«Вряд ли мы знаем, что такое плохая жизнь».

Чувствуя полную пустоту, которая поедает меня с каждым разом все больше, я внимательно наблюдаю за соседним магазином. А если быть точной, то я рассматриваю, как идут дела в цветочном магазине Молли. Сегодня, на удивление так тихо, ни одной души. Словно все покинули город, и остались только тени. Будто кромешные мысли рассыпаются в пух и прах, а ты молча сидишь и следишь за этим.

Я до сих пор вспоминаю, каково мне было, когда совершенно случайно на пороге новой квартиры, оказался Гарри, не меньше удивлённый. В его глазах я могла прочесть страх, но скорее всего это было волнение. Он не тот, кто мог бы волноваться, встречая того, кого на самом деле выгнал с легкостью. Он упёртый мальчик, в какой-то мере даже эгоистичный.

Погода в Йорке идёт в лучшую сторону, но моё состояние отказывается обращать на это чрезмерное внимание, как это обычно бывает. Солнце каждое утро щекочет мне щеки, нежно пробуждая, а мартовский холодок помогает встать на ноги. Я словно грущу, но не могу понять почему.

В маленьком кафе даже не зазвучала музыка, как это бывает ежедневно. Одни тихие шуршания кустов из-за ветра, тихие переговоры людей и изредка звенящий колокольчик в магазине цветов. Меня почему-то совершенно не волнует то, что чувствуют мои родители, уже какой день, понимая, что меня больше нет. И мне не кажется, что все это выглядит сверхсекретным. Такое ощущение, будто никого это не волнует.

За пару дней мне не удаётся забыть Гарри, забыть голубоглазого Луи и игривого Найла. Зейн почти, что не сыграл никакой роли.

Хмуря брови, я смотрю пристально на магазин, пока несколько людей проходят перед глазами. Они мне не особо мешают, так как меня не сильно волнуют посетители магазина. Мои глаза замечают пожилую женщину, которая подходит к прозрачной двери. Её маленький рост намекает на Молли, никто иначе это быть не может. Она с усталым видом переворачивает табличку «открыто» на «закрыто», и на ее лице мелькает грусть.

Проходит ещё пара человек, и что-то начинает скрипеть рядом со мной. Мои глаза сразу смотрят на стул передо мной, с танцем в сердце, ожидая дальнейших действий. В одну минуту, руки протягивают поднос, и моя чашка исчезает. Я уже подумала, что кто-то подсел ко мне, но к счастью это не так. Это всего лишь официант.

Судорожно смотрю на работника, и встаю. Шаги ускоряются, пока я добираюсь по дороге. Мне надо бы просто зайти в соседний магазин, чтобы купить что-нибудь поесть. Совсем опустела.

Сразу слышу звук машин, которые сигналят без остановки. Немного слякотно, и остался снег, который посыпан песком. В детстве, я всегда любила свежий снег, потому что его посыпали песочком, и это напоминало мне печенье. Это было так здорово, ощущать, будто ты ходишь по нему. Такие сладкие фантазии возникали в голове, и это все было так давно. Я совсем не помню тот период, когда менялась. Все это происходило так незаметно.

Я тяжело вздохнула, дотрагиваясь до белой ручки. Пару раз неуверенно закусила губу, и не могла никак собраться. Чего я боюсь? Ну же, будь смелее, это всего лишь магазин, где тебе стоит побродить.

Рука неловко хватает ручку, и я резко тяну ее на себя. Дверь открывается, и оттуда почти что вылетает молодой парень, спотыкаясь как минимум три раза. Как всегда я являются центром неприятностей.

Мой вид явно показывает испуг, пока парень держит стопку коробок. Он, кажется, так и не понял, что ему открыли дверь, но не намеренно. Он идёт немного вперёд, прямо на меня. В голове возникает глупая мысль побежать в другую сторону, но я не успеваю. Его коробки врезаются в меня, и две из них падают на мокрый асфальт. Именно они и мешали мне разглядеть человека получше.

Неловко пытаюсь словить то, что упало, но сама чуть не падаю вместе с коробками. Парень выглядывает с глупым выражением лица, будто я его ничем не смутила такими действиями.

Он медленно смотрит на меня, и я замечаю карий оттенок его глаз. Лёгкая щетина украшает его лицо, а русые волосы блестят от дневного света. Он нервно мне улыбается, и я бы назвала эту улыбку самой восхитительной. Она отражает искренность и доброту, чего мне сейчас не хватает.

- Это моя вина, - говорю я ему, улыбаясь в ответ.

Он немного скользит на ступеньках, и начинает складывать коробки, изредка косясь на меня.

- Ничего страшного. Мне стоило быть аккуратнее, - мило и размеренно отвечает он, не торопясь, складывая коробки.

Я всегда прислушиваюсь к речи собеседника. Его речь, будто по сценарию. Она такая четкая и так чарует, что хочется ответить ему взаимностью, поэтому дурацкая улыбка не сходит с моего лица слишком долго. Парень смотрит на меня, медленно осматривая, пока я стою, как статуя с широкой улыбкой. Он мигом засовывает руки в карманы лёгкой куртки, и смотрит на дверь, но потом все внимание обращено обратно на меня.

Мы стоим так примерно минуту, хотя могли бы и больше, но нам помешали. Парень с темными волосами торопливо вышел из магазина и обратил взор на парня, который с непониманием осматривал недавно выбежавшего.

- Лиам, ты куда пропал? - низко спрашивает второй, и я стараюсь быстро уйти отсюда, пока никто не заметил.

- Да, прости. Пошли, я уже все взял, - ответил тот, и быстро взял коробки, отдавая половину второму парню. Лиам, как я поняла, несколько раз посмотрел на меня, мило улыбаясь. Я не могу не ответить ему не взаимно.

Он удалился, а внутри осталось тёплое чувство. Я с улыбкой смотрю на асфальт, вспоминая тембр голоса Лиама. Такой волшебный и привлекает слух, как пение птиц.

Слышится несколько шагов, но меня это никак не волнует.

Спустя несколько минут, приятные ощущение немного стихли, оно и к лучшему. Чрезмерная радость делает меня энергичной, даже очень.

Мои глаза смотрят на соседний магазин Молли, но потом улыбка исчезает с моего лица, а глаза будто наполняются влагой. Сколько же можно?!

У входа в магазин стоит кудрявый Гарри, чутко рассматривая меня. В его взгляде мелькает сильное презрение, и он даже не стесняется в открытую смотреть на меня, перебирая пальцами. Его челюсть стиснута, а брови нахмурены. Он будто всей душой либо ненавидит меня, либо то, что я живу рядом с ним и могу пристать. Но пусть не волнуется, мне до лампочки на него.

Он сглатывает, но отказывается двигаться с места, на что я быстро принимаю удар на себя.

Ускоряя шаг, я оказываюсь почти что под носом у парня, и его глаза следят за каждым моим движением. Вблизи ощущается запах одеколона и кофейни. У него даже есть еле заметная щетина, и почему-то мне хочется смеяться.

Он тяжело дышит, а его горячие дыхание немного попадает мне на щеку, что несомненно, греет. Нервно сглотнув, я открываю рот, чтобы сказать ему что-то.

- Может, хватит так смотреть на меня? Если ты думаешь, что я полезу к тебе с расспросами, то ты ошибаешься. Я не хочу к тебе приставать, а уж тем более интересоваться чем-то из твоей жизни, - серьёзно проговариваю я, смотря прямо ему в глаза.

И опять, реакции ноль. От пристального взгляда тело будто превращается в камень, а в горле растёт ком. Меня не заполняет злость или добродушность. Обыкновенное спокойствие, за которое я могу отдать все.

Он немного вздыхает, и горячий воздух полностью касается моей щеки, немного щекоча. Он моргает, и глаза будто меняют эмоции. Будто он надел оболочку пофигизма, но я не уверенна в этом. Его губа слегка дрожит, и он моргает ещё пару раз, а потом улыбается мне и уходит в магазин цветов.

А вот сейчас не поняла. Что это было только что? Я же подошла и заговорила с ним, а он просто вздрогнул пару раз, моргнул, улыбнулся и исчез? От него жди, что хочешь, и никогда не угадаешь, что именно.

«Все хорошее неизбежно приходит к концу».

Свет всегда является самым ярким ощущением. Под этим я подразумеваю, что любые перемены, как лампочки. Какой-то яркий огонёк перегорает, но на замену приходит другой цвет, другой свет, который меняет все в другую сторону, и только в лучшую.

Разглядывая людей через кучку света в маленьком ресторане на окраине города, мои глаза падают постоянно на улыбающегося Гарри, который каким-то боком оказался здесь со мной. Хотя не совсем. За большим столом сидят ещё пару парней, которых я вижу впервые в жизни. Он кажется мне с одной стороны потерянным, а с другой счастливым. Судя по его улыбке, он не притворяется, и это немного напрягает. Где его друзья? Он же не мог просто так их бросить.

Тени блуждают по одинокому лесу, пока в городе гаснет с каждой минутой все больше света. Тёплый ветер чарует своими порывами, и хочется остаться здесь до полной пустоты. Чтобы никакой живой души, никаких звуков, лишь свет огней. Я всегда любила, и буду любить атмосферу одиночества, но в то же время, я буду грустить, что совсем одна.

Сейчас мне как-то не по себе, и это зародилось глубоко в моем подсознании. Каждое утро не начинается без мысли о родителях. Пока что, это моё самое больное место. Мне не хочется причинять им боль, не хочется обманывать, но больше не хочется, чтобы они обо всем узнали. Будет очень неправильно, если правда всплывет наружу, она слишком глупая. Этому нет оправданий, и я это понимаю.

Облокачиваюсь о перила веранды, не переставая смотреть на кудрявую голову Гарри. Его тёмные волосы словно светятся. Зелёные глаза отражают полную чистоту души, но я не верю в это. Он что-то говорит, попутно смеясь, а потом раздаётся групповой смех, и он дотрагивается до своих губ. Люблю, когда люди думают, что за ними не наблюдают. В такие минуты можно понять, какова сущность человека. Когда он сам с собой.

Гарри смотрит на собеседника, а потом его взгляд устремляется на меня. Мурашки проходят от неожиданности, пока он холодно смотрит мне в глаза. У него так много сторон, и они сменяют друг друга так быстро, что за этим невозможно проследить. Он улыбался минуту назад, а теперь стал серьёзным. Он не делится на тех, кто при друзьях один, а наедине другой. По крайней мере, я недостаточно хорошо его знаю, чтобы судить личность этого парня.

Он несколько раз моргает, а потом уголки его губ поднимаются наверх, и он улыбается мне, чуть приоткрыв рот. Глаза сменяются от холодности к доброте, и это удивляет меня больше всего. Такой скрытный, которого достаточно трудно понять. Для этого нужно время.

Я улыбаюсь ему в ответ, а потом смотрю на лес, боковым зрением замечая, как он смотрит туда же, куда и я. Впереди огромная пустота, которая напоминает мне самые переломанные моменты в моей жизни. Это словно смотреть глубоко в прошлое, и пытаться понять, где были упущены шансы, а где ты пошёл по правильному пути.

Я разворачиваюсь в обратную сторону, пытаясь уловить взгляд Гарри, но он уже давно ушёл с улицы. Неужели надо проветриться?

Уверенно шагаю по белому покрытию, и смотрю на его компанию. Они все тоже весёлые, но выглядит скорее игривыми, а Гарри нет. Он больше похож на честного человека, который в любую секунду может вести себя, как ребёнок.

Смотрю на часы в кафе, тяжело вздыхая. Последний раз осматриваюсь вокруг. Большая веранда почти пуста, столы красиво убраны и застелены белой, прочной скатертью. Посередине самое тёплое место - это внутренние столики, находящейся внутри кафе. Деревянные стены возвышаются надо мной, и только в окне я вижу жёлтый свет.

Территория довольная большая, и окружена лишь пустующей дорогой и темным лесом. Направляю взор на окно, пристально смотря в одну точку. Глаза бегают по окну, а потом находят зелёные глаза Гарри. Он пьёт из стакана что-то, пытаясь меньше смотреть в мою сторону, но потом я исчезаю.

Спускаясь по ступенькам веранды, ветер ещё раз подул, но на этот раз холодный. Грусть нахлынула на меня с новой волной, и я начала идти по дороге. Мне даже нравится, что мне придётся гулять поздно ночью по дороге вдоль леса, наслаждаясь свежим воздухом. Вокруг никаких звуков, лишь иногда слышно моё дыхание и шаги. Я ещё не сдвинулась с места, а уже ощущаю себя пустой, в хорошем смысле.

Убираю прядь за ухо, рассматривая с надеждой дорогу. Она такая тёмная и манящая, но я не могу идти.

- Может, тебя подвезти? - раздаётся милый голос Гарри справа, и я смотрю в его сторону.

Глаза наполняются влагой, и я даже знаю почему. Все эта ложь. Я не хочу врать родителям, это режет меня изнутри.

- Было бы неплохо, - губа начинает дрожать, а солёную воду труднее сдерживать. Дыхание будто затрудняется, и я замечаю обеспокоенный взгляд Гарри.

- Ты в порядке? - спрашивает он, но не подходит ближе.

Знаете, когда спрашивают подобное, а у тебя действительно не все хорошо, словно все знаки «стоп» сносит ветром. Я начинаю пускать маленькую слезу, не моргая. Все съёживается внутри, и нет, я никогда не стесняюсь плакать перед кем-то. Гарри напряжённо смотрит на меня, а потом на асфальт. Он протягивает свою руку, и я не задумываясь, соглашаюсь. Ощущаю холодок от его колец, что успокаивает.

- Я тебя отвезу, - полушепотом говорит он, словно самому себе. Я киваю, слегка улыбаясь.

- Спасибо, Гарри, - все ещё следую за ним, крепко сжав его большую ладонь. Его рука такая горячая, что ток пробегает по всему телу.

***

Гарри не спрашивал, в чем дело. Он просто молча сидел и кидал на меня тёплый взгляд и прекрасную улыбку. Ночь казалась мне такой длинной, словно минуты растягивались с каждым мигом все больше. Словно не существовало никаких границ. Я чувствую себя открытой книгой, и меня это радует.

Каждый раз, когда я сажусь в машину, внутри появляется жуткое желание уехать куда-то очень далеко, не останавливаясь. Просто ехать по лесам, проносясь сквозь холодный воздух. Заглушить все музыкой или душевным разговором, ни о чем. Взять и обсудить новую книгу, пропеть любимые строки песни, которые в каком-то смысле стали моим смыслом. Посмотреть в глаза, которые полны счастья и веселья. Дотронуться до холодной кожи, и согреть своей горячей. Молча смотреть друг другу в глаза, не издавая никаких звуков.

Мы ещё не приехали, но он молчит, а с ним и я.

- Поздно как-то, да? - улыбаясь, говорит мне вдруг Гарри, не отвлекаясь от дороги. Я осматриваю его руки. На нем чёрная футболка с длинным рукавом, как обычно чёрные джинсы, а волосы немного небрежно смотрятся.

- Да, - кратко отвечаю я, замечая многоэтажный дом. Мы уже на месте. Тёплое чувство заселяемся внутри меня, и я, не открываясь, смотрю в окно.

Смотрю на фонари вдоль дороги, разглядывая двор перед входом. Везде пусто, что так умиротворяюще.

К несчастью, мои глаза широко распахиваются, когда я замечаю высокую женщину с темными волосами. На ней надето пальто нежно-голубого цвета. Она смотрится такой поникшей, и я узнаю это поведение. Медленные и плавные движения, светлая одежда говорит о моей матери.

Моё сердце непривычно медленно бьется, а в животе все неприятно скрючивается, и мне хочется поскорее избавиться от этого чувства, закопать его глубоко в свои мысли, но потом приходит судорожная дрожь.

Я с испугом и слезами смотрю на свою мать, пуская горячую воду. Слезы катятся сами, обжигая мои щёки. Кажется, будто я вся горю огнём, и это чувство не угомонить, никакими способами.

- Гарри, - шепчу я ему, закрывая глаза, тем самым позволяя слезам течь своим путём.