⚜Ирман ▫ Амис⚜

***

Однажды кто-то мудро заметил, что ночь не может длиться вечно, и за тьмой неминуемо приходит рассвет.

Амис отдал бы многое, чтобы этот рассвет никогда не наступал.

Но, основам мироздания плевать на мизерные капризы своих неразумных детей. Извечные законы бытия берут верх над глупыми мечтами. И день из века в век величественно вступает в свои права, доказывая тем самым, что потребности одного существа ничто в сравнении с потребностями целого мира.

Вот и сегодня день явился в обитель, где царила любовь, и бесцеремонно разбил ночные чары.

- Ох ты ж еб же твою мать! - возглас Аррека ворвался в уже просыпающееся сознание Амиса и вырвал его из нежного и такого желанного сна.

Парень лениво открыл глаза и тут же поморщился от пронзившей виски боли. А Джосс все возмущался, стоя среди гостиной и глядя на них с Ирманом с некоторой долей отвращения.

- Да вы охренели совсем! - ругался парень, стягивая с себя куртку. - Что вы тут устроили?

- Ну чего ты разорался с самого утра, а? - Амис сел и чуть не свалился на пол. Они с Ирманом так и не перебрались в комнату, а уснули в гостиной на узком и довольно неудобном диване. Голые, в следах от прошедшей ночи, ничем не укрытые, но безмерно довольные друг другом. Впрочем, Амиса его нагота не смущала, и потому он, поднявшись с дивана, направился в сторону Джосса, который в какой-то панике отступил на несколько шагов назад.

- Не приближайся ко мне в таком виде, чертов извращенец, - совсем беззлобно заявил парень и притворно отшатнулся. – Прикройся, что-ли!

- Что такое, Джосс, - усмехнулся Амис, поднимая с пола свои вещи, - чувствуешь, как твоя натуральность приобретает лазурные оттенки? Где у вас тут душ?

- Там. - Аррек негромко рассмеялся и указал на дверь в ванную комнату. И когда Амис направился туда, добавил: - Кофе у нас нет. Только чай.

Парень не ответил. Кивнул только и скрылся за дверью. А через полчаса, после того, как привел себя в порядок, вернулся в гостиную.

Ирман все еще спал. Аррека не было. Зато на столе стояла парующая чашка чая.

Амис улыбнулся и, сделав несколько жадных глотков, подошел к дивану. Огляделся по сторонам, нашел взглядом плед и укрыл им Ирмана. После чего присел рядом с парнем и осторожно потряс его за плечо.

- Ирман, проснись, - позвал Амис негромко.

Гердер в ответ слабо заворочался и даже приоткрыл один глаз.

- Что? - сонно пробормотал он, блаженно улыбаясь.

- Мне пора. У меня самолет через три часа. - Амис склонился к парню и коротко поцеловал его сухие губы.

- Угу, - проворчал Ирман в ответ и вновь провалился в сон.

- Ага. - Кивнул Амис, ухмыльнувшись.

И, поправив плед на плече парня, направился к выходу.

Но уже у двери вернулся на кухню к холодильнику и оставил небольшое послание на специальной белой доске для записей: «Выпей аспирин. И хорошего рабочего дня».

Написав эти слова, Амис еще раз посмотрел на Ирмана и, улыбнувшись совершенно счастливо, поспешил в аэропорт.

***

- Гердер, ты на работу не опоздаешь? - Аррек сел на подлокотник дивана, который опасно пошатнулся под его весом, и подергал парня за ногу.

Конечно же, за подобное нарушение личного пространства он мог запросто лишиться зубов, но, вместо удара, к своему величайшему изумлению, имел счастье лицезреть самодовольную ухмылку на губах друга.

- Который час? - спросил Ирман, подавляя зевок, и сел, сонно потирая глаза.

- Десять почти.

Десять... он снова зевнул, морщась от головной боли, и огляделся по сторонам. Ни Амиса, ни следов его пребывания в квартире не было, и только ноющие от приятной боли мышцы и стягивающая кожу засохшая сперма говорили о том, что эта жаркая ночка была далеко не сном.

- Вижу, у вас все наладилось? - спросил Аррек, когда Ирман подошел к холодильнику и как идиот залип на записку.

- Похоже на то. - Парень достал из ящика аптечку и нашел там нужные таблетки.

Рекомендации Амиса показались ему разумными. Впереди его ждал тяжелый рабочий день, нужно было привести в порядок тело, мысли и чувства, и обдумать все случившееся, чтобы выработать дальнейший план.

Вчера они оба хватили лишнего и переступили грань дозволенного. Ирман был совсем не против подобного поворота. Наоборот даже, выплеснув скопившуюся за многие месяцы сексуальную энергию, он был полностью удовлетворен и мог трезво оценивать свои чувства, которые тут же дали о себе знать учащенным сердцебиением и сладкой истомой во всем теле. Желудок подвело, но вовсе не от тошноты. Вставший перед глазами образ Амиса вызвал в памяти очень живые картины. Стоя под прохладным душем, чтобы остудить вновь вспыхнувший в теле огонь, Ирман мог поклясться, что до сих пор чувствует запах и вкус Сеттона и осязает кожей его тепло.

Это были приятные мысли. Настолько приятные, что выбравшись из душа Ирман тут же позвонил парню, чтобы хотя бы на мгновение услышать его голос. Пока он ждал соединения, внутри все взбунтовалось. Ирмана даже оглушило от шума собственной крови, которая с бешеной скоростью пульсировала по венам. И поэтому он не сразу понял, что вместо гудков вызова слушает голос оператора, который говорит ему с завидным безразличием, что абонент находится вне зоны действия сети.

Что-то тревожное тут же закралось в душу. Что-то грызущее. Словно маленький червячок завелся в сердце и начал медленно разъедать в нем дыру.

Нет, нет... все нормально. У них все хорошо. В конце концов, уговор нарушили оба, так что Амис вряд ли таит на него обиду.

Но как бы Ирман себя ни убеждал, как бы он себя ни уговаривал, собираясь на работу, а потом и бегая по кухне с различными поручениями Филиппа, он никак не мог выкинуть из головы навязчивую мысль о том, что, не сдержавшись и поддавшись на провокации парня, предал его доверие и попал в черный список неугодных.

Подозрения усилились, когда Ирман не смог дозвониться до Амиса уже после работы. Сознание тут же забило тревогу, требуя немедленных действий. Требуя ехать в клинику, на коленях вымаливать прощение, делать все, что угодно, лишь бы исправить положение. Не откладывая, Ирман отправился в психлечебницу, где узнал, что доктор Сеттон-младший на работу сегодня не вышел, а доктор Сеттон-старший вернется только к утру.

Домой Ирман не поехал. Он не находил себе места от беспокойства и просидел на пороге клиники до начала рабочей смены. И когда увидел машину Грегори Сеттона, побежал к ней, не дожидаясь, пока та припаркуется.

- Ирман, рад встрече! Как твои дела? - мужчина встретил парня с улыбкой, но тот даже поздороваться толком не смог, только как-то неуклюже кивнул, и спросил, сглатывая колючий комок:

- Где Амис? Я не могу ему дозвониться.

- На учебе, где же еще? - усмехнулся мужчина этому вселенскому беспокойству, которое во все времена было присуще молодым людям. - Он уверял, что сказал тебе.

- Сказал? - у Ирмана даже дыхание перехватило от страха. - Нет, ничего не сказал...

- Как странно. - Грег задумчиво почесал кончик носа, анализируя все, что произошло со вчерашнего утра, и внимательно посмотрел на Ирмана.

Парень был бледный и дерганный. Он явно не спал всю ночь и теперь смотрел на мужчину с такой надеждой, что у того невольно дрогнуло сердце.

- Успокойся, - проговорил доктор с мягкой улыбкой. - Пойдем внутрь, угощу тебя чаем. Ты когда приехал?

- Вчера вечером... - сипло ответил Ирман, чувствуя, как у него от волнения ноги подгибаются, и сосет под ложечкой.

- И ты все это время сидел на пороге? - с изумлением спросил Грег.

Парень кивнул.

- Доктор Сеттон, могу я поехать к нему? Я знаю, что он учится в Лондоне, но где? Вы скажете мне?

- Нет, не скажу, - твердо проговорил мужчина, а когда Ирман сильно изменился в лице, добавил: - Пока не выпьешь чай и не позавтракаешь, я не скажу тебе об Амисе ни слова.

- Я позавтракаю в столовой клиники, можно? Доктор Сеттон, не издевайтесь! Я должен его вернуть как можно скорее...

- Ты хочешь, чтобы Амис бросил учебу? - с удивлением спросил Грег.

- Нет, но...

- Тогда скорее не получится. Он поехал на семинар по личному приглашению уважаемого профессора. Неужели ты хочешь, чтобы он все бросил и вернулся в Нью-Йорк.

- Но что мне делать? - с отчаянием спросил Ирман.

- Позавтракать. Согреться. Обдумать все как следует. Прошу за мной.

Доктор направился в клинику, и парень поспешил за ним в надежде на то, что отец Амиса подскажет ему, как поступить в этой неоднозначной ситуации.

Когда Ирман, по совету владельца психлечебницы, заказал себе плотный завтрак и принялся за еду, мужчина, наконец, сказал:

- Амис уверял меня, что предупредил тебя. У меня нет причин ему не верить. Вчера утром он приехал за своими вещами и был в приподнятом расположении духа. Я не думаю, что он солгал.

Ложка застучала о тарелку, и Ирман положил ее на салфетку, с трудом сглатывая застрявшую в горле еду.

- Доктор Сеттон...

- Он приедет через три недели. Незачем тебе лететь в Лондон и отвлекать его от учебы.

- Но...

- Ирман, послушай меня. Он и так разрывается между тобой, работой и академией. Я рад, что у вас все наладилось, но сейчас тебе нужно проявить терпение и дождаться его возвращения.

- Как я могу быть уверен, что он вернется? Его номер недоступен! Он сам неизвестно где...

- Известно где... мне известно. - Грег уверенно сжал ладонью плечо парня, чтобы успокоить его. - Обещаю, если он решит остаться в Лондоне, я дам тебе его координаты. Ирман, будь же благоразумен.

- Я не могу... только не в этом случае... я совершил ошибку, предал его доверие, он меня не простит. - Парень снова взял ложку, но рука так дрожала от волнения, что он не рискнул набирать в нее еду.

- Это все только домыслы, - сказал мужчина проникновенно. - Он прощал тебе так много всего, что даже я считал это болезнью. Даже если ты его чем-то обидел, в чем я сомневаюсь, он не станет таить злость. Отправляйся домой. Отдохни. Если пообещаешь мне, что не станешь накручивать себя еще сильнее, я дам тебе адрес его электронной почты. Роуминг слишком дорого обходится. Амису это не по карману.

- Вы не даете ему денег? - спросил Ирман, пытаясь справиться с подкатившей к горлу тошнотой.

- Конечно, не даю! Я растил его восемнадцать лет и оплатил его учебу. На этом мой родительский долг выплачен и даже с процентами. К тому же, он уже достаточно взрослый, чтобы самостоятельно себя обеспечивать. Как и ты. Вы оба прекрасно справляетесь со взрослой жизнью. Продолжайте в том же духе.

- Доктор Сеттон, я обещаю вам, что подожду эти три недели. Дайте мне его почту. Я... только напишу ему несколько слов и все. Всего четыре... а там уже ему решать.

Мужчина ухмыльнулся и, выудив из кармана свою визитку, бегло, но разборчиво написал на ней электронный адрес, по которому можно будет связаться с его сыном.

- Надеюсь, ты помнишь о манерах речи в письме? Никаких матерных слов и оскорблений. Это не очень-то прилично.

- Я помню. Спасибо.

Когда парень взял в руки визитку, его пальцы словно обожгло. Он бережно спрятал ее в нагрудный карман и поднялся из-за стола.

- Я очень признателен вам за все, что вы сделали для меня, - сказал он совершенно искренне и пожал ладонь психиатра, - но я вынужден бежать. Меня тоже ждут лекции. Если Амис свяжется с вами, передайте ему, что я приходил узнать, как его дела. Передадите?

- А ты изменился, Ирман. Очень-очень изменился, - одобрительно сказал мужчина.

- Спасибо, - смущенно поблагодарил парень и, попрощавшись, поспешил на автобус, на ходу набирая в адресной строке электронную почту Амиса.

«Я люблю тебя. Ирман».

Всего четыре слова, как и обещал. Всего четыре простых, банальных слова, от которых вскипает кровь, и пульс зашкаливает, рождая в душе бурю эмоций.

«Люблю... только прочитай это сообщение, умоляю. Скучаю... отношение ко всему окружающему вернулось к нулевой отметке безразличия. Жду... приезжай скорее и прости, если причинил боль.

И ответь... если в твоем сердце еще теплится хотя бы искра прежней любви, ответь на это чертово сообщение!»

***

- Это ты виноват... - Ирман до хруста в костях сжимал мобильный, который сегодня удостоился его особого внимания, и с упреком смотрел на Джосса.

Весь день на лекциях и потом на работе он каждую свободную секунду проверял почту, но так и не получил ответа на свое признание. Мало того, он не имел возможности узнать, прочитал ли его Амис. И теперь думал, что, скорее всего, прочитал, и все равно решил проигнорировать, обидевшись на то, что он позволил себе нарушить слово.

Аррек удивленно вскинул брови.

- Да, ты... ты нас туда потащил! Если бы не это, я бы не тронул его. Он просил меня дать нам время, понимаешь? А я накурился травы и трахнул его прямо на полу!

Ирман указал на то место, где совершилось преступление против дружбы.

- Как по мне, то Сеттон был всем доволен. - Аррек пожал плечами, явно недоумевая, в чем причина паники. - И на вечеринке, где ты тискал его по всем возможным закоулкам... и здесь, он так же не был особо расстроен.

- Он уехал, пока я спал, придурок!.. - парень бесился из-за того, что никак не мог повлиять на ситуацию и смотрел на Джосса как на врага. - В прошлый раз он так же поступил и уже не вернулся. Ну что я за идиот?! Твою мать!

- Гердер, ты параноик. - Аррек рассмеялся и налил себе в кружку чай. - Да тебя и пушками было не разбудить. «Он уехал пока я спал». Это рейс до Лондона! Кто бы ждал, пока ты проснешься?! Ты бы еще возмутился тому, что солнце взошло без твоего ведома.

- Он что, купил билеты ночью?

Ирман вскинул на друга взгляд, но того не было рядом со столом. Не успел он и глазом моргнуть, как Джосс каким-то странным образом оказался у плиты.

- Если так, значит, он сбежал от меня. А если он купил их раньше, тогда почему не сказал мне, что уезжает?

- О боги! Гердер, ты бы себя слышал сейчас. - Аррек закатил глаза и выключил газ, снимая с плиты уже хорошо прожаренные яйца с беконом. – «Он не сказал мне»... он-то, быть может, тебе и не сказал, а вот ты отчего-то прожужжал мне об этом все уши. Ты уже почти месяц параноишь из-за этого отъезда. Я думал, успокоишься. А на деле оказалось, что все стало еще хуже.

- Я не... - Ирман поморщился и уставился в пол, пытаясь собрать мысли в кучу.

Он не слышал, чтобы Амис упоминал об отъезде. Что бы ему ни говорили, он ни разу не слышал ничего подобного.

- Он мне не говорил.

Парень вскинул взгляд и вздрогнул. Аррек сидел в кресле перед телевизором и ел свой нехитрый ужин, с интересом наблюдая за разворачивающейся в телешоу драмой.

- Говорил. - Кивнул Аррек, не отвлекаясь от телевизора, хоть ничего толкового там и не показывали. – Говорил, и неоднократно...

Ирман хотел вновь возразить, но никого в кресле уже не было. Сердце грохотнуло в груди, ударилось о ребра и упало в желудок, подняв волну удушливого страха к самому горлу.

- Знаешь, - голос Аррека раздался со стороны ванной комнаты, и Ирман, резко повернувшись к нему, увидел, что парень стоит в одном только полотенце, обернутом вокруг бедер.

С волос его на обнаженный торс капала вода, стекая по коже вниз, и от этого зрелища Ирману стало плохо. А рыжий, сделав два шага по направлению к своей комнате, только пожал плечами и хмуро заявил:

- Тебе надо записывать, если ты не помнишь. Говорят, помогает. Но я могу сказать тебе со стопроцентной уверенностью: Сеттон тебя предупредил еще задолго до этого вынесшего мне мозг отъезда.

Ирмана передернуло, и он, не говоря ни слова, быстро направился в свою комнату и захлопнул дверь, думая о том, что с ним явно творится что-то странное.

Он забывает то, что все остальные помнят очень хорошо. Предметы и люди вокруг него со скоростью света меняют свое местоположение. Да и он сам иногда оказывается совсем не там, где должен быть.

Может быть, ему все это только снится? Эта жизнь, в которой он вырвался из своей золотой клетки и может нормально общаться с людьми? Может быть, он так и не пришел в себя после шоковой терапии, и сейчас лежит в психушке, пуская слюни и выдумывая себе новую реальность? И если это так, как узнать, правдивы эти домыслы или нет. Ведь если он начнет задавать вопросы, ему ответят то, что он хочет услышать. Если этот сон принадлежит его парализованному телу, тогда...

Парня пробрала дрожь, и он лег на кровать, сминая в ладони простынь.

Даже если и так... даже если это сон... Амиса он не отдаст никому. Он не выпустит парня из этого выдуманного мира, потому что птицы не могут летать без крыльев, а они не смогут жить друг без друга.

«Я больше не выпущу твою руку... всегда буду держать тебя в своих объятиях... если понадобится, убью за тебя... если придет твой час, умру вместо тебя. И сколько бы ни прошло столетий, даже в другой жизни я найду тебя, и мы все равно будем вместе».

Что бы с нами ни произошло...