⚜Арэй ▫ Мартин⚜

Нью-Йорк.

31 августа 2017 год.

***

Всю дорогу до студгородка Арэй чувствовал себя ужасно подавленным и удрученным. А пасмурная погода только усугубляла его душевный дискомфорт. И потому, когда такси припарковалось у мрачного здания общежития, парень еще несколько минут не решался выйти на улицу, где зарядил сильный дождь и поднялся ветер.

Таксист, заметив его замешательство, многозначительно кашлянул, и Арэю ничего не оставалось, кроме как извиниться и покинуть автомобиль вместе со своими жалкими пожитками.

Нельзя сказать, что парень был совсем не подготовленным к студенческой жизни. Этельстен подробно рассказал ему об устройстве студгородков. О правилах, бытующих в общежитиях. И о том, чего не следует делать, чтобы не вляпаться в неприятности.

Но запомнить «тысячу и один совет» оказалось для Арэя непростой задачей. И потому привыкший к замкнутой жизни в стенах пансионата парень, чувствовал себя среди нормальных людей мелкой мошкарней, затесавшейся в рой откормленных, уверенных в себе мух.

Несмотря на паршивую погоду во дворе общежития собралось, наверное, сотни три человек. Студенты - кто с ворохом вещей, а кто налегке, с одной только небольшой сумкой, прощались с родственниками, друзьями и любимыми. Преподаватели с умным видом переходили от одной группы людей к другой, перебрасываясь с родителями учеников парой вежливых фраз. Волонтеры из разных братств и сестринств коршунами кружили в толпе, высматривая первогодок. Кто-то с воплем кидался друг к другу в объятия. А два задиристых парня сходу затеяли драку, и теперь катались по мокрой траве, подзадориваемые приятелями и простыми зеваками.

Арэй ловко лавировал в толпе, стараясь ни с кем не столкнуться, но все же пару раз налетел на особо активных парней, которые зачем-то играли в мяч прямо посреди газона. Те, правда, даже не заметили его. Надо полагать, из-за чрезмерно маленького роста и щуплого сложения. Но все равно Арэю было досадно пробираться к приветливо распахнутому входу в общежитие, поводя ушибленным плечом и прихрамывая на левую ногу.

«Да уж, прекрасное начало учебного года!» - с досадой подумал Арэй, уже предвкушая свои будни студента и попытки завести друзей.

«Интересно, кто-нибудь из этих безмозглых обезьян с мячом мог бы принять в свой круг общения такого задохлика как я?» - продолжал размышлять парень, протискиваясь сквозь столпившихся у входа первогодок, которые то ли корпус перепутали, то ли университет.

Арэй не смог разобрать, что именно у них приключилось из-за стремительной и незнакомой иностранной речи. Он только догадался, что они заблудились, так как все члены этой шумной группы, состоящей преимущественно из азиатов, растерянно крутили головами и тыкали пальцами в разные стороны, споря, в какую сторону нужно идти.

«Может, стоит поискать «союзников» среди парней, обладающих навыками боевых искусств?» - подумал Арэй, всматриваясь в непривычные, но в целом привлекательные лица растерянных первогодок.

Парню почему-то казалось, что обычные ребята, типа очкариков и ботанов, не смогут защитить его от ордена, а вот какой-нибудь мордоворот или головорез, или хотя бы туповатый регбист был бы очень кстати.

Погруженный в свои нерадостные мысли, Арэй, наконец, вошел в здание общежития, но вынужден был задержаться. На входе его перехватил тощий прыщавый волонтер и вручил пригласительный флаер от какого-то братства. Арэй безропотно принял его, благоразумно расценив, что подобное сообщество может стать хорошим подспорьем его безопасности. После чего продолжил свой путь к регистрационной стойке.

Там он предъявил свои документы, расписался в нескольких бумагах, которые перед тем трижды перечитал, как советовал ему Сайтон. И, покончив со всеми формальностями, получил от коменданта ключ с прикрепленным к нему номерком комнаты, и копию расписки.

Поблагодарив неприветливого мужчину, Арэй поплелся на четвертый этаж, но, преодолев два лестничных пролета, тяжело опустился на ступеньки и прижал руку к животу, сдерживая рвотный позыв.

Арэй так разволновался, думая о том, кто же будет его соседом по комнате, что его чуть не стошнило. Может быть, это будет нормальный человек. Но, вероятнее всего, соседом окажется какой-нибудь мудаковатый старшекурсник, от которого он взвоет в первые же часы знакомства.

Все суждения Арэя о студенческой жизни и о поведении в обществе сложились на основе просмотра многочисленных фильмов на эту тему. Но Этельстен советовал ему не зацикливаться на сюжетных клише, и познавать реальный мир, руководствуясь собственным опытом. Потому что в фильмах, как он выразился, все утрируют, а действительность на деле окажется намного скучнее и обыденнее.

Чтобы хоть немного отвлечься от безрадостных мыслей, Арэй позвонил Рике, чтобы сказать, что добрался до универа без приключений, но смог «насладиться» лишь короткой беседой с Ленардом, который в своей бесячей грубоватой манере выказал благодарность за звонок и оборвал связь.

Тяжело вздохнув, Арэй все же решился пойти в свою новую комнату и лично узнать, как обстоят дела с соседом.

«Может быть, все будет не так ужасно, как я себе представляю?» - убеждал он себя. – «Во всяком случае: не посмотрю - не узнаю. Да и сидеть так до бесконечности все равно нельзя».

Решив, что в холодную воду лучше нырять сразу, Арэй встал и чуть ли не бегом поднялся на нужный этаж.

Его дыхание сбилось, сердце колотилось как ненормальное, но это позволило парню забыть о страхе и войти в свою комнату с уверенностью в том, что все будет хорошо. Но, несмотря на положительный настрой, ему все-таки пришлось сделать шаг назад, так как представшая его взору картина была, мягко говоря, шокирующей.

- Стучать надо, идиот! Иди, прогуляйся пока...

Голос будущего соседа долетел до Арэя не сразу, а смысл сказанного и вовсе достиг его сознания примерно через минуту.

С трудом оторвав взгляд от захватывающего и одновременно волнующего зрелища, Арэй выскочил из комнаты и сполз по стене, закрыв ладонями горящее от стыда лицо.

Раньше Арэй никогда не видел занимающихся сексом людей со стороны... но новый сосед и его любовник все еще стояли у него перед глазами, вызывая в памяти не особо приятные воспоминания.

Арэй чувствовал, что дрожит.

А ведь он не увидел ничего странного, чтобы так реагировать. Лишь двух обнаженных парней, один из которых сидел на нижней койке двухъярусной кровати спиной к стене, а другой - верхом на нем, медленно двигая бедрами и явно наслаждаясь происходящим. Тонкий и изящный, с бритой головой и татуировкой на затылке, паренёк прогибался в пояснице, когда большая ладонь любовника сминала его нежную кожу и оставляла на его спине яркие розовые полосы...

Арэй тихо застонал и подтянул колени к груди.

И почему его соседу, кем бы из двоих он ни был, припекло заниматься сексом именно во время заселения? Неужели нельзя было дождаться вечера, или, вообще, поискать себе другое, более подходящее, место?

Арэй бросил на дверь тяжелый, раздраженный взгляд, и закрыл уши ладонями, чтобы не слушать доносящиеся из комнаты стоны и вздохи.

***

- Ты просто прелесть, Энджи.

Мартин игриво поцеловал девушку в нос и, сняв ее с себя, усадил на кровать.

Ворвавшийся в комнату недохоббит, хоть и наломал удовольствие, но испортить его окончательно все же не смог.

Отвлек? Да. Помешал? Еще бы! Но не смертельно.

К тому же Энджи была не из пугливых и не из стыдливых особ, и попросту не обратила внимания на появление какого-то сопляка. И уже через несколько мгновений после того, как дверь за мальчишкой закрылась, Мартин вновь ощутил прилив острого возбуждения.

Теперь же, полностью удовлетворенный, он чувствовал себя более чем хорошо, и решил помиловать малявку, и простить ему внезапное вторжение.

Глубоко вдохнув в себя чуть спертый, пропитанный сексом воздух, заполнивший небольшую комнатушку, Мартин натянул джинсы и достал из кармана пачку сигарет.

Курить хотелось зверски, но так всегда бывало после знатного траха.

- Тогда теперь ты просто обязан на мне жениться, - лениво протянула девушка, повернувшись на бок и подперев голову рукой.

И хихикнула, когда парень с удивлением и толикой ужаса воззрился на нее.

- Сигарету проглотишь, - пошутила она. - Лучше отдай ее мне. Что продукт зря переводить? К тому же он не съедобный.

- Для тебя, милашка, у меня есть особая сигаретка, - совершенно безвкусно пошутил Мартин и демонстративно накрыл свой пах ладонью, при этом глубоко втягивая в себя табачный дым. - Хочешь?

- Да пошел ты. - Рассмеялась Энджела и встала с кровати, на ходу натягивая узкие джинсы. - Сам себя обслужишь.

Энджи накинула на плечи свою рубашку и, не застегивая ее, подошла к парню совсем близко. Заглянула в его глаза и, усмехнувшись, ласково сжала рукой его пах. После чего ловко выхватила сигарету из красивых, растянувшихся в улыбке губ Мартина, и глубоко затянулась терпким дымом.

- Но твоя обслуга мне нравится куда больше, - проговорил парень, наблюдая за подружкой. - Ты так сладко стонешь...

- Я запишу свой голос на диск и подарю тебе. Будешь слушать и дрочить. Дрочить и слушать. Пока не сотрешься.

Энджи еще раз затянулась и выпустила в потолок струйку сизого дыма. После чего отдала сигарету парню и начала приводить в порядок свою одежду.

А через пару минут Энджела подхватила с пола свой рюкзак и, закинув его на плечи, подмигнула парню.

- Увидимся в клубе, – махнула она рукой и вышла из комнаты.

Мартин в ответ лишь кивнул и, проводив девчонку теплым взглядом, отвернулся к окну, за которым стоял хмурый дождливый день. А потом потянулся и распахнул настежь большие створки, чтобы проветрить комнату, которая слишком сильно пропахла сексом и сигаретами.

Новенький что-то задерживался, и Мартин вновь повернулся к двери, задумчиво хмуря брови.

«Такой вежливый?» - подумал он. – «Или жаловаться побежал?»

Последнее было бы не к месту. Мартин и так уже получил с десяток предупреждений от коменданта общаги, не хватало еще, чтобы из-за тонкой душевной организации всяких там малолеток его вышвырнули на улицу.

Представив этот не самый приятный для себя расклад, Мартин быстро направился к двери и, открыв ее, выглянул в пустынный коридор.

В общаге было тихо. Студенты не спешили в свои комнаты. Всё еще зависали на улице, приветствуя друг друга, выслушивая идиотские наставления предков и преподов, и прощаясь с вольными деньками и возлюбленными.

Впрочем, Мартин знал, что долго эта тишина не продлится. Уже совсем скоро в этих стенах поднимется невообразимый шум и гам, а пока... только негромкое сопение откуда-то снизу нарушало безмолвие студенческой обители.

Вопреки ожиданиям Мартина новый сосед не ушел. Он сидел на полу справа от двери и, прижимая к груди худые острые колени, чем-то неуловимо напоминал побитую злым хозяином собаку.

- Ну ты и несчастье. - Хмыкнул Мартин и покачал головой, после чего распахнул дверь пошире и кивнул. - Заходи, давай! Хватит уже строить из себя бедного родственника.

- Ты сам сказал мне прогуляться, – мрачно отозвался Арэй и поднялся на ноги, усердно отряхивая свои штаны.

Смотреть на соседа было страшно и стыдно. Арэй даже не знал, какое из этих чувств в нем преобладает. И все же выставлять себя полным придурком, замороченным собственным чистоплюйством, ему не хотелось вдвойне. И он выпрямился, поднимая на старшекурсника опасливый взгляд, который так и не смог отвести.

Его новый сосед был слишком странным, чтобы можно было вот так просто отвернуться и забыть о нем.

Мало того, что любовник этого долговязого парня оказался девушкой, причем довольно симпатичной, даже несмотря на отсутствие волос, так и сам старшекурсник представлял собой весьма занимательное зрелище.

Высокий, худощавый, широкоплечий, парень был одет в джинсы, рубаху и бежевый свитер с эмблемой какого-то университетского братства. Возможно симпатичное лицо было усеяно пирсингом, причем проколы присутствовали во множественных количествах в ушах, в нижней губе, в левой брови и в носу, а еще в скуле и, кажется, в языке. Из-под воротника рубашки выглядывала часть татуировки, которая начиналась на запястьях, и заканчивалась где-то под ярко-красными волосами, уложенными в дикую прическу.

Старшекурсник был настолько странным, что Арэй даже не нашелся, что сказать. И, с трудом вернув на место отвисшую челюсть, прошмыгнул в комнату, пока парень не передумал и не закрыл дверь.

Оказавшись в просторном помещении, Арэй бегло осмотрелся и застыл, не зная, что делать дальше и как себя вести.

***

Выдержав на себе довольно тяжелый и не особо-то приятный взгляд мальчишки, Мартин закрыл дверь, и теперь смотрел на прямую, напряженную спину нового соседа, который молча пялился в одну точку и явно не представлял, что ему делать дальше.

Хотя, возможно, подобный ступор был вызван внешним видом самого Мартина, и это обстоятельство очень развеселило старшекурсника.

- Я тебе не нравлюсь, сладенький? - ехидно процедил он, останавливаясь рядом с новичком и скептически оглядывая его бледное, ничем непримечательное лицо.

Хмурый, со впалыми щеками, с глубокими тенями под глазами, парень выглядел так, будто перенес тяжелую болезнь. Но все же у него были очень красивые скулы и губы. А еще нос. Точеный, аккуратный, однако из-за худобы кажущийся слишком длинным и острым.

Должно быть, до «приступа анорексии», или что там у этого мелкого стряслось, мальчишка был довольно симпатичным, и наверняка как магнит притягивал к себе взгляды не только девчонок, но и парней. И единственное, что отталкивало от этого пацана, так это его взгляд. Пустой и словно обращенный в себя. Неприятный. Обычный на первый взгляд, но отчего-то жутко напрягающий.

Впрочем, ссориться с этим пупсом Мартин не намеревался. А потому просто расслабился и решил вести себя как обычно.

- Ну ничего, мы с тобой поладим. - Хмыкнул он и, протянув руку, растрепал волосы нахохлившегося пацана. - Меня зовут Мартин. Фамилия тоже Мартин. Так что не запутаешься. И да, я Мартин Мартин-младший. Но комментарии относительно этого, будь добр, держи при себе, иначе можешь и огрести. А ты кто таков будешь?

- Арэй... - выдавил парень, едва дыша от волнения.

Воздух прорывался в его легкие сквозь плотную пробку, застрявшую в горле, которую он, сколько бы ни силился, никак не мог проглотить.

Его сосед оказался не просто странным человеком, а странным человеком с не менее странным именем. И этот жест... ласковый, как дуновение летнего ветра, очень незначительный и, в то же время, нежный до дрожи в поджилках, напугал мальчишку сильнее всего.

- Арэй Флорес... первокурсник... - наконец-то выговорил он более или менее внятно, и втянул голову в плечи, опасаясь, как бы его не перетрусило от переизбытка эмоций.

- Ну то, что ты новенький, видно сразу.

Мартин усмехнулся и прошел к окну, доставая из кармана сигареты и усаживаясь на влажный подоконник.

- Будешь? - он протянул мальчишке открытую пачку, но тот отрицательно покачал головой и как-то странно повел плечами, словно ему было холодно. - Как знаешь.

Мартин пожал плечами и закурил, отворачиваясь к окну и теперь наблюдая за тем, что творится во дворе общежития. А мальчишка, казалось, и не шелохнулся. Так и прирос к полу, словно собирался пустить в него корни.

«Да уж, тяжко ему будет», - хмыкнул Мартин.

Впрочем, он тут же отмел эту мысль. Пусть новичок крутится, как хочет. А вот правила этой комнаты пупсу соблюдать придется.

- Твоя койка верхняя, - после непродолжительного молчания сказал Мартин, махнув рукой в сторону двухъярусной кровати. - Надеюсь, ты не мочишься во сне? Не люблю дожди. Особенно ночью. И уж тем более золотые.

Арэй оторопело покачал головой и на негнущихся ногах прошел к одному из двух рабочих столов, которым явно никто не пользовался по назначению.

- Я могу занять этот, или он твой? - спросил Арэй, бегло разглядывая ничем не примечательную шероховатую поверхность, чтобы только не смотреть на соседа, взгляд которого ужасно его напрягал.

- Можешь занимать, - разрешил Мартин и, сделав очередную затяжку, подытожил: - В общем, койка верхняя. Стол этот. В шкафу есть свободные полки и вешалки, но, как я посмотрю, с вещами у тебя не густо. Курю я много, поэтому лучше позаботься о теплом одеяле для своей тушки. Окно часто открыто.

- Хорошо, – отозвался Арэй и поставил на стол влажный от дождя рюкзак.

После чего направился к встроенному в стену шкафу, открыл тонкие дверцы и засунул сумку с одеждой на первую попавшуюся полку.

Все это он делал, не глядя на Мартина Мартина-младшего, хотя кричащий цвет его волос настойчиво привлекал внимание.

Впрочем, Арэй сдержался и не стал пялиться на парня. Все-таки, это было не очень вежливо. А портить отношения с соседом в первый же день совместного проживания было бы верхом глупости.

***

После того, как Мартин озвучил некоторые правила, мальчишка оживился. По крайней мере, теперь в комнате появились звуки. Шорох одежды, скрип дверцы шкафа, тихий приглушенный вздох то ли разочарования, то ли растерянности, то ли еще чего-то, в чем парню совершенно не хотелось разбираться.

По большому счету Мартину было плевать на первокурсника, но с этим человеком ему предстояло провести довольно много времени, и потому он решил завязать хоть какое-то подобие беседы, раз новичок не собирался первым идти на контакт.

Спрыгнув с подоконника, Мартин выбросил окурок в окно, тем самым нарушая одно из главнейших правил общежития, и, сделав несколько шагов к кровати, опустился на жалобно скрипнувший под ним матрас.

- И на какое же отделение ты поступил? – спросил парень у новичка. - Надеюсь, не на маркетинг? Потому что там тебе точно ничегошеньки не светит.

Арэй повернулся к парню и смерил его раздраженным взглядом.

- Почему это? – спросил он недружелюбно.

Мартин рассмеялся. Огонь, мелькнувший в темных глазах мальчишки, словно преобразил его. Сделал невыразительное лицо очень ярким, живым, теперь уже не похожим на маску вселенской усталости и скорби.

- Да ты же и миллион баксов за цент не продашь, - насмешливо сказал парень. - По тебе видно. Хотя...

Мартин прищурился, внимательнее рассматривая новичка, а потом потянулся за своей сумкой и вытащил оттуда карандаш, который и протянул пареньку.

- Вот, возьми! – сказал он совершенно серьезно. – Разрекламируй его так, что бы я захотел его купить.

Заметив в глазах соседа хищный блеск интереса, Арэй попятился назад и с подозрением посмотрел на карандаш, зажатый в сильных пальцах, унизанных дешевыми металлическими перстнями.

«Вот же глупость!» - мысленно фыркнул мальчишка, а вслух сказал:

- Не собираюсь я заниматься подобной ерундой. Я буду изучать экономику и право. Мне это необходимо для выживания. А реклама, это пустая трата времени. В моем случае...

- Это хорошо. - Улыбнулся Мартин и спрятал карандаш. - Хотя и на этом поприще у тебя могут возникнуть проблемы. Есть тут один препод, охочий до услады... а у тебя морда смазливая... если не будешь учить его предмет так, чтобы он от твоих познаний кончал в безумном экстазе, то придется тебе сосать ему день и ночь ради паршивой тройки.

- Что?

Арэй с ужасом уставился на парня, чувствуя, как внутри него все покрывается холодной коркой льда.

«Что за дебильные шутки?» - в панике подумал он. – «Это университет. Если преподаватель позволяет себе подобное, можно подать на него в суд. Все это бред, не стоящий внимания».

Арэй смахнул выступивший на лбу пот и упрямо посмотрел на старшекурсника, который вальяжно развалился на нижнем ярусе кровати и загадочно улыбался, с интересом наблюдая за его реакцией.

- Мне это не нужно... - сказал Арэй невпопад, словно Мартин предлагал ему удовлетворить профессора прямо сейчас. - Спасибо, но я воздержусь.

- Да, собственно, всегда пожалуйста, - хмыкнул парень, но тут же нахмурился.

Обычно в ответ на подобные шутки он слышал либо удивление, либо довольно резкие отповеди, либо смех. Но мальчишка, услышав его слова, явно запаниковал. Причем так, что его лицо побледнело еще сильнее, а на лбу и висках проступила испарина.

Хотя вполне возможно, что шутка тут вообще была ни при чем. Мартину уже встречались люди, которые терялись, стоило в их жизни произойти чему-то новому. А уж если это новое никак не вязалось с их представлениями о нормальности, то они чуть ли не обсирались от страха, и всеми силами старались вернуться в привычную для них жизнь.

Новенький, похоже, был из таких. Слабак, которого в первую же неделю зашибут и не заметят.

- В общем, заруби себе на носу: если захочешь сдать экзамен по его предмету, то - либо знай назубок, либо бери на роток. Поговорка прям вышла.

- Чушь какая-то! - разозлился Арэй, пряча за этой вспышкой страх, липким холодом забравшийся под кожу. - Откуда ты знаешь, что все так? Кто тебе рассказал?

- Откуда-откуда? Учиться не люблю, - пошутил Мартин, но увидев, с каким ужасом новенький смотрит на него, рассмеялся.

- Шутка, - тут же добавил парень, чтобы у мелкого припадок не случился. – А, вообще, жалуются парни. Сам я не сталкивался с подобной проблемой, но слухи ходили. И ходят. Но опять же... тебе не обязательно трахаться с ним. Тут все зависит только от тебя. Можешь задротить, а можешь сосать. Выбор есть всегда. Ну да ладно, - он поднялся с кровати и поправил на себе одежду, - мне пора на встречу. Об остальных преподах расскажу, когда вернусь. Если захочешь, конечно.

Он хлопнул мальчишку по плечу и, больше не говоря ни слова, вышел из комнаты, чертыхаясь на ходу и понимая, что зверски опаздывает.

Дверь за Мартином с тихим щелчком захлопнулась, а Арэй так и застыл у окна, бездумно глядя куда-то вдаль. Сердцебиение уже во второй раз за сегодняшний день участилось настолько, что даже голова закружилась, а по телу поползла противная дрожь.

«Или учить, или сосать» - подумал он. – «И как же это будет происходить, интересно?»

Он зайдет в кабинет и... наверное, там никого не будет. Профессор, восседающий за своим столом, попросит его рассказать то, что он выучил за семестр. Он, зная об особенности этого человека, не сможет вымолвить ни слова и...

Арэй сделал глубокий вдох, призывая себя к спокойствию, и снял влажную ветровку. Его кожа под порывами холодного ветра, врывающегося в распахнутое настежь окно, покрылась колючими пупырышками, и парень, не желая подхватить простуду, направился вглубь комнаты. Развесив куртку на тонкой дверце шкафа, он вытащил из рюкзака робота и долго всматривался в его бесстрастное лицо.

Наверное, Мартин поднимет его на смех, когда увидит игрушку. Может быть, даже сломает ее, шутки ради. Может быть, растрезвонит по всему универу, что к нему поселили какого-то молокососа, который не может расстаться с детством.

Но что этот человек знает о том, как ему жилось в последние четыре года? Разве может он своими насмешками или дебильными выходками ударить больнее, чем это делал отец Гарольд?

Арэй снова содрогнулся и, прижав игрушку к груди, бездумно направился к кровати. Сбросив с ног кроссовки, он полез на верхний ярус и несколько секунд оторопело смотрел на грязноватый матрас и подушку без наволочки, так же в каких-то темных разводах.

Постельного белья не было. Спасибо, хоть одеяло выделили. Но пока и этого было достаточно. Завтра можно будет съездить в торговый центр и купить все, что нужно. Но сейчас Арэй хотел поспать, чтобы справиться с обрушившимся на него стрессом.

Укрывшись до подбородка, Арэй крепко зажмурился и вдохнул в себя незнакомый запах чужого одеяла. В груди у него противно защемило. Он не любил перемен. Свободы хотел, но перемены его угнетали. Пока привыкнешь, сто лет пройдет.

Арэю нестерпимо захотелось позвонить Этельстену и попросить, чтобы парень забрал его отсюда. Но он сдержался.

Нужно потерпеть хотя бы несколько дней... попробовать, вдруг, получится привыкнуть. Вдруг это чувство гнетущего одиночества пройдет, и он сможет жить нормально?

Арэю хотелось верить в то, что он не слабак. Или хотя бы в то, что он не моральный слабак. Но...

«Ты был плохим, Арэй. Ты не выучил урок!»

Сильная рука сжимает волосы на затылке, толкает вниз, заставляя опуститься на колени.

«Ты знаешь, что делать. Приступай».

- Нет... Нет! - парень вскинулся на постели и тут же упал обратно, пытаясь выровнять дыхание.

«Всего лишь сон...» - подумал он. – «Глупо... ужасно глупо бояться тени из прошлого...»

Но как же все было реально. И повелительный тон. И боль от пальцев на затылке. И собственная никчемность перед тем, кто оказался морально сильнее.

Арэй тряхнул головой, прогоняя остатки паршивого сновидения.

Отец Гарольд далеко, и больше не тронет его. Больше никогда не тронет. Жаль только, что во сне мужчина все еще имеет над ним власть, от которой волосы встают дыбом, а сердце заходится в отчаянном беге.

Нужно научиться бороться с этим. Нужно стать смелее. И тогда никто уже не сможет сломить его дух.