как ты не понимаешь? Я проклят!» - надрывный голос Тиля из прошлого звенел в висках нестройным звоном треснувших колокольчиков.

И пусть слова эти были лишь эхом минувшего, Ксандр, вдруг, отчетливо услышал их в тяжелом дыхании, срывающемся с уст мальчишки.

Страх не заставил себя ждать. Вернувшись, он черной тревогой окутал душу Ксандра, когда Тиль, резко побледнев, начал задыхаться. По белым щекам мальчишки покатились крупные слезы, его тело ослабло, пошатнулось, и Ксандр едва успел подхватить его, уберегая от падения.

- Тише, тише, Тиль... - привычно прошептал мужчина, баюкая парня у себя на руках. - Не надо так. Не надо... прошу тебя... успокойся. Я... я так счастлив, маленький... так счастлив...

Ксандр не лгал. Тяжелая ноша вины за смерть любимого человека, вдруг, рассыпалась пылью и унеслась прочь, подхваченная ветром перемен. Ксандру было плевать, почему Тиль оказался в этом спрятанном от всего мира месте. Ему было безразлично, что его обманули. Ему было совершенно неважно, что все это время он искренне оплакивал живого человека. Наверное, раньше Ксандр взбесился бы на такую несправедливость к себе, но теперь все было иначе, и вместо обиды и злости он чувствовал лишь теплую и ласковую нежность, которая пульсировала по его венам вместе с кровью, наполняя тело жизнью и печальной радостью.

Тиль замер. Застыл словно парализованный.

Синее небо плавало перед его глазами. Редкие облака рисовали на бархатном полотне плавные зигзаги. А крепкие ладони Ксандра нестерпимо жгли его кожу даже через одежду.

Самым сложным для Тиля теперь было сделать глубокий вдох и убедить себя, что все не так плохо, что он не загнан в капкан, что все еще можно объяснить и изменить. Он слышал голос Ксандра, но не видел его лица. Он чувствовал его запах, словно внезапно вернулся в прошлое, которого так сильно боялся, но больше не испытывал ни ностальгии, ни желания быть рядом с этим человеком.

Их пути разошлись, и никогда не должны были пересечься снова. Но судьба распорядилась по-своему. И теперь нужно было что-то предпринять, чтобы расстаться мирно.

Тиль попытался успокоиться, но у него ничего не получалось.

Из-за появления Ксандра его атаковали воспоминания и спрятанные глубоко в душе страхи.

«Что, если Ксандр приехал сюда, чтобы забрать меня домой? Что, если мужчина оказался настолько упрям, что решил преследовать меня даже на том свете? И... где Алекс?»

Последняя мысль острыми когтями вонзилась в сердце Тиля, и отразилась в его глазах невыразимым ужасом.

«Что Ксандр с ним сделал? Отправил куда-то, чтобы не мешался или...»

«Нет!..» - Тиль прикрыл глаза, разжал губы и с хрипом втянул в себя воздух. – «Не смей надумывать. Ксандр хороший человек. Он не злодей, а жертва паскудных обстоятельств. Вспоминай... вспоминай!!!»

Теплые уютные вечера у камина, ласковый шепот о любви, большие руки нежат в объятиях вот как сейчас, необычные магнетические глаза смотрят прямо в душу с глубокой привязанностью и затаенной опаской.

Вот он, настоящий Ксандр. Его бывший возлюбленный, с которым они прошли через все круги ада... и все же эпизодически они были счастливы.

Тиль сделал еще один вдох, прогоняя надуманные страхи и спроецированный болезнью образ садиста, и посмотрел на Ксандра более осмысленно.

«Он пришел сюда не для того, чтобы мучить меня», - твердо сказал себе Тиль. – «Он тоже изумлен. И... он не знает Алекса».

Густая поволока тумана, затянувшая глаза Тиля медленно рассеивалась, и Ксандр с облегчением выдохнул. Воздух с тихим присвистом вырвался из легких мужчины, и стоило этому произойти, как внутри Ксандра что-то взорвалось.

Ослепляющие искры замерцали перед глазами. Замельтешили, складываясь в образы и рисуя картины прошлого. Хорошие, плохие, ужасающие. Все смешалось в хороводе событий и красок. Все перевернулось с ног на голову, и Ксандр, поддавшись порыву, крепко прижал парня к себе.

- Тиль! – В голосе Ксандра звучала дикая смесь эмоций, сдерживать которые у мужчины попросту не осталось сил. – Ты жив! Жив! Боги! Как же я счастлив!

- Тебе не нужно было приезжать сюда, - проговорил Тиль, все еще онемевшими губами. – Нужно было оставить прошлое в прошлом. Прости, что обманул тебя. Но иначе, ты не смог бы отпустить меня.

Тиль еще раз вздохнул и понял, что уже может шевелиться. Дыхательные упражнения и самовнушение, которым его научил Алекс, сработали и на этот раз. И он сжал ладонью локоть мужчины, пытаясь заставить его отстраниться.

- Я понимаю, через что тебе пришлось пройти, - снова заговорил Тиль. - Мне жаль, Ксандр. Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь понять, почему я это сделал.

Ксандр прикрыл глаза.

Он вспомнил гроб, вспомнил огонь, поглотивший безжизненное тело Тиля... он вспомнил боль и ярость. Вспомнил ужас в любимых глазах. Он вспомнил это так отчетливо, так ярко, словно все это произошло только вчера.

- Я понимаю, - негромко проговорил Ксандр и разжал объятия. – Я понимаю. Прости. Прости меня за все. Все это случилось из-за меня. Все из-за меня. Я понимаю.

- Нет, нет... - Тиль замотал головой и снова заплакал, не в силах выносить боль Ксандра, которая ядом вспыхнула в его немыслимо красивых глазах. - Я сделал это ради нас обоих. Не потому, что виню тебя. Не потому, что боюсь тебя. Я всего лишь хотел свободы для нас обоих. Свободы от страхов, от боли, от воспоминаний.

Сглотнув мучительный комок, Тиль сжал в ладонях руки Ксандра и сделал несколько шагов назад, к лавочке, на которую и опустился, потому что ноги отказывались его держать. По-прежнему сжимая руки Ксандра в своих, Тиль сказал:

- Я храню в памяти все светлое, что было между нами. Я помню, как сильно любил тебя. Я помню, как нам было хорошо вместе. Я хочу помнить только это. И ты... забудь о боли. Теперь, когда ты знаешь, что я жив, забудь о плохом.

- Нет, - решительно покачал головой Ксандр и сел рядом с парнем. - Прости меня, маленький, но я не забуду...

Ксандр замолчал и крепко сжал руки Тиля.

Мальчишка шумно выдохнул и словно бы сжался весь.

Как часто раньше Ксандр видел эти признаки страха и почти животного ужаса в глазах своего любимого человека. Как часто он слышал тревожные звоночки, напевающие скорбную песнь, предвещающую крах счастья. Как слеп он был, не обращая на все это внимания. Как глух он был к немым мольбам о помощи.

Но теперь все изменилось. Ксандр прозрел, обрел слух. Словно в пламени крематория сгорел не гроб с любимым человеком, а сама оболочка их прежней жизни. И прежде чем Тиль неправильно расценил его слова, мужчина поспешил сказать:

- Я не забуду. Потому что мне нельзя забывать. - Он поднес руки Тиля к своим губам и оставил на прохладной коже теплый поцелуй. - Я не хочу повторять старые ошибки снова и снова. Я не хочу вновь подвергать страданиям тех, кто мне дорог и кому дорог я. Я не хочу этого. И потому я буду помнить. Я должен помнить каждую свою ошибку, чтобы не повторить ее впредь.

- Но ты не должен зацикливаться... - проговорил Тиль едва слышно. - На ошибках нужно учиться, но не жить ими. Если будешь постоянно думать о них, не сможешь двигаться дальше. Ксандр, я невероятно счастлив видеть тебя. Глубоко в душе я терзался чувством вины, думая о том, как ты переживаешь мою смерть. Я знаю, что причинил тебе ужасную боль. Знаю... мы оба систематически совершали ошибку за ошибкой. Не взваливай на себя груз ответственности за нас обоих. Я тоже был глух и слеп к твоим чувствам и к твоим потребностям. Но... давай отпустим это.

Тиль сделал глубокий вдох и улыбнулся.

Он так часто представлял себе эту встречу, одновременно и желая, и боясь ее. Но сейчас он был действительно рад, что Ксандр приехал. Они наконец-то смогут разорвать сковывающую их цепь, и пойдут каждый своей дорогой, спокойные и умиротворенные.

Если, конечно, Ксандр захочет. А если не захочет, придется настойчиво объяснить ему, почему им нужно расстаться.

***

- Тут у нас комната с прекрасным видом на горы... - Алекс отдернул штору, на которой почти не было пыли, и показал гостям впечатляющую картину: пологий зеленый холм и виноградники до самого горизонта, подсвеченные яркими солнечными лучами. - В номере есть кондиционер, спутниковое телевидение, интернет и холодильник. Надеюсь, вы не против живых цветов?

- Нет, все отлично, - заверил молодой светловолосый парень, с интересом оглядывая высокие растения, которые стояли по углам номера и радовали глаз своим здоровым ухоженным видом.

- Хорошо. - Улыбнулся Алекс. - У моего партнера просто аномальная любовь к растительности. Он считает, что растения продлевают людям жизнь, и оснащает ими номера. Все ради блага клиентов.

Новоприбывшие гости произвели на Алекса более чем приятное впечатление. За последние недели в их с Тилем пансионате почти не было посетителей, не считая водителя такси, который сбегал от своей склочной супруги в их уютный уголок, и иногда коротал вечера в их саду за чашечкой цветочного чая.

Поэтому новым гостям Алекс был несказанно рад.

Сверив документы со своими записями, Алекс пригласил влюбленную парочку следовать за ним и принялся от всей души расписывать им прелести такого вот загородного отдыха.

Обращая внимание посетителей на самые, по его мнению, достойные качества своей обители, он заливался соловьем, уже предвкушая, как обрадуется Тиль, когда за обедом появятся новые люди и поделятся с ними своей прекрасной историей любви.

Воображение парня рисовало, как Тиль с замиранием сердца слушает новую историю, как кусает губы, когда в повествовании начинается напряжение и как счастливо улыбается, когда все заканчивается хорошо.

Эти фантазии грели сердце Алекса, зажигали в душе искорки бесконечной нежности к Тилю и порождали желание как можно скорее направиться в сад и поделиться с мальчишкой хорошими вестями.

- Нам повезло.

В голосе гостя звучало счастье.

Искреннее, светлое, безудержное счастье, не заметить которое было просто невозможно. И Алекс понимал этого человека, потому что и сам был по уши влюблен и счастлив.

- Правда, Ксандр? – внезапно, уточнил гость.

Улыбка, не сходившая с лица Алекса, застыла, словно мышцы свело болезненной судорогой, а от произнесенного клиентом имени по спине Алекса пробежал холодок.

«Да ну брось! Это просто совпадение», - одернул себя парень и повернулся к господину Джекилу, который растерянно смотрел в коридор и хмурил свои светлые брови.

- Эм... господин Хайд, должно быть... заблудился? - не особо уверенно предположил Алекс, растирая онемевшие, вдруг, пальцы. - Я поищу его. Должно быть, он заглянул в сад...

- Наверное, он просто уснул по дороге сюда, - рассмеялся Ноэль, представив, как Ксандр растянулся на лестнице, подложил сложенные ладони под щеку и отправился в сладкие объятия сна.

Он даже выглянул в коридор, ища подтверждения своему предположению. Но Ксандра на лестнице не оказалось.

«Странно», - подумал Ноэль. – «Может, столовую пошел смотреть? Вряд ли он соблазнился садом, ведь большое скопление растений нервирует его».

- Он, вероятно, так изголодался, что первым делом решил поискать еду. Мы четыре часа сюда добирались. Такси тащилось на последнем издыхании.

Ноэль поспешил спуститься вниз, а администратор последовал за ним. На симпатичном лице блондина застыла тревога, а в ярких зеленых глазах появился стальной блеск.

Спустившись вниз, они осмотрели вестибюль, но в небольшом помещении никого не было. Только со стороны прилегающей к нему веранды доносились неясные, взволнованные голоса.

- Тиль...

Имя шепотом ветра прошелестело у Ноэля над ухом, и он порывисто оглянулся. Блондин, который неотрывно смотрел в сад, словно там происходило нечто пугающее, сильно побледнел. И Ноэль почувствовал, как его собственное сердце сделало сумасшедший кульбит.

- Тиль... - проговорил он одними губами, пытаясь осознать то, что услышал.

Но осознать, почему-то, не получалось. Ведь не может такого быть, чтобы это оказался тот самый Тиль. Мертвецы не встают из своих могил, чтобы поприветствовать бывших возлюбленных. Но...

«Мишель же встал».

От этой мысли у Ноэля все внутри оборвалось, и он бросился к увитой плющом арке, ведущей на улицу. Но на пороге замер, словно врезался в невидимую стену.

Теперь и он побледнел, глядя на то, как Ксандр крепко прижимает к себе сидящего на лавке хрупкого парнишку. Оба о чем-то взволнованно говорят. И паренек плачет, вяло поглаживая спину Ксандра дрожащей ладонью.

«Это что, какой-то жуткий сон?» - кусая губы, подумал Ноэль. – «Что происходит? Почему Ксандр вздрагивает всем телом, пряча лицо на плече паренька? Почему импульсивно сжимает ладони на его спине, словно хочет порвать его на две части?»

- Тиль...

Блондин, в отличие от Ноэля, не собирался терпеть подобное, и решил вмешаться. Но Ноэль порывисто вскинул руку, преграждая ему путь, и глухо приказал:

- Стой! Не мешай им.

В глазах у Ноэля было темно. Тоска змеиным ядом капала в душу. Вот и конец его сказки... мальчик Тиль воскрес и отнял у него все, что было значимо.

Так просто... взмахом руки, на запястье которой виднелись страшные шрамы. Судорожным вздохом в ответ на объятия мужчины.

Ксандр только недавно пришел в себя, а теперь, наконец, нашел то, что потерял.

Ноэль прикрыл пекущие глаза и задержал дыхание. Как же сильно хотелось спать. Как нестерпимо сильно...

Но свет, исходящий от Ксандра и Тиля гнал усталую дремоту. И Ноэль открыл глаза, чтобы увидеть:

Две фигуры в сплетении солнечных лучей. Две растерзанные души в сиянии позолоты. Даже тень от растений не касается их, не в силах пробиться через сияющий ореол.

«Боже, как же они оба прекрасны!»

- Зачем вы приехали?! – Даже самому Алексу его голос показался лишь шипением притаившейся под разлапистыми листьями монстеры змеи.

Вскинутая гостем рука преградила ему путь, но это оказалось без надобности. Ноги и так перестали слушаться Алекса, и он прислонился к стене, хватаясь пальцами за ворот рубашки, и чувствуя, как когтистая лапа ревности раздирает его сердце на части.

- Зачем? - Алекс сжал зубы и отвернулся.

«Почему все так? Для чего? Очередная проверка? Очередная шутка всесильного клоуна? Или долг, выплатить который можно лишь таким образом?» - в мыслях Алекса кружил настоящий рой предположений и вопросов, а перед мысленным взором все еще стояла треснувшая надвое картина его жизни.

На одной половине был он, а на другой, за увитой каким-то плетущимся растением аркой, Тиль в объятиях другого мужчины.

- Зачем? Он ведь только поверил в лучшее. Только выкарабкался...

Посетитель молчал. Но именно в этом молчании и таились все ответы. Алекс понял, что и для этого человека мир раскололся на две части и рухнул в бездну.

- Мне жаль, - тихо проговорил Ноэль и, с трудом оторвав взгляд от обнимающейся парочки, отошел от двери.

Несколько мгновений он просто смотрел на блондина, который растерял всю свою веселость, а потом сказал негромко, привлекая к себе его внимание:

- Я меньше всего хотел, чтобы это случилось. Простите. Могу я вызвать такси в аэропорт?

В голове у Ноэля было пусто. Ни мысли, ни проблеска идеи как можно исправить ситуацию. Да и сердце молчало. Кажется, оно разорвалось от боли и больше не билось. Тогда почему так сильно шумит в ушах?

Алекс не ответил. Лишь пристально всмотрелся в светлые глаза парня и со жгучей тоской увидел в них отражение собственных чувств.

А потом кивнул, вновь приглашая гостя следовать за ним, и поплелся в фойе.

Тихие шаги шелестели подобно опавшей по осени листве. Мерзкий писк кнопок напоминал крик потерявшей свою стаю птицы. И голос принадлежал не ему. Глухой, безжизненный голос прощающегося с жизнью ветра называл адрес и договаривался об оплате...

А потом мир застыл как смола, и Алекс почувствовал себя мошкой. Жалкой букашкой, заключенной в вечную позолоту прочного янтаря, время в которой больше никогда не сдвинется с места.

Алекс не помнил, как уезжал гость. Не помнил, как солнце миновало зенит и медленно поползло вниз к горизонту. Мир для него погрузился во мрак в тот самый миг, когда он увидел свет чужих чувств. И в окружившем его вакууме все потеряло значение.