***

Несмотря на всю свою показушную браваду, Рика оказался тем еще слабаком. Парню хватило всего несколько глотков крепкой коньячной смеси, чтобы потерять контроль над собственным языком. А через полчаса стремительного возлияния его и вовсе понесло.

Обычно замкнутый и молчаливый, друг на удивление легко разоткровенничался.

Никас понимал, что накопившееся в душе однокурсника напряжение рано или поздно должно было прорваться наружу, но совсем не ожидал, что оно проявится подобным образом. Казалось, будто в Рику вселился демон, который от скуки решил поиздеваться над слабым человеком, и теперь выворачивал его эмоции наизнанку.

Парень то заходился диким хохотом, то безудержно рыдал, и сколько бы Никас ни пытался вызнать причину этой истерики, Рика не желал отвечать. Лишь спустя некоторое время, немного успокоившись, он устало вздохнул, жалуясь на то, что никому и нафиг не нужен, и что никто его не любит. После чего с каким-то жутким воодушевлением заявил, что такую жизнь уже давно пора послать к чертям, и вот тогда-то все вокруг смогут с облегчением вздохнуть, а терзающая его боль, наконец, утихнет.

- Совсем дурак? – с нервным смешком спросил Никас и отнял у друга почти пустую чашку, на дне которой еще плескалось немного выпивки. – А о сестре ты подумал?

Рика ничего на это не ответил, лишь упрямо поджал губы и нервно передернул плечами, словно пытался скинуть с себя невидимый груз.

Вот что им всем нужно от него? Прилипли как пиявки со своими обязательствами. Вечно требуют чего-то, словно он бездушная машина, у которой совсем нет чувств. Достало такое существование. Он нужен лишь для того, чтобы присматривать за Этид. Но когда сестра повзрослеет, его просто выбросят за ненадобностью.

Как же бесит это все!

Рика откинул голову назад, глядя в потолок, который отчего-то плыл перед глазами.

- Зря ты думаешь, что никому не нужен. – Никас отошел к раковине, установленной в углу кабинета, и, выплеснув остатки коньяка, тщательно сполоснул кружку. После чего извлек из кармана носовой платок и насухо ее вытер. – Я знаю как минимум двух людей, кому совсем не безразлично, что с тобой происходит.

Он вернул кружку в ящик стола и закрыл его, воспользовавшись все той же скрепкой.

И снова Рикальд промолчал, не желая затевать бессмысленный спор. Он прекрасно знал, как на самом деле обстоят дела, и никакие уверения друга не смогут его переубедить. Да и в целом слушать Никаса не хотелось.

Что он вообще понимает? Его семья, наверняка, образец для всеобщего подражания. Такая себе «американская мечта», будь она неладна! Как он может рассуждать о таких вещах, если никогда не сталкивался с чем-то подобным? Его любят. Его поддерживают. Родители всегда окажут ему помощь, что бы с ним ни случилось. А если ему невдомек, как это быть изгоем в собственной семье, то пусть лучше помалкивает и не сотрясает воздух бесполезным сочувствием и жалостью.

- Пойдем уже.

Никас, понимая, что Рика его попросту не слушает, все больше погружаясь в какие-то свои мрачные мысли, подошел к другу и протянул ему руку, предлагая помощь.

Но парень лишь отмахнулся от этого раздражающего жеста милосердия и, резко подавшись вперед, встал.

Впрочем, попытка оказалась неудачной. Тело словно онемело. Расслабленное алкоголем оно не желало слушаться, и даже самое простое действие давалось парню с большим трудом. Стоило только ему спрыгнуть с парты, как ноги подкосились. Рика попытался опереться рукой о столешницу, но ладонь соскользнула с гладкой деревянной поверхности, и он начал стремительно падать лицом вниз. Короткое невнятное ругательство сорвалось с языка, и парень зажмурился, краем сознания отмечая, что избежать удара о рядом стоящую парту не получится.

И все же столкновения не произошло. Никас вовремя перехватил друга за талию и, резко дернув его на себя, крепко обнял, уберегая от неминуемой травмы.

- И все же я тебе помогу, – твердо сказал он, игнорируя невнятные, но довольно гневные и упрямые возмущения Рики. – Не веди себя как ребенок. Хватит капризничать. Нам лучше убраться отсюда как можно скорее.

Голос друга звучал очень глухо. Рикальду казалось, что его уши набиты ватой, и потому он не совсем понимал, о чем говорит однокурсник. Да и вообще он чувствовал себя как-то странно. Перед глазами все плыло. Пол шатался, а Никас, все еще зачем-то обнимающий его, казался лишь плодом одурманенного алкоголем воображения.

- Отпусти! – Рика раздраженно дернулся и попытался вырваться из рук парня. – Зачем ты мараешь руки о такое дерьмо как я? – полным горечи и обиды голосом вопросил он, не понимая причин подобной доброты.

Всем же плевать на него. Никому не интересно, что происходит в его душе. Так зачем вся эта лживая благотворительность?

– Я не просил. Брось меня!

Никас обреченно закатил глаза, уже жалея о том, что позволил другу напиться. Рика истерил все сильнее и никак не желал униматься, что грозило им обоим большими неприятностями.

- Обязательно брошу, – проговорил парень сдавленно, волоча упирающегося однокурсника к двери. И когда вытащил его в коридор, зашипел: – А теперь, будь добр, заткнись! Не хочу, чтобы нас тут поймали.

Странно, но Рикальд послушался. Конечно, пока они шли к выходу, друг иногда еще порывался высвободиться из крепкой хватки Никаса, но попытки его были столь жалкими и неуверенными, что парень их почти не замечал. Да и ругательства, порой слетающие с губ Рики, больше печалили, чем оскорбляли.

Интересно, что нужно было делать с человеком, чтобы довести его до такого разбитого состояния? Друг конечно пару раз жаловался на то, что дома у него не все гладко, но Никас и представить не мог, что дела обстоят настолько плохо. Он-то считал, что поведение Рикальда обусловлено обычной бунтарской дурью, но, похоже, это мнение было ошибочным.

Кое-как миновав коридор и спустившись на первый этаж, Никас подвел друга к центральной лестнице и, усадив его на ступеньки, направился к гардеробу, чтобы как можно скорее забрать верхнюю одежду и вывести однокурсника на улицу. Светиться и дальше в стенах колледжа было непростительно глупо. Если их застукают, проблем не оберешься, а Рика так вообще может с треском вылететь из колледжа. У него и без того куча предупреждений за паршивое поведение.

***

И вновь поход по пустым коридорам колледжа, который в этот раз пролетел мимо сознания Рикальда. Все было как-то смазано... обрывками. Запомнилось лишь то, как Никас крепко прижимал его к себе и уверенно вел вперед, не позволяя упасть и расшибить себе голову. Даже странно, что при всей своей худобе и нескладности, однокурсник оказался таким сильным. К тому же он был очень теплым, даже горячим... и от этого тепла Рику бил сильный озноб. Его так давно никто не обнимал. К нему так давно никто не прикасался. Он уже и забыл эти ощущения, считал даже, что ему все это не особо-то и нужно. Но когда Никас усадил его на холодные ступени и куда-то ушел, парень вдруг почувствовал себя ужасно одиноким и в чем-то обделенным.

Впрочем, друг оставил его ненадолго. Рика еще даже не успел понапридумывать себе смертельных обид, а однокурсник уже вернулся. А с ним вернулось и тепло.

Никас накинул куртку на плечи друга и помог ему подняться, после чего вновь привлек к себе, бережно придерживая его и мягко обнимая. Это было приятно. Истосковавшееся по нежности тело отзывалось на эти действия волнительным трепетом, и Рика ужасно не хотел, чтобы это прекращалось.

Полностью погрузившись в свои ощущения, парень и не заметил, как духота хорошо протопленного здания колледжа сменилась морозным воздухом, который впивался в разгоряченную кожу сотней острых игл. Изо рта вырывались легкие облачка пара и, глядя на них, Рика улыбнулся.

- Покурить бы, - мечтательно протянул он, склонив голову к плечу Никаса и почти завалившись на друга.

- Ага! А потом еще нюхнуть пару дорожек – и праздник удался. – Нервно хмыкнул однокурсник и повел друга в сторону от выхода, из которого вот-вот должна была повалить целая толпа студентов.

Они зашли за угол здания, и Никас прислонил Рикальда к стене, чтобы хоть немного размять затекшие плечи. Друг как-то разочарованно посмотрел на него, но ничего не сказал. Только достал из внутреннего кармана куртки чуть примятую пачку сигарет, которую парень тут же у него отнял.

- Не надо. Только хуже сделаешь, – извиняющимся тоном пояснил он, и спрятал сигареты к себе в карман.

Рикальд беззлобно фыркнул и еле заметно улыбнулся. Ему нравилась забота со стороны друга, и только поэтому он даже не подумал возмутиться. К тому же Никас продолжал поддерживать его, запустив свою руку под его куртку и сжимая пальцами свитер на его спине. И от этих совсем невинных прикосновений по всему телу парня проходили волны легкой дрожи, а в душе несмело разгорались искорки трепетного тепла.

Наслаждаясь этими новыми для себя ощущениями, Рика откинул голову назад и, прикрыв потяжелевшие веки, прижался затылком к кирпичной кладке стены.

Жаль, что у всего этого не может быть продолжения. Никас хороший парень, местами даже привлекательный. Хотя вряд ли обратит внимание на такое ничтожество как он. К тому же друг почти одержим девушками, и без конца треплется о том, как было бы здорово завести себе подружку.

Из всех этих малоприятных и сумбурных мыслей Рику вдруг вырвал пронзительный девичий крик.

- Отпусти! Бад, скотина! – девушка испуганно верещала и, судя по звукам, доносящимся из ближайших зарослей, яростно отбивалась.

Рикальд напрягся, всматриваясь в темноту аллеи, куда не доставал свет от уличных фонарей. Кричала явно не Этид, но внутри почему-то все оборвалось. Сердце встревоженно ухнуло в желудок и там зашлось безудержным стуком, разгоняя по венам холодящий кровь адреналин. Кончики пальцев неприятно покалывало, а врывающийся в легкие морозный воздух болезненно обжигал внутренности. В голове моментально прояснилось, и от опьянения не осталось и следа.

Рика резко скинул с себя руку Никаса и отстранился от стены. Вопли девушки повторились, а потом перешли в глухие рыдания.

- Вот же тварь. Феодал хренов! - бросил Рикальд злобно и, грязно выругавшись, направился к кустам, не обращая внимания на попытки друга задержать его.

- Рика, стой! - взмолился Никас, хватаясь за локоть однокурсника, надеясь предотвратить очередную глупость. Но друг уже окликнул Бада, ввернув парочку нелицеприятных слов, и вновь грубо оттолкнул его в сторону.

Девушка вырвалась и, прикрываясь лоскутами разорванного на груди платья, убежала. А Бад вывалился из кустов и двинулся на Рикальда с перекошенным от бешенства лицом.

- Ты чё, Умино, совсем охренел?! – взревел старшекурсник, яростно сжимая свои кулачищи. - Тебе жить надоело, недоносок?!

- Ну и что ты сделаешь? - презрительно спросил Рика, смело глядя в налитые кровью глаза Бада. - Разорвешь на мне платьице?

Он усмехнулся, но тут же стал серьезным. И с отвращением проговорил:

- Хотя такая мразь как ты только на это и способна.

- Чё сказал? - старшекурсник принялся угрожающе разминать кулаки.

- Рика, не повторяй! – выкрикнул Никас, понимая, что дело дрянь. – Прошу, не делай этого.

Он бросился к другу, но не успел.

Глупые слова сорвались-таки с языка Рикальда, и в тот же миг в челюсть парня врезался огромный кулак Бада Кёнинга.

Глядя на это Никас недоумевал, каким таким чудом Рике удалось устоять на ногах. Друг лишь покачнулся и, сделав неловкий шаг назад, поднес руку к лицу, стирая кровь с разбитой губы. После чего с растерянностью уставился на алые разводы на своих пальцах и тут же поменялся в лице.

- Ублюдок! – выкрикнул Рика с ненавистью в голосе и бросился на противника, намереваясь оставить на его самодовольной роже хотя бы несколько синяков. Он понимал, что силы не равны, но отступать не собирался.

Как же достал этот чертов выродок! Долбанный отморозок вот уже полгода прохода ему не дает. То деньги вымогает, то оскорбляет, то просто раздражает своей ублюдочной мордой, мелькающей то тут, то там.

Бад от удара уклонился, но Рика не растерялся. Ловко извернувшись, он пропустил летящий в него кулак над своим плечом и сделал подсечку, сбивая старшекурсника с ног. Кёнинг упал. Потеряв равновесие, он по-идиотски взмахнул руками и позорно грохнулся на задницу.

Никас с удивлением наблюдал за дракой и поражался тому, как все обернулось.

Да Бад же под кайфом! Иначе от Рикальда и мокрого места не осталось бы. Старшекурсник относился к той категории людей, кого так просто с ног не свалишь. Достаточно крупный, он был на целую голову выше Рики и раза в три его шире. Обычно исход подобного поединка был заранее предрешен. Будь Кёнинг в трезвом состоянии, его противник уже захлебывался бы собственной кровью.

Рика с торжествующей улыбкой смотрел на Бада, который по-прежнему сидел в снегу, удивленно хлопая ресницами. Никас же неуверенно переминался с ноги на ногу, пытаясь решить, позвать ли на помощь учителей, или лучше огреть Кёнинга чем-нибудь тяжелым по затылку и увести друга подальше от опасности.

Что-то подсказывало ему, что так просто эта потасовка не закончится. Но пока он в нерешительности топтался на месте, на поднявшийся шум сбежалась вся бадова шайка.

Три пары рук вздернули Рику в воздух, взметнулись кулаки, и у Никаса больше не осталось времени на раздумья. Стащив с себя куртку, он бросился на помощь другу, но, тут же, получив несколько сильных ударов в живот, осел на землю и согнулся пополам, обнимая себя руками.

А Рикальд всё не сдавался.

Даже невзирая на значительный перевес сил, он продолжал отчаянно отбиваться. Месяцами копившаяся злость вдруг прорвалась наружу, и неконтролируемая ярость ослепила парня. Ощущения притупились, а град посыпавшихся на него ударов только сильнее распалил пламя ненависти, которое выжигало его изнутри, превращая в дикого зверя, загнанного охотниками в угол.

Не в силах достойно противостоять толпе, Рика кусался, царапался и рычал, сражаясь с таким упорством, что даже трое старшекурсников не могли с ним справиться.

Но в итоге все закончилось плачевно. Бад, которого неожиданная выходка первокурсника на какое-то время повергла в ступор, наконец-то опомнился и, вскочив на ноги, вмешался в драку. В бешенстве растолкав своих дружков, он повалил стоящего на коленях Рикальда в потемневший от крови снег и завершил схватку одним мощным ударом. Носок его сапога влетел Рике в висок, и парень тут же потерял сознание.

Кёнинг еще раз занес ногу для удара, но послышавшиеся из-за угла голоса студентов заставили его отступить. Грязно выругавшись, старшекурсник пообещал Рике, что при следующей встрече обязательно смешает его с дерьмом, и быстро ретировался вместе со своей бандой.

И как только они ушли, Никас подполз к другу и стал трясти его за плечи, пытаясь привести в чувства.

Нужно было как можно скорее убираться отсюда, пока их не заметили. Хватит на сегодня неприятностей. Довольно!

- Давай же, приятель. Нет времени прохлаждаться. Ну же, Рика! – в панике зашептал парень. Но сколько бы он ни звал, друг не реагировал, из-за чего в душу Никаса закрался неподдельный ужас.

А что, если?..

Нет! С ним обязательно все будет хорошо...