⚜Рика ▫ Этельстен⚜

***

Нет ничего хуже пасмурного утра. Особенно, если всю ночь прокрутился с боку на бок в тщетных попытках уснуть. Сон не хотел идти к Этельстену, а когда, наконец, явился, парень проклял все на свете. Жуткие кошмары безжалостно тревожили сознание. Ужасающие видения заставляли тело покрываться липким холодным потом, а сердце отчаянно колотиться в груди. И потому, проснувшись, Этель чувствовал себя преотвратно. Голова болела, в горле пересохло, и парень чувствовал себя так, словно несколько недель провалялся с сильнейшей лихорадкой.

Несколько минут после пробуждения Этельстен просто лежал с закрытыми глазами, стараясь прогнать из памяти обрывки жутких видений, а когда все же поднял веки, нахмурился, увидев на оконном стекле следы вновь начавшегося дождя.

И все же слабый, но очень яркий лучик озарил для него этот день. Пришедшее от Рики сообщение с пожеланием доброго утра, словно разогнало сгустившиеся на небе тучи, и реальность уже не казалась парню столь мерзкой и унылой.

Ответив Рике таким же сообщением, Этельстен лениво потянулся и чуть ли не ползком направился в душ. Вода немного помогла ему прийти в себя, но все же не сняла странной эфемерной усталости, которая одолела парня еще вечером. Покинув душевую и переодевшись, Этельстен так же лениво направился в столовую, где его уже ждали к завтраку.

Это были первые выходные за очень долгое время, когда он остался в родительском доме с ночевкой. Сыновье сердце не выдержало жалобных просьб матери увидеться, и Этельстен поехал домой. Вот только дома Миранду парень не застал, так как женщина укатила на какой-то светский раут, с которого вернулась далеко за полночь. Этель слышал, как машина подъехала к дому, слышал, как мама громко ругается с кем-то по телефону, а потом хлопает дверью в свою спальню, и, расценив, что лучше всего будет дать ей успокоиться, попытался уснуть.

Спустившись к завтраку, парень обнаружил женщину за столом. Миранда потягивала кофе из маленькой фарфоровой чашечки и хмурилась, о чем-то размышляя.

- Доброе утро, - весело сказал Этельстен, целуя мать в щеку и усаживаясь за стол напротив нее. - Как спалось? Надеюсь, тебя кошмары не мучили? Дурная ночь. Душная.

Миранда посмотрела на сына каким-то усталым, угнетенным взглядом, и жестом пригласила его пересесть к ней поближе.

- Этой ночью я не смогла сомкнуть глаз, - ответила она.

- Тебя мучает бессонница? – спросил парень, и сел рядом с женщиной.

- Все из-за смены часовых поясов. Мне нужно некоторое время для адаптации.

Миранда снова сделала глоток кофе и обратила взор на сына, изучая его повзрослевшее лицо.

Они не виделись несколько месяцев, но за это время Этельстен сильно изменился. Он уже был далеко не так беззаботен как раньше. Черты его лица приобрели мужественную резкость, что только подчеркивало его красоту. В глазах читалась твердость характера. А глубокая морщинка, которая залегла у него чуть выше переносицы, делала его старше и словно бы мудрее.

Заметив ее пристальный взгляд, Этель вопросительно приподнял бровь, как бы призывая высказаться, и Миранда воспользовалась этой возможностью.

- Этель, что происходит в твоей жизни? - спросила она. – Ты не звонишь мне. Почти не появляешься дома. Ничего мне о себе не рассказываешь. Я узнаю о твоих делах от посторонних людей, а еще от твоего деда, который не перестает мне названивать и требовать, чтобы я тебя образумила.

- А что со мной может происходить? - с наигранной беспечностью спросил парень.

В глазах матери читалось искреннее беспокойство. И хоть она улыбалась, тоски из ее взгляда эта улыбка прогнать была не в силах.

- Все как обычно. Учеба, бесконечные тесты, экзамены, сессии. Ничего нового.

- Любовники... - подсказала Миранда. - Договаривай, не бойся. Твой дед просветил меня обо всех подробностях твоей личной жизни.

Этельстен нахмурился, не желая выслушивать нотации с утра пораньше, а Миранда тем временем продолжила:

- Наверное, я действительно была тебе плохой матерью. Возможно, ты ввязался в эти нездоровые отношения по моей вине. Но я не собираюсь осуждать тебя, или препятствовать тебе. Ты уже взрослый мужчина, и у тебя есть своя голова на плечах. Только прошу тебя, Этель, будь осторожен. Твой дед ужасно зол на тебя. Он говорит, что не позволит тебе позорить его имя. Если ты и дальше будешь участвовать в этом разврате...

- Мама!.. – попытался перебить женщину парень, но она жестом призвала его к молчанию.

- Я не договорила. Дай мне закончить. Послушай меня хотя бы раз. Ты играешь с огнем. Будь моя воля, я бы заперла тебя вместе с твоими парнями в этом доме под надежной охраной, чтобы защитить вас от твоего деда и от Итана Легрима. Но ты ведь не согласишься. Снова скажешь, что я пытаюсь все контролировать. А я лишь пытаюсь помочь тебе. Ты понимаешь? Я не желаю тебе зла, Этель. И никогда не желала.

- Я знаю, - ответил Этельстен и опустил голову. - Знаю. Но я не могу держаться за подол твоей юбки вечно. Я не могу бегать к тебе и распустить сопли только потому, что у меня что-то не получается. Я должен научиться справляться с трудностями самостоятельно. А что до деда, я ясно дал ему понять, что мне его наследство не интересно. Слушай, а что, если ты откажешься от меня? Это же выход! Скажем, что я приемный. Тогда дедуля будет искать родственников по крови.

- И кто в это поверит? - хмыкнула Миранда. - Мы с тобой слишком похожи. И не только внешне. Твой дед не купится на такую смехотворную ложь.

Она вздохнула и придвинула к себе тарелку с завтраком, подавая сыну пример. А потом сказала:

- Этель, я взяла отпуск на две недели. И хотела бы провести его с тобой, если ты не против. Я купила нам билеты на острова в Тихом океане. Арендовала небольшой коттедж, который стоит особняком на маленьком острове. Там нет ни интернета, ни телевидения, ни сотовой связи. Я хочу отдохнуть от суеты и журналистов. Что скажешь? Развеемся как когда-то, пообщаемся, посплетничаем о твоих парнях.

Тоска, печаль и бесконечное одиночество в голосе матери, шипастыми лозами обвили сердце Этельстена и до боли стянули его. Он тысячу раз обижал ее, сто тысяч раз ругал и ежедневно выпивал по пинте ее крови. Они так часто не понимали друг друга. Так часто скандалили и делали все друг другу на зло, что в какой-то момент Этель почти забыл, что любит свою мать. Он перестал звонить, перестал приходить, даже сообщения и те писал очень редко, и исключительно в ответ на ее послания. Но мама действительно никогда не желала ему зла. Заботилась как могла, любила как умела, и всегда защищала. От журналистов, от ошибок, от разочарований, и, самое главное, от деда.

И Этельстену, вдруг, нестерпимо захотелось обнять маму. Прижаться к ней как в детстве. Спрятаться в ее объятиях от всех невзгод, и поверить в то, что все будет хорошо.

Этель отодвинул стул и, приблизившись к женщине, встал на колени. Обнял ее за талию и уткнулся лицом в ее живот, как делал, когда был совсем маленьким.

- Прости, - тихо проговорил он, прикрывая глаза.

От мамы веяло теплом. Тем самым теплом, которое спасало его от ночных кошмаров и прогоняло страшных монстров, таящихся под кроватью. Вот только монстры, как и он, давно выросли. Стали опасны, сильны и осязаемы. Они выбрались из темноты подкроватья и затаились по углам, готовые напасть в любое мгновение. И ничто, ни солнечный свет, ни забавный светильник с рыбками, ни плюшевый медведь-рыцарь не могли больше напугать этих чудовищ.

- Прости, мам... но я не могу. Я тоже очень сильно скучаю по тебе. Но поехать с тобой не могу. Все так шатко сейчас. Так нестабильно. Словно земля уходит из-под ног. Нет никакой опоры. И от этого так страшно. Я боюсь, что не смогу удержать их. А ведь они так дороги мне. Я так сильно люблю их.

- Этель...

От слов и поступка сына голос женщины дрогнул, и она, склонившись к нему, поцеловала его в светлую макушку, а потом ласково провела ладонью по спине, чтобы хоть немного поддержать.

- Мальчик мой. Ты очень сильный. Ты справишься со всеми невзгодами. Но тебе надо отдохнуть. Тебе и твоим... парням нужен отдых. Знаешь, если хочешь, мы заберем их с собой. Коттедж большой. Мы все без проблем в нем поместимся. Только скажи, и я куплю для них билеты.

- Мамочка... - Этельстен шумно выдохнул.

На глаза навернулись слезы, и он с силой сжал зубы, чтобы не разреветься. Нежность и ласка, звучавшие в голосе женщины, словно ломали выстроенную им стену, за которой он скрывал всю свою боль и все свои страхи.

- Ты у меня самая хорошая. Самая прекрасная в мире женщина. Я бы так хотел... так сильно хотел, чтобы мы уехали все вместе. Но... Ленард не поедет. Он и так из кожи вон лезет, чтобы не злить отца. Превратился в послушную собачонку. По команде на задних лапках ходит. А Рика... у него экзамены. Его не отпустят из колледжа. А без них я не хочу. Прости.

- Ты вправе поступать так, как считаешь нужным, - уверила Миранда, чтобы не расстраивать сына еще сильнее - Оставайся с ними, и ни о чем не волнуйся. У меня еще будет много отпусков. Вот тогда и заберу вас троих подальше от Легрима и его тирании.

- Спасибо, - тихо проговорил Этель и сжал мать в крепких объятиях.

Он был очень благодарен ей за понимание и поддержку, но чувство вины никак не хотело покидать душу и грызло сердце с неумолимой жестокостью.

- Спасибо, - вновь повторил он и, немного отстранившись, заглянул матери в глаза. – Я люблю тебя. Очень сильно люблю. Но я не брошу их. Особенно сейчас. Прости.

- Ну хватит... - сказала Миранда, поглаживая сына по волосам. - Хватит этих нюней. Ты у меня сильный. Сильнее всех, кого я знаю. Ты со всем справишься. Только веры в себя не теряй, и будь таким же смелым и отчаянным, каким был всегда. Улыбнись, Этель. Мир так велик, и в нем много света. Все у тебя будет хорошо, потому что ты этого заслуживаешь.

Улыбка сама появилась на губах, и Этельстен, приподнявшись, поцеловал мать в щеку.

- Спасибо, - немного смущенно проговорил он. - Твоя поддержка очень важна для меня. И... Я постараюсь чаще приезжать. Не обещаю, что так и будет, но постараюсь. А еще...

Этель не договорил. Телефонная трель, сообщающая о новом текстовом сообщении, прервала его, и, извинившись перед мамой, парень уставился на экран. А когда прочитал сообщение, улыбнулся и виновато посмотрел на Миранду.

- Мам, тут Рика пишет... ты не обидишься, если я уйду сейчас?

- Самолет вылетает завтра в восемь утра, - проговорила женщина. - Это так, на всякий случай, если у тебя получится вырваться. А сейчас иди. И позавтракать не забудь, а то выглядишь замученным.

- Спасибо! - Этельстен просиял как ребенок, которому отменили наказание, и, быстро поднявшись, поспешил к выходу.

Но на пороге столовой остановился и вновь подошел к женщине. Обнял ее за шею и, крепко сжав в своих объятиях, негромко сказал:

- Я тебя люблю. Очень-очень сильно.

И поцеловав Миранду еще раз, теперь уже пулей вылетел из столовой.

Женщина проводила сына грустным взглядом, думая о том, что потеряла очень много времени из-за пустых переживаний и глупой ревности. А теперь у Этеля появились дорогие его сердцу люди. И ей придется мириться с этими мальчишками, чтобы окончательно не потерять своего ребенка. И в противовес Итану Легриму поддерживать их всеми возможными способами.

***

Всю дорогу до дома Рики Этеля не покидали мысли о маме. Не сразу, но парень заметил, что женщина выглядела слишком уставшей. Будто бы измученной, и словно бы постаревшей. Конечно же, Миранда Зитрис умела держать себя в руках, и, невзирая на невзгоды и проблемы, никогда не позволяла себе расклеиться. Но, судя по всему, дед сильно потрепал ее нервы, раз в разгар съемочного сезона она решила взять отпуск.

Это беспокоило парня. Чертов старикашка никак не хотел смириться с тем, что его наследство оказалось ненужным, и продолжал терроризировать маму. Но, сколько Этель себя помнил, женщина ни разу не поддалась на его провокации. И какими бы сложными ни были отношения между матерью и сыном, в спорах с повернувшемся на деньгах и власти герцогом Миранда Зитрис неизменно принимала сторону своего отпрыска. За это Этельстен всегда был бесконечно признателен родительнице. И именно поэтому чувствовал вину за то, что никак не может отблагодарить мать за поддержку.

Несколько раз Этель допускал мысль о том, чтобы рассказать все Рике и Ленарду, и попробовать уговорить парней отправиться в путешествие, но эти мысли быстро улетучивались под гнетом навалившихся на них проблем, и парень отметал затею с отпуском, прекрасно понимая, что ни Рика, ни Ленард не согласятся на подобную авантюру.

Чертовы обстоятельства снова были против них. А ведь было бы так здорово улететь подальше от шума и смога нью-йоркских улиц, и провести недельку на теплом пляже, греясь под лучами ласкового солнышка и купаясь в лазурных водах океана.

Впрочем, стоило Этельстену увидеть счастливое лицо Рикальда, и все мысли мигом испарились из его головы, оставив после себя лишь тень воспоминаний и эхо несбыточной мечты.

- Привет, - широко улыбнувшись, сказал Этельстен и заключил Рику в крепкие объятия. – Прости, что так долго. Сегодня все как взбесились. Еще день не начался, а уже куча пробок.

- Ничего, - ответил Рика, нежась в объятиях парня и не мысля себя от счастья, что в их отношениях снова наступили мир и гармония. - Проходи. Дома сегодня никого не будет до самого вечера. Мама вернется только завтра. Этид ушла к подругам. А Ленард написал, что сегодня, возможно, не сможет прийти, так как отец хочет просмотреть с ним какие-то отчеты.

- Мы просто обязаны потом заставить его составить отчет о проделанной работе, - рассмеялся Этельстен, прикрывая за собой дверь и прислушиваясь к тишине дома. - Значит, дом сегодня в нашем полном распоряжении, и мы сможем закатить вечеринку?

- Какую еще вечеринку? - насторожился Рика. - Я, если честно, кроме вас с Ленардом вообще никого не хочу видеть. Давай просто побудем вместе без всей этой надоедливой толпы.

- Вечеринку любви, - мурлыкнул Этельстен, привлекая к себе парня и целуя его шею. - Но если ты не хочешь, можем просто посмотреть телевизор. Ну или сходить куда-нибудь. В зоопарк, к примеру.

- Если на этой вечеринке будем только мы вдвоем, то я согласен, - ответил Рика, подставляясь под поцелуи Этеля.

В объятиях парня было так надежно и тепло, что у Рикальда ноги подкашивались от слабости. И он цеплялся за сильные плечи Этельстена, царапая и сминая их пальцами, словно они были невесть какой надежной опорой.

- Значит, будет вечеринка, - весело проговорил Этель и поцеловал Рику. А когда отстранился, лукаво спросил: - Снимем для Ленарда видеоотчет? Или пусть довольствуется фантазией?

- Думаешь, он не обидится на нас? - тут же стушевался Рика.

Этельстен насмешливо фыркнул и подтолкнул мальчишку к дивану, походу доставая из кармана телефон.

- Пусть знает, что потерял, когда выбрал свои идиотские бумажки. Давай же, соглашайся. Мне так сильно хочется подразнить его.

Рика колебался еще какое-то мгновение, но Этельстен смотрел на него таким проникновенным умоляющим взглядом, что парень не выдержал и кивнул.

***

Следующие несколько часов прошли словно в сказке. Этель с головой окунулся в омут страсти, которой Рика щедро одаривал его, и витал в облаках любви. И лишь отсутствие рядом с ними Ленарда омрачало сердца парней, но про себя Этельстен дал засевшему за отчеты любовнику обещание, что они обязательно наверстают упущенное в самое ближайшее время.

Рика, о чем-то задумавшись, лежал на плече у Этеля и вырисовывал кончиком пальца узоры на его груди. Этельстен тоже был задумчив, но мысли его скакали как обезьяны в клетке, и шумели не меньше.

- У тебя волосы отросли, - перебирая темные прядки любовника, сказал Этель, чтобы разрушить повисшее в комнате молчание. - Когда мы только познакомились, твоя стрижка была короче.

- Тебе не нравится? - спросил Рика, пристально разглядывая четкие линии мышц на груди парня и его бледную кожу, на которой практически не было родинок.

Этель всегда казался Рикальду совершенством, и до сих пор ничего не изменилось. Парень по-прежнему был невероятно красив, и с каждым годом становился только привлекательнее. Иногда Рике было нестерпимо больно осознавать, что он связался с таким привлекательным человеком, которого наверняка захотят у него отнять. И он не представлял, как будет бороться со всеми этими соперниками.

- Наоборот, - улыбнувшись, ответил Этель и поцеловал Рику в макушку. - Ты стал еще красивее. Ты вообще очень удивительный человек, и я с каждым днем влюбляюсь в тебя все сильнее. Иногда мне даже кажется, что я просто лопну от переполняющих меня чувств. Не сдержусь и лопну, и вам с Ленардом придется убирать клубы сахарной ваты, россыпь конфетти и лужи ванильного сиропа.

Рика смущенно рассмеялся, представив себе подобную картину.

- Еще красивее? Скажешь тоже... - вздохнул он, снова обрисовывая взглядом подтянутый торс Этельстена, его плоский рельефный живот и стройные ноги. - Куда мне до вас с Ленардом. Сколько ни прихорашивайся, все равно буду похож чучело.

Рика сжал руку в кулак, но Этель тут же накрыл ее своей ладонью и успокаивающе погладил.

- Не правда, - сказал он и приподнял лицо Рики за подбородок, чтобы посмотреть ему в глаза. - Ты самый красивый человек на всей планете. Не знаю, кто сказал тебе, что ты чучело, но этот кто-то явно тебе завидует.

- Разве человек может завидовать сам себе? - спросил Рика с улыбкой, влюбленно глядя в небесно-голубые глаза Этеля. А потом хмыкнул и добавил: - Хотя, наверное, может. Потому что я завидую себе. Завидую, что у меня есть вы. Завидую себе вчерашнему и себе завтрашнему. Завидую себе десять минут назад, ведь я испытывал невероятное счастье, когда ты был во мне. Я, наверное, сумасшедший.

Рикальд прильнул к обнаженному телу Этеля и крепко обнял его, не зная, как еще показать парню свои настоящие чувства.

- Тогда мы все трое сумасшедшие, - негромко рассмеялся Этель и вздохнул. - Ведь я тоже завидую и тебе, и Ленарду, и самому себе. А еще я завидую тем нам, которые в наших мечтах и фантазиях. Они вообще счастливчики.

Этель замолчал, а потом запустил пальцы в волосы Рики и, мягко массируя его затылок, сказал:

- Знаешь, я сегодня разговаривал с мамой, и она приглашала нас в отпуск. Всех троих. Сказала, что будет рада, если мы проведем с ней несколько дней.

- Твоя мама? - удивился Рика, и его сердце тревожно сжалось. - Не может быть. Она же была против наших с тобой отношений.

- Была, - не стал спорить Этель. - Но, кажется, она смирилась. Она ведь неплохой человек. Она добрая, ласковая и очень заботливая. Вот только проявляла все эти качества с какой-то маниакальной прытью. Но теперь она приняла нас. И желает нам только добра. Слушай, а хочешь, я позвоню ей и попрошу, чтобы она договорилась с директором, и тебе дали отсрочку от экзаменов на пару недель, чтобы мы могли поехать вместе с ней в отпуск. Ленард приедет, как только закончит всю эту бумажную канитель, и мы проведем вместе чудесную неделю.

- Так отпуск уже скоро? - спросил Рика, понимая, что директор ни за что его не отпустит.

Да и не будут потом ради него одного экзамены устраивать.

- Вылет завтра в восемь утра, - сказал Этель и с надеждой посмотрел на парня. - Давай же, поехали. Там, правда, будет здорово. Мама все уладит. Я думаю, у нее получится.

- Нет, Этель, я не могу, - тут же проговорил парень. - Я и так не уверен, что сдам экзамены. А, если расслаблюсь, так вообще все завалю.

Рика тяжело вздохнул и сел, подтягивая колени к груди.

«Ну что Миранде Зитрис стоило повременить с отпуском несколько недель?» - думал Рикальд, уткнувшись лицом в колени и чувствуя, как его охватывает паника.

Тело мгновенно бросило в жар. Сердце заколотилось как ненормальное. А шум в ушах даже оглушил парня. И он с трудом сдержался, чтобы не передернуть плечами, когда Этель тоже сел и обнял его, крепко прижимая к себе.

- Рика, ты чего? Обиделся, что ли? - спросил парень осторожно.

- Нет, - выдавил из себя Рика и покачал головой для большей убедительности. - Это нервы перед экзаменами. Ты же знаешь, как тяжело мне дается учеба. Я не могу сейчас поехать, прости.

- Ну за что ты извиняешься? - грустно улыбнулся Этельстен и поцеловал парня в плечо. - Поедем в следующий раз. А после экзамена в любом случае куда-нибудь отправимся. Надоел мне этот Нью-Йорк. Хочу посмотреть какой-нибудь другой пыльный и шумный железный муравейник.

Рика ничего на это не ответил и, продолжая сидеть на диване с подтянутыми к груди коленями, задумался.

«Наверное, мама Этеля расстроится, что мы не поехали с ней», - думал он, стараясь делать тихие, но глубокие вдохи, как когда-то советовал ему Аррек во время очередной панической атаки. – «Возможно, она не смогла перенести свой отпуск, потому что у нее строгий съемочный график. Вовсе не обязательно, что она как-то причастна к звонкам и угрозам».

Воспоминания о звонках отдались в висках парня болезненной пульсацией, а в голову закралась чудовищная мысль.

«Что, если не только я под прицелом? Электронный голос просил порвать с Ленардом. Об Этельстене речи не было. Вдруг, с ним тоже случится что-то плохое? Может быть, Этелю действительно лучше уехать из Нью-Йорка на какое-то время?»

- Эй, Рика, ну ты чего? - обеспокоенно позвал Этельстен, встревоженный молчанием и бледностью парня. - Тебе нехорошо? Тебя мои слова расстроили? Если не хочешь никуда ехать, то не поедем. В Нью-Йорке тоже не так уж и плохо. Возьмем палатку, заплатим копам, и устроим кэмпинг в Центральном парке.

Шутка была так себе, но Этельстен хотел отвлечь Рику от дурных мыслей, которые, судя по всему, вновь родились в голове мальчишки.

- Переоденем Ленарда в шкуру какого-нибудь зверя и отправим с копьем на рыбалку. Будет весело. Особенно когда туристы и местные начнут разбегаться, завидев его, полуголого, с копьем и с суровой миной, готового убить любого на своем пути.

- Ты должен поехать, - глухо отозвался Рика, почти не реагируя на шутки Этельстена, потому что не услышал и половины из того, что говорил ему парень.

Что-то там про Центральный парк, копов и Ленарда с копьем. Ленарда, которого скоро у них заберут.

Рика яростно прикусил себя за щеку и глубоко вздохнул, понимая, что просто свихнется со всей этой ситуацией, если она не разрешится в ближайшее время, и сказал уже более спокойно:

- Ты должен поехать с мамой. Кто знаете, когда у нее еще получится вырваться со сьемок. А я так и так проведу эти две недели в колледже за подготовкой. У нас не будет времени видеться. Какая разница, будешь ты в универе или где-то за границей?

Слова Рики удивили Этельстена, и парень нахмурился.

- Ты серьезно? - осторожно спросил он, касаясь пальцами бледной щеки мальчишки. - Ты действительно не против? Я к тому, что... мы ведь можем поехать и позже. Все вместе. Мама обещала выкроить время и...

Этель замолчал. Чувство вины перед мамой грызло его сердце. Но и Рику он не хотел оставлять. Мальчишка и так пребывал на грани срыва из-за этих проклятущих экзаменов, и уезжать куда-то в такой момент было бы не очень честно по отношению к нему.

- Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя брошенным. Кто знает, сколько еще отец Ленарда будет его мурыжить.

- Нет, ты должен поехать сейчас, - сказал Рика уверенно. - Все со мной будет в порядке. Ленард пусть остается дома, а я вернусь в колледж. До выпуска осталось всего две недели. А после вы заберете меня, как и обещали. Зная об этом, я смогу пережить временную разлуку.

Парень посмотрел на Этельстена твердым взглядом и добавил с улыбкой:

- Меня мучают не расставания с вами, а неизвестность. Но теперь я знаю, что мы будем вместе, и мне спокойно. Этель, я люблю вас больше собственной жизни, больше чего-либо, что вообще есть во Вселенной. Я отдам за вас все, что у меня есть. Но я не хочу, чтобы вы были несчастливы. И, если поездка с мамой, это то, чего ты хочешь, и то, что сделает тебя чуточку счастливее, я хочу, чтобы ты поехал.

Этельстен сделал глубокий вдох и, подавшись к Рике, крепко обнял парня, пряча лицо у него на плече.

- Спасибо, - негромко проговорил он. - Я, правда, хочу поехать. Знаешь, мама... она неплохая. Не злая. Вредная бывает, капризная. Но что я говорю, ты ведь знаешь меня, и можешь представить ее характер. Но она очень хорошая. А я ее обижаю.

Этельстен вздохнул и прикрыл глаза.

- Рика, я так сильно тебя люблю. Больше жизни. Мне больно, когда ты расстроен, мне страшно, когда тебе плохо. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Эта поездка точно не огорчит тебя?

- Нет, - ответил Рика, - уж будь уверен. Если потом ты вернешься ко мне, то все в порядке.

- Ну, конечно, вернусь, - стиснув Рику еще крепче, сказал Этель. - Ты и глазом моргнуть не успеешь, а я уже буду рядом.

- Только побудь со мной до самого отъезда, - попросил Рикальд, кутаясь в объятия парня. - Не хочу сидеть дома в одиночестве. И в колледж не хочу сегодня. Завтра поеду.

- Я никуда не уйду, - пообещал Этельстен и, повалив Рику на диван, принялся покрывать его шею и грудь поцелуями. - Даже более того, я сегодня останусь тут с ночевкой. Если ты не против, конечно.

Рика просиял и закинул руки на шею Этельстена.

- Оставайся хоть на всю жизнь... - жарко прошептал он, и впился в губы парня неистовым поцелуем.

Возможно, это был их последний день вместе. И Рикальд хотел, чтобы в памяти Этельстена он остался светлым, волшебным мгновением, исполненным любви и взаимопонимания.