⚜Кано ▫ Сайтон ▫ Акено ▫ Рёта⚜

***

Небольшой частный самолет, летящий из Кобе в Токио, плавно и бесстрашно скользил прямо над грозовым фронтом. Внизу, насколько хватало взгляда, простирались черные клубящиеся тучи, озаряющиеся ослепительными вспышками молний, а вверху светила полная луна, чьи серебристые лучи превращали верхушки облаков в заснеженные пики гор.

Сайтон никогда не был романтиком, и не собирался им становиться, но открывшийся за стеклом иллюминатора вид поражал и завораживал его.

Впервые в жизни молодой юрист ощущал свою ничтожность перед величием и мощью стихии, понимая, что этой клубящейся, сверкающей массе ничего не стоит затянуть маленькую железную птицу в свой адский водоворот и разорвать ее на куски вместе с людьми, что так нагло и самонадеянно вторглись в ее владения.

Но, несмотря на творящееся в небе светопреставление, в салоне самолета было темно. С недавних пор старик, почему-то, невзлюбил яркий свет, и пилот приглушал его настолько, что Сэт не мог разобрать даже заглавных букв в документах, из-за чего во время перелетов его снедала бесконечная скука.

Но потребовать от господина Игараси, чтобы тот прекратил свои издевательства, Сайтон не мог. Он давным-давно проиграл этот бой, невольно признав за мужчиной главенство в их партнерских отношениях, и потому молчаливо сносил все навязанные ему неудобства.

Вдоволь налюбовавшись грозовым фронтом, который растянулся, казалось, на сотни миль, Сэт откинулся на спинку кресла и посмотрел на сидящего напротив японца.

Тот беззаботно дремал и даже бровью не вел, когда самолет начинало потряхивать. У Сайтона же каждый раз замирало сердце и потели ладони, из-за чего он еще сильнее раздражался и начинал с каким-то маниакальным остервенением вытирать руки антибактериальными салфетками.

Вот и сейчас, стараясь занять себя хоть чем-то, Сэт достал из кармана новую упаковку салфеток, вынул одну и стал медленно водить ею по ладони, убирая раздражающую липкую влагу. Эти действия немного успокаивали юриста и, наверное, ему удалось бы совладать с нервозностью при помощи своеобразной гигиенической медитации, но самолет внезапно тряхнуло с такой силой, что стоящая в подставке бутылка минералки вылетела оттуда и покатилась в сторону накренившегося хвоста, заставив Сайтона замереть и с силой вцепиться в подлокотники кресла.

Стиснув зубы, Сэт снова метнул взгляд на старика, мысленно проклиная его непоколебимое спокойствие, но, к своему удивлению заметил, что японец уже не спит, а внимательно разглядывает его.

***

Наблюдать за мальчишкой было забавно. И в последнее время это нехитрое занятие стало для Кано излюбленным развлечением. Конечно же, летать из страны в страну им доводилось не очень часто, и потому мужчина искренне наслаждался каждым мгновением, проведенным на борту небольшого самолета в компании этого до безобразия занудного, но, в то же время, бесконечно очаровательного ребенка.

Да-да! Несмотря на грозный вид и слишком серьезное отношение к жизни, Сайтон Легрим был самым настоящим ребенком. И, несмотря на то, что Кано неплохо разбирался в людях, ему понадобилось немало времени, чтобы раскусить это великовозрастное дитя.

О старшем из младших Легримов в бизнес-кругах Нью-Йорка всегда гуляла недобрая слава.

Репутация «дотошного педанта» семимильными шагами шествовала впереди молодого юриста, размахивая стягом обоснованности и раздавая нерадивым бизнесменам подзатыльники пятитонным руководством по логике.

Мало кто хотел связываться с Сайтоном, и одно только упоминание его имени вызывало в людях стойкое неприятие, а порой и тошноту с головной болью. И Кано не стал исключением. Вот только, в отличие от большинства, мужчина уважал и ценил умных людей, и потому решил, во что бы то ни стало, заполучить талант юного юриста в свои руки.

Однако сделать это оказалось не так-то и просто.

После первой встречи с Сэтом Кано получил от него решительный отказ, но все же от своей задумки не отступился. Накалившаяся в семье Легримов атмосфера дала мужчине понять, что всему свое время, и надо лишь немного подождать, чтобы «золотая рыбка» юриспруденции сама приплыла к нему в руки. К тому же в то время Кано был сильно обеспокоен судьбой Видегреля и спешил разыскать блудного сына, отчего времени на «завоевание» Сайтона у него совершенно не осталось. А последовавшая за всем этим череда событий настолько выбила Кано из колеи, что он напрочь забыл о существовании юриста.

И лишь восстановив отношения с Видегрелем, мужчина смог вернуться к своим делам, которые, к его негодованию, находились в столь запущенном состоянии, что разобрать их самому не представлялось возможным.

Тогда-то Кано и вспомнил о юном даровании. Но, прежде чем вновь наведаться в дом Легримов, мужчина потратил несколько месяцев на составление такого контракта, по условиям которого Сайтон смог бы принадлежать ему безраздельно на протяжении очень долгого срока.

Но и во второй раз Кано наткнулся на решительный и безоговорочный отказ, что немало расстроило его. Однако судьба благоволила мужчине, и уже через несколько недель предоставила ему шанс, который он немедля ухватил за скользкий хвост.

В тот день Кано встретил Сайтона совершенно случайно. Проезжая на своем автомобиле мимо итальянского ресторана, он увидел мальчишку в сопровождении отца, и от его внимания не укрылось, что между ними происходит довольно горячая ссора. Попросив водителя притормозить у обочины, мужчина какое-то время наблюдал за развернувшейся сценой, а когда Итан Легрим вырвал из рук Сэта кейс с документами и в одиночестве направился в ресторан, Кано не стал терять времени даром. Он догнал совершенно растерянного и словно бы даже потерянного юриста, и, представив все как совершенно случайную встречу, пригласил Сайтона на чашку кофе, за которой вновь озвучил свое предложение. И к своему превеликому удовольствию получил положительный ответ, правда, с довольно подозрительной оговоркой.

«Вы выгоните меня уже через неделю», - пробурчал Сайтон, направляясь к выходу из кафе.

А когда в ответ на это получил заверение, что подобного не произойдет, только поджал губы и растворился в вечернем сумраке Нью-Йорка.

Всю ночь Кано просидел над уже подготовленным контрактом, в который вносил некоторые изменения. И к назначенному часу встречи предоставил Сэту договор, разорвать который можно было лишь на очень специфических условиях. Досконально изучив предложенный ему контракт, Сайтон внес в него несколько правок, две запятые и одно двоеточие, после чего посчитал условия вполне приемлемыми и оставил на документе свою размашистую, но вместе с тем аккуратную подпись.

Заполучив мальчишку, Кано первым делом отправил его в «Алый Куб», чтобы привести в порядок документацию. И тут-то мужчина понял, что Сайтон имел ввиду, когда говорил, что их сотрудничество закончится через неделю.

«Задрот».

Кано несколько раз слышал это слово от Рёты, но понял его смысл только во время непосредственного общения с Сайтоном. Разбираясь в документации клуба, юрист не скупился на выражения, в пух и прах разнося способности Видегреля к ведению дел.

- Уму непостижимо! – ворчал он тогда, перечеркивая целые абзацы в некоторых документах. – Это просто поразительно!

- Что именно? – спросил Кано не очень-то миролюбиво.

- То, что ваш любимый сын до сих пор не просрал свой бизнес!

Услышав такой ответ, Кано едва сдержался, чтобы не разрядить в наглое лицо Сайтона целую обойму, но вовремя взял эмоции под контроль и ограничился лишь суровым взглядом в сторону несносного юриста.

Оскорбления, бесконечным потоком льющиеся в сторону Видегреля, бесили Кано неимоверно. И мужчина лишь чудом удерживался от убийства, без конца напоминая себе, что раскидываться специалистами, какими бы доставучими они ни были, глупо и недальновидно.

Впрочем, впоследствии он был с лихвой вознагражден за свое ангельское терпение.

Да, Сайтон был дотошным, скрупулёзным педантом, одно присутствие которого вызывало у окружающих нервные судороги и несварение. Но, в то же время, он обладал невероятной суперспособностью упорядочивать хаос и привносить гармонию даже в самый невообразимый бардак. К тому же этот человек оказался настолько порядочным и преданным, что подкупить или переманить его до расторжения старого контракта не смог бы даже сам Дьявол. И эти качества затмили все имеющиеся у юриста недостатки, заставив Кано проникнуться к нему безграничным уважением.

Ко всему прочему, Сайтон оказался человеком замкнутым и в некоторой степени даже забитым. У него не было друзей, знакомых или хотя бы бизнес-партнёров, с которыми он мог бы пообщаться не на рабочие темы. Вся жизнь мальчишки состояла из контрактов и документов, в обилие которых изредка вплетались какие-то книги с глубокомысленными трудами древних философов. Как тут не стать мизантропом? Чудо еще, что Сайтон не был агрессором, иначе этот мир давно бы пал под его натиском и был разложен в аккуратные стопочки, отсортированные по размеру и форме.

О том, что Сайтон является чокнутым перфекционистом, Кано узнал совершенно случайно, хотя это открытие не стало для него чем-то поразительным. Как-то раз он приехал за парнем в начале пятого утра, и, решив не дожидаться Сэта в машине, поднялся в квартиру, которую снимал для него последние полгода.

Сайтон открыл дверь и, окинув мужчину тяжелым взглядом, с недовольной миной впустил его в квартиру. После чего попросил немного подождать, а сам направился в душ.

Пока парень приводил себя в порядок, Кано решил немного оглядеться в его жилище.

Сначала мужчина прошел на кухню, где все блестело чистотой и порядком, и, включив кофеварку, направился дальше. Осмотрел гостиную, остановившись у небольшого стола, на котором стоял выключенный ноутбук и лежал усовершенствованный по просьбе Кано контракт.

Строки новых пунктов привлекли внимание мужчины, и он углубился в их чтение, машинально покатывая по столу строгую перьевую ручку.

Получившийся договор был настолько хорош, что Кано невольно улыбнулся и, полностью довольный проделанной Сэтом работой, решил незамедлительно сообщить об этом парню, пусть даже и через закрытую дверь в ванную комнату.

Но, стоило мужчине переступить порог спальни, как он замер на месте, рассматривая кровать Сайтона, а вернее постельное белье, которым эта кровать была застелена.

На идеально ровной простыне без единой морщинки и складочки виднелась вмятина в форме человеческого тела. Очень четкая, почти шаблонная, словно тут спал не человек, а кукла. И это поразило Кано до глубины души. Он еще не встречал людей, которые спали бы так спокойно. Простыни под Видегрелем всегда превращались в пожеванную бешеной собакой тряпку. Акено, хоть и спал более смирно, так же любил подгребать тонкую ткань под себя. И даже сам Кано расправлял простыни после сна, а тут... как будто труп отсыпался. Подушка так же была словно только что из магазина, с одним единственным отличием: она имела почти незаметную вмятину в центре, указывающую на то, что ею все-таки кто-то пользовался.

Полюбовавшись этим жутким порядком, Кано невольно повел плечами и, движимый любопытством, заглянул в комод Сайтона.

Ящик, который мужчина открыл, оказался отделением для нижнего белья. Кано несколько секунд рассматривал ровные ряды скрученных валиком носков, отсортированных не только по длине и цвету, но и по типу плетения нитей, и ему в голову пришла мысль, что он оказался в логове какого-то маньяка.

Впрочем, эта мысль исчезла так же быстро, как и появилась. Конечно же, Сайтон не был маньяком. Он был всего лишь перфекционистом. И в этот момент Кано, вдруг, испытал к юристу неожиданное сочувствие, представив себе, насколько ему было тяжело жить все это время в окружающем его хаосе.

Задвинув ящик комода обратно, мужчина поспешил покинуть спальню Сэта и вышел в гостиную, а когда парень, одетый словно с иголочки, присоединился к нему, предложил ему кофе.

Сайтон пробурчал какую-то нелепую благодарность и подошел к столу, чтобы собрать ноутбук и документы, но замер, нахмурив свои брови и недовольно поджав губы.

Несколько мгновений ничего не происходило. Казалось, в голове у Сэта что-то заклинило, потому что он стоял, не шевелясь, и что-то злобно бормотал себе под нос. А потом протянул руку и поправил ручку, которую мужчина катал по столу, читая контракт. Увидев это, Кано, вдруг, разулыбался как идиот. Просто лицо юриста в этот момент сменило столько выражений, что мужчина не смог остаться равнодушным. Он словно зачарованный смотрел на то, как на первый взгляд отталкивающее лицо Сайтона, вдруг, преображается, делаясь спокойным и умиротворенным, и озаряется какой-то внутренней красотой.

Наверное, именно с этого момента Кано и начал поддразнивать мальчишку. Он то и дело менял местами письменные принадлежности Сайтона, подвигал его чашку или бумаги, и намеренно делал ошибки в простейших словах, тем самым заставляя юриста неимоверно беситься. И все это лишь для того, чтобы после всех кривляний и проклятий, видеть на его лице красоту.

После завершения всех дел в Нью-Йорке, Кано увез Сайтона в Атлантик-Сити, чтобы он разобрался с документацией игорного бизнеса. Сэт и с этим заданием справился блестяще, набив оскомину паре-тройке инвесторов и знатно потрепав нервы директору одного из крупнейших казино. И после этого форменного разноса талантом молодого юриста заинтересовался сам оябун.

Впечатлившись работой Сайтона, Катсу попросил Кано привезти его в Японию, но, поскольку мальчишка не владел японским языком, с визитом в Кобе пришлось повременить. Зато у Сэта появилось очень важное задание в Нью-Йорке, а именно проверить Мураками-сана. Чем парень и занялся под патронажем Кано, попутно изучая все тонкости делового японского языка.

И вот, спустя год сотрудничества, они, наконец-то, явились к Катсу, и всё полетело к чертям под хвост.

Взрывной характер брата и профессиональная ранимость Сэта, соприкоснувшись, создали такую адскую смесь, что в какой-то миг Кано показалось, что Кобе сотрясло очередное землетрясение. Ругань двух мужчин была такой яростной, что во избежание пожара Кано был вынужден вытолкать Сайтона из кабинета оябуна и провести с братом очень долгую и очень неприятную беседу, итогом которой стало обещание «направить нерадивого мальчишку на путь истинный» и научить его уважению к старшим.

Вот только всерьез перевоспитывать Сайтона Кано не хотел. И не собирался. А что до контракта, который Сэт запорол, то всегда можно было найти мирные пути, которые помогут ему убедить законника поступить так, как нужно.

Поэтому, чтобы дать обеим сторонам успокоиться и остыть, Кано решил забрать Сайтона в Токио. И теперь с удовольствием наблюдал за тем, как мальчишка беснуется, пытаясь занять себя хоть чем-то.

Но когда самолет затрясло, от злости Сайтона не осталось и следа. Кано заметил, как тонкие длинные пальцы Сэта отчаянно впились в подлокотники кресла, а на лице проступила такая бледность, что это стало заметно даже в сумраке солона.

- Вот и что ты нашел в этих своих бумажках? - негромко спросил Кано, стараясь отвлечь парня от тряски и вспышек молний за стеклом иллюминатора. – Не лучше ли было вздремнуть? Документы никуда не убегут. А твоя голова нужна мне сегодня ясной.

- Для чего? - процедил Сайтон сквозь крепко сжатые зубы. - Нужно составить контракт еще для какого-нибудь преступника? Учтите, я на грязную сделку больше не пойду. С меня хватит того унижения, которое мне пришлось испытать в Кобе по милости вашего брата.

Из-за сильной тряски голос юриста дребезжал как стекло. А когда в салоне включился аварийный свет, Сэт, вдруг, резко замолчал и уставился в иллюминатор неподвижным взглядом. Лицо его в этот момент из просто бледного сделалось нежно-салатовым. Кадык нервно дернулся, а пальцы проделали в подлокотниках глубокие вмятины.

Кано тоже посмотрел сквозь надежное толстое стекло и увидел, как его самолет плавно снижается прямо в клубящиеся облака.

- Унижения? - Кано приподнял бровь, но мальчишка на него не смотрел, зачем-то сосредоточив все свое внимание на беснующейся непогоде.

Было видно, что Сайтону страшно, и потому мужчина поспешил исправить ситуацию, поднявшись со своего кресла и пересев поближе к парню.

- О каком унижении ты говоришь? - спросил Кано и, протянув руку, закрыл иллюминатор шторкой. - Я ничего подобного не заметил.

- А как иначе прикажете воспринимать сделку, которую ваш брат хочет заключить с корейскими партнерами?

Сайтон резко повернул голову и тут же поморщился, встретившись взглядом с насмешливыми глазами старика.

Господин Игараси был слишком близко. Но Сэт не стал указывать ему на это, так как уже потерял счет попыткам мужчины без спроса вторгнуться в его личное пространство.

Эту битву он тоже проиграл много месяцев назад, и в итоге смирился с положением дел. Ведь, в конце концов, старик не делал ничего плохого. Всего лишь бесил неимоверно своим фамильярным обращением, что, в общем-то, так же можно было пережить.

- Как сделку, которую мой брат хочет заключить с корейскими партнерами, - пожал плечами Кано и, чтобы немного расслабить мальчишку, положил левую ладонь на его шею и принялся массировать напряженные мышцы пальцами. - Это бизнес, малыш, в этом нет ничего унизительного.

- Прекратите! - потребовал Сайтон, у которого от этого снисходительного обращения уже развился хронический нервный тик. - Вы мой работодатель, я ваш юрист. Хватит называть меня этим словом! Я вам не ребенок или что вы там себе возомнили.

Он стиснул кулаки и дернул головой, пытаясь избавиться от теплых, настойчивых пальцев на своей шее. Но мужчина не только не убрал руку, но еще и придвинулся ближе, нахально улыбаясь.

- Достаточно, - вновь попытался вразумить старика Сэт, вжимаясь в стену, чем только загнал себя в ловушку. – Отпустите меня. Что за игру вы ведете?

- Я тебя не держу, - усмехнулся Кано. - Но сам понимаешь, выход из самолета только один, и выходить сейчас будет не самым разумным решением в твоей жизни. К тому же... не понимаю, о каких играх ты говоришь? Я предельно серьезен, и мне, если честно, совсем не до развлечений. Особенно после того, что ты устроил в кабинете моего брата.

- Он пытался вовлечь меня в налоговые махинации! - огрызнулся Сайтон, упрямо отстаивая свои позиции. - Я не уступлю, и не буду заниматься этим контрактом. Хоть убейте. Это против моих принципов.

- Ты утрируешь, - отмахнулся Кано, хотя в чем-то мальчишка был прав. - Ни о каких махинациях речи не шло. Все согласно букве закона. Катсу не виноват, что эта буква написана столь криво, что руки так и чешутся ее подправить. И почему бы не сделать это исправление полезным?

Кано примирительно погладил парня по шее и обезоруживающе улыбнулся, когда тот бросил на него свой фирменный взгляд а-ля «гори в аду со своим контрактом».

- Я не стану этим заниматься, - категорично отмахнулся юрист и потянулся за своим кейсом, который стоял на полу и опасно покачивался, хотя самолет, кажется, трясло уже не так сильно.

Странно, в пылу спора он даже не заметил, как они миновали зону сильной турбулентности.

Старик так его бесил, что парень и думать забыл о своих страхах. И теперь единственной его проблемой было то, что проклятый японец никак не хотел убрать руку с его плеча, продолжая свои беспочвенные притязания.

- Подумай хотя бы, - попросил мужчина миролюбиво, зарываясь пальцами в густую шевелюру на затылке юриста и ласково перебирая его пряди, словно утешая капризное дитя. - Не руби сгоряча.

- Да отстаньте вы, иначе я засужу вас за домогательство! - буркнул Сэт почти беззлобно и снова дернул головой, на что старик только искренне рассмеялся, но руку все же убрал, давая парню возможность перевести дыхание.

- «Домогательство», - передразнил Кано мальчишку. - И как же ты будешь его доказывать? Ой, какой кошмар! Мой работодатель сделал мне массаж после тяжелого рабочего дня. Какое кощунство!

- Я не давал своего согласия, - огрызнулся юрист, укладывая кейс к себе на колени и любовно оглаживая ладонью черную крышку.

Эту вещь старик презентовал ему пару месяцев назад, чем привел Сэта в восторг, хотя парень умело скрыл от мужчины свои истинные чувства.

Как выяснилось позже, этот кейс разработал какой-то японский ученый по специальному заказу господина Игараси. Он был очень надежным и практичным. Со встроенным беспроводным аккумулятором и внутренней подсветкой. Водонепроницаемый, огнеупорный, с высоким уровнем защиты от воров, с маячком и семизначным кодовым шифром. Настоящий маленький сейф, который практически невозможно было вскрыть. К тому же внутри у него имелось множество отсеков для бумаг и письменных принадлежностей, в которых все удобно размещалось, не мялось и вообще находилось в завидном порядке.

Сайтону ужасно понравилась эта своеобразная игрушка, и первые несколько дней он только и делал, что открывал ее, закрывал, менял пароли и раскладывал бумаги так, чтобы в точности знать где, что и в каком порядке лежит. И через неделю уже, не глядя, мог достать тот или иной документ, и никогда не ошибался в выборе, отчего бывал невероятно счастлив и доволен собой.

Открыв это маленькое чудо, Сэт еще раз перепроверил, чтобы все было на месте, и захлопнул крышку. После чего занялся сменой пароля, пытаясь отвлечься от мыслей о том, что самолет прямо сейчас идет на посадку сквозь мощный грозовой шторм.

Старик по-прежнему сидел рядом, распространяя вокруг себя ауру уверенности и всесилия, и это, как ни странно, вселяло в Сайтона веру, что маленькая железная птица все-таки приземлится благополучно.

Еще немного поигравшись с замком, Сэт повернул голову и посмотрел на господина Игараси, который со спокойным и абсолютно равнодушным видом сидел в своем кресле с закрытыми глазами.

- Вы разве не боитесь, что этот самолетик рано или поздно разобьется вместе с нами? – спросил юрист из чистого любопытства и чтобы разбить гнетущую тишину, повисшую в салоне. - Его болтает так, что он сейчас разлетится на куски.

- Все мы рано или поздно разлетимся на куски, - отстраненно проговорил Кано, приподнимая веки и глядя парню в глаза. - Так зачем забивать себе голову ненужными мыслями и страхами? Отдохни лучше. Этот самолет пережил не одну грозу. И переживет еще тысячу. Тебе не о чем беспокоиться и нечего бояться.

- Так чем мы все-таки будем заниматься целый день? - спросил Сайтон.

- Встретимся с несколькими партнерами, обсудим пару договоров, - ответил мужчина. - Ничего нового.

- Несколько партнеров, это сколько? - уточнил юрист, которого откровенно раздражала любая недосказанность.

- Не знаю, - усмехнулся Кано. - Встречи назначал не я, а мой сын, так что задашь этот вопрос ему, когда приземлимся.

- Еще родственники? - брезгливо скривился Сэт, выражая этим действием все свое пренебрежение к родне японца. - Он тоже руководит борделем, как и господин Родже, или, может, торгует наркотиками или оружием?

- Всего по чуть-чуть, - совершенно серьезно ответил Кано и мысленно усмехнулся, когда лицо Сайтона вытянулось от недовольства. - Любовь пьянит сильнее наркотиков и ранит больнее оружия. Так что да, все тобой озвученное имеет место быть.

Мальчишка раздраженно скрипнул зубами и отвернулся к иллюминатору, поднимая шторку и вновь устремляя взгляд в темное небо.

- В любом случае, работать с моими родственниками тебе придется, - после недолгого молчания заговорил Кано. - Все-таки у нас семейный бизнес. Поэтому, у меня есть к тебе небольшая просьба: будь вежлив. Япония - страна, где ценят учтивость и этикет. Не опозорь меня.

Сайтон хотел было сказать, что он думает по поводу наставлений старика, но самолет тряхнуло особенно сильно, и юрист предпочел промолчать.

Наконец, спустя несколько бесконечных минут, они уже летели над посадочной полосой частного аэродрома. Но Сэт выдохнул спокойно только тогда, когда шасси плавно коснулись асфальта, и самолет, проехав несколько десятков метров, благополучно остановился.

Пилот объявил посадку удачной, рассказал о том, какая погода ждет пассажиров за бортом, и пожелал приятного дня.

Когда Сайтон спустился по трапу вслед за господином Игараси, к ним тут же подошел молодой японец, внешность которого показалась юристу несколько вызывающей.

Он был одет в светлую куртку, подбитую мехом с длинным бурым ворсом, и в узкие обтягивающие штаны с ремешками и лямками. На шее у него болталось несколько побрякушек. Ухо было пробито в трех местах и украшено серьгами с маленькими камушками. Японец явно красил свои удлиненные прямые волосы в каштановый с красноватым отливом цвет, и в целом вызвал у Сайтона еще больше негативных эмоций, чем оябун.

Поприветствовав Кано и его спутника вежливым поклоном, Акено сперва обнял мужчину, тем самым выражая, как сильно рад его видеть, а потом протянул руку его юристу:

- Хаяси Акено, - представился молодой японец на чистом английском. - Рад нашему знакомству, господин Легрим. Надеюсь, дорога не сильно утомила вас? Первая встреча с партнерами состоится уже через полчаса.

- Я готов к работе, - ответил Сэт, хотя больше всего на свете ему сейчас хотелось поехать в отель, принять душ и сменить одежду.

Но сотрудничество со стариком научило его мириться с досадными недоразумениями и приспосабливаться к таким вот раздражающим ситуациям.

- Почему так рано? – пробурчал Кано, которому так же было не с руки ехать на встречу в таком помятом и несвежем виде.

- У Миямото-сана через два часа самолёт, - пояснил Акено, направляясь вместе с мужчинами к ожидающему их автомобилю. – Прости, Кано. У меня не было другого выбора. Не хотелось бы терять такую возможность. Он предлагает финансирование нашего казино на очень выгодных условиях. Так что, думаю, дело того стоит.

- Что ж, давай посмотрим, насколько его условия выгодны для нас, - коварно улыбнулся Кано, бросив на своего юриста хитрый взгляд, и забрался в салон автомобиля.

Сайтон хмуро последовал за ним, а Акено еще несколько мгновений смотрел на закрывшуюся за мужчинами дверцу и пытался понять, что он только что увидел.

Впрочем, уже совсем скоро сомнения парня истаяли как предрассветный туман в лучах проснувшегося солнца.

Встреча с Миямото-саном оказалась напряженной и даже немного нервной, чему немало поспособствовал Сайтон. Акено неоднократно слышал от Видегреля не самые лестные отзывы об этом молодом юристе, но, зная характер брата, подозревал, что причиной такого неприятия являлась лишь капризность Видегреля. Однако он ошибался. В своенравности и упрямстве брату до господина Легрима было так же далеко, как человеку до солнца. Придирчивость Сайтона, казалось, не знает границ, и мирная встреча, сулившая немалую выгоду для бизнеса Кано, чуть было не обернулась полнейшим крахом.

И вновь Акено в срочном порядке пришлось взять на себя роль громоотвода, чтобы вспыхнувшая между господином Легримом и Миямото-саном перепалка не переросла в самый настоящий скандал. А Кано, между тем, казалось, лишь забавлялся, наблюдая за разворачивающейся феерией, и не предпринимал никаких действий, чтобы осадить своего работника.

Подобное поведение мужчины никак не укладывалось в голове Акено, и парень с тревогой наблюдал за бывшим любовником, стараясь понять, что у него на уме. И ответ не заставил себя ждать.

Подписав документы с Миямото-саном, мужчины отправились на следующую встречу. Старые бизнес-партнеры, прознав, что Кано вернулся в Японию, захотели встретиться, и отказывать им мужчина не стал. Только встреча эта оказалась в разы напряженнее, чем предыдущая. И именно она окончательно и бесповоротно открыла Акено глаза на поведение Кано.

Во время спора с господином Легримом, Тамура-сан, с которым у Кано были вполне дружеские отношения, вышел из себя настолько, что в порыве гнева не только перешел на личности, но еще и довольно недвусмысленно выразился, угрожая молодому юристу самой скорой и самой жестокой расправой. И вот тут-то Кано выдал свои истинные чувства, приказав Тамура-сану немедленно извиниться перед Сайтоном, а иначе его ждет мгновенная и неминуемая расплата. Тамура-сан, зная крутой нрав мужчины, тут же побледнел и склонился перед юристом в подобострастном поклоне, выражая свое искреннее раскаяние. А Кано самодовольно улыбнулся и обжег Сайтона таким взглядом, что Акено даже на приличном расстоянии почувствовал этот жар.

Закончив с этой встречей, Акено хотел было поговорить с Кано о недавних беспорядках, которые устроили на их территории члены вражеской группировки, но неожиданный телефонный звонок отвлек мужчину. Кано перебросился с кем-то парой кротких фраз и, оборвав связь, сообщил воспитаннику, что ему необходимо отлучиться. Сайтон хотел было поехать с ним, но мужчина настоял, чтобы тот отдохнул, и перепоручил его заботам Акено.

Несколько мгновений после отъезда Кано парни стояли в полной тишине. Сайтон угрюмо смотрел вслед уезжающему автомобилю, а Акено размышлял над тем, чем же занять этого замкнутого человека.

- Вы голодны? - спросил, наконец, парень, обращаясь к Сайтону. - Мы могли бы заехать в какой-нибудь ресторан и перекусить.

- Нет, - отозвался юрист мрачно. - Я бы хотел принять душ и переодеться. Буду признателен, если вы отвезете меня в какой-нибудь приличный отель.

- Отель, - задумчиво проговорил Акено и усмехнулся, представив, что сделает с ним Кано, если он отправит Сайтона в гостиницу. - Не думаю, что вам будет комфортно в отеле. Я могу предложить вам остановиться в моей квартире. Она достаточно просторна, и в ней тихо.

«А еще она хорошо охраняется», - подумал Акено, но вслух об этом говорить не стал.

- Если у вас в квартире я смогу принять душ и переодеться, то не вижу причин возражать против вашего предложения.

- Тогда, прошу в машину.

Акено учтиво поклонился, указывая юристу на автомобиль, который ждал их у обочины.

Сэт одернул пиджак, зачем-то посмотрел на кейс, который сжимал в левой руке, словно хотел убедиться, что он еще на месте, и забрался в салон. Акено сел рядом с ним и попросил водителя отвезти их домой.

А через сорок минут мучительной медленной езды переполненными улицами Токио, они припарковались в подземном гараже элитного многоквартирного дома и поднялись на лифте почти на самый верхний этаж.

Квартира господина Хаяси была просторной и обжитой. Атмосфера, царящая в помещении, несмотря на явно подростковый беспорядок в вещах, Сайтону понравилась. Вся мебель была аккуратной и строгой, но не холодной. А через большие окна в комнаты попадало много света и тепла.

Прежде чем войти, Сэт снял обувь и надел предложенные хозяином квартиры тапочки. После чего Акено проводил его в гостиную и предложил располагаться без стеснения.

- Чувствуйте себя как дома, господин Легрим, - сказал японец со всей учтивостью.

- Благодарю, - кивнул Сэт, разглядывая фото на стене, на которых господин Хаяси был запечатлен в обнимку с молодым парнем на фоне красивой природы.

Было видно, что эти двое любили путешествовать, и побывали в разных уголках планеты. А еще они явно состояли в близких отношениях. Вот только понять, в родственных или романтических, Сайтону так и не удалось.

Мальчишка на снимках сплошь и рядом лип к своему спутнику, обнимая его и сияя улыбкой, а вот господин Хаяси, несмотря на свою яркую внешность, казался сдержанным, хотя и в его глазах лучилось счастье.

- Ваш брат? – спросил Сайтон скорее из вежливости, чем из любопытства.

- Любовник, - ответил Акено без тени стеснения и подошел к бару. - Быть может, хотите чего-нибудь выпить? Я могу предложить сок или минеральную воду. Или что-нибудь покрепче.

- Буду благодарен, если вы предложите мне чай, - отстраненно проговорил Сэт и отвел взгляд от фотографий.

Ему не было никакого дела до того, с кем спит господин Хаяси, в конце концов, его собственный брат тоже предпочитал играть за другую команду, но все же он почему-то почувствовал неловкость.

Акено кивнул и направился на кухню, с улыбкой отмечая, что невозмутимого господина Легрима, оказывается, вполне легко выбить из колеи.

«Ох, Кано!» - подумал парень, водружая чайник на плиту. - «Не ищешь ты легких путей».

Через несколько минут, когда чай был готов, Акено вернулся в гостиную и поставил на невысокий столик поднос с чашками и заварником.

- Быть может, вы хотите чего-нибудь еще? Я могу заказать обед или позвонить в ателье, чтобы вам привезли новый костюм. Следующая встреча состоится лишь вечером, поэтому у вас еще есть целый день на отдых.

- Я хочу в душ, - напомнил Сайтон. - И еще, мой багаж сейчас неизвестно где. Поэтому, не моли бы вы временно дать мне что-то из своих вещей? Я вам все компенсирую при первой же возможности.

- Скорее всего, его отвезли в дом господина Игараси, - предположил Акено. - Я поищу что-нибудь подходящее для вас.

- Благодарю.

- Ванная комната слева по коридору. Там есть все необходимое.

Японец проводил своего гостя, указывая ему нужное направление, а потом пошел в свою комнату за одеждой.

Выбрать из своих вещей хоть что-то, что подошло бы господину Легриму, оказалось не так-то и просто. И дело было не столько в размере, сколько в стиле.

Поэтому, рассматривая одежду в своем шкафу, Акено то и дело улыбался, представляя строго и серьезного Сайтона в тех вещах, которые он мог ему предложить.

В конце концов, остановив свой выбор на довольно простой футболке и штанах, Акено аккуратно сложил предметы туалета стопочкой и отнес их в комнату для гостей, искренне надеясь, что одежда не станет причиной ненависти господина Легрима к его скромной персоне.

***

Домой из университета Рёта возвращался в довольно паршивом настроении. Один из его одногруппников позволил себе неуместную шутку в адрес Акено, за что и получил в челюсть, после чего недосчитался двух зубов. А потом этот трус, неспособный самостоятельно постоять за себя, собрал дружков со старших курсов, и они все вместе накинулись уже на него. Зубы у Рёты, правда, остались целы, и на том спасибо. Но лицо всё же пострадало довольно сильно. Теперь это было не лицо вовсе, а одна сплошная гематома с кровоточащими ссадинами.

Во время потасовки Рёта все же сумел кое-как вырваться из загребущих рук старших и даже успел надавать им не хилых таких пинков. Но все же в итоге ему пришлось позорно сбежать, иначе его просто убили бы на месте.

И всем-то не дает покоя мысль, что они с Акено любят друг друга. Всем надо сунуть свой нос, куда не просят, и сплетничать потом между собой. И откуда они только узнают? Сам он ведь ни одной живой душе об этом не говорил.

Лицо, правый бок и кулаки болели нестерпимо, и парень морщился при каждом шаге. Но боль не заботила его. Страшило то, что Акено не возьмет его с собой сегодня на работу, чего парень никак не мог допустить.

Прошло уже полтора года с тех пор, как они начали жить вместе, но Рёта до сих пор сильно переживал, если Акено ходил куда-то без него. Парню все время казалось, что если его не будет рядом, с Акено непременно приключится какая-нибудь беда. И он ничего не мог с собой поделать.

Размышляя над тем, что соврать любовнику по поводу своего внешнего вида, Рёта открыл дверь в квартиру своим ключом и вошел.

В помещении было тихо, только в душе негромко шумела вода, а по воздуху распространялся аромат крепкого чая с примесью фруктов.

Парень бросил сумку в угол под вешалку и снял с себя верхнюю одежду. Потом, недолго думая, снял все остальные вещи и направился в ванную, надеясь сексом задобрить Акено, чтобы тот несильно его ругал. А когда вошел и открыл душевую кабинку, обмер, совершенно по-идиотски обрадовавшись, что не снял трусы.

Хотя, на самом деле, радостного было мало. Наоборот даже, Рёта почувствовал, как его тело обдало волной неистового гнева.

В душе... в их с Акено душе стоял совершенно голый, совершенно незнакомый мужчина, и испуганно смотрел на ворвавшегося к нему парня, щуря глаза от стекающей с черных волос пены.

- Вы кто? - спросил Рёта враз охрипшим голосом, без стеснения разглядывая красивое подкачанное тело, смуглую блестящую от воды кожу и внушительный орган, который даже в расслабленном состоянии выглядел весьма впечатляюще.

Мужчина хотел было что-то ответить, но Рёта тут же перебил его:

- Неважно! Заканчивайте тут!

И захлопнул дверцу душевой кабинки с такой силой, что пластик задребезжал как стекло.

Из ванной он вышел на удивление спокойно. Надел штаны и рубашку. Прошел в гостиную и уставился на заварник с чаем, две чистые пустые чашки и сахарницу, стоящие на подносе.

Недолго думая, парень осторожно поднял всё это и с жутким грохотом разбил об пол.

Горячая вода и осколки брызнули во все стороны, штанины обдало кипятком, но Рёта не обратил на это никакого внимания. Он просто стоял и ждал реакции Акено, при этом чувствуя, как к его горлу, вдруг, подкатил удушающий комок, который мешал ему сделать даже короткий вдох.

***

Грохот в гостиной застал Акено как раз в тот самый момент, когда он решил переодеться. Жаркая волна адреналина прошла по телу мужчины, заставляя его вздрогнуть от неожиданности и, отбросив рубашку, выскочить из спальни.

За несколько мгновений в его голове промелькнула тысяча мыслей, от «господину Легриму стало плохо» до «кто-то ворвался к ним в квартиру, миновав охрану». Но, как оказалось, все его предположения были ложными. Вот только легче от этого не стало.

Посреди гостиной, окруженный осколками разбитой посуды, стоял Рёта. Он гневно раздувал ноздри и сверкал темными глазами, но на его злость Акено не обратил никакого внимания, потому что все мысли мужчины сконцентрировались на темно-лиловых синяках, сплошным пятном покрывших лицо парня.

Сердце отчаянно заколотилось в груди, отбивая яростный ритм, и Акено, в несколько шагов преодолев разделяющее его с Рётой расстояние, схватил мальчишку за подбородок и приподнял его лицо.

- Кто это сделал? - рассматривая ссадины и синяки, прорычал Акено. - Какая мразь посмела?

- Почему ты в одних трусах?! - выкрикнул парень, игнорируя вопросы мужчины.

Предположения одно ужаснее другого атаковали его несчастный разум, заставляя сходить с ума от ревности.

Неужели Акено собирался присоединиться к иностранцу, который прямо сейчас купался в их душе? Но почему?! Почему он решил изменить таким подлым образом? Тайком... за спиной... не обмолвившись ни словом?

- Кто тебя избил? Отвечай! - требовал Акено, сжимая плечи мальчишки и вглядываясь в его наполненные злостью и обидой глаза.

Рёта хотел было заявить, что сейчас это не имеет никакого значения, но вместо этого выдохнул яростно:

- Ты!..

- Я?! - изумился мужчина. - Что ты такое говоришь?

- Ты обманул меня! - выкрикнул мальчишка, резко сбрасывая с себя руки Акено, и неожиданно даже для самого себя влепил любовнику звонкую и наверняка болезненную пощечину. - Как ты посмел?! В нашем доме! Зная, что я должен вернуться! Решил избавиться от меня?! Хотел, чтобы я увидел все это?!

Ладонь мальчишки обожгла щеку Акено хлестким ударом, да таким сильным, что в ушах мужчины зазвенело. Но даже через этот звон он слышал, как ругается Рёта, как обвиняет его чёрт знает в чем. И эти обвинения никак не укладывались у Акено в голове.

- Боги! Да о чем ты?! Что уже случилось?

- Только не надо дурачка из себя строить! – попросил парень, делая глубокий рваный вдох, и отошел от Акено на несколько шагов.

- Я никого из себя не строю, - возразил мужчина. - Что произошло? Ты можешь нормально объяснить?

- Кто это такой?! - выкрикнул Рёта истерично, глядя на вышедшего из душа мужчину, который был полностью обнажен, за исключением бедер, замотанных в полотенце. - Ты меня им решил заменить?! И как?! Понравилось?! Или вы еще не успели?! Так давай, не стесняйся, а я посмотрю, раз ты так хотел, чтобы я узнал!

Рёта закусил губу, с трудом сдерживая слезы.

Обидно. Смертельно обидно. И так больно, что слов не хватит выразить свои чувства. Вот так всё и ломается в один момент. Всё идиллическое счастье, всё, что казалось таким незыблемым, таким вечным...

Акено медленно повернулся и чуть не рассмеялся, увидев вышедшего из душевой Сайтона, лицо которого выражало целую гамму самых противоречивых эмоций.

- Боги, Рёта, ты неисправим, - едва сдерживая смех, проговорил Акено.

И извинившись перед гостем, крепко сжал запястье мальчишки и потянул его в спальню.

Рёта упирался и пытался вырвать свою руку из цепкой хватки любовника. Пытался брыкаться и безостановочно ругался. Но Акено ловко уворачивался от ударов парня и все же зашвырнул его в комнату. После чего еще раз извинился перед господином Легримом и стремительно закрыл за собой дверь.

- Может все-таки объяснишь мне, какая муха тебя укусила и что за мразь посмела тебя так разукрасить? - гневно глядя на мальчишку, спросил Акено.

Он старался говорить строго, но по-настоящему злиться на Рёту не мог.

- Никто! Тебя вообще не касается! – выкрикнул Рёта и отошел от мужчины на несколько шагов. - Иди лучше, гостя своего обслужи. А то он уже раскис от воды, пока тебя дожидался.

Слова мальчишки оказались больнее залепленной им ранее пощечины, и Акено поморщился.

- Обслуживать нашего гостя будут другие, если, конечно, он того пожелает, - холодно отозвался мужчина, направляясь к стулу, на котором он оставил приготовленную рубашку. – А тебе, прежде чем устраивать истерики и скандалы, не мешало хотя бы разобраться в ситуации. Ревность ревностью, но недоверие, это уже совсем другое. Хотя... о каком доверии к «обслуживающему персоналу» вообще может идти речь, да?

Рёта так и застыл с приоткрытым ртом, разом проглотив все приготовленные ругательства.

Необдуманные слова, брошенные сгоряча, внезапно затронули щекотливую и весьма неприятную для Акено тему, и парень почувствовал себя не в своей тарелке.

- Я не это имел ввиду, - сказал он уже более спокойно. - Зачем ты перекручиваешь? В нашем душе купался голый иностранец, а ты разгуливал по дому в одних трусах. Как тут не взбеситься?

- В нашем душе купался личный юрист Кано, который прилетел сегодня в Токио. А я хотел всего лишь переодеться. Но, судя по всему, я должен был дождаться, когда ты придешь, и испросить у тебя разрешение.

- Ты мог хотя бы предупредить меня, что у нас гость, - с обидой в голосе парировал парень. - Мог написать мне сообщение или позвонить. Но ты предпочел подразнить меня, а теперь делаешь это укоризненное выражение лица, как будто я совершил какое-то преступление. Мне что, нельзя тебя ревновать? Может мне просто позволить кому-нибудь тебя увести? Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы я молчаливо сносил все, что меня не устраивает?

- Я хочу, чтобы ты не рубил сгоряча, - примирительно сказал Акено и нежно провел ладонью по припухшей щеке мальчишки. - А еще я хочу, чтобы ты мне верил. Я не успел написать тебе сообщение. К тому же, я знал, что ты скоро вернешься. Вот только и помыслить не мог, что ты вернешься в таком виде. Кто это сделал? Ты скажешь? Или мне найти его самому?

- Я просто подрался, ничего такого, - ответил Рёта. - Это наши с ним дела. Мы сами разберемся.

- Уверен? - вкрадчиво спросил Акено, хотя для себя уже решил, что переломает зарвавшемуся ублюдку руки.

Парень насуплено кивнул, и мужчина привлек его к себе, заключая в крепкие, но осторожные объятия.

- Рёта, - выдохнул Акено на ухо мальчишки, - ты ведь знаешь, что дороже тебя для меня в этом мире никого не существует. И если у тебя есть какие-то проблемы, я хочу о них знать.

- Это просто драка, никаких проблем, - ответил парень, невольно впиваясь пальцами в плечи мужчины, когда тот задел особенно болезненный синяк на его спине.

И, чтобы Акено ничего не заподозрил, прильнул к нему, хватая его зубами за подбородок.

- Как скажешь, - улыбнулся Акено, млея от немного диковатой нежности Рёты, и припал к его губам своими.

А потом долго и очень чувственно целовал, одновременно расстегивая рубашку мальчишки, чтобы проверить, насколько сильно Рёта пострадал в драке.

Мужчина по своему обыкновению действовал мягко и осторожно, но парень с трудом сдерживался, чтобы не шипеть и не ойкать, то привставая на носочки, то прогибаясь в пояснице, когда сильные ладони касались ушибов и ссадин.

Но Акено, кажется, воспринял эти изгаляния за проявления страсти и толкнул Рёту на кровать, распластав его под собой и стащив рубашку с его плеча, в которое тут же впился губами.

Парень закрыл глаза и прогнулся навстречу ласке, на миг растеряв всю свою осторожность, за что и поплатился своеобразным пленом. Воспользовавшись его просчётом, Акено резко стянул рубашку на руки Рёты, сковав его движения, и, приподнявшись на локте, окинул тяжелым взглядом открывшееся ему «великолепие».

На руках и торсе мальчишки почти не осталось живого места от жутких гематом. Казалось, он не в драку ввязался, а попал под колеса грузовика. И у Акено на мгновение даже потемнело перед глазами от злости.

Он сделал глубокий вдох, чтобы вернуть себе самообладание, а потом коснулся губами особенно темного участка на груди мальчишки.

- Я убью того урода, который оставил на тебе эти раны, - шумно выдохнул Акено, кончиками пальцев оглаживая бедра мальчишки. - Уничтожу.

- Забудь уже о нем, ему тоже досталось, - попросил Рёта.

И хоть губы Акено причиняли ему боль, он все равно подался им навстречу, шумно выдыхая и запрокидывая голову назад.

Забыть... Акено и рад был бы это сделать, да только боль любимого человека отзывалась в его сердце нестерпимым страданием.

- Хорошо, - сказал он, оставляя на шее парня цепочку ласковых поцелуев. - Забуду. Забудем оба. И я даже знаю, как это сделать.

Акено хитро улыбнулся и, не переставая покрывать тело Рёты поцелуями, принялся расстегивать пряжку на его ремне.

- Прости меня, - вдруг, выдохнул парень, крепко обнимая мужчину за шею и прижимаясь к нему всем телом. - Прости, что приревновал и ударил тебя. Я просто очень испугался, что надоел тебе, и ты хочешь от меня избавиться, ведь от меня вечно столько проблем и шума, что ты, наверное, уже устал все это терпеть.

- Рёта, я никогда от тебя не устану, - искренне заверил Акено и стянул с бедер мальчишки брюки вместе с нижним бельем, после чего коснулся поцелуем его живота. – И никогда не захочу избавиться от тебя. Потому что любить кого-то сильнее, чем я люблю тебя, просто невозможно.

- Тогда заставь меня забыть о моих страхах, - лаская пальцами затылок мужчины, попросил Рёта. - Заставь меня раствориться в тебе. Люби меня так, как умеешь только ты.

И Акено любил. Каждым действием, каждым поцелуем, каждым словом стараясь убедить мальчишку в том, что связавшие их однажды узы уже никому не разорвать.

***

Когда дверь за господином Хаяси и его вспыльчивым любовником закрылась, Сайтон окинул недоуменным взглядом разбросанные по полу осколки посуды, лужицы разлившегося чая и рассыпавшийся сахар, и недовольно цокнул языком.

Придерживая рукой полотенце, чтобы не распуталось, юрист присел на корточки и, притянув к себе поднос, стал осторожно складывать в него осколки, стараясь не пораниться и не испачкаться.

Из соседней комнаты тем временем послышались возмущенные голоса. Но Сэт мог лишь догадываться, в чем была причина спора, потому что господин Хаяси разговаривал со своим любовником на японском, к тому же стены и дверь сильно приглушали звуки, делая их похожими на неразборчивый беспрерывный гул в разных тональностях.

Собрав с пола все крупные осколки, Сайтон отнес поднос на кухню, тем самым избавившись хотя бы от части раздражающих лишних элементов на полу. Будь его воля, он не поленился бы убрать весь остальной беспорядок, но даже не представлял, где в этом доме искать пылесос или хотя бы щетку.

Поэтому ему пришлось смириться с пятнами чая и рассыпавшимся сахаром, и присесть на диван в гостиной.

Не зная, где взять чистую одежду, Сэт тщательно укрыл бедра полотенцем и потянулся за своим кейсом. Но не успел он набрать и двух цифр на кодовом замке, как из соседней комнаты послышался недвусмысленный глубокий стон, а за ним и характерный стук спинки кровати о стену.

Юрист замер и почувствовал, как его лицу становится жарко.

Ну что за раздолбайская семейка у старика?!

Один сын - невежда, второй - развратник, брат - мошенник, а сам господин Игараси - работорговец и владелец нелегального игрового бизнеса.

Хотя, если быть полностью откровенным с самим собой, его семья была не многим лучше.

Мать сбежала, когда Сэт был еще ребенком. Позже отец, чтобы помешать Ленарду разрушить собственную жизнь, женился на его девушке. Ленард в отместку закрутил роман с парнем, и, кажется, не с одним. Сандра и вовсе заявила, что выйдет замуж только под прицелом снайперской винтовки, и прожигала свою жизнь в заграничных путешествиях. А сам он попал в рабство к нахальному японцу-мафиози, который не имел ни малейшего понятия об уважительном отношении к своим работникам.

Да уж, повезло как утопленнику.

Впрочем, платили ему хорошо, стиль работы осуждали крайне редко, да и вообще относились куда приветливее, чем в собственном доме, так что, по сути, жаловаться было особо не на что.

Углубившись в эти размышления, Сайтон и не заметил, как за стеной стихли смущающие звуки. И обратил на это внимание только тогда, когда за его спиной раздался щелчок открывшегося замка и тихий скрежет проворачивающейся дверной ручки.

- Прошу меня простить, господин Легрим, - негромко сказал Акено, приближаясь к все еще раздетому молодому мужчине. - Я несколько задержался, проводя... воспитательную беседу с Рётой, и тем самым заставил вас ждать. Надеюсь, вы не очень сердитесь. Мне бы не хотелось оставить впечатление нерадивого хозяина, хотя, по сути, другого впечатления я, должно быть, и не произвожу.

В ответ на эту длинную тираду Сайтон лишь кинул на Акено тяжелый взгляд и нервно передернул плечами. Но от него не укрылся румянец смущения, заливший смуглые скулы юриста.

- Надеюсь, вы на меня не в обиде, - попытался сгладить неловкость парень, и только теперь обратил внимание на то, что устроенный Рётой беспорядок волшебным образом испарился, оставив после себя лишь мокрые пятна да россыпь сахара на ковре.

Улыбка тронула губы Акено. Он, вдруг, представил себе, как этот сдержанный молодой мужчина, не в силах выносить доносящиеся из спальни звуки, носится по квартире, пытаясь занять себя хоть чем-то.

Впрочем, представляя какой выговор он получит от Кано, смешливость Акено как ветром сдуло. И, чтобы не оставлять о себе совсем уж паршивое впечатление, он вежливо спросил:

- Вы все еще хотите чай? Я приготовлю.

- А знаете, да, хочу, - Сэт усмехнулся, но усмешка эта была лишь нервной конвульсией мышц лица. - В горле что-то пересохло.

- Через пять минут все будет готово, - пообещал Акено и тут же спохватился: – Кстати, я приготовил вам одежду. Она лежит в гостевой комнате. Идемте, я вас провожу.

Сайтон поднялся с дивана и, прихватив свой кейс, последовал за господином Хаяси.

Японец показал ему, где находится вторая спальня, и ушел готовить чай. А Сайтон развернул сложенные стопкой вещи и скептически уставился на них.

То, что теперь лежало перед ним на кровати, можно было назвать одеждой лишь с большой натяжкой. Эти вещи сгодились бы, разве что, для пугала в кукурузном поле ворон гонять. Но у него был выбор только между этим новомодным убожеством и грязным костюмом, так что Сэт предпочел выбрать меньшее из зол - то, что чистое и не воняет потом.

Повертев в руках черные брюки с карманами по бокам и бесчисленными ремешками по штанинам, Сайтон с трудом втиснулся в них. После чего потянулся за черной кофтой с длинным рукавом, на которую у портного, похоже, не хватило ткани. Мало того, что эта вещь была слишком короткой, так в нее еще зачем-то вшили кусок крашеной москитной сетки. Причем вшили как попало, без какого-либо мастерства или логики.

Тяжко вздохнув, Сэт надел на себя этот выкидыш современной моды, и вышел в гостиную.

В этот момент из первой спальни показался любовник господина Хаяси.

Сайтон уже успел заметить его избитое лицо, но лишь этим противники парня не ограничились. Весь торс молодого человека был сине-лиловым от гематом, а где-то и багровым от ссадин. Рукам так же досталось. И, если бы мальчишка не надел штаны, Сэт, наверняка, смог бы «полюбоваться» той же «росписью» и на его ногах.

- Простите за все это, - парень взмахнул правой рукой, указывая на пятна чая, после чего протянул ее Сайтону. - Араи Рёта, к вашим услугам.

- Сайтон Легрим. - Сэт пожал протянутую ладонь, но руку мальчишки сразу не отпустил, крепко перехватив ее за запястье.

- Что такое?! – возмутился Рёта.

Но Сэт не обратил на это никакого внимания. Он сделал к юноше короткий шаг и, приподняв его челку, кивнул сам себе, убедившись в собственной догадке.

- Отпустите! – Рёта строптиво дернулся, но мужчина уже и так разжал руку, после чего обратился к Акено:

- Господин Хаяси, вашему любовнику нужно приложить лед к шишкам на голове, и еще неплохо было бы показать его доктору. Эти травмы могут быть опасны.

- Акено, не слушай его, все не так страшно! – поспешил исправить положение парень. – Нет там никаких шишек.

- Тебя били ногами? - спросил Сайтон, в упор глядя на упрямого мальчишку.

Парень стушевался и ничего не ответил.

- Сколько их было? Человек шесть или больше? - продолжал мужчина свой допрос.

Рёта поежился. Какой страшный взгляд. Холодный, просвечивающий насквозь, словно рентген. И лицо. Резкое, некрасивое, словно вытесанное из камня, с явными акульими чертами. Он еще не встречал таких мужчин. Словно айсберг... такой же опасный. Вся сила, все знания, все резервы... все скрыто глубоко внутри. Все это в глазах.

- Откуда вы узнали? - спросил парень, тяжело сглатывая слюну.

- А это разве не очевидно? – удивился Сайтон, для которого подобная картина была не в новинку, так как он вынужден был наблюдать подобное чуть ли не каждую неделю, когда Ленарду было примерно пятнадцать лет.

Тогда брат напоминал магнит для неприятностей, буквально нарываясь на чужие кулаки, а потом точно так же отмалчивался, заявляя, что ничего страшного с ним не произошло и чтобы от него отстали.

- Так сколько? – спросил Сайтон, не собираясь отступать.

- Семеро, - тихо ответил Рёта и виновато посмотрел на Акено, который как раз вошел в комнату с подносом.

- Кто? - спокойно, но с явной угрозой в голосе спросил мужчина и, водрузив поднос с чаем на стол, строго посмотрел на Рёту. - Если не скажешь, я узнаю сам. Ты знаешь, что будет в таком случае.

- Да всё нормально. Просто уличные разборки. Я побил их. Не всех, конечно, но побил. Они больше не полезут. Честно.

Рёта заискивающе улыбнулся, но на Акено это не подействовало. Он продолжал строго смотреть на мальчишку, пытаясь заставить его сознаться.

- Я принесу лёд, - сказал Сайтон, воспользовавшись этим поводом, чтобы оставить господина Хаяси и Рёту наедине.

Акено открыл было рот, чтобы прочитать Рёте нотацию, но неожиданно прозвучавший телефонный звонок отвлек мужчину.

- Мы еще поговорим об этом, - словно с угрозой пообещал Акено и подошел к телефону.

Снял трубку, а потом несколько минут, хмурясь, слушал сбивчивую речь управляющего, лишь чудом сдерживаясь, чтобы не начать сыпать проклятиями.

- Сейчас приеду, - раздраженно сказал он и, положив трубку, повернулся к Сайтону, который уже принес Рёте лед и теперь тихо рассказывал мальчишке, как правильно делать холодные компрессы, чтобы синяки не переросли в серьезные гематомы.

- Мне надо отлучиться на работу, – перебил он молодого юриста. - Вы останетесь с Рётой или поедете со мной?

- Я не останусь дома! - выкрикнул парень, едва Сэт успел открыть рот, чтобы сказать, что предпочитает остаться. - Мы с господином Легримом поедем с тобой. И не смей мне отказывать! - срезал он возражение, готовое сорваться с губ Акено. - Я все равно не останусь. Ты меня знаешь.

Акено закатил глаза и только махнул рукой. Спорить с Рётой было не просто бесполезно, а абсолютно бессмысленно.

- Ладно, поехали. Только собирайся живее. Там проблемы.

Рёта кивнул и скрылся в комнате, чтобы уже через пару минут появиться на пороге полностью собранным.

До клуба они добрались довольно быстро. До часа пик было еще далеко, и потому дороги можно было назвать свободными. Акено спешил, как мог. Тихо ругался сквозь зубы, когда приходилось стоять лишние секунды на светофорах, и срезал путь проулками, где непростительно разгонялся, рискуя нарваться на штраф.

Рёта, сидевший рядом на пассажирском сидении, то и дело донимал Акено вопросами, но мужчина не спешил посвящать любовника в суть проблемы, опасаясь окончательно и бесповоротно испортить отношения с господином Легримом. В конце концов, юрист Кано должен был сейчас отдыхать перед важной встречей, назначенной на вечер, а из-за нелепой неурядицы ему приходиться тащиться почти через весь Токио по непонятным для него причинам. И, судя по выражению на хмуром лице Сайтона, которое Акено порой разглядывал в зеркало заднего вида, подобное путешествие господину Легриму было явно не по душе.

Впрочем, особого выбора у Акено не было, и он лишь надеялся, что Кано не сильно на него разозлится за эту незапланированную и совершенно неуместную экскурсию.

- Хаяси-сан! – Управляющий «Порочного Кактуса» возник перед Акено, как только мужчина переступил порог клуба. – Как хорошо, что вы поторопились.

- Что уже случилось? – строго спросил Акено, расстегивая куртку и делая несколько шагов к мужчине. – Ты так тараторил, что я и половины не разобрал.

Вада-сан открыл было рот, чтобы рассказать, что произошло, но завидев за спиной Акено незнакомого человека, замялся. После чего приблизился к мужчине почти вплотную и негромко заговорил:

- Там клиент буянит в двенадцатой. Закрылся. Никого не пускает. Работник от него в душе спрятался, но клиент выламывает дверь.

Акено поморщился так, словно у него неожиданно разболелись все зубы разом.

- Почему охрана не открыла дверь и не вышвырнула этого нахала? – спросил он раздраженно и стремительно зашагал вперед.

- Охрана стоит у комнаты, - быстро ответил Вада-сан. – Но клиент... это Оцука-сан.

- Да какая разница! – возмутился Акено. – Будь это хоть сам Идзанаги, его немедленно надо вышвырнуть.

- Я потому и позвонил, Хаяси-сан, - ответил мужчина. – Без вас этот конфликт не уладить.

- Вот же... - Акено сжал кулаки и оглянулся на своих спутников.

Понятное дело, Рёта и не подумает остаться с господином Легримом. Увяжется как хвост. А спорить с мальчишкой – лишь терять время на ненужные ссоры. Но и Сайтона с собой тащить нельзя. Достаточно и того, что Рёта устроил неподобающую сцену ревности, а потом они оба заставили мужчину мерзнуть в гостиной, кутаясь лишь в мокрое полотенце.

«Да уж! Гостеприимство высшего уровня», - обреченно подумал Акено. – «За такое Кано мне точно голову оторвет».

Впрочем, выход был. Не самый хороший, но и не самый паскудный. За полчаса ожидания с господином Легримом ничего не случится.

- И снова прошу меня простить, - обратился Акено к Сайтону, выдавив виноватую улыбку. – Я должен решить кое-какую проблему. Надеюсь, вы не будете против немного подождать. Мне, право, очень неловко оставлять вас одного, но мои люди позаботятся о вас.

Сайтон неопределенно пожал плечами и кивнул, после чего Акено повернулся к управляющему.

- Проводи нашего гостя в «Зал поющих цикад», - сказал он Вада-сану. – И позаботься о нем лучшим образом.

Управляющий понимающе кивнул и, вежливо поклонившись Сайтону, попросил молодого мужчину следовать за ним.

Но прежде чем они успели сделать несколько шагов, Акено перехватил управляющего за руку и негромко, но очень внушительно проговорил:

- Наш гость должен быть всем доволен. Всем. Это очень важный человек. Головой за него отвечаешь. И если я вернусь и замечу на его лице хоть тень неудовлетворенности, я тебя в порошок сотру. Понял?

Вада-сан отчаянно закивал и, уверив Акено в том, что все будет выполнено в лучшем виде, вернулся к Сайтону и, растекшись перед ним лужицей вежливости и учтивости, повел гостя вглубь клуба.

А сам Акено, проводив их тяжелым взглядом, поспешил к двенадцатой комнате, по пути наставляя Рёту не лезть на рожон и не создавать еще больших проблем в и без того конфликтной ситуации.

***

Сайтон и сам не понял, как позволил вытащить себя из квартиры. Мальчишка, который при одном упоминании о том, что его оставят дома, стал вдруг каким-то возбужденным и взъерошенным, засуетился, а перед выходом из дома схватил его за руку и поволок за собой, и не думая слушать никаких возражений.

- Вы должны пойти, - капризно взмолился Рёта, когда Сэт попытался воспротивиться. - Пожалуйста, иначе Акено оставит меня дома с вами. А я хочу с ним. Пожалуйста, господин Легрим.

В итоге Сайтон так не смог отказать юноше. Возможно, на него подействовало изувеченное лицо паренька вкупе с несчастным взглядом? Или, может, он просто не хотел сидеть без дела в стенах многоквартирного дома? Юрист не знал, что именно стало причиной его смиренной покорности судьбе. Он просто позволил этому произойти, и, как следствие, оказался в весьма затруднительном положении.

Господин Хаяси привез его в какой-то загородный особняк и, перепоручив заботу о нем человеку по фамилии Вада, ушел решать проблему с каким-то буйным клиентом. Рёта хвостом увязался за ним, требуя запретить неадекватным личностям вход в заведение.

Сэт остался наедине с низкорослым, лысоватым Вада-саном и теперь в недоумении смотрел на него, пытаясь понять, что он говорит.

Господин Вада быстро тараторил что-то на японском. И хоть Сайтон учил этот язык, он всё ещё недостаточно хорошо владел навыками аудирования, чтобы уловить смысл всего сказанного мужчиной.

Слава богу, господин Вада не зря получал свое жалование. Заметив во взгляде гостя затухающую искру понимания, он тут же замолчал и широко улыбнулся, давая Сайтону возможность вставить слово.

- Простите, я вас не понимаю, - честно признался юрист.

- А! Американец! - воскликнул мужчина на чистом английском и расплылся в еще более широкой улыбке. - Такая честь для нас. Друг Хаяси-сана. Уважаемый человек. Прошу, прошу за мной... - японец все кланялся и увлекал Сэта вглубь старинного особняка. - Мы подберем для вас самого лучшего мальчика. На какие темы вы любите беседовать? Какую национальность предпочитаете? Наш товар на любой вкус, да.

- Товар? - Сэт поморщился, предчувствуя неладное. - О каком товаре речь? - спросил он, оглядывая коридор, стены и потолок которого были задрапированы алой тканью, и от того казались кровавыми.

- О, о самом лучшем. О самом качественном товаре во всей Японии. Во всем мире. Вы не пожалеете. VIP-комната, прошу, только для уважаемых людей. - Японец пропустил Сэта в богато обставленную в восточном стиле комнату и жестом пригласил присесть на подушки. - Что изволите выпить? Спиртное на любой вкус. Прекрасная кухня. Закуски. Могу принести вам меню. Все для вашего удовольствия.

- Что это за место? - начиная злиться, спросил Сайтон.

Он, конечно, проголодался, но его откровенно пугал этот медовоустый человек.

- О, самое божественное, самое райское место на земле. Дом наслаждений, дом удовольствий, дом, где сбываются мечты...

Японец хлопнул в ладоши, и в комнату буквально через мгновение вошел мальчик, которому, кажется, не было и четырнадцати лет.

- Сора-кун, сходи за Нагито, - вполголоса попросил управляющий на японском. – Скажи, что сегодня он будет развлекать особенного гостя. Пусть приготовится как следует. А потом сходи на кухню и прикажи, чтобы в эту комнату подали самое лучшее блюдо и самое дорогое вино. Ты знаешь, какое. Из тех самых запасов, которые мы держим только для особенных клиентов. Ты все понял?

- Я все сделаю, Вада-сан, - мальчик поклонился сперва управляющему, а потом и гостю, выражая свое почтение, после чего исчез так же быстро, как и появился.

- Нагито наша гордость! – пояснил господин Вада, угодливо глядя Сайтону прямо в глаза. - Нетронутый цветочек. Умный. Сноровистый. Гибкий. Учителя его очень хвалят. Прекрасно танцует и поёт. Знает несколько языков. Настоящее сокровище.

- Вам очень повезло, - невпопад сказал Сайтон, даже не зная, как реагировать на подобные заявления.

Кем являлся упомянутый Нагито для управляющего, Сэт так и не понял. Мужчина то ли нахваливал работника, то ли превозносил таланты своего сына.

Ему, честно говоря, было безразлично. Он хотел, чтобы его оставили в покое и дали возможность поработать, но господин Вада продолжал стоять посреди гостевой комнаты, широко скалясь, от чего у Сайтона даже живот немного подвело.

Этот человек выглядел устрашающе в своей неуемной угодливости.

- О, это вам повезло! – сверкая глазами, заявил господин Вада. – Сегодня он будет прислуживать вам, и вы сможете сами убедиться в том, насколько он талантлив.

- Простите, я не могу оценивать чьи-либо вокальные и хореографические способности. Я юрист. Мое дело – составлять контракты, - поспешил предупредить Сайтон.

- Замечательно! – всплеснул руками управляющий, понизив голос до восхищенного полушепота. – Нагито изучает азы юриспруденции. Он мечтает о карьере адвоката по семейным делам. В следующем году он будет поступать на юридический факультет Токийского университета. Очень одаренный юноша. Может быть, вы сможете дать ему пару советов.

- Я бы с радостью, но у меня накопилось очень много дел, - попытался отказаться Сэт.

- Уверен, вы сможете уделить нашему Нагито пару минут своего драгоценного времени, - проговорил господин Вада и тут же обернулся, так как в дверь тихо постучали.

- Войдите! – разрешил управляющий.

Дверь в гостевую комнату приоткрылась, и на пороге появился хрупкий юноша привлекательной внешности. На вид ему было около восемнадцати лет, хотя Сэт не стал бы утверждать наверняка. У него были большие выразительные глаза, мягкий овал лица и чуть полноватые, как для мужчины, губы. Черные волосы красиво обрамляли его лицо, гармонично подчеркивая бледность кожи.

Парень был одет в черное кимоно, расписанное летящими журавлями, которое придавало его внешности еще больше очарования.

- Вада-сан, я пришел по вашей просьбе, - заговорил юноша мягким бархатистым голосом и улыбнулся сидящему на подушках Сайтону. – Это и есть наш гость?

- Очень важный гость, Нагито-кун. Прошу тебя, позаботься о нем. Легрим-сан приехал из Соединенных Штатов. Он юрист. Очень уважаемый человек. Не разочаруй его.

- Будьте спокойны, Вада-сан, - уверил парень. – Я сделаю все, что в моих силах.

- Тогда оставлю вас одних, - сказал управляющий и, трижды поклонившись Сэту, удалился, плотно прикрыв за собой дверь.

Нагито так и остался стоять в центре комнаты. Он молча разглядывал молодого мужчину и как будто чего-то ждал.

Сайтону очень хотелось сказать юноше, чтобы тот убирался, но он не осмелился.

Старик предупреждал его, что все японцы повернуты на приличиях, и что грубить им не стоит, иначе это может сильно ранить чувства или задеть достоинство собеседника. И потому он терпеливо держал язык за зубами, ожидая, что же будет дальше.

Нагито постоял еще немного, ласково улыбаясь, а потом, видимо, сообразил, что Сэт не собирается первым идти на контакт, и проговорил на английском:

- Господин Легрим, я чувствую в вас сильное напряжение. Скажите мне, чего вы хотите, и я постараюсь угодить вам.

«Я хочу, чтобы ты ушел», - мысленно ответил Сайтон. Но вслух сказал совсем иное:

- Мне ничего не нужно, благодарю.

- Каждому человеку что-нибудь нужно, - мудро заметил парень, не двигаясь с места. – Кто-то нуждается в чутком собеседнике, кто-то – в ласковых объятиях, а кто-то - в тишине. Вы замкнутая личность, это видно. Вас тяготит мое общество?

- Немного, - признался Сэт с облегчением, надеясь, что парень поймет его намек и уйдет. – Не принимай на свой счет. Просто у меня накопилось много дел, и я хотел бы заняться ими как можно скорее.

- Тогда я уйду, но только после того, как вы поедите, - пообещал Нагито. – Обед уже сейчас подадут. Я видел, как сервировали тележку на кухне. Всего пару минут терпения.

Сайтон кивнул.

Мальчишка говорил размеренно и тихо. Его мягкий, ласковый голос был похож на шепот весеннего ветра в молодой траве. Он касался слуха нежной мелодией. И Сэту даже показалось, что он очутился в комнате с русалкой, которая могла зачаровать человека, используя лишь магию своего голоса.

Заметив, как в глазах мужчины начинает зарождаться интерес к происходящему, Нагито незаметно вздохнул с облегчением.

С такими клиентами, как господин Легрим, было очень сложно работать. Подобные ему люди, если и приходили в бордель, то делали это либо по принуждению, либо по очень сильной нужде.

Мужчина не выглядел нуждающимся в сексуальной разрядке. Весь его вид выражал уравновешенное спокойствие. Во взгляде не было похотливого голода, одна лишь скука. Он явно предпочел бы заняться своим кейсом, в который вцепился мертвой хваткой, чем вести задушевные беседы с куртизанкой.

Но Нагито не зря считали самым одаренным хостом в заведении. Да, он все еще был девственником, но именно благодаря его чуткости и проницательности многие холодные и отстраненные клиенты уходили из «Порочного Кактуса» в прекрасном расположении духа. И, хоть его девственность берегли для особого случая, другие его таланты все же не остались незамеченными.

Вот и господин Легрим не смог устоять перед его силой убеждения и ослабил оборону, из-за чего Нагито был очень доволен собой.

- А вот и обед, - сказал он, когда в дверь постучали, и пошел открывать.

А через несколько секунд вернулся, толкая перед собой тележку, на которой стояло накрытое крышкой блюдо, бутылка вина, два бокала, и ваза с фруктами.

Нагито аккуратно перенес всю утварь с тележки на низкий столик, за которым сидел мужчина, и снял крышку, демонстрируя гостю нежнейшие стейки из мраморной говядины, овощной салат и горстку белоснежного риса. После чего с поклоном протянул ему дощечку с теплым влажным полотенцем.

- Для чистоты рук, - пояснил он.

Сайтону было не привыкать к обслуживающему персоналу во время обеда, поэтому он немного расслабился и развернул приятно пахнущее полотенце, которым тщательно вытер ладони.

Когда он закончил, Нагито убрал полотенце и занялся вином. И хоть на столе стояло два бокала, парень наполнил только один, который находился ближе к гостю.

- Я не пью спиртное в обеденное время, - сказал Сайтон.

- Всего глоток для аппетита, - предложил Нагито.

Сэт хотел было отказаться, но парень смотрел на него с таким вдохновенным выражением лица, что мужчина просто не смог ему отказать. Сжав пальцами ножку бокала, он поднес его к губам и пригубил.

Вкус у вина оказался просто восхитительным. Сайтон еще не пробовал ничего подобного. И потому охотно сделал глоток побольше, искривив губы в благодарной улыбке.

Нагито, довольный собой, присел рядом с мужчиной и чинно сложил руки на коленях. А когда Сайтон приступил к еде, завел с ним беседу о том, почему он выбрал карьеру юриста.

Сэт сначала отвечал весьма неохотно. Но потом парню каким-то образом удалось разговорить его. Возможно, все дело было в правильно поставленных вопросах, а возможно – в вине.

Сайтон даже не заметил, как опустошил первый бокал. В его голове появилась странная легкость, а в конечностях приятная тяжесть. Мысли куда-то вяло ускользали. А во рту появилась сухость, которую хотелось запить.

- Говядина была слишком острой, - признался Сэт мальчишке, покончив с очередным кусочком. – Не мог бы ты принести мне воды.

- Странно, - удивился Нагито. – Наш повар не использует острые специи. А васаби вы пренебрегли. Могу я попробовать?

Сайтон кивнул. После первого бокала вина ему почему-то уже море было по колено.

Парень взял его палочки и, прихватив маленький кусочек мяса, задумчиво его прожевал.

- Нежный вкус и никакой остроты, - сказал он. – Может быть, вы ели что-то тяжелое на завтрак?

- Я не завтракал.

- Может быть, дело в этом? – предположил Нагито. – Вино и тяжелая пища на голодный желудок могут спровоцировать жажду. Я принесу воды, а вы пока выпейте еще немного вина.

Он снова наполнил бокал и с поклоном удалился, оставив Сайтона одного.

Юрист некоторое время сидел, отрешенно глядя на закрывшуюся за парнем дверь, а потом машинально потянулся за бокалом и сделал еще несколько глотков вина, стараясь унять жажду.

По его груди растеклось приятное тепло, а картинка перед глазами начала медленно расплываться. Сайтон тряхнул головой, думая, что засыпает, и всё снова прояснилось. Ему стало даже как-то легче дышать, словно с груди сняли стискивающий её обруч.

Мужчина подумал, что с ним творится какая-то чертовщина, и потянулся за лежащим на тележке полотенцем, чтобы вытереть пот со лба.

Как раз в этот момент в комнату вернулся Нагито с кувшином воды и чистым стаканом. Он быстро приблизился к столу и дал Сайтону напиться, а сам тем временем стал поспешно убирать со стола вино, бокалы и ненужную посуду.

Несмотря на слегка затуманенное сознание, Сэт счел поведение парня подозрительным. Он, конечно, не особо привык к алкоголю, но его не могло так развести от какого-то обычного вина.

- Что ты делаешь? - спросил он у Нагито. - С вином что-то не так? Вы что-то туда подмешали?

- Что вы, господин Легрим, - наигранно обиделся Нагито и изящным движением руки оттолкнул тележку к стене. – Никто и ничего не подмешивал.

Дребезжание посуды отозвалось в голове Сайтона тонким звоном, и от этого мелодичного звука по его спине побежали мурашки.

Нагито тем временем приблизился к Сэту почти вплотную и, присев рядом с ним на подушки, положил свою ладонь ему на колено.

- Хорошему вину не нужны усилители. А молодому и сильному телу не нужна помощь.

От мягкого, несмелого прикосновения чужой ладони Сайтона бросило в жар. Не каждая женщина, с которыми он раньше встречался, позволяла себе подобное. А тут юный мальчишка в кимоно совершенно без стеснения ласкал его, медленно двигаясь от колена вверх по бедру, при этом глядя прямо в глаза таким пленительным взглядом, что у Сэта сердце в груди перевернулось.

- Что ты делаешь? - беспомощно спросил Сайтон, теперь окончательно убеждаясь, что ему в голову ударило далеко не вино.

- Скрашиваю ваше временное одиночество, - негромко ответил Нагито и провел кончиком языка по чуть приоткрытым губам.

Люди подобные этому зажатому американцу не часто встречались парню, но Нагито действительно был лучшим и оправдывал похвалы учителей.

- Вы напряжены и утомлены. Усталость убивает дух и вредит сердцу. Позвольте себе расслабиться. Позвольте водам покоя и неги нести вас по течению. Не всё в этой жизни надо контролировать. Иногда контроль губителен.

Сайтон смотрел на парня, чуть прищурившись, и, кажется, начал понимать, к чему тот клонит.

Похоже, и второй сын господина Игараси держал публичный дом, вот только японское гостеприимство оказалось намного навязчивее американского, и в приложение к обеду и выпивке ему предложили услуги интимного характера.

- Мне не нужно, - отмахнулся Сэт не очень-то убедительно. - У меня с контролем все в порядке. И со всем остальным тоже. Ты можешь идти. Я должен заняться контрактом.

Для пущей убедительности Сайтон даже потянулся за своим кейсом, но, к его удивлению, кейс теперь стоял вдали от него, под самой стеной.

«И когда только успели, черти?» - оторопело подумал мужчина.

- Дела подождут, - мягко проворковал Нагито и, плавно поднявшись, обошел мужчину, остановившись у него за спиной.

По всему было видно, что он немного поторопился. Такие люди как господин Легрим не любили напор. Рядом с ними надо было быть медовой патокой, обволакивающей сознание и сердце, и лишь потом источником наслаждения. Поэтому парень решил немного сменить тактику. Он опустил ладони на плечи мужчины и несильно сжал их, делая легкий и ненавязчивый массаж, призванный расслабить излишне напряженного клиента.

- Песнь цикад слишком скоротечна. За шелестом документов ее не расслышать. Но в ней кроется истина. Прислушайтесь к ней, господин Легрим. Пусть ее мелодия проникает в вашу душу. Не препятствуйте. И тогда вам откроется истинное блаженство покоя.

- Что ты делаешь? Прекрати это... - Сайтон схватил парня за запястья, но понял, вдруг, что в его руках совершенно нет сил.

Он оглядывался по сторонам и не мог ни на чем сфокусировать зрение, так как любой предмет, на который он смотрел, начинал расплываться и покачиваться. Ко всему прочему, от настойчивых ладоней, оглаживающих его плечи, по телу Сэта начало разливаться приятное тепло, которое отдавалось в паху пульсирующим возбуждением.

И это взбудоражило мужчину, заставив его сильно нервничать.

Нагито на просьбу гостя лишь улыбнулся и, скользнув кончиками пальцев по его шее, склонился к самому уху.

- Расслабьтесь, господин Легрим, - томно прошептал он, прихватывая мочку мужчины губами. - Отпустите все, что вас держит. Просто наслаждайтесь.

Парень оставил на шее гостя невесомый поцелуй и скользнул ладонями на его грудь. А в следующий миг вновь оказался перед Сайтоном, удобно расположившись между его ног.

- Вам тесно, - со знанием дела проговорил Нагито, в какой-то степени даже забавляясь попытками клиента увернуться от его рук, которые скользили по сильной груди. - Вот здесь.

Он задержал левую ладонь на гулко бьющемся под панцирем из плоти сердце мужчины, а правой накрыл его пах.

- И особенно вот здесь.

- Хватит, - сипло взмолился Сайтон, пытаясь оттолкнуть руки мальчишки, но на деле, кажется, только раззадоривал его. - Зачем ты это делаешь?!

- Затем, что вы мне нравитесь, господин Легрим, и я хочу, чтобы вам было хорошо.

Нагито улыбнулся и сжал ладонью сокровенное место мужчины, отчего тот закатил глаза и напрягся как струна.

- Я не хочу, - пробормотал Сайтон не особо уверенно.

Он почти потерял контроль над собой, и, честно говоря, уже не знал, чего на самом деле желает.

Мальчишка был таким настойчивым и, кажется, тоже получал удовольствие от происходящего. Так почему бы и ему самому не расслабиться и не отдаться на милость победителя?

- В пении цикад нет места лжи, - туманно проговорил Нагито, ловко подхватывая собачку на молнии брюк и медленно стягивая ее вниз.

Действительно тесные мужчине брюки тут же выпустили его напряженный орган на свободу, и господин Легрим протяжно выдохнул.

Нагито на это только улыбнулся и, понимая, что по-настоящему решительного отпора от клиента не последует, склонился над пахом мужчины и, приспустив его трусы вниз, провел кончиком языка по влажной от смазки и багровой от прилившей крови головке.

- Прекрати... - голос Сайтона дрожал, но мужчина не мог понять, от шока это или от возбуждения.

Влажный язык Нагито скользил по его члену, умело вырисовывая на нём узоры, из-за чего Сэт глухо застонал и подался бедрами навстречу ласке.

Его возбуждение достигло точки невозврата, когда мозг отключается и похоть берет свое. Низ живота свело болезненным спазмом. А чресла наполнились огнем, который пульсировал под кожей, разогревая кровь и плоть.

Нагито еще немного подразнил Сайтона языком, а потом, томно вздохнув, впустил его член в рот, глубоко заглатывая с такой сноровкой, словно занимался этим каждый день.

Сэт зашипел и, закрыв глаза, повалился на пол. Правой рукой он нащупал затылок парня и впился пальцами в его волосы, чтобы удобнее было направлять движения его головы. И когда Нагито, повинуясь требованиям, стал двигаться в нужном темпе, мужчина отпустил себя, полностью отдаваясь процессу.

Оральная ласка длилась всего несколько минут, но Сэту они показались вечностью. Он наслаждался процессом, утопая в волнах удовольствия, пока одна из них не накрыла его, утащив в свои глубины.

Мужчина протяжно застонал и излился в рот мальчишки. Но, не успел он отойти от оргазма, как Нагито уже сидел верхом на нем, согревая его бедра своими горячими обнаженными ягодицами, скрытыми полами кимоно.

- Господин Вада сказал, что ты еще невинен, - просипел Сайтон, пытаясь снять с себя парня. – Слезай с меня. Я не хочу лишать тебя девственности.

- Я недостаточно хорош? - спросил Нагито, изобразив на своей миленькой мордашке искреннюю обиду.

Член мужчины вновь приходил в боевую готовность, и парень принялся медленно двигать бедрами, раззадоривая гостя.

- Или вам не нравится такая позиция?

- Мне не нравится, когда меня принуждают! - прорычал Сэт и перевернулся, сбрасывая с себя парня.

Нагито скатился на пол и замер, теперь уже по-настоящему оскорбившись.

- Неужели вам было неприятно? - спросил он взволнованно, живо представляя, какую взбучку получит от Вада-сана за то, что разозлил гостя.

- Мне было приятно, - не стал спорить Сайтон. - Но на этом всё. Я приехал сюда работать, а не вести разгульную жизнь. Так что уходи, пока я тебя сам не вышвырнул. Давай же! Убирайся! Немедленно!!!

Нагито еще несколько мгновений сидел на полу, растерянно хлопая глазами, а потом стремительно поднялся и склонился в глубоком поклоне.

- Простите. Простите, господин Легрим, я не хотел вас оскорбить, - быстро заговорил он, отходя к двери. - Такого больше не повторится. Простите.

И чтобы не сердить гостя еще сильнее, парень выскочил из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Но тут же наткнулся на Вада-сана, который, судя по всему, все это время караулил под дверью.

- В чем дело, Нагито-кун? - глядя на немного растерянного мальчишку, спросил мужчина строго. - Почему ты ушел от клиента? Я разве не говорил, что это очень-очень важный гость Хаяси-сана?

- Я знаю, - ответил Нагито, виновато потупившись. - Но я, кажется, не понравился ему. Он меня прогнал.

- Что значит, прогнал?! - возмутился мужчина, грубо схватив парня за запястье. - Что ты ему сделал?! Ты отказал ему? Был строптивым? Или слишком пассивным?

- Ничего из этого, Вада-сан! - начал оправдываться парень.

- Проклятье! - заголосил мужчина, продолжая сжимать руку Нагито. - Ну почему я не отправил к нему кого-то более опытного? Ты зря ешь свой хлеб, Нагито-кун. Знаешь, что скажет Хаяси-сан, когда я расскажу ему, как ты облажался? Ничего! Он просто выгонит тебя в ту паршивую дыру, откуда ты выполз, и дело с концом!

- Вада-сан, я, правда, ни в чем не виноват, - попытался вновь оправдаться парень, но тут же получил звонкую оплеуху, от которой щека вспыхнула огнем.

- Бесполезный! - прорычал мужчина, но тут же осекся, наткнувшись на раздраженный взгляд гостя, который неожиданно открыл дверь и, пьяно пошатываясь, уставился на управляющего мутным взглядом.

- Прочь отсюда, мелочь, - прошипел управляющий на японском, и Нагито, не теряя ни мгновения, скрылся в соседнем коридоре.

А Вада-сан повернулся к гостю и низко поклонился ему, принося свои извинения.

- Господин Легрим, прошу прощения, Нагито еще неопытен, я пришлю вам другого работника. Более опытного и, несомненно, более сладкого.

Сайтон смотрел на управляющего, и в его душе поднималась волна гнева. Маленький услужливый японец оказался тем еще подонком. Возомнив себя птицей высокого полета, он решил, что имеет право безнаказанно бить работников и помыкать ими, приказывая делать то, чего они, возможно, делать не хотят.

Впрочем, если он так поступал, значит, руководство не порицало такое поведение. Хотя, чего еще можно ожидать от людей, для которых закон всего лишь свод рекомендаций, а не правил?

- Заткнись, ублюдок! - приказал Сайтон и, вытянув руку вперед, схватил господина Ваду за грудки. - Еще раз поднимешь руку на работника, и я тебя по судам затаскаю. Ты лишишься всего, что у тебя есть, и никакая мафия тебя не спасет.

- Простите, господин Легрим, - чувствуя, как волосы на затылке приподнимаются от страха, проговорил управляющий.

До судов ему не было никакого дела, а вот навлечь на себя гнев Игараси-доно, который, наверняка, примет сторону Хаяси-сана, было по-настоящему страшно.

- Простите, этого больше никогда не повторится. Я извинюсь перед Нагито-куном. Обещаю.

- Сделай это прямо сейчас! - потребовал Сайтон, отталкивая от себя мужчину. - И больше не беспокой меня. Я прибью любого, кто переступит порог этой комнаты.

С этими словами он вернулся обратно и, захлопнув дверь, закрыл ее на замок. После чего привел себя в порядок, пригладив растрепанные волосы, и снова завалился на подушки, только теперь уже вместе с кейсом.

***

Звонок от управляющего одного из игорных домов, принадлежавших Кано, вынудил мужчину оставить Сайтона на попечение Акено. Брать вредного и слишком правильного юриста с собой, грозило для Кано не только многочасовой лекцией о губительном влиянии беззакония на моральную составляющую человеческой сущности, но и глубочайшим осуждением и неприятием во взгляде мальчишки.

Раздражать Сайтона еще сильнее Кано не хотел и потому вверил его заботам единственного человека, который, по его мнению, точно не напортачит.

Однако какие бы планы человек ни строил, всегда найдется что-то, что сможет их испортить: недосказанное слово, неправильная интонация, глупое недоразумение или, в конце концов, просто неудачное стечение обстоятельств.

Что именно стало причиной катастрофы, Кано не знал, но, слушая объяснения Акено, мужчина понимал - дело дрянь.

- Кано, я, правда, не знаю, как так получилось, - в голосе парня слышалось искреннее сожаление, но злиться на мальчишку Кано не мог.

- Сейчас приеду... - проговорил он, стараясь не выдать своего разочарования, и спрятал телефон в карман. После чего взглянул на часы и попросил Йошино поторопиться: – В «Кактус». И как можно скорее.

Верный водитель молчаливо кивнул и прибавил скорость, а Кано отвернулся к окну, раздумывая над тем, как теперь успокаивать наверняка ошеломленного юриста.

Приехав в клуб, мужчина попросил водителя подождать. А сам направился к Акено, который встречал его у входа в особняк, зябко кутаясь в тонкую кофту.

Мальчишка выглядел расстроенным. В его глазах попеременно читались то злость, то вина, то растерянность. Было видно, что случившаяся неприятность не оставила его равнодушным, и Кано невольно смягчился, понимая, что, по сути, Акено ни в чем не виноват.

За спиной парня топтался Рёта, лицо которого представляло собой один сплошной синяк. Глаза мальчишки яростно сверкали, предупреждая о том, что он готов защищать своего любовника до последней капли крови. И его самоотверженность и отвага вызвали в сердце Кано приятное тепло. Все же он вверил Акено в надежные руки. И чуть позже, когда мальчишка окрепнет и станет взрослым мужчиной, у Акено будет существенное подспорье в его лице.

- Где Сайтон? – спросил Кано, приблизившись к Акено.

- Закрылся в Зале поющих цикад. – Вздохнул парень. – Прости, Кано, я правда не думал, что Вада-сан неправильно меня поймет. Не знаю, как так вышло. Я спрашивал у Нагито, что произошло. Он сказал, что вел себя как подобает. А нежелание клиента списывал на своеобразную игру. Дальше оральных ласк он не зашел. Вот только... вино, которое подали господину Легриму, было из «особых» запасов.

Услышав объяснения Акено, Кано на миг прикрыл глаза. Ему было и смешно, и в то же время совершенно не до смеха. Но ситуацию необходимо было разрешить как можно скорее, и потому он быстрым шагом направился в особняк.

- Я хотел извиниться перед господином Легримом, но он послал меня к черту, - следуя за Кано, продолжил говорить Акено. - Он запер дверь. Сначала я хотел воспользоваться своими ключами, но не решился... решил подождать тебя.

- Правильно сделал, - сказал Кано спокойно. - Пойдем, откроешь дверь.

Акено кивнул и направился вглубь дома. Прошел через несколько коридоров и остановился у двери, скрытой тяжелыми портьерами, за которой было очень тихо.

- Открывай, - обратился мужчина к Акено и, когда тот провернул в замке ключ, сказал: - Не беспокойте нас.

После чего нырнул в душную, пахнущую благовониями комнату, и застыл, разглядывая обстановку.

Сайтон сидел на подушках и с остервенением что-то писал на листах, разложенных вокруг него. На вошедшего Кано он не обратил никакого внимания и, казалось, вообще не заметил его присутствия.

А вот от внимания мужчины не укрылись разительные перемены в образе юриста. И эти перемены вызвали на губах Кано невольную улыбку.

Сайтон выглядел странно. Одежда на парне, судя по всему, была позаимствована из гардероба Акено, который пополнялся исключительно заботами Рёты, и, соответственно, выглядела довольно экстравагантно. Особенно на Сайтоне, который, казалось, кроме костюмов, ничего в жизни отродясь не носил. И все же такой стиль, хоть и выглядел немного дико, без сомнения шел молодому мужчине, делая его стройнее, выше и симпатичнее.

Впрочем, улыбка на лице Кано задержалась ненадолго. Стоило ему всмотреться в бледное с нездоровым лихорадочным румянцем лицо Сайтона, как все умиление как волной смыло.

А еще Кано заметил, что Сэта изрядно лихорадит. Парень зябко поводил плечами и пытался справиться с сильной дрожью в пальцах, из-за которой ручка постоянно выскальзывала из его руки, заставляя юриста злобно шипеть и чертыхаться.

- Сайтон, - осторожно позвал Кано, медленно приближаясь юристу, - что случилось? Тебе плохо?

Сэт вскинул взгляд и с ненавистью уставился на вошедшего мужчину.

Что с ним случилось? С ним случился проклятый мафиози, у которого весь бизнес ведется через задницу, а родственники и работники настолько некомпетентны, что вообще удивительно, как этот бизнес еще не прогорел.

- Контракт вашего брата, это полная фигня, - бросил он с презрительным самодовольством и сделал глоток вина прямо из бутылки.

Но, к своему удивлению обнаружил, что бутылка пуста, так как на язык пролилось всего несколько капель.

А жаль. Хорошее было вино. На самом деле нектар богов с примесью какой-то дряни, из-за которой тело пребывало в состоянии легкого возбуждения и эйфории.

- Какой кретин его составлял? – спросил юрист у самого себя, отбросив бутылку в сторону, так, что она покатилась по полу и остановилась, только стукнувшись о стену. - Каким надо быть тупым, чтобы не заметить всех этих подводных камней и махинаций? У меня уже глаза кровоточат.

Он обреченно вздохнул и помахал бумагами перед лицом старика, который внимательно вглядывался в него, но пока не проронил ни слова.

Сайтон так же несколько секунд сверлил его тяжелым взглядом, а потом его губы растянулись в торжествующей улыбке:

- Я нашел их все! Все до единого! Всё тут... на этом помятом клочке. Весь бизнес вашего брата... вся его незаконная, нелегальная деятельность. Я всё нашел и всё спрятал, как вы того и хотели. Довольны теперь? Конечно, довольны! Можете теперь ублажить брата по полной программе!

Сэт рассмеялся, а потом скомкал листок с пометками и зашвырнул им в старика со словами:

- Забирайте и подавитесь! И оставьте уже меня в покое.

Кано ловко поймал полетевший в него скомканный лист и тут же спрятал его в карман, абсолютно довольный таким прекрасным стечением обстоятельств. Сайтон иногда поражал его своим упрямством, но чего у парня было не отнять, это профессионализма. И все же... состояние Сэта Кано не нравилось. Надо было срочно отвезти его домой и уложить спать. Усилитель ощущений, добавленный в вино, не был вреден для здоровья, но Сайтону, не привыкшему к подобного рода добавкам, могло стать дурно.

- Ты проделал великолепную работу, - искренне похвалил юриста Кано и, приблизившись к нему вплотную, заботливо откинул со взмокшего лба парня влажные пряди. – Но, сдается мне, тебя лихорадит. Поехали домой. Отдохнешь. Отоспишься. Придешь в себя. Ты заслужил отдых.

- Идите к черту! - Сэт отбил руку старика и, больше не желая, чтобы к нему прикасались, повалился на подушки. - Долбанные извращенцы! Вы и ваша семья. Ненавижу вас и ваш контракт. Что б вы в аду горели, за то, что мне пришлось этим заниматься. Еще и строите из себя благодетеля. Заслужил отдых, говорите? А, может, лучше влепите мне пощечину за старания, как это делает ваш управляющий со своими работниками? Хорошие же у вас здесь устои. Страна культуры и взаимоуважения, как же. Одна пыль в глаза, а на деле ничтожные и мелочные преступники. Вот вы кто.

Сэт снова шумно вздохнул и прикрыл глаза. Он и, правда, устал. Вымотался так, как никогда. А все этот проклятый старик, будь он трижды неладен.

Влепить пощечину? Кано даже немного растерялся. Но долго размышлять над словами парня было без надобности. Он быстро представил себе картину, представшую взору юриста, и в его груди неприятно полыхнул огонь раздражения.

- Я лично сломаю Вада-сану каждую кость в той руке, которой он ударил работника, - с холодной решимостью проговорил Кано и, не обращая внимания на слабое сопротивление Сайтона, который все еще пытался отмахиваться и уворачиваться от рук мужчины, поднял его с подушек.

- А теперь пойдем домой, - сказал мужчина. - Тебе надо прийти в себя и вывести эту дрянь из организма.

- О каком доме речь? - Сайтон дернулся, пытаясь вырваться. – Меня выгнали из моего дома. А к вам домой я идти не хочу. Я не хочу иметь с вами ничего общего. Мне противно!

Он все же оттолкнул старика от себя и упал, не удержавшись на ногах и ударившись головой об пол.

- Лишь бы ломать... – бормотал Сэт, подгребая под голову подушку. - Лишь бы убивать кого-то... проклятые мафиози... Ненавижу вас... ненавижу...

Глядя на Сэта, Кано едва сдерживал смех.

«И этот человек еще обвинял Видегреля в инфантильности и капризности?» - крутилось у него в голове.

А в груди разливалось тепло. Нежное, чувственное. Очень трогательное тепло, которого мужчина уже давно не испытывал.

Понимая, что тащить Сайтона на себе будет тем еще испытанием для обоих, Кано тихо вздохнул и опустился рядом с парнем на подушки. После чего, не слушая никаких возражений, накрыл его голову ладонями и принялся медленно массировать виски пальцами.

- Ненавидишь, я знаю, – негромко проговорил мужчина. – Но сейчас тебе нужен отдых. Поэтому расслабься и вздремни. Скоро опьянение пройдет, и тогда я выслушаю все, что ты захочешь мне сказать. А пока просто помолчи и не нервничай.

- Я могу сказать и сейчас, - проговорил Сэт, вдруг с головой окунаясь в приятную дрожь, волнами прокатывающуюся по телу, и расслабляясь от массажа. - Я хочу, чтобы вы ушли и больше никогда не появлялись в моей жизни. Не хочу вас знать. Пустите...

Юрист взмахнул рукой, пытаясь отстранить от себя господина Игараси, но тут же обессиленно уронил ее. Какая-то странная полудрема навалилась на него вместе с усталостью, и он прикрыл глаза, не желая ей сопротивляться.

Пусть старик делает, что хочет. Тем более что это не так уж и неприятно.

Кано промолчал, но слова Сайтона неприятно кольнули его сердце.

Мужчина несколько мгновений всматривался в лицо своего юриста, разглядывая глубокую складку между нахмуренных бровей, и только теперь понял, что еще ни разу за все время их тесного общения не видел, как Сайтон улыбается.

«Интересно, какая у него улыбка?» - подумал Кано, склоняя голову к плечу. – «Наверное, он становится совсем другим... красивым... очаровательным...»

Он мягко провел пальцем по лбу Сайтона, разглаживая хмурую складку, и хмыкнул.

Так-то лучше.

- Не отпущу, - даже не рассчитывая на то, что его услышат, проговорил Кано. - Не смогу... прости.

Пальцы дрогнули, и мужчина, сам не понимая, зачем это делает, провел кончиком пальца по мягким, плотно сжатым губам Сайтона.

Он многое отдал бы, чтобы увидеть настоящего Сайтона Легрима. Без маски. Без хмурости на лице, без презрения во взгляде. Увидеть в его глазах живой блеск. Услышать срывающийся с его губ стон...

«Что?! Чего мне только что захотелось?» - Кано искренне поразился собственным мыслям и тряхнул головой, прогоняя дурацкое наваждение, вслед за которым по его телу пробежала волна дрожи.

Как же давно он не чувствовал ничего подобного. Как давно... И как же сейчас эти ощущения были не к месту.

- Не отпущу, - зачем-то вновь повторил Кано. - Как бы ты ни просил меня... ни за что не отпущу.