⚜Алекс⚜

***

Весеннее и в то же время еще по-зимнему холодное солнце клонилось к горизонту. Его лучи, отражаясь от зеркал, украшающих стены уютного маленького кафе, где Алекс с Тилем ужинали, янтарными бликами играли в светлых волосах парня.

В ожидании заказанных блюд, Тиль сложил руки на столе и уткнулся в них подбородком, разглядывая своего любимого человека так, словно видел его впервые.

Вообще, за последние несколько недель он только и делал, что любовался Алексом, наблюдая за его сумасшедшим поведением, за всплеском его бурных эмоций, за грацией его движений во всем, что бы он ни делал, за выражениями его красивого и такого выразительного лица...

Вот и сейчас, отшучиваясь по поводу женского облика Тиля, Алекс вертелся на стуле, выглядывая ужин, который они заказали лишь пару минут назад. А Тиль дышал через раз, боясь своим дыханием спугнуть свалившееся на него счастье, потому что больше всего на свете боялся, что этот невероятный стремительный человек упорхнет от него, и словно птица унесется в бескрайнее небо, в жизнь... в свободу... в мечту...

- Люблю тебя... - едва слышно проговорил Тиль, когда Алекс вновь взглянул на него, и улыбнулся немного недоуменному выражению на лице парня.

- Ты такой красивый... - продолжил Тиль и, вытянув одну руку вперед, сплел свои пальцы с пальцами Алекса. - Так больно на тебя смотреть... слепишь... словно солнце. Мое солнце.

Алекс расплылся в счастливой улыбке и притянул руку Тиля к своим губам.

- Нет, это ты мое солнце, – с придыханием ответил он, мягко целуя каждый пальчик парня, и поправил длинную искусственную прядь на его парике. - Яркое, обжигающее, трепетное солнце.

К столику, за которым они сидели, подошла молоденькая официантка и принялась расставлять перед ними заказанные блюда. Девушка смешно вздыхала и завистливо поглядывала на Тиля, руку которого Алекс все еще покрывал поцелуями.

- Тебя испепелят от зависти, любимая Тильда. - Усмехнулся парень, когда официантка ушла. - Готова ли ты к такому, радость моя?

- Пусть... - проговорил Тиль, чувствуя легкое головокружение от происходящего и понимая, что оказался, если не в раю, так во сне... в глубоком, счастливом, беспробудном сне.

Здесь, в заснеженных горах Европы, он чувствовал себя словно в цветущем Эдеме, где воздух пах цветами и океаном, а сам он, словно блаженный, следовал за человеком, который отдавал ему все... все до последнего вздоха.

Что ему взгляды и костер?.. Что ему чужая зависть? Пусть захлебнутся ею, если таков их выбор. А он будет счастливо жить, пока не остановится его сердце, пока с губ не сорвется последний вздох, который Алекс поймает своими губами. Он будет жить, и радоваться до самого конца.

Алекс рассмеялся.

- Ты так очаровательна в своем счастье, любимая. Я схожу с ума, глядя на тебя. - Он чуть сильнее сжал пальцы парня и, подавшись вперед, тихим шепотом проговорил: - Тиль... Я бесконечно счастлив с тобой. Так счастлив, что мне, порой, становится страшно. Люди не могут быть настолько счастливыми без последствий.

Лицо Тиля помрачнело от его слов. Улыбка все еще играла на губах парня, но больше не казалась ослепляющей, превратившись в тень счастья.

Эта перемена неприятно уколола сердце Алекса, и он поспешил исправить положение.

- Не бери в голову, Кошмарик. Это всего лишь любовный бред. Не более того. Ешь. Ешь, и вернемся в номер. Мне уже не терпится приступить к десерту.

- Ненасытный, - шепнул Тиль и, склонившись над столом, тихо проговорил: - Покорми меня. Пусть завидуют еще больше.

Он придвинул к Алексу свою тарелку и, совершенно бескультурно облокотившись о столешницу, скинул с правой ноги узкий зимний сапог. После чего потянулся носком к бедру парня и, проехавшись до самого паха, дразняще надавил на ощутимый бугорок.

«Смотри-ка, не соврал», - говорила коварная усмешечка Тиля, когда вилка в руках Алекса задрожала и звякнула по тарелке.

Алекс сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Тиль несильно надавливал пальчиками ноги на пах парня, подразнивая его и вознося на пик блаженства.

- Проказница. - Усмехнулся Алекс и, подцепив пальцами кусочек жареной оленины, обмакнул его в соус и поднес к губам Тиля.

Парень тут же приоткрыл свой рот и обхватил губами кончики его пальцев, лаская подушечки языком и слизывая с кожи соус.

- Вкусно? - дрогнувшим от усилившегося возбуждения голосом спросил Алекс и прищурился.

Тиль кивнул и стал медленно пережевывать угощение, с улыбкой глядя на то, как дыхание Алекса становится тяжелее и прерывистее, и как ему с каждой секундой все сложнее скрыть это от окружающих.

Парень ласково терзал Алекса, то отнимая ногу от паха и скользя кончиками пальцев по упругому животу, то вновь возвращаясь к заветному бугорку, мысли о котором вызывали в его душе волны дрожи и предвкушения. И он щедро одаривал Алекса улыбками, полными обещаний жарких ночей в объятиях друг друга.

Прожевав первый кусочек, Тиль так же ласково принял второй, и сам тоже начал кормить Алекса, с задором глядя в затуманенные страстью глаза парня.

- Хочу тебя, - шепнул Тиль, склонившись над столом, но тут же игриво покачал головой, когда Алекс попытался встать и утащить его в номер.

- Сначала ужин... потом десерт, - безапелляционно сказал он. - Только так.

- Какой строгий, - жалобно выдохнул Алекс и закусил губу, когда Тиль чуть сильнее надавил на его возбужденный член. - Я же с ума сойду, пока дождусь десерта. Тебе нужен сумасшедший муж? Тильда, ты, правда, хочешь ополоумевшего меня рядом с собой?

- Хочу тебя любого.

Тиль улыбнулся и отнял ногу, сжалившись над несчастным. И теперь уже сам потянулся вилкой в свою тарелку и стал стремительно пережевывать еду.

- Ешь... – бросил он поспешно и указал Алексу на его блюдо. - Скорее... Я тоже хочу десерт.

Долго уговаривать Алекса не пришлось. Он схватил свою вилку и стал стремительно поглощать мясо. А потом, отправив в рот последний кусочек, даже не прожевав его как следует, вскочил со своего места.

- Пофли, - проговорил он, старательно жуя, и, тяжело проглотив мясо, протянул Тилю руку. - Ну же, скорее.

Алекс нетерпеливо кивнул парню и, когда тот, смеясь, положил вилку и степенно поднялся, тут же подхватил его на руки и, наплевав на так и оставшийся под столиком сапог, понес Тиля к выходу из кафе.

- Маленький садист, – сдавленно проговорил Алекс, быстро шагая через холл гостиницы. - Маленький, жестокий... любимый...

- Прости, - смущенно пряча лицо на шее Алекса, прошептал Тиль, и покрепче обнял его, словно искал защиты в сильных руках. - Мне так нравится твоя любовь, что я хочу смотреть на нее... хочу видеть в твоих глазах всегда. Любовь, желание... я хочу видеть это каждую секунду...

- О! - воскликнул Алекс, взбегая по лестнице на второй этаж и игнорируя пристальные, немного осуждающие, немного насмешливые и, в то же время, понимающие взгляды постояльцев и прислуги. - Это я тебе гарантирую. Все, что попросишь. Все, что захочешь, Кошмарик. Все-все будет твоим. Я весь мир сложу к твоим ногам, только будь со мной и люби меня.

Алекс ловко толкнул незапертую дверь и вошел в темный номер.

- Но я с тобой... - проговорил Тиль, едва дверь закрылась, и они остались одни, отрезанные от всего мира во мраке их любовного гнездышка.

И тут же, обхватив ладонями лицо Алекса, стал целовать его с такой страстью, что у самого закружилась голова и перехватило дыхание.

- Да, ты со мной. Со мной... - уложив Тиля на кровать, прошептал Алекс, лихорадочно срывая с него одежду и раздеваясь сам. – Главное, чтобы ты не передумал. Это единственное, о чем я прошу, мой Кошмарик.

Алекс покрывал горячую кожу парня поцелуями и сам млел от своих действий. Тиль прогибался под ним, тихо постанывал, что-то бессвязно шептал, а Алекс смотрел на него и думал о том, что в целом мире нет большего счастья, чем быть любимым Тилем. И тут же почувствовал легкий укол совести перед человеком, у которого он украл это сокровище. Впрочем, совесть быстро заглохла, и теперь только бешеный шум крови и тяжелое дыхание Тиля наполняли комнату звуками.

Тиль не помнил себя от счастья.

С Алексом было тепло и светло даже в этой комнате, окутанной вечерним полумраком. Его бьющая через край энергия освещала собой все, к чему бы парень ни прикоснулся, и Тиль не был исключением. Когда одежда и парик полетели прочь, и руки Алекса прошлись по его обнаженной коже, он вспыхнул словно сухие поленья под обжигающей лаской огня, и, громко застонав, прогнулся, подставляясь под сладкие поцелуи.

Алекс щедро одаривал его своей любовью, а Тиль нашептывал ему, что не передумает, ни за что на свете не оставит его, никогда, даже под страхом смерти... И когда их тела вновь слились в страстном акте любви, он только и мог, что цепляться за сильные плечи Алекса, отдаваясь во власть его резких, порывистых движений и крепких объятий, и, прогибаясь от каждого толчка, повторять: «Люблю... люблю... люблю...». Пока обессиленный и мокрый от пота не повалился на простыни, смеясь и плача от нахлынувшего на него восторга.

Алекс еще долго покрывал лицо и шею Тиля поцелуями, крепко сжимая парня в своих объятиях.

Им было так хорошо вместе, что иногда Алекса накрывало волной неудержимого страха. Ему порой казалось, что Тиль может исчезнуть в любую секунду, и оттого сердце парня болезненно сжималось от тревоги. И как бы Алекс ни успокаивал себя мыслями о том, что это лишь необоснованная паранойя, и что ничего подобного не произойдет, выгнать страх и переживания из своей души было не так-то просто.

Лежа на кровати и нежась в ласковых объятиях Тиля, Алекс почти задремал. Но из полудремы его вырвала трель телефонного звонка. Потянувшись рукой к мобильному телефону, Алекс поднес гаджет к уху и нажал на кнопку приема вызова.

- Привет, - тихо проговорил он, стараясь не разбудить спящего рядом Тиля. - Уже соскучился по любимому «племяннику»?

- Моя тоска по тебе безгранична, мальчик мой, - послышался в динамике грустный голос Айзека. - Ты все свое время посвятил своей очаровательной жене, и забыл обо мне, вот я и решил напомнить тебе о своем существовании.

- Забудешь о твоем существовании, как же, - хмыкнул Алекс и, осторожно высвободившись из объятий Тиля, прижал телефон к уху плечом и принялся натягивать штаны. - Но я рад, что ты позвонил. Кстати, по делу или просто так? А то мы тут немного спим.

- По делу, - сказал мужчина. – Но, если Тиль рядом, я бы предпочел, чтобы он даже случайно не подслушал этот разговор. Так что потрудись оторваться от несомненно сладких прелестей и отойди в сторонку. Дело не терпит отлагательств.

Заявление отца встревожило Алекса и он, обернувшись на спящего Тиля, с тревогой спросил:

- Все так серьезно?

И когда получил утвердительный ответ, быстро поднялся и вышел в коридор.

Пока Алекс разговаривал по телефону с господином Айзеном, Тиль делал вид, что крепко спит. Он не хотел мешать их беседе, но, когда парень встревоженным голосом спросил мужчину о серьезности какой-то ситуации и вышел, Тиль так же разнервничался.

Алекс был оптимистичным и жизнерадостным человеком, так же, как и его эксцентричный родственник, и слышать в их голосах тревогу было необычно и как-то муторно.

Поежившись, Тиль сел в кровати и гипнотизировал дверь, пока Алекс не вернулся. Но то выражение на лице парня, которое он успел мельком заметить в тусклом освещении коридорных ламп, пока дверь снова не закрылась, очень ему не понравилось.

Тиль вскочил с кровати и, прильнув к Алексу, спросил, чувствуя, как в горле стремительно растет неприятный ком:

- Что-то случилось? Нас разлучают? Твой отец... вернее, тот человек... обо всем узнал?

- Вот же ты напридумывал, - рассмеялся Алекс и обнял повисшего на нем парня.

А потом крепко стиснул Тиля в объятиях и медленно повел его к кровати.

- Все хорошо, Кошмарик, тебе не о чем беспокоиться, – говорил он, целуя шею парня. - Дядя звонил, сказал, что отец бесится из-за того, что я не даю о себе знать. Меркантильный засранец беспокоится о том, что я обижу Тильду, и она упорхнет, забрав обещанные ему денежки. Кроме этого ничего плохого не случилось. Так что не волнуйся.

Алекс уложил Тиля обратно на кровать и навис над ним. Обнаженное, еще не остывшее от любви тело, манило взгляд, и парень медленно обводил твердеющий сосок Тиля пальцем.

- Вот смотрю я на тебя и понимаю, что опять хочу. Это какое-то сексуальное бешенство.

Алекс улыбнулся и мягко поцеловал поджатые губы Тиля.

А когда парень не ответил на поцелуй, чуть отстранился и спросил:

- Ты сердишься?

Тиль шумно втянул в себя воздух, одновременно чувствуя и прилив возбуждения от действий Алекса, и сильную тревогу от его слов.

- Скажи, в твоих глазах я совсем глупый, да? – спросил он с обидой в голосе. – Неужели ты считаешь, что меня так легко одурачить?

- Тиль, все не так...

- Знаешь, я уже вдоволь натерпелся лжи и всяких недомолвок, - не успокаивался парень. – И я не хочу больше через все это проходить. Так что или говори правду, или иди спать на диван.

В голосе и глазах Тиля было столько обиды, что Алексу стало стыдно. Он уткнулся лбом в плечо парня и, тяжело вздохнув, крепко обнял его.

– Прости. Прости, я не должен был пытаться скрыть от тебя... но ничего страшного нет, правда, - скрепя сердце проговорил Алекс и сам же поморщился от собственной лжи. - Нас чуть не раскрыли. Папочка начал что-то подозревать и хотел потребовать нашего возвращения, но дядя... отец настоял на том, чтобы нас не трогали. Он сказал, что все уладит, и он уладит. Обязательно уладит.

- За нами следят? - спросил Тиль, и его сердце предательски сжалось от страха. - Я веду себя слишком развязно, да? Кто-то услышал, как я разговариваю? Боже мой, я так и думал, что здесь небезопасно.

- Ну что ты, Кошмарик, твоей вины тут нет. - Алекс заглянул в глаза Тиля, которые в полутьме номера казались маленькими угольками в потухшем костре. – Тут, скорее, я виноват. Слишком быстро влюбился в девочку Тильду, которую не хотел принимать и знать.

Алекс убрал со лба парня прядки волос и улыбнулся.

- Ты не волнуйся, ладно? – попросил он. - Не волнуйся, у нас все будет хорошо. Я обещаю.

- Я просто хочу быть счастливым рядом с тобой, - проговорил Тиль очень тихо, и крепко обнял Алекса. - Я ведь немногого прошу... но почему-то в моем случае все всегда ломается или рассыпается как карточный домик. Наверное, я все же проклят.

Алекс тихо рассмеялся и поцеловал Тиля.

- Глупости. Нет никакого проклятия. Просто... - он глубоко вдохнул и оставил на чуть приоткрытых губах парня очередной поцелуй. - Просто так сложились обстоятельства. Но, если посмотреть на это с другой стороны, то всё не так уж и плохо. Если бы не твое «проклятие», мы бы не встретились. Так что, быть может, это и есть знаменитое: «Через тернии к звездам»? А?

Тиль открыл глаза и с глубокой признательностью посмотрел на Алекса, перебирая пальцами его мягкие волосы и немного успокаиваясь от его уверенного голоса.

- Мне тоже так казалось, - проговорил он. - Но неприятности не заканчиваются. И все же... я не отдам тебя. Ни твоему отцу... ни судьбе, ни богу. Ты мой, так всем и скажу. Всем и каждому. Ты для меня... так и скажу, и пусть катятся в ад.

- И покатятся, Кошмарик. Обязательно покатятся. Быстро так, словно бы с горы.

Алекс улыбнулся шире и глубоко втянул воздух.

- А знаешь что? - проговорил он и повалил Тиля на кровать. - Давай завтра покатаемся на лыжах. Найдем самую спокойную трассу, где кроме нас никого не будет, и поносимся с гор. Давай?

Спрашивая все это, Алекс радовался тому, что Тиль не видит выражения его лица. А что до голоса... Алекс хорошо умел маскировать его, и сейчас в его словах слышались только радость и счастье. Страх же остался глубоко внутри, и Тиль его не услышит и не увидит. Этот страх только для него. А что до Кошмарика, он уже и так вдоволь набоялся за свою жизнь. Хватит.

- Давай... - кивнул Тиль и мягко поцеловал чуть солоноватую кожу парня. – Давай жить ради удовольствия невзирая ни на что.

- Ради этого и стоит жить. И ради тебя. - Алекс резко развернул Тиля и, уложив его на живот, навалился сверху и потерся пахом о его ягодицы. – Тиль, я хочу любить тебя так долго, чтобы мы оба потом встать не смогли. Долго... глубоко... бесконечно...

- Алекс... - Тиль вцепился пальцами в подушку и затрепетал, чувствуя, как внутри него разгорается огонь желания. - Люби меня до самого утра... пока хватит сил, люби.

- Кошмарик, я бы на твоем месте прогнал меня куда подальше, - пробормотал Алекс, целуя Тиля в основание шеи и быстро расстегивая джинсы. - Моя похоть и жажда владеть тобой до добра не доведут.

- Это и есть добро... - сдавленно проговорил Тиль, покрываясь мурашками от одной только мысли, что Алекс скоро окажется в нем. - Это добро, и оно ведет в Рай. И, чем сильнее ты хочешь меня, тем этот Рай для меня прекраснее.

- Маленький соблазнитель, - прикусывая затылок парня, прошептал Алекс. - Ты не Кошмарик, ты змий. Мой прекрасный, извивающийся подо мной змий. Люблю тебя.

- И я люблю... - выстонал Тиль, впуская Алекса в себя, и тут же распластался на кровати, так как парень навалился на него всем весом и вжал в матрас, практически лишая возможности двигаться.

Алекс любил Тиля почти до самого рассвета, давая парню лишь по несколько минут отдыха. Но даже когда обессилел, не отпустил Тиля, а крепко прижал его к себе, и еще долго нашептывал своему Кошмарику на ухо всякие нежности.

Вопреки надеждам Алекса, тревога из его души так и не ушла. Слова отца все еще звучали в сознании, порождая сомнения и страхи, но, вскоре, успокоенные глубоким и ровным дыханием Тиля, они стихли, и Алекс позволил себе расслабиться и уснуть.

***

И все же сон парня был недолгим. Алекса то и дело выкидывало из грёз в реальность, но, по правде говоря, он был даже благодарен своему сознанию за это.

Кошмары, атаковавшие его разум, стоило ему только прикрыть глаза, никак не прекращались. Каждое новое видение было страшнее предыдущего и сильнее холодило кровь. Отчего Алекс вскидывался на кровати и, тяжело дыша, старался угомонить свое сходящее с ума от ужаса сердце.

Последний сон был самым паскудным. Парню снилось, что он бродит по заснеженному лесу в поисках Тиля и не может его найти. Паника разрасталась в его сердце, ужас сковывал движения, а в душу пробирался холод, несравнимый ни с одним морозом. Ощущение беспомощности и отчаяния были настолько сильными, что, проснувшись в очередной раз, парень так и не смог уснуть снова. Он долго лежал, глядя в потолок и слушая биение собственного сердца, и думал о том, что пойдет на всё, ради счастья и безопасности Тиля. И, если ради этого ему придется пойти на риск, он пойдет. Он рискнет всем, что у него есть, даже собственной жизнью.

Алекс повернулся на бок и, подперев голову ладонью, посмотрел на спящего Тиля. Парень спал так спокойно и сладко, что было жаль его будить. Но эгоистичное желание быть с ним каждую секунду толкнуло Алекса на «подлость».

Он склонился над Тилем и поцеловал его.

Мальчишка пошевелился и что-то невнятно забормотал во сне, а Алекс улыбнулся и сказал:

- Люблю тебя. Люблю больше жизни.

А потом просто сгреб парня в объятия, крепко прижимая к себе, и негромко потребовал:

- Вставай, Кошмарик. Лыжи ждать не будут. Если мы не поторопимся, они уедут без нас.

Тиль слегка приоткрыл глаза и посмотрел на Алекса затуманенным сонным взглядом.

- Лыжи? Сейчас? - жалобно спросил он, заметив в глазах парня сумасшедший блеск энтузиазма, которым те вспыхивали каждый раз, стоило ему загореться какой-то идеей. - Сжалься, мы так поздно уснули...

- Кошмарик, уже полдень. - Улыбнулся Алекс. - Мы спали достаточно долго. Ну же, просыпайся! Мне одиноко без тебя. Мне без тебя скучно. Хочу слышать твой голос. Хочу смотреть на тебя. Хочу...

Алекс нырнул под одеяло и принялся покрывать грудь и живот Тиля поцелуями.

- Хочу твоего присутствия со мной, а не где-то там, в фантазиях, ведь мне не известно, есть я в них или нет.

- Конечно же, есть, - проговорил Тиль и, вдруг, рассмеялся, едва губы Алекса коснулись его живота. – Ты всегда в моих мыслях.

От легкого прикосновения губ на коже Тиля тут же появилась россыпь мурашек, и Алекс, решив расшевелить парня, принялся его щекотать.

Мальчишка зашелся заливистым смехом и, стараясь выкрутиться из цепкой хватки Алекса, нечаянно пнул его коленом.

- Ай! - послышалось из-под одеяла. - Я что, уже тебе надоел?

- Нет, но мне щекотно, - пожаловался Тиль. - Прекрати. Я уже не сплю.

Алекс нехотя отстранился от Тиля, но все так же продолжал его крепко держать.

- Я тебе не верю, – хитро прищурившись, сказал он, заглядывая в смеющиеся глаза парня. - Докажи. Докажи, что не спишь. А то я только отпущу, и ты снова провалишься в сон, а я хочу... нет, я требую твоего присутствия с моей царственной и, несомненно, величественной персоной.

Тиль улыбнулся и сел, откидывая одеяло с головы Алекса, который лежал между его широко расставленных ног и крепко обнимал его за талию, глядя вверх своими невероятными, зелеными глазами, в которых плескалась целая орава задорных чертей.

- Я не сплю, видишь? - Тиль запустил пальцы в непослушную взъерошенную шевелюру Алекса и, склонившись к нему, поцеловал его в лоб. - Совсем не сплю и не грежу.

- Хм! - Алекс склонил голову на бок. - Если ты не спишь, тогда где же дифирамбы в мою честь? Где вопли о любви? Где оды и песнопения о том, как сильны твои чувства ко мне?

- Но я не могу вопить, даже о любви к тебе, потому что я немая Тильда, забыл? – спросил Тиль. - Или ты хочешь, чтобы сюда ворвалась охрана? Они решат, что на тебя напал ненормальный гей, и отвезут меня в психушку. Оно мне надо? Лучше я скажу тебе о своей любви шепотом, на ухо...

Парень вновь склонился к Алексу и, прихватив зубами мочку его уха, совсем тихо проговорил:

- Я люблю тебя больше жизни.

Алекс зажмурился. Сердце защемило от тоски и невозможности сказать Кошмарику все, что ему следовало знать. Но...

- Если бы ты только мог заглянуть мне в душу, посмотреть в мое сердце, ты узнал бы, как сильно я люблю тебя, Тиль. Ты бы почувствовал это. Ведь ни одно слово, каким-бы красивым оно ни было, не передаст моих чувств. Это просто невозможно.

Тиль улыбнулся, чувствуя, как становится тепло на душе от этих слов. Чувствуя, как становится очень спокойно.

- Но я знаю, - проговорил он. - Я знаю, что ты любишь меня. Ты уже тысячу раз доказал мне это. И я тебе очень благодарен.

Алекс улыбнулся и прижался щекой к животу Тиля. Полежал так немного, слушая сердце любимого человека и наслаждаясь его ласковыми прикосновениями, а потом посмотрел на часы и с сожалением вздохнул.

Через час они с Тилем должны были быть в назначенном отцом месте.

Час... всего лишь час... как мало. Как невероятно много. Целая жизнь.

- Ты не передумал? - спросил Алекс, так и не отрываясь от теплой кожи мальчишки. - Кататься не передумал?

- Сомневаюсь, что ты откажешься от этой затеи, даже если я передумал, - хмыкнул Тиль и растрепал волосы парня ладонью. – Но я действительно хочу покататься. Это должно быть весело. Только ты меня не отпускай, потому что я снова въеду в сугроб или сломаю лыжи. Так что тебе лучше все время быть рядом со мной.

- Я буду. - Алекс кивнул, а потом зажмурился крепко-крепко, и стиснул парня в объятиях. - Давай еще немного вот так полежим? Ты только не спи, хорошо? Не спи, Тиль. Ты так мне нужен. Так сильно.

- Ты сегодня очень странный, - настороженно проговорил парень, обнимая Алекса и мягко поглаживая ладонями его теплую спину. - Говоришь странные вещи, и кажешься грустным. Ты уверен, что господин Айзен сможет решить нашу проблему?

- Я верю в него. - Алекс улыбнулся и, приподняв голову, посмотрел в глаза Тиля. – Он на самом деле может всё. Просто... просто тревожно как-то, а скрыть не получается. Но я не хочу, чтобы тебе передалось это странное ощущение.

Парень высвободил Тиля из объятий и лег на подушку, а потом, резко повернувшись, ловко подхватил его под руки и усадил на себя.

- Кошмары снились, - сказал Алекс. - Но ведь это просто сны. Так что беспокоиться нет причины. Правда, ведь?

- Я единственный кошмар в твоей жизни, который может доставить тебе хлопоты, - с притворной ревностью проворчал Тиль. - Реальный кошмар... вполне себе осязаемый. Так что не стоит беспокоиться о том, что тебе снилось.

Алекс усмехнулся.

- Нет. Ты не кошмар. Ты Кошмарик, а это, заметь, абсолютно разные вещи. Ты мой любимый Кошмарик. Мой самый-самый любимый. Мой. Только мой. Никому не отдам. Никому и никогда.

- Вот и не отдавай, - поддержал парня Тиль.

А потом лег на Алекса и крепко обнял, чувствуя, что еще никогда в жизни не был так счастлив и так спокоен. Никогда ему не было настолько хорошо, что даже умереть не страшно в этих крепких и жарких объятиях.

- А может, не пойдем никуда? - спросил Тиль, расслабляясь на горячем сильном теле. - Так хорошо с тобой. Просто вот так лежать хорошо. Приняли бы вместе ванну, пообедали, а потом валялись бы целый день. А кататься в другой раз когда-нибудь пойдем.

Алекс и рад был бы остаться в номере и провести этот день только с Тилем. Но если не вырваться сейчас, то так можно навсегда остаться в клетке. В тени, в тайне. Нет, любая птица хочет летать. Любой зверь хочет на свободу.

- Тиль, - негромко позвал парень, поглаживая мальчишку по спине, - а мы с тобой кто - птицы или звери?

- Люди вообще-то. - Тихо хихикнул парень. – Но, если выбирать, то лучше быть птицей. Паришь себе в облаках, ни о чем не думаешь. А внизу реки и поля, леса... и тень от облаков на холмистых равнинах. Красиво, наверное. И они счастливые... птицы. Они очень счастливые.

- Да, птицы, - согласился Алекс. - Пингвин и попугайчик. Идеальная пара. Восхитительная.

Парень рассмеялся искренне и весело.

- Мы воспарим с тобой над снежными равнинами, - продолжил он. - Ты и я, держась за руки, а вокруг свет. Искрящийся, яркий, но не слепящий, нет, ласковый и нежный. Мы будем скользить меж облаков, задевать кончиками крыльев горные вершины. Мы будем купаться в солнечных лучах и небесной синеве.

Алекс закрыл глаза и раскинул руки в стороны, представляя себя птицей.

- Мы вместе... и счастливее нас не будет никого... никого...

- Пингвины не умеют летать. - Прыснул Тиль со смеху. - Глупый ты. Все испортил. Мне теперь смешно. Как представлю себе летящих пингвина и попугая, так вся прелесть птиц куда-то улетучивается.

- Пингвины, кстати, очень заботливые, - совершенно серьезно сказал Алекс. - А попугайчики разговорчивые. Угадай, кто из нас кто?

Алексу нравилось, что Тиль смеется. Нравилось видеть его улыбку и слышать веселье в его голосе. И, казалось, прекраснее его смеха в мире нет звуков.

Тиль снова рассмеялся, а Алекс кинул очередной взгляд на часы и с тоской сказал:

- Давай собираться, я хочу ощутить полет. Вниз со склона, ветер в лицо, раздутые щеки и глаза навыкате, романтика!

- Хватит меня смешить. - Искренне расхохотался Тиль и нехотя скатился с Алекса. - Ты так заманчиво рассказываешь, что я с радостью постою внизу и посмотрю на тебя, когда ты будешь спускаться с горы.

Алекс приподнялся на локтях и, тяжело вздохнув, запрокинул голову назад. Несколько мгновений смотрел в идеально ровный потолок, а потом сел на кровати.

Тиль ходил по комнате в поисках своих вещей и что-то говорил, но Алекс не слушал. Он любовался им, старался запомнить его. Старался не упустить из памяти ни черточки, ни жеста, ни взгляда. А потом поднялся и, потянувшись, сказал:

- Я в душ. Через пятнадцать минут буду готов, но, если хочешь, присоединяйся ко мне.

- Ну уж нет, - покачал головой Тиль. – Иначе мы точно никуда не пойдем. Или ты уже передумал?

Алекс подошел к Тилю, взъерошил его волосы и улыбнулся.

- Нет, не передумал.

Он поцеловал темную макушку парня и подмигнул ему. А потом легонечко щелкнул Тиля по кончику носа и пошел в душ, напевая забавную мелодию и надеясь, что, может быть, хотя бы она развеет стремительно растущий в его сердце мрак.