Некоторым натурам зло доставляет такое же удовольствие, какое другие находят в добрых делах. - Генри Филдинг, "История Тома Джонса"

* * * * * * * 

* * * * * * * 

Обычный день в университете искусств. Мои обычные друзья. Обычный столик верхушки социума, стол в столовой, принадлежавшей элите, в которую трудно попасть. Обычная погода дождливого Туманного Альбиона. Вообще, в жизни есть смысл, кроме постоянства и стабильности? Конечно, нет. Господи Боже, как же тоскливо.

Я оглядываю своих друзей. Перри строит глазки Зейну, который тихо-мирно, тайком рисует портрет Лиама и поедает пончики, запивая их холодным кофе. Сам же Пейн пытается посмотреть что делает Малик и попутно отобрать у того лакомство. Ей Богу, дети! Раз вы неровно дышите друг к другу, то сожмите свои гейские булки в кулак и признайтесь. Но не-е-ет! Зачем? Лучше творить какую-то дичь и тайно вздыхать. Шекспировские каноны двадцать первого века, привет вам...

Эд сидит на одной ноге, на стуле, подпирая кулаком голову и корябая что-то в нотной тетради. Всегда поражался тому, как это рыжее солнышко может писать музыку в диком хаосе, при этом напевая что-то совершенно другое. Удивительный человек.

— Слушайте, этот майонез похож на «соки наслаждения» у мужчин! — вдруг пафосно выкрикивает Лиам, тыкая пальцем в свой бургер. Я корчу мордочку и со смешком разваливаюсь на стуле, положив одну ногу на другую, согнув в колене. Поза аля-барин-не-мешать.

— А на вкус? — не отрываясь от записи в тетрадки, спросила Холли, лучшая подруга Перри.

Лиам незамедлительно слизывает белое нечто с булочки и начинает смеяться:

— Так же, как и на вид.

— То есть, те самые «соки наслаждения»? — уточняет Эд.

— Ну да, — отвечает Лиам, изгибая бровь.

— То есть, ты хочешь сказать, что пробовал чью-то кончу? — спрашиваю я, под аккомпанемент хрипа Зейна, который подавился пончиком, и смех остальных. — Пардон. Мужскую кончу, солнце. Фу, грязный мальчишка!

В меня тут же прилетает картошка-фри в кетчупе и кусочек маликовского пончика.

— Бля, Лу-Лу! — кричит Пейно. — Позор на мою голову. Хоть бы девушек постеснялся.

— Тут все свои, чувак! — незамедлительно отвечает Пез, тыкая пальчиками в телефон.

— Только не говори, что ты это твитнула. Ты же этого не сделала? — обеспокоенно блеет, как козочка, Пейн.

— Ставлю сто баксов, что это так! — подаёт голос Холли.

— Плюс сто баксов, что это ещё и в снэпчате. — поддакиваю я.

— Плюс ещё сотка, что это ещё и в инсте. — добавляет Эд.

— И в фейсбуке, — хихикает Малик.

— Всё именно так. — кивает Перри, показывая свою новостную ленту в соц.сетях. — Ого, уже двадцать пять ретвитов. Малышка, — обняв парня за шею, напевает стервочка. — Ты популярен.

— Иди в зад, сучка.

— Майонезный мальчик.

— Коза.

Милая перебранка превращается в драку едой, в которой участвует все мы. Я, краем глаза, вижу сотни завистливых взглядов, направленные на нас. Ну, конечно, центральный столик, элита в шесть человек, которая держится особняком и почти ни с кем не общается помимо друг друга. У нас негласный закон. В наш круг попадёт тот, кто достоин. Кто заслуживает. И с согласия других, естественно, ибо бесполезные и глупые ссоры не нужны.

Я, Ли и Зейн сначала были одни, быстро сумев забраться на верхушку из-за характера и красоте, о которой ныли все девчонки, и парни, нередко. Потом в нашей компании, благодаря мне, появился Эд, который учится со мной на одном курсе. Приметился он мне жизнерадостным характером, мягким голосом во время пения и своей харизматичностью. Он сразу влюбил в себя и парням, завоевав быстро сердце каждого. Ширан мгновенно сблизился с не очень общительным Зейном и раздолбаем Лиамом, с которым мы вместе пишем музыку и песни на презентации и открытые уроки.

Перри и Холли случайно попали в наши лапки. Однажды, проходя с парнями по кампусу, мы увидели кучку девчонок, которые избивали двух других подружек. Две хрупкие девчонки, знаете ли, не могли дать отпор одной толстомясой жирухе и десятку злых кикимор. Имея авторитет, мы быстро их разогнали и забрали Холли и Перри, которых, к слову, унижали за силу воли, характер и странный выбор в стиле одежды. Пообщавшись, мы поняли, что можем подружиться, потому что Эдвардс могла хлестать пиво литрами и орать на, цитата, «ногожопых сороконожек, которые нихрена не умеют играть в футбол», в то время как Стивенс на вечеринках была заводилой.

Глубоко уйдя в воспоминания, я очнулся от того, что на мои штаны пролилось что-то холодное. Невысокий, миловидный, блондин ойкнул, оборачиваясь и неловко смотря на мои, испачканные виноградным соком, красные джинсы. Он без слов быстро открыл портфель и протянул мне пачку салфеток.

— Извини, Луи. Я не хотел. Совсем не заметил. — Бормотал парень с приятным ирландским акцентом. Я тут же отметил эту черту и заинтересованный взгляд друзей. Мальчик им тоже понравился.

Мне, честно говоря, хочется ему вмазать за испорченную вещь, но его милое смущение и искренне сочувствие, в отличие от фальшивок, которые пачками проделывают это, успокоили меня и я улыбнулся парню, на что он ответил не менее доброй, чистой улыбкой. Ты гляди, прям солнышко!

— Ничего. Всё отстираю. — Я вновь улыбнулся и ирландец, кивнув смущённо, ушёл за свой столик.

Перри начала хитро улыбаться, так же как остальные.

— Миленький мальчик, — накручивая прядку розовых волос на палец, произнесла она. 

— Может, попытаемся с ним подружиться? Мне кажется, что он будет интересным и весёлым.

— Великое чутьё Перри Эдвардс. — Всплеснул руками я.

Я вновь посмотрел на мальчика, который сел в самый конец столовой, ссутулившись и одиноко посмотрел на свой телефон. Один мальчик. Совсем один. Вдруг какой-то парень встал и подошёл к ирландцу, друзья этого парня начали хихикать, я напрягся, кажется, что в столовой мигом стало тихо.

Джозеф Бикроут. Капитан футбольной команды и просто мелкая тварь, которая подчиняется тем, кто выше него. Даже девушкам. А кто ниже по социальной лестнице — того, по его личному мнению, можно обижать. В нашем университете нет, на самом деле, подобной дискриминации, но всё же нет-нет да проскальзывает время от времени.

— Эй, Хоран, — весьма не уважительно обратился Джо к парню, презрительно сморщив нос. Он бросил парню в лицо тетрадку, которая уголком задела глаз ирландца. — Сделай домашку по истории музыке, а? Потом принесёшь.

Мои руки непроизвольно сжались в кулаки. Судя по всему, у парня не было друзей и он поэтому был лёгкой наживой для таких мудаков. Но мальчишка встал и кинул пустую бутылочку из-под пепси хамлу в голову.

— Я не собираюсь этого делать. Пошёл в жопу, аутист! — чётко сказал Хоран, чеканя слова.

— Наш парень, — сказал Зейн, с улыбкой. Я посмотрел на друзей и мы кивнули друг другу, соглашаясь. Парнишка будет частью нашей компании. Я вновь обернулся и увидел, как Джо схватил чей-то бургер и кинул парню в лицо со словами: «Че охуел, пидор?» и бросился вперёд. Тут же встав и преодолев расстояние, я схватил эту тварь за шкирку и кинул на пол, при этом ударяя его в лицо. Ненавижу таких тварей, как Джозеф. Парень упал на лопатки и я присел на корточки перед ним, всем видом излучая свою враждебность.

— Тебе понятно объяснили, верно? — ядовито спросил я, плюнув в лицо наглецу. — Никто. Слышишь? Никто за тебя ничего не будет делать, придурок. Этот мальчик, — я указал на Хорана, который стоял с лицом, перемазанным непонятно чем, полным шока. — В нашей компании, доступно объясняю? Он под моей охраной, а также охраной Зейна, Лиама и Эда. Тронешь его ещё раз — твой зад будут зашивать доктора всего мира, ибо мы сдадим тебя в какой-нибудь грязный бордель и тебя там просто выебут толстые дяди. А если попытаешься меня посадить или заявить, то не получится. Твоё говняное тело будут собирать по костям, понял? По всему городу. Ты знаешь кто мой отец.

— Но, Л... — заблеял Джо в попытке оправдаться. Но увы. Мой кулак был быстрее.

— Понял? — повторил я, взглянув на него и вставая. Столовая была в полной тишине от увиденного.

— Угу, — промычал парень с пола. Я подошёл к ирландцу и, приобняв по дружески за плечо, отвёл в сторону.

— Ты правда? — тихим шёпотом спросил испуганный парень, когда я пнул напоследок Джозефа, шёл со мной. — Правда разрешишь мне общаться в твоём кругу?

— А почему нет? Ты смог достойно ответить уроду, искренне сочувствовал и переживал, когда пролил на меня сок. Этого вполне достаточно. А потом мы получше узнаем друг друга. Как тебя зовут-то? — задал вопрос, когда мы уже садились за стол.

— Найл, — показав улыбочку, ответил ирландец и все засмеялись, потому что он комично выглядел с кетчупом и «соками наслаждения» на лице. — Что такое?

— Твоё лицо! — давясь от смеха, прохрипел Лиам, обмазав палец от содержимого с лица Найла, он засунул его в рот. — Кетчуп с майонезом вкуснее. Отвечаю. — махая пальцем, добавил он.

Все ещё больше начали смеяться, откидываясь на стулья.

Пока парень вытирал своё лицо от каши, все успели представиться и немного рассказать о себе. Потом мы узнали, что Найл, как я, Эд, Лиам и Зейн, учится на музыкальном факультете, класс гитары, как и наше рыжее солнышко, недавно переехал из Ирландии и у него действительно нет тут друзей, кроме какого-то парня, который переехал с ним.

А день-то выдался необычным.

Я рад, что в нашей компании появился Найл, ведь, в каком-то роде, мы помогли ему, а он нам.