прим. автора: "Буу" – английское прозвище "boo" и оно переводится как – малыш.

Идея появилась из-за прозвища ( странно, да). Часто называю так свою детку  «буу», а ещё мне очень нравится студенческая атмосфера, вечеринки в стиле Netflix и малыш Хёнджин.
___________________________________

Есть два типа людей в три утра: те, кому разбили сердце и те, кто влюблён.

(🧸)  @carly: буу, ты спишь?
(🦙) @jinnie: что такое, карлита?
(🧸)  @carly: мне нужно поговорить о ней.

| И Хёнджин был влюблён в ту, кому разбили сердце.|

Юноша сидит на подоконнике, свесив ноги вниз. Там до асфальта пять этажей, зелёные кусты и разбросанные студентами окурки с бутылками. В наушниках играют the neighbourhood и Хван неуверен какую по счёту песню уже слушает. Меланхолия растекается по венам и легочным артериям вместе с aroma rich и monster mango loco. Он много раз обещал себе перестать пить энергетики перед сном, ограничиваясь никотином, но грош цена таким обещаниям. Будучи молодым можно творить всякое дерьмо и питаться иллюзиями.

Хёнджин смотрит на заставку на телефоне: там он стоит в обнимку с девушкой с малиновыми вырви-глаз волосами, тычась носами. Мама назвала бы это романтичным. Хёнджин это назовёт хуетой. Романтики вообще так таковой не существует. Есть люди, которых заведомо тянет к друг другу по объективным причинам: схожие характеры, вкусы в музыке, в стиле одежды, ненависть к одному выскочке, который в целом нравится всем, кроме вас двоих.

Хёнджин презирает ваниль, хотя сам же о ней мечтает, пока вырисовывает очередные каракули маркерами сopic сlassic в своём блокноте с aliexpress. Ну а что? Дёшево-сердито. Самое то для студента, имеющего на карте личные сбережения со стипендией, испаряющая чаще всего на проезды в метро и сигареты. Увидь его кто-то из прошлых друзей, предложили бы бросить курить и начать следить за своим здоровьем ( это ведь так важно), Хёнджин же предложил бы им прогуляться до «на хуй». Очень прозаично.

Хёнджин не самый благовоспитанный мальчик, пусть и рос в хорошей семье. У него своих тараканов до жопы, а оценочное суждение «насколько нервная система укатилась в дали далекие по десятибалльной шкале» давно перевелась в двадцатибальную и остановилась на цифре тридцать четыре.

Забавно. 

Хёнджин считает свою тревожность и неуверенность забавной ( ну что поделать, если они способствуют креативности в юморе?). Он – главный тамада на любых лекциях, семинарах, экзаменах. Шут гороховый. Даже преподавателям смешно от чужой саркастичности. Может, по этой причине Хван продолжает нормально учиться? Сам не знает.

Хёнджин вообще-то преуспел во многом: учеба, рисование, танцы, дружба. Все, за что бы юноша не брался, доводит до безупречности. Потому что, если оно несовершенно, зачем тогда вообще хвататься? Хёнджин идеалист и перфекционист до мозга костей, хотя идиот каких поискать ещё нужно. Посмотришь и не скажешь, что зайка-отличник. Всегда все валится из рук и только сигарета в зубах остается на своём законном месте — во рту. Подстать мальчикам-блядям, прописанные по канонам глупых манхв для школьниц. Хван их тоже читал, возможно, поэтому и его развитие приостановилось на той стадии. Ну и ладно. Так тоже удобно.

Хёнджин идеален для своих родителей, идеален для своих друзей, маленькой собаки и университета. Выслушает, поможет, накормит, плакаты нарисует, в конкурсах почувствует. Этакая мать Тереза без острой изюминки. Никогда ничего не требует взамен, лишь выдавливая сладкую улыбку на обвалившиеся благодарности. Хёнджин хороший человек для всех. Но не для себя самого. 

В себе ему много чего не нравится. Многое хочется исправить, дополнить, убрать к чертям, потому что приносят боль и разочарование. Хёнджин не любит разочаровываться. Ни в себе, ни в людях. Жаль, никто в детстве не объяснил, что иногда делать это приходится. Возможно, порой слишком часто: когда Санта не принёс желанную игрушку на Рождество, когда выяснилось, что этот самый весёлый бородач всего лишь переодетый сосед Фредди из соседнего дома; когда получаешь за контрольную не "A", a "B", хотя готовился к тесту последние несколько недель, когда влюбляешься в лучшую подругу... Последнее, особенно сильно бьет по сердцу.

Для Хёнджина любовь была не самым важным аспектом в отношениях. Эта вертихвостка являлась даже не второстепенным персонажем в книжках по психологии семейных пар. Любовь или существует, или ее нет. Хван не зацикливался, довольствуясь тем, что в любых своих любовных похождениях давал поддержку, выслушивал бесцельный трёп и в целом оставался рядом, как самый лучший на свете бойфренд. Хёнджин был хорошим парнем. Ни одна его бывшая не скажет, что он стал причиной их панических атак, депрессий и запоев. Спокойный, понимающий, заботливый, а расставался всегда тактично, подбирая каждое слово, чтобы ненароком не ранить и не сделать больно. Настоящее золото. Хёнджин мог собой гордиться и жить так, как делал это всегда, но... жизнь не пасха, а зайцы не только шоколадные бывают.

Хван крутит айфон в руках, проверяя статус абонента в telegram. Приложение показывает "online" и юноша хмурится, не понимая как лучше поступить: позвонить самому или дождаться входящего звонка. Карла не тот человек, который заставляет долго себя ждать, если нужно поныть, а поныть, после ссор со своей пассией, девушка любит. Хёнджин бросает окурок в окно, вздохнув напоследок тёплый ночной воздух. Достало. Лучше позвонит сам, дабы перестать беспокоиться. Мало ли на что идут девочки в момент очередного разочарования в своём партнере. Про это снималось много фильмов с печальным концом. Хёнджин видел несколько, оттого на сердце неспокойно, но он старается держать эмоции под контролем, потому что это всего лишь очередной наплыв собственных чувств, которые ему нужно научиться подавлять.

Хван быстро нажимает на нужный контакт. Один гудок. Два... шестой.

Твою...

— Буу, — Карла на том конце провода звучит заплаканно, а Хёнджин уже кулаки сжимает, потому что не должен этот чудесный голос быть таким. — Прости, я хотела позвонить тебе как только успокоюсь. Ты волновался?

... Мать.

— Детка, что у вас опять стряслось? — произносится самым миролюбивым и нежным тоном.

Хёнджин встаёт с подоконника и подходит к письменному столу, где разбросаны карандаши с маркерами. Он берет один грифель вместе с бумагой, заваливаясь на кровать. Всегда рисует всякие странности, когда взволнован.

— Хлоя начала общаться с кем-то новым. Сначала я не придавала этому значение. Ты же знаешь, что я не ревнива, но она стала такой странной за последнее время, что я решила проверить ее телефон и потом, — девушка начинает плакать с новой силой. — Джинни, Хлоя мне изменяет. Обычные друзья не станут вести себя таким образом.

— Детка, — Хван с силой сжимает карандаш в руках, чуть ли его не ломая, когда слышит громкие всхлипы.

Он с самого начала не одобрял выбор подруги. Хлоя похожа на ту девушку, кто никогда не станет сидеть верной псиной у одной юбки. На таких время тратить совсем не хочется, в красках расписывая, достаточно назвать «гулящая баба» и все сразу станет понятно. Типичная представительница tinder. И нет, Хёнджин не из тех, кто осуждает знакомства в интернете. Иногда и дуракам везёт, но это явно не то место, в котором по-серьезному можно встретить кого-то хоть столь отдаленно напоминающего принца или принцессу.

— Девочки такие сложные, буу. Всегда разбивают сердца.

Это точно, хочется произнести в ответ, но Хван сдерживается. Ни к чему подруге столь личная информация. У неё сейчас проблем предостаточно. Отношения вот разрушаются к чертям собачьим, хотя это вроде не первый столь неприятный опыт. Однако какой толк, если боль ничем не отличается?

— Хочешь, чтобы я пришёл к тебе? — предлагает, уже представляя, как идёт в круглосуточный магазин неподалёку от кампуса за бутылкой текилы и пачкой кислых мармеладок – её любимых.

—  А вдруг Хлоя вернётся домой? Ты же знаешь, что ей не нравится наше общение.

— Тебе не похуй? Если эта бестия ебется с кем-то на стороне, то нужно правильно расставить приоритеты: сначала выпить с лучшим другом, а потом красиво бросить дуру.

— Ты говоришь так про всех моих бывших, — тихо смеётся и вытирает слёзы. Хёнджин тот, кто может поднять настроение и придать уверенности в себе даже в таких сложных ситуациях.

— Я не виноват, что каждая твоя бывшая словно из курятника сбежала,— мило бурчит, ведь осведомлён, что Карлу успокаивает его игривость и ребячество, которое он показывает исключительно ей. — Серьезно, Карлита, она не стоит твоих слез.

— Я просто хочу быть тем местом, которое не захочется никогда покинуть. Неужели я прошу о многом?

Нет, абсолютно точно, нет.

— А ещё хочешь ходить на свидания, где ты вместе со своей девушкой нюхаешь свечи в магазине, и вы спрашиваете друг у друга мнение о том, что вам нравится. Да, мне известны твои желания, детка, но девочки из tinder вряд ли станут таким заниматься.

Многие девочки вообще не хотят этим заниматься. Почему бы тогда не сделать ход конем и не передать пальму первенства кому-то другому? Хёнджин не хочет тыкать на претендентов пальцами, но он буквально готов сделать все, о чем попросит подруга. И уже немного наплевать, что романтика не его конёк. Хёнджин... на самом деле умеет быть разным. Особенно, если дело касается человека, ради которого захочется стараться по-настоящему, а не создавать иллюзию.

— Вот почему ты так хорошо знаешь меня? Это нечестно. Хлоя не помнит даже в какой день у меня день рождения, а ты запоминаешь такие мелочи.

— И после этого ты ещё будешь думать бросать ее или нет? — хмыкает в трубку. — Ещё скажи, что ей неизвестно определение «многочлен».

— Я тоже не знаю и это не самое важное, Джинни! — Хёнджин не может ее видеть, но знает, что Карла улыбается прямо сейчас и на душе становится легче. Главное помочь успокоиться и перестать лить слезы по чем зря. Хлоя этого не стоит. Как и Меделин, и Софи, и Жасмин, и кто там был ещё. Всех барышень не припомнишь.

— Для тебя неважно, но я не позволю встречаться кому-то с тобой, если они не знают таких элементарных вещей. Сумма всех одночленов. Это же так просто!

— Да-да, когда снова пойду на свидание, обязательно возьму тебя с собой. Так мы точно сэкономим время и сразу отсеем всех ненужных.

Хван хотел бы возразить. По его (не)скромному мнению, никакие свидания Карле вообще не нужны. Не нужны все эти сайты знакомств на телефоне, полуголые фотографии девочек в фотогалерее и глупые мечты о свадьбе с радужным тортом.

Только в этом он никогда не признается. Не признается, что давать очередные советы по отношениям сложно. Не потому, что сказать нечего, а потому что снова оставаться в стороне —  невыносимо. Не признается в том, что близкий контакт заставляет чувствовать себя странно, а собственная влюблённость забирает сон, энергию и веру во что-то хорошее.

Любить тебя сродни самоубийству, теперь Хёнджин понимает почему так отрицал существование любви и принижал ее значимость. Намного проще сразу от всего откреститься и существовать припеваючи. Ни  влюбленности, ни интриг, ни привязанности. Только уважение к себе и полное спокойствие.

Ну и как достичь этого дзена..?

(🍪🍼)

(🦙)  @jinnie: карлита, что ты наденешь на вечеринку у джексона?
(🧸) @carly: попробуй прожить и без этой информации, буу <3
(🦙)  @jinnie: ты такая неприлично честная, жаль, что мне неприлично похуй.
(🧸) @carly: я не мост, меня не разведешь .
(🦙)  @jinnie: туше.
(🧸) @carly: пусть это останется сюрпризом.

Хёнджин любит вечеринки. Хоть он и является интровертом до мозга костей. Ему просто нравится все, что касается веселья: музыка, алкоголь, глупые студенческие игры, которые можно воспринимать адекватно только на подвыпившую голову. Это кажется интересным, особенно по пятницам в доме братства, где собираются разные ребята. Хёнджин со многими знаком, особенно тесна его связь с Джексоном и Гарри, хотя этих двоих куда проще воспринимать по отдельности. Они ведь лучшие друзья, а по совместительству и конченные шизики, общающиеся со всем кампусом. И, наверное, ни один из присутствующих не имеет столько знакомых, как эти парни.

Темнота обволакивает улицы, завлекая любителей спиртного, секса и безудержного веселья к себе. Яркие огни с красноречивыми намёками, громкая музыка из дома братства, бьющая по ушам ещё при входе, запахи одеколонов и духов. Девочки, одетые в короткие шорты и ничем не прикрывающую грудь майки, целуются друг с другом в огромной толпе, что скопилась ещё при входе. Хёнджин морщится, выпускает клубок едкого дыма и делает большой глоток bacardi прямо из горла. Капли стекают по подбородку и шее, попадают на кожаную куртку и белую футболку с принтом, а остатки холодят грудь, что была покрыта чернилами. Какая-то тачка богатеньких детишек останавливается на парковке, вокруг тоже толпятся люди. Хван далеко не тупой и понимает какое шоу те собираются устроить. Если дело касается золотой молодежи – пиши пропало. Он к «пропало» не готов. Он просто пришёл хорошо провести вечер пятницы в компании лучшей подруги, которая переживает романтический кризис, и его абсолютно не волнуют понты с ценником в несколько тысяч долларов.

Дорожки белого порошка приготовлены на капотах нескольких тачек на компанию из пяти человек. Те смеются, их конечности дрожат от предвкушения блаженства на предстоящую ночь. Первая девчонка снюхивает дозу, упивается подступающим кайфом и почти набрасывается на Хёнджина, что так некстати стоял рядом. Отчётливый запах спирта ощущается перед ртом, брюнетка почти сталкивается с ним губами в грязном поцелуе, но ее грубо отталкивают на бампер. Хёнджин таких не целует. Хёнджин вообще никого не целует, пока не вступит в официальные отношения (возможно). Веселье веселью рознь. Как бы забавно все не казалось со стороны (поверьте, оно таковым не кажется), голова все ещё оставалась на плечах и здравый рассудок уверенно твердил о том, что Хвану такое не надо.

Карла присылает сообщение, где сообщает о своей задержке. Противная девчонка. Наверняка просто не смогла выбрать джинсы, в которые хочет влезть: чёрные или супер чёрные. Хёнджин почти готов убить ее за вечные опоздания. Пары – хорошо, но вечеринки... ещё постараться нужно, чтобы не прийти вовремя.

Внутри переливается неоновый свет и грохочет kouda "find me". Пьяная толпа в мокрой одежде двигается под музыку, судя по всему, Джексон уже устраивал дождь из текилы, а теперь попивает brandy alexander, флиртуя с местной Моникой Беллуччи и по совместительству главной звездочкой каждой тусовки.

Девчонка откидывает темные прядки волос, открывая вид на грудь третьего размера, обтянутую кожаным топом. Нога закинута на ногу, юбка задралась, а тонкие пальцы сжимают шот с Б-52. Она пошло улыбается своему парню, а тот облизывается, почти сжирая местную бабочку глазами. Картина маслом, не иначе. Эта парочка их местная достопримечательность.

— Вы ещё тут поебитесь, — Хёнджин забирает рюмку из чужих рук, тут же выпивая содержимое залпом и получая от Джексона неодобрительный взгляд.

— Поебемся, если захотим. Тебя это ебет?

– Меня-то никто не ебет, но ты как хочешь. Я слышал, что смена позиций неплохо влияет на сексуальное равновесие.

— Ты сейчас так по-умному пытался к нам третьим заделаться или меня трахнуть?

Хёнджин салютует фак, процеживая по слогам «пидор», на что получает ответное «от пидора слышу». Скарлетт начинает что-то трещать про сериал «Бесстыжие», мол, она там такое видела. Да все здесь уже все видели. И в интернете, и в жизни, когда пытались наведаться в туалет отлить. Студенческая жизнь мало чем отличается о той, что показывает Netflix. Все основано на реальных событиях. Хёнджин такое любит, хоть и в дозированном виде.

Парень успевает выпить ещё несколько коктейлей, возможно, это было плохое решение, потому что сейчас его тело кажется слишком ватным и он снова готов убить Карлу, ведь девчонка так и не притащила свой худосочный зад. Хёнджин снимает телефон с блокировки. Намерения позвонить и разобраться разрастаются в нем в геометрической прогрессии и дело даже не в его конфликтной натуре, которая просыпается в пьяном угаре, а в том, что пить в одиночку, значит стать конченым алкоголиком. Джексон все равно куда-то свалил, хотя глупо не догадываться, где приятель может быть. Это ведь его вечеринка, его дом, его люди. У Джексона все схвачено и продумано до мелочей. Даже слегка жаль, что тот почти своё отгулял. Вряд ли новое поколение сможет повторить хоть нечто отдаленно похожее. Зато смена королей кампуса станет поводом начать меньше шататься по подобным местам.

— Так и знала, что найду тебя среди алкоголя, Джинни. Без меня танцы не танцуются? — Карла виснет на шее друга, целует в щеку и опрокидывает какой-то недопитый парнем коктейль, тут же морщась. — Святое дерьмо, что это такое?

— Зомби, — Хёнджин причмокивает языком, тем самым пытаясь определить вкус, сохранившейся на рецепторах, но чем больше он концентрируется, тем сильнее расфокусирывается зрение.

— Еб твою мать, мне уже пора говорить «привет» апокалипсису?

— Ничего не знаю, лично у меня тут карибские каникулы.

Карла растерянно смеётся, поняв, что пропустила многое, хотя опоздала всего на час с небольшим. Общее настроение вечеринки даже не успело поменяться: почти никто не спешит уединяться в комнатах, не блюет в кустах и не спит в прихожей.

— Я буду плохим другом, если не накидаюсь до такого же состояния, да? — она зарывается пальцами в своих уложенных малиновых волосах, массируя корни, и черт, Хёнджин готов поклясться, что это выглядит слишком привлекательно со стороны, да и сама Карла выглядит прекрасно в чёрной водолазке с широкой белой расстёгнутой рубашкой "AKUMA", выполненной на японский мотив, чёрных джоггерах и джорданах. Горячая, хотя и одета под стать монашке, если сравнивать с образами других девочек этого дома.

— Ты будешь самым ужасным другом на планете, если не сделаешь этого в кратчайшие сроки, — Хван дразнится, проговаривая каждое слово заторможенно. Все таки зомби приносят исключительно апокалипсисы, но Карла не возражает.

Напиться и забыться – лучший девиз по жизни, а ещё является замечательным планом для этой вечеринки, потому что неделя выдалась тяжёлая. Девушка съезжала с квартиры Хлои, переезжала вновь в общежитие, готовилась к семинару по профессиональной этике, да и в целом... для того, чтобы выпить много поводов не нужно. Достаточно банального желания не отставать от коллектива. Ну а их коллектив небольшой, даже не квартет, всего лишь ты-да-я-да-мы-с-тобой.

Девушка забирает со стойки ещё один коктейль «зомби» и мысленно готовится к тому, что никакое райское наслаждение на берегу карибского пляжа с прекрасной русалочкой светить ей не будут. Тут хоть баунти закусывай, хоть не закусывай – итог окажется одинаковым, а пример будущего состояния как раз сидит на столе в полном неадеквате.

— И только попробуй после этого назвать меня херовым другом, буу. Я тебе припомню эту самую попойку.

— Как будто ты против, — Хёнджин пьяно хихикает и глазами ищет то, что будет пить дальше. Благо выбор большой, а какая мешанина в стаканах попадётся не так важно. Он прибывает в том прекрасном расположении духа, когда усугубить положение почти что невозможно. Крайняя точка, она же является невозвратной, – заснуть средь всего хаоса, но он достаточно натренирован в таком деле. Как сказал бы Джексон: «мастерство не пропьёшь», а вот печень – очень даже. — Вроде всеми руками «за».

— Я никогда не отказываю себе в трёх вещах: алкоголь, сон и сигареты. Пришла бы я сюда, если бы не хотела напиться?

— Резонно, — заторможенно кивает. — А ещё звучит как тост.

Ребята чокаются, отпивая свои напитки. На самом деле им не нужны все эти вечеринки, чтобы классно проводить друг с другом время. Они знакомы уже два года и Карла уверена, что за всю свою жизнь ещё не встречала такого человека, с которым ей было настолько комфортно. Хёнджин заставлял рядом с собой чувствовать себя особенной и самым нужным человеком, хотя девушка не может причислить свою персону к группе клевых личностей, каких действительно много в университете. В начале их общения, Карла попросту не могла понять, чем вызывала интерес такого парня. Хёнджин отличник, лучший на их факультете; он активист и участвует в разных мероприятиях, в прошлом году выиграл танцевальный конкурс, а ещё некоторые ребята часто просят его расписать вещи за неплохую сумму денег. За первый месяц обучения Хван обзавёлся большим количеством знакомых и личной фан-базой, состоящей из местных принцесс с богатыми родителями, черлидерш и девчонками с кафедры хореографии и изобразительного искусства, тогда как Карла не запомнила, даже спустя два года, имена всех своих одногруппников. Для этого у неё был всезнающий Хёнджин. Противоположностям свойственно притягиваться? В их случае переплестись подстать некоторым детским погремушкам.

Ей потребовалось полгода, чтобы узнать какой Хван человек и ещё пару месяцев на то, чтобы понять почему девицы из кампуса воспевают парню оды, восхваляя того до небес. Хёнджин прекрасный, невероятно тактичный, толерантный и до безобразия милый. Чего только стоил ее каминг-аут с кучей слез и невероятной поддержкой со стороны друга, который вместо осуждений подарил самые тёплые объятия, рассуждая целый час на тему «почему важно принимать других людей такими, какие они есть». В середине дружбы, или в самом ее разгаре, Карла даже начала искренне сожалеть, что является лесбиянкой. Хёнджин в ее глазах казался идеальным во всех отношениях, поэтому она долго не могла понять почему друг не выстраивает с кем-то продолжительный роман. Вот вроде и парень замечательный, и кандидатов вагон с целой тележкой разных возрастных категорий и гендерных распределений, но все мимо. Будто какие-то не такие, хотя Карла абсолютно негодовала как из такой кучи людей не получается выбрать кого-то одного.

Хёнджин оставался в некоторых аспектах загадкой, которую он не позволял раскрыть никому, даже лучшей подруге. Но ведь у всех должны быть свои секреты, какие-то личные темы? Хёнджин не обязан делиться с ней всем, пусть и очень хочется. Каким бы повышенным любопытством девушка не отличалась, она не смеет нарушать чужие границы. Достаточно того, что Хван просто сам знает, что может в любой момент прийти и все рассказать. Карла обязательно выслушает, постарается дать какой-то совет, если будет нужно, она ценит чужое отношение к себе, поэтому готова отдать столько же, стоит Хёнджину только попросить. И каждый из них осведомлён об этом.

— Эй, парочка алкашей, — Гарри неожиданно оказывается в компании двух друзей, что лениво чесали языками, обсуждая Гагарина с Ньютоном. — Мы собираемся играть в «правда или действие» и мне кажется, что вы просто обязаны присоединиться.

— Я полагаю, что это... — Карла пытается оторвать спину от стола, которая, судя по ощущениям, приклеилась к поверхности.

— Классная идея, — Хёнджин заканчивает за неё, кое-как поднимается с насиженного места, помогая подруге встать тоже. Обоих заносит, штормит из стороны в сторону, в глазах пелена из неона, кучи тел и мебели, пока отключившийся разум требует приключений. 

Собравшаяся компания ничем не отличается от двух подошедших: (не)много пьяные, и это заметно, почти лежат друг на друге. Карла выбирает одно свободное место, которое находится рядом с какой-то рыжеволосой девушкой, усаживает на него Хёнджина, следом плюхаясь на мужские коленки. Она не уверена, когда играла в подобные игры в последний раз. Чаще всего развлечения такого типа не входили в топ пять любимых времяпровождений на вечеринке, но под алкоголем и после расставания это казалось вполне забавным. В конце концов, они всегда могут перестать и посмотреть на все со стороны.

Игра представляет из себя странную смесь, состоящую из бутылочки из под мартини, алкоголя в стаканах, глупых действий и редких откровений. Видимо, эти люди словам предпочитают поступки, но так даже интереснее. Языком можно почесать в другом месте и при других обстоятельствах. Откровенничать сейчас Карла тоже бы не захотела.

Лукас, парень с факультета хореографии, раскручивает бутылку и гаденько ухмыляется, когда горлышко попадает на Феликса.

— Правда или действие, сладкий? — он усмехается, а милый паренек с серебристыми волосами закатывает глаза, услышав обращение.

— Правда, — хмыкает Феликс, отпивая наоми из своего бокала, —  потому что выбери я действие, ты попросишь сделать что-то очень дерьмовое.

Кто-то присвистывает, когда слышит ответ. Карла не совсем знает собравшихся, этого блондина так вообще видит впервые, но создаётся ощущение, будто вся выстроенная приторность во внешности всего лишь сладкая оболочка, а сам мальчик ничуть не лучше пираньи. Вроде рыбка, вроде миниатюрный, но подставь руку,– откусит глазом не моргнув.

Лукас удовлетворён услышанным, видимо, рассчитывал на нечто подобное. Придвигается к мальчишке запредельно близко и это все выглядело так, словно один собрался целовать второго, или второй абсолютно не возражает поцеловать первого, или они просто оба этого хотят, но ходят вокруг да около.

— Правда ли, что ты дрочешь на мои фотографии с практики, которые Хёнджин сделал перед рождественским выступлением?

Карла слегка приоткрыла рот от шока, потому что это... весьма неожиданно, хотя игра по сути только началась. Хван сидит как ни в чем не бывало, как и остальные ребята. Кажется, друга абсолютно ничего не удивляет и девушка уже хочет задать ему напрашивающийся вопрос, но голос Феликса прерывает ее мысли:

— Блять, я думал ты спросишь что-нибудь более неочевидное. Например, каким вибратором я пользуюсь, когда дрочу на твои фотографии с практики, которые Хёнджин сделал перед рождественским выступлением.

Образовывается тишина и все удивленно хлопают глазами. Один Хёнджин продолжает попивать коктейль, обнимая подругу за спину. Феликс тоже абсолютно спокоен, глядит дерзко на притихшего Лукаса, а Карла понимает, что вот оно, та самая пиранья, которая откусит руку по локоть. Разумное определение для ангела с чертями за пазухой.

— Нет, ну и что все замолчали? Какой вопрос – такой ответ. Мы же играем в «правда или действие». Захотели получить откровения – пожалуйста.

Игра продолжается. Чаще всего бутылочка попадала на Джексона, который наотрез отказывался говорить правду, но и действия для него, на шестой раз, студенты придумывать устали. Ничто не переплюнет дефиле в обнаженном виде на каблуках. Эту идею подкинул как раз Гарри. И если бы в организме каждого не плескалось столько алкоголя, сложившаяся ситуация не выглядела бы столь комично. На шестнадцатый заход все вздохнули с облегчением, когда горлышко показало на Карлу. Девушка не станет отрицать, что к своей очереди была... слегка не в этом мире. Спиртное перемешалось друг с другом в крови, а выкуренные ранее сигареты окончательно отправляли здравомыслие на покой. Казалось, что даже произносить что-то отдаленно похожее на речь станет непосильной задачей, потому что так оно и было. Эта ночь явно не закончится для неё приходом в общежитие. Повезёт, если на полу останется хоть маленький кусочек пространства, куда можно будет прилечь. Надеяться на друга тоже не приходилось. Хван сидел в точно таком же состоянии, и видит бог, Карла знала, что именно так все и закончится.

— Правда или действие? — Гарри проговаривает нараспев. — У Джексона лимит в действиях, но ты можешь выбирать любой вариант.

— Действие, — девушка худо-бедно произносит, а Хёнджин начинает воскресать.

— Мне кажется, что это сложно. Никто не переплюнет дефилирующего Джексона, — Гарри показушно бурчит, однако его лицо искажается в улыбке, когда он переводит взгляд на юношу с розовыми волосами, что держал тело девчонки на своих коленях. — Хотя... знаете, эту игру может разбавить хороший французский поцелуй. Карла, ты ведь лесбиянка? Чтобы действие стало полноценным тебе нужно поцеловать парня, но так как мы тут все понимающие и заботимся об эмоциональном состоянии, будет правильно, если ты это сделаешь со своим лучшим другом.

Карла не впадает в ступор. Наверняка всему виной количество выпитого. Ее абсолютно не волнует, что прямо сейчас она собирается поцеловать парня. И не просто какого-то левого человека, а своего лучшего друга. Она поворачивается в руках Хвана, обхватывая своими коленками его накаченные бёдра, закидывает руки на плечи и смотрит затуманенными зрачками в чужие, точно такие же. Хёнджин кажется ей более сконфуженным, однако попытки хоть как-то воспрепятствовать от него не поступают. Это удивляет всех. Слишком много неожиданностей за одну ночь. Сначала Феликс, потом Джексон, теперь эти двоя.

— Ты не возражаешь, если мы сделаем это? — девушка интересуется, хотя полученный ответ мало кого заботит: ни ее, ни компанию, ни Гарри, который все это и затеял. Самое главное, что ей самой на всё поху... наплевать. Девчонка почему-то стойко для себя решила выполнить заданное действие, а причины почему... их нет. Так просто самой захотелось.

—  Эм, — Хёнджин слегка мнётся, — я думаю, что мы могли бы. Почему бы и... нет?

На секунду Карле кажется, что она испытывает странный трепет в груди, когда парень даёт своё согласие. Она не знает чем оно может быть вызвано, но сам факт ее одушевляет. Девушка накрывает чужие губы своими сначала нежно: чмокая верхнюю губу и посасывая нижнюю после. Ее пальцы осторожно гладят мужские плечи и она ощущает, как руки друга со спины перемещаются на ее зад. Их поцелуй ужесточается, когда Карла приоткрывает рот, позволяя Хёнджину проникнуть своим проколотым языком. Титан охлаждает, и она теряется в незнакомых для себя самой ощущениях. Вкус алкоголя с табаком заставляют утонуть окончательно. То, что делает Хёнджин с ее ртом смахивает на аномалию, вырисовывая внутри замысловатые узоры, слегка прикусывая кожу на губах. Девушка позволяет ему делать все, что друг посчитает нужным. Это больше похоже на какое-то помешательство, самый настоящий дурман, но Карла понимает, что не хочет останавливаться и самое сложное во всей этой истории то, что ей нравится целоваться с Хёнджином, со своим самым лучшим и по сути единственным другом.

Святое дерьмо. К такому она не была готова. Это не та вещь, к которой она хотела бы оказаться готовой на двадцать первом году жизни.

Девушка тихо стонет в поцелуй, когда Хван вновь задевает ее язык своим проколотым. Карла хочет зарыться  пальцами в розовых волосах, но вместо этого совершает кое-что похуже (ей наверняка будет стыдно после, если на утро мозг позволит воспроизвести отрывки ночи), она трется промежностью о член Хёнджина, ощущая, как в штанах становится твёрдо и мужское возбуждение приятно давит на ткань джоггеров.

—  Черт, не знал, что порнхаб теперь проводит офлайн трансляции, — Джексон прокашливается, но от парочки взгляд не отрывает. — Ребят, мы безусловно все понимаем, но вы либо сразу идите в комнату, либо предлагайте оргию. Наши пьяные соображалки ловят диссонанс.

Хёнджин первый (о мой бог), кто разрывает поцелуй. Он сталкивается с девушкой лбами, пытаясь отдышаться, и все произошедшее кажется таким ахуительно возбуждающим, если не думать о том, что Карла его лучшая подруга и лесбиянка по совместительству. Хван правда не готов выстраивать монологи с самим собой на такие серьёзные темы. Сейчас ему достаточно принять тот факт, что он целовался с девушкой, в которую он влюблён уже продолжительное время и что первый шаг тоже сделала она, пусть и с подачки Гарри. Этот парень сегодня вообще... много дел натворил.

— Все нормально? — Хёнджин думает, что должен задать этот вопрос. Конечно, это глупо. Они лучшие друзья, которые сделали те вещи, которые явно не должны были делать, но если воспринимать ситуацию под призмой игры, где не нашлось ни одного трезвенника, все становится в разы легче. По крайней мере, у них есть адекватные аргументы к их действиям. Главное, не начать разбираться в вытекающих последствиях.На это можно вполне закрыть глаза, сделав вид, что ничего не было.

— Конечно, — Карла неуверенно произносит, проводит языком по исцелованным губам, будто чужой вкус с них собирает, и пытается понять собственные чувства при ощущении мужского выпирающего органа. Это кажется не таким противным как изначально казалось.

И это, черт подери, настоящая проблема, если не катастрофа вселенского масштаба. 

(🍪🍼)

С момента вечеринки прошло две недели и Карла соврёт, если скажет, что не думала о произошедшем почти в любую удобную (и неудобную для этих мыслей) секунду. Она запуталась. Сколько бы раз девушка не пыталась переключить своё внимание на нечто новое (лекции, например), ничего не выходило. Хёнджин и его блядский язык были всем тем, о чем у неё получалось вспоминать постоянно. Хотелось залезть в чужую голову тоже, дабы понять как друг смотрит на сложившуюся ситуацию. Карла не может быть уверена наверняка, но Хван не подаёт признаков сожалений или одобрений. Ему словно все равно. В его поведении и общении нет ничего нового или странного. Все как обычно: шутки, переписки, записывание лекций за двоих, забота, объятия. С одной стороны, это должно быть хорошо. Нужно радоваться, что такой поступок не вызвал в их отношениях разногласия. Как минимум,внешние конфликты не обнаруживаются. Но если начать говорить о внутренних, то все становится сложнее.

Вторая мысль, которая плотно засела на подкорке сознания, пуская свои ветвистые корни, — прощальный разговор с Хлоей, состоявшийся в тот день, когда Карла забирала оставшиеся вещи из чужой квартиры. Как бы девушка не была зла, обескуражена и расстроена она нашла в себе силы поговорить, расставив все точки над "i". Изначально у неё имелись сомнения в том, что им правда нужно это сделать. Достаточно самого факта измены и с кем именно эта самая измена случилась, а именно с парнем. Тот самый нюанс, который Карла утаила от Хёнджина. Почему? Сама не знает. Должно быть, ей просто не хотелось признаваться, что ее девушка-лесбиянка переспала (больше нескольких раз) с мужчиной. Полученная информация ничем не отличается от предательства мирового масштаба. Возможно, у неё получилось бы простить измену с другой женщиной. Людям ведь свойственно совершать ошибки. Кто не без греха? Однако секс с мужчиной не та вещь, которую можно вот так легко перечеркнуть из биографии их отношений. Ещё сложнее забыть то, как Хлоя доказывала, что быть с парнем настолько близко – хорошо. Нет, Карла не станет спорить. Для бисексуалов или гетеро такой секс неплох в своём исполнении, но она лесбиянка. Ей этого не понять. Вернее, это даже не та вещь, которую она хочет понимать. Вот только после вечеринки слова бывшей ненароком как-то сами по себе вспомнились, а выпирающий член друга не казался чем-то, что носит простое звание «табу». Все было...очень даже неплохо. Случившиеся хочется даже назвать правильным, будто так и должно быть.

Карла попала в беспросветную задницу. За эти две недели она смогла подумать о многом. Последней стадией стал просмотр порно и хотя девушка никогда не увлекалась подобным, ей хотелось до конца понять себя, а лучший способ это сделать – вернуться к истокам. Будучи двенадцатилетней, она впервые нашла порнушку, записанную на диск старшим братом. Там были две лесбиянки, ласкающие друг друга в ванной. Для подросткового тела этого хватило, чтобы ощутить возбуждение вместе с первыми серьёзными несостыковками в виде полного непонимания происходящего. Если исходить из такой логики, то и нынешний эксперимент должен показать какой-то результат. А результат он правда показал – полное отвращение. Наигранные стоны женщины казались противными, как и мужской член, входящий во влагалище, сильные шлепки кожи о кожу вызывали чувство тошноты, хотя от просмотра прошло всего минут десять. Что ж, один итог уже можно было подвести красным маркером под стать промежуточной аттестации: Карлу не возбуждают мужчины. Второе умозаключение все ещё оставалось под большим знаком вопроса, но проверять действительность она не готова.

— Последняя пара – полный отстой, — девчонка устало вздыхает, доставая из шоппера пачку мятных kiss. Она поджигает тонкую сигарету, сделав сразу же затяжку поглубже. Хёнджин смотрит на подругу и проделывает такие же манипуляции, выуживая из кармана штанов aroma rich. — Состояние как в том заезженном меме – сижу на стуле, комната горит. Что-то происходит, но я ничего не понимаю. И сейчас ощущаю себя своим телефоном, который на одном проценте, но все ещё держится.

— Тебе грех жаловаться. Не ты записывала всю эту муть полтора часа, — Хван спокойно произносит. — Бьюсь об заклад, ты даже не помнишь какая лекция у нас была, потому что спала как убитая.

— Сам факт, что я там присутствовала уже невыносим.

— Ага, как же. Посмотрим, что с тобой случится, если мы поменяемся местами. Я совсем не против заняться тем, чем обычно вместо учебы занимаешься ты.

— Знаешь в чем наше главное отличие? — Хёнджин вопросительно приподнимает бровь, хотя ему прекрасно известно в каких аспектах отличаются они друг от друга. По сути, во всех, но послушать все равно интересно. — Ты перфекционист, а я – перфекцехуист.

— Перфекцехуист?

— Человек, который хочет сделать всё идеально, но похуй сойдёт и так.

— Ладно, ты дала самое верное описание себя, — парень усмехается.

Они направляются в сторону общежитий и Карла задумывается над тем, чтобы напроситься к другу «в гости». На самом деле ей не нужны для этого поводы, достаточно просто поставить перед фактом, потому что Хёнджин не тот человек, который станет отказывать в подобных делах. Им сложно увидеться в тех случаях, когда Хван занят, участвуя в жизни университета, как это было всю прошлую и середину уходящей недели, но они виделись на выходных, смотрели вместе Cartoon Network, поедая кинг бокс из бургер кинга. Хёнджин действительно хороший друг, если даже при такой плотной загруженности находит время на совместную деградацию. И это ведь нельзя обозвать как то иначе. Юноша не особый любитель столь бессмысленного убийства времени, однако он не станет препятствовать девчачьим желаниям. Иногда нужно уметь идти на уступки. В случае лучшей подругой – просто следовать за ее идеями.

Дойдя до Tisserie, ребята останавливаются. Дальше их дороги расходятся, но никто не спешит прощаться. Хёнджин глядит на слегка потерянную Карлу, оттого спешит обнять подругу, чтобы грустила поменьше.

— Ну ты чего, все из-за своей Хлои переживаешь? — как же, девушка оказалась бы рада, если бы причиной ее поменявшегося настроения стала именно бывшая. Меньше вопросов к самой себе возникло бы по ходу событий, а так... разум подсказывает, что они все в глубокой заднице, которую сами себе и организовали на досуге. — С глаз долой, из сердца вон, Карлита. Тебе ли не знать, что ты найдёшь кого получше, чем эта чучундра?

— Ох, боюсь с этим у меня возникнут проблемы, — Карла тихо проговаривает, крепче обнимая друга. — Да ну нахрен это наше «расходиться». Пошли у тебя посидим? Я куплю нам чеддер кинг, крылышки с картошкой фри и пиво.

— Если есть столько фастфуда нас разнесёт обоих к ебеням. Ты ведь в курсе, что эти штуковины содержат в себе дохрена калорий?

— Ещё про холестерин вспомни. Ты почти ничего не ешь средь недели, а ещё много танцуешь. Не думаю, что лишняя тысяча калорий изменит погоду на твоей поляне, ну а я... переживу лишние пятьсот грамм на весах. Считай, иду на колоссальные жертвы во имя нашей дружбы.

— И снова ты это делаешь, потому что сама хочешь, — Хёнджин подмечает. На губах усмешка и глаза блестят.

Карла не хочет проводить параллели с тем лицом, что запомнила на вечеринке и с тем, что видит сейчас, но черт подери, они идентичны. Такие же глубокие, тёмные, пленяющие собой зрачки, в которых можно увидеть собственное отражение,блядские пухлые губы, имеющие мягкость при касании и ебаный проколотый язык. Нет, она не станет представлять все это снова. Не в тот момент, когда они собираются вкусно поесть и позаниматься важным ничегонеделанием.

— Ты прав, я снова всеми руками «за», поэтому пошли к тебе оформлять доставку.

(🍪🍼)

Хёнджин готов назвать себя самым ничтожным лицемером, потому что последние две недели старался вести себя как ни в чем не бывало, но каждый раз ощущал чужие метания из стороны в сторону. Даже если они не обсуждали их пьяный поцелуй, становилось понятно, что каждый из них уже произнёс тысячу и один монолог с самим собой. Это пугало. Пугало, потому что напоминало затишье перед страшной бурей. Карла смущалась из-за обычных касаний, хотя раньше между ними такого не было. Они оба слишком тактильны и привыкли милашничать в университете или за его пределами. Для них в порядке вещей лежать друг на друге, гладить друг друга, ходить под ручку и многое другое. Это не казалось неправильным или странным. Просто такой вид дружбы. У всех по-разному. Только теперь повседневные обыденности изменились. Не в плане, что тактильная коммуникация приняла окрас откровенности или, упаси боже, домогательств, нет, скорее что-то поменялось в них самих. Хёнджину не привыкать существовать со своими чувствами, он научился контролировать их, чтобы не выглядеть подозрительным, однако даже так о влюблённости Хвана знали многие студенты, кроме той, к кому эта влюблённость испытывалась. Со стороны же всегда лучше видно. Хёнджин не возражал. Пусть другие догадываются о чем хотят. Если для своей лучшей подруги он выглядел обычным, то это хороший знак. По крайней мере, так было раньше. Теперь Карла часто летала в облаках, а на любые прикосновения реагировала неоднозначно. Юноша знает как выглядит отвращение, поэтому нельзя сказать, что девушка испытывала нечто такое. С ней вообще все стало сложно. Радуют лишь их совместные выходные, которые ребята все так же проводят вместе. Обоим нравится смотреть мультфильмы и поедать вредную еду. Это давало стабильность, веру в лучшее. Если они способны делать вид, что все в порядке, значит скоро все устаканится.

— Обожаю бургеры из бургер кинга. Определённо самая лучшая вещь, которую изобрело человечество, — Карла делает большой укус и пачкается в сыре.

При друг друге они едят так, как считают нужным. Никто не заморачивается над внешним видом или собственной речью. Хёнджин любил эту часть их отношений, так как считал наиболее искренней.

— Острые крылья с соусом барбекю – новая религия, которую я готов принять.

— Не знала, что ты верующий.

— Я и не был до этой минуты, — Хван берет новый кусок курицы, запихивая тот сразу же себе в рот, и Карла мысленно стонет, потому что видит чужой язык с титановой штангой.

Блять, происходит уже какой-то сдвиг по фазе. Раньше ей не приходилось думать о чертовом пирсинге так много. Достаточно того, что он казался милым. Теперь же это выглядит до безобразия привлекательно. Карла не забудет как ощущается титан и каким юрким может быть язык лучшего друга, потому что это несомненно был лучший поцелуй в ее жизни. Чертова катастрофа. Ей понравилось целоваться с парнем, который является второй палочкой твикс в их тандеме, а ещё она ничего не имеет против повтора.

Приплыли.

— Тогда с просвещением. Да здравствуют куриные крылья под соусом барбекю, — Карла поднимает свой бургер вверх и дожидается ответной реакции. Хёнджин не заставляет себя ждать: подносит крыло к надкусанному чеддер кингу, обмазывая в приправах кунжутный хлеб и изображая чоканье. — Аминь.

— Аминь.

Несколько часов подряд ребята смотрят мультфильм «Рик и Морти», попивая пиво, которое оба признали неповторимым ( нет, серьезно, бургер кинг умеет изумлять) и только под самый вечер девушка не выдерживает. Пятница очередной прошедшей недели ассоциируется с вечеринками и алкоголем, но раз они оба отказались от похода в дом братства логично напиться в комнате общежития. Хёнджин не сторонник отказываться от столь заманчивых предложений. Влить в себя очередное градусное дерьмо, дабы на утро (читай днём) валяться с похмельем звучит как самая лучшая идея, особенно, если учитывать почти двухнедельное воздержания от всего, что имеет больше десяти процентов.

Хван достаёт из своих закромов бутылку бурбона, которую ему подарили за хрен пойми какие заслуги и Карла чуть ли не пищит от восторга. Понимает же, что им не придётся тащиться в магазин.

— Я говорила это много раз, но я тебя обожаю, Джинни. Откуда такая заначка?

— Кто-то с факультета режиссуры подогнал. Уже не помню, — Хёнджин отмахивается, быстро расправляясь с дозатором в горлышке.

Запах крепкого алкоголя ударяет в нос и молодые люди вдыхают аромат, дарящий чувство опьянения даже таким образом. Это, конечно, не коктейли на тусовке у Джексона, однако тоже очень вкусная вещь, вставляющая не по-детски. И как хорошо всем известно: любой уважающий себя американец должен пить ром. И абсолютно все равно, что один из них кореец, а второй испанец по этническому происхождению.

Они пьют содержимое не церемонясь, прям из горла. Из закуски оставшаяся картошка фри и сникерс, залежавшейся в шоппере ещё с начала недели. Увидь такую картину кто-то из родителей, сразу же назвали бы алкоголиками. Что ж... студенческая юность примерно так и выглядит: либо страдаешь на парах, либо коротаешь время на вечеринках, либо пьёшь в компании друзей в общаге. Так или иначе во всех трёх вариантах алкоголь замешан. В университете на лекциях не выпить – себя не уважить. Это золотое правило Хёнджин узнал почти сразу после знакомства с Карлой, по итогу поддаваясь на провокации подруги. Главное меру соблюсти. Правда выпивка – это как химия, а с химией у обоих всегда был пиздец. Папа не научил Хвана выпивать «культурно»( стоп, он точно должен был это делать?), ну и девушка не фанат разбавлять крепкие напитки соками, да газировками. Хочешь нажираться – умей делать это с достоинством, а потом страдай от похмелья последующие сутки, потому что огурчиком проснуться вряд ли выйдет.

Спустя минут пятьдесят приходит осознание, что оба готовы. Конечно, это ещё не та стадия, когда валишься с ног, производишь нечленораздельную речь и ловишь вертолёты, но нужный момент достаточно близок.

Сделав большой глоток бурбона, Карла валится на мужские ляжки. Она ощущает то, какими сильными те кажутся, а в голове уже проводятся первые параллели с девичьими ногами, более мягкими и объёмными ( кто-то любит девочек с формами). Хёнджин таковым не был, однако он по прежнему оставался удобным и самым комфортным из всех, на ком девчонке удавалось полежать.

Своими длинными фиолетовыми ногтями с нello кitty гладит чужие бёдра через тёмную ткань, задевая белую рубашку от CLUB GIV "TIMING". Старается не позволять себе многого. Такие поглаживания ещё считаются нормой в их дружбе, но сердце делает предательский кульбит. Хван слегка напрягается под давлением маленьких ручек на себе, однако у него получается игнорировать подступающее возбуждение. Женская укорочённая кофта в черно-жёлтую полоску задрана, открывая вид на кружевной топик нежно бирюзового оттенка, голый живот и рёбра с татуировкой средних размеров стонущей Сейлор Мун. Не самая лучшая картина, которую стоит видеть на пьяную голову, да и на трезвую, к слову, тоже. Только Хёнджин оторваться все равно не может. Пожирает взглядом все, что видно, запоминая. Он не какая-то девчонка из tinder, у него нет возможности лицезреть нечто прекрасное в любой момент. Карла редко надевает открытую одежду, даже в самую жаркую погоду, предпочитая носить худи и водолазки с футболками. И если бы подруга самолично не показывала фотографию своего рисунка на коже, для Хвана это стало бы очередным ударом, потому что нельзя быть такой горячей без каких-либо напрягов. Многие девочки в университете прикладывают массу усилий, чтобы походить на див, тогда как Карле достаточно просто быть собой. Она кажется прекрасной абсолютно в любом виде: не только с кричащим макияжем и цветными линзами, но и абсолютно домашней, когда цветастые волосы завиваются в кудри, на маленьком носу и щеках выступают веснушки, а под пухлой нижней губой красуется едва заметная родинка. Хёнджин не хочет показаться ещё более помешанным, однако он правда влюблён в чужие мимические морщинки у глаз, ямочки, образующиеся в момент улыбки; влюблён в то, как звучит чужой голос во время телефонного разговора и бесцельные разговоры по ночам. Все эти мелочи заставляют сердце трепетать, потому что его подруга целиком и полностью состоит из них.

— Буу, почему ты так на меня смотришь? — девчонка хихикает, проводя кончиком языка по своей губе.

— Удобно тебе? — Хван спрашивает с очевидным сарказмом в голосе, хотя на самом деле пытается прикрыть собственное восхищение.

Он все ещё не должен выглядеть подозрительно. Они друзья, лучшие друзья, как те самые Тимон и Пумба, Лило со Стичем, Молния МакКуин и Мэтр, Салли и Майк. Перечислять долго, но смысл от этого не поменяется.

— Ммм, да, мне нравится смотреть на тебя снизу-верх, выглядит хорошо, — нет, Хёнджин, ты не должен думать о том, о чем думаешь. Ты не можешь исковеркать эти слова. В них заложен совсем другой смысл.

Карла выуживает пачку kiss из под ковра, чиркает зажигалкой и снова переводит взгляд на лучшего друга. Знает насколько тот будет злиться, если пепел попадёт на его любимые штаны-карго, поэтому встаёт, ощутив мурашки, пробежавшие из-за потери контакта.

Хёнджин без предупреждения забирает фильтр из чужих рук, подносит сигарету к губам и делает глубокую затяжку. Карла в ступоре. В совсем небольшом (или в максимально огромном). Хёнджин никогда не берёт ее сигареты, потому что, в его понимании, они слишком «бабские», да и вообще напоминают сплошную порнографию, но она не может отрицать тот факт, что тонкая сигарета идеально сочетается с его длинными пальцами и массивными кольцами.

Хёнджин замечает чужую расфокусированность. Благо не понимает, чем она может быть вызвана. Карла не уверена как отреагирует друг, если узнает о чем именно она думает. Его точно охватит шок лишь после одной мысли о пальцах, а это еще не рассматриваются татуировки на руке, накаченные бёдра и проколотый язык, который отлично подходил для девчачьего рта.

Сексуальная ориентация: лесбиянка. Отлично, где-то тут точно произошёл сбой в матрице. Или просто сама девчонка сошла с ума? Ее ведь не привлекают мужчины, их причиндалы и гетеросексуальный секс. Ее просто привлекает... Хёнджин. Возможно, даже больше, чем положено. Хорошо, намного-намного больше положенного.

Второй вывод, что находился под знаком вопроса, помечается как решённый. Лучше бы не решался. Умозаключения кажутся абсолютно не воодушевляющими. Иногда девочкам нравятся другие девочки, это нормально. Но что делать, если закоренелая лесбиянка влюбилась в  мальчика? Это против правил и любых канонов. Такого не может быть.

Или все таки... случайности случаются?

— Мне нравится как выглядит фильтр сигареты в твоём рту, — Карла шепчет у самого лица, берет кисть чужой руки, что держала сигарету, сделав затяжку.

Они гипнотизируют друг друга взглядом и этот момент выглядит интимно. Хёнджин заправляет непослушную малиновую прядку за ухо, останавливаясь на скуле. Уже совсем не по дружески. Приятели-братаны так себя не ведут. Им нельзя опалять друг друга пьяным дыханием, прикасаться так чувственно. Оставьте эти забавы влюблённым. У них же... нет такой привилегии. Хван моргает, пытается разогнать бредовые фантазии, метает взгляды по комнате, концентрируясь на помятой пачке с зелёным названием "kiss".

Я пожалею об этом, если сделаю. Возьми себя в руки. Ты все испортишь, Хван Хёнджин. Не смей быть таким беспечным.

И, наверное, поэтому он решает попробовать сделать с губами подруги то же самое.

— Могу проделать этот же фокус с тобой.

Карла цепенеет, когда ощущает губы Хёнджина на своих. На вкус они имеют аромат ментола вперемешку с бурбоном. Мягкие, требовательные, пусть и целуют ненавязчиво, даже по-детски, просто прикасаясь. Девчонка теряется, старается заметить хоть какую-то нарастающую в себе неприязнь. Не находит. Именно с Хёнджином все нравится, именно с ним хочется большего.

Карла отвечает на поцелуй, не отрываясь от губ, осторожно пересаживается на колени парня, как уже делала это на вечеринке. Тонкие пальчики быстро находят своё место в нежно-розовых волосах. Она отмечает их шелковистость, хотя Хван много раз менял цвет причёски.

Они целуются долго, посасывая поочередно губы и сталкиваясь языками. Тихие стоны девочки возбуждают, из-за чего член в штанах твердеет. Хёнджин взволнован, не хочет напугать Карлу собой, однако та не выглядит обеспокоенной, все совсем наоборот. Сама трогает татуированную грудь сквозь рубашку, медленно трется о бёдра и скулит, ощущая собственное желание, разливающееся в паховой области.

Только конец приходит всему. Как бы Хёнджин не жаждал продолжить по черепной коробке все ещё били болезненные факты: Карла не увлекается парнями, они обычные друзья и пьяные поцелуи, которые возымели привычку повторяться, точно не пойдут им на пользу. В конце концов, в них обоих прилично спиртного и один всевышний знает до каких неприятностей можно дойти под лишними градусами.

— Нам нужно остановиться, — Хёнджин разрывает поцелуй, пытаясь выравнять дыхание. Черта с два. Оно сбито к херам, а сердце посылает намёки на аритмию. 

Карла хмурится, когда теряет желанный для себя контакт. Возможно, Хёнджин и считает правильным закончить все таким образом, но она своё согласие не давала. Сейчас они находятся в общежитии. Без шумной вечеринки, Джексона с Гарри и огромной толпы людей; никто не станет говорить им как себя вести, нет свидетелей и глупых шуточек. Самая подходящая обстановка для того, чтобы пустить все по ебеням.

— Буу, — жалобно тянет последний слог, а носик тычется в щеку друга, — не делай так. Ты ведь знаешь, что укрощение строптивых – одно из моих лучших умений.

— Мы правда не должны заниматься подобным. Это неправильно.

—  Ты первый начал, буу, я просто не остановила. Все нормально. Ты же хочешь этого тоже, — для правдивости своих слов Карла вновь проезжается промежностью по вставшему члену, из-за чего Хёнджин издаёт томный вздох.

Черт, насколько неправильно говорить, что этот звук подобен самой прекрасной симфонии, которую хочется поставить на репит? То, как звучит Хёнджин не идёт ни в какое сравнение с жуткими рыками мужчин из порно. Он настоящий, завлекающий и такой красивый, когда прикрывает свои карие глаза, приоткрывает губы, проводя по ним языком. Невероятно.

— Мне жаль. Это было помешательство. Друзья...

Так не поступают друг с другом.

— Все дело в статусе, да? — Карла улыбается. Обычно у всех все куда проще: захотел – поцеловал, захотел – переспал. Действуют по воле эмоций. Хёнджин не такой (ну или почти), хотя видно как сильно этого хочет. И он был прав, когда говорил про девочек из tinder. Они одинаковые: в своих мыслях, желаниях, чувствах. Но ни одна из них не сравнится с ним. Хёнджин превосходит всех людей на этой планете. — Ты знаешь, что друзья легко могут превратиться в возлюбленных? Всего лишь нужно сделать один шаг навстречу.

Карла вновь сталкивает их лбами, трется своим носом о чужой, осторожно и без поцелуя касаясь влажных губ. Ждёт ответной реакции, ловит горячее дыхание, словно от этого ее жизнь зависит. Только что она сделала тот самый шаг навстречу и на душе нет никаких сожалений, потому что знает, что ее сердце было чистым в этот самый момент. Карла ещё никогда не была уверена в чём-то настолько сильно.

Это и пугает.

— Хочешь быть со мной? — Хёнджин спрашивает с полным скептицизмом, но в его голосе слышится мольба. Будто просит дать положительный ответ.

Оба понимают, что вот она – та самая точка невозврата. Назад дороги нет. Если сейчас они разойдутся, то точно не восстановят былое. Их объединяет слишком многое и это не спишешь на пьяный бред или игру в бутылочку. Все происходит по-настоящему.

— Я хочу быть твоим лучшим другом, любовью всей твоей жизни, напарницей в приключениях и твоей девушкой.

Секунда для переваривания информации, ещё одна, чтобы сделать первый пункт снова. Сердце Хёнджина останавливается на мгновение. Карла приняла мои чувства к ней, он повторяет эту мысль в своей голове раз за разом, никак не сопоставляя реальность сказанного с собственным воображением. Люди, исполнявшие свои мечты, ощущают то же самое? Потерянность в перемешку с счастьем? Хёнджин качает головой, ему потребуется еще немного времени для осмысления факта, что лучшая подруга признала его.

— Не молчи, буу, — шепчет ему в самые губы. — Я буквально прошу тебя стать моим парнем.

— Я не могу понять этого, — Хёнджин смотрит с такой болью в глазах, словно его пытаются обмануть. — Девушки, каминг-аут, tinder. Все эти два года...что из этого правда?

— Все, но... — делает паузу, из-за чего образуется оглушительная тишина, в момент которой Хван может слышать бешенный стук своего сердца в ушах, — у чувств нет никаких правил, верно? Иногда девочкам нравятся другие девочки, как и мальчикам, но если спустя время они расстаются, и одна из них начинает встречаться с парнем, то это не означает, что она "переобулась". Это означает, что ей понравился мальчик, и она захотела попробовать с ним отношения.

Диалог с Хлоей очень (не)вовремя всплывает флешбеками. Карла мысленно усмехается, прокрутив в голове слова бывшей. Конечно, она не говорила всего этого, однако посыл остался похожим. Только девушку не интересуют разные мальчики ( они настолько же остаются безразличны), ей нужен один единственный: высокий мальчишка с неформальной внешностью, но ангельской улыбкой, при виде которой захочется отказаться от атеизма и уверовать во всемогущего.

Мои губы на твоих вызывают трепет и не дают сердцу стучать...
(Такое вообще возможно?)
Думала, что смогу тебя отпустить, но вместо этого влюбляюсь снова по новой.

— Я правда поражён. Это... делает меня самым счастливым и одновременно я жду подвох. Его ведь точно нет? Ты правда моя? — только моя..?

— Конечно, я твоя, — Карла хихикает, обнимая уже своего бойфренда за плечи. — И ты можешь поцеловать меня, — оставляет лёгкий чмок на губах, — можешь прикоснуться ко мне, — проводит ноготками по твёрдой спине, чем вызывает щекотку и табун мурашек. — Пока ты со мной, я твоя.

Ещё одна пауза. В этот момент складывается впечатление, что она озадачила Хёнджина, заставив думать о чём-то снова, потому что лицо юноши исказилось: улетучилась растерянность, а глаза потемнели. Оттенок тёмного шоколада пропал и девушка уверена, что скоро на дне зрачков можно будет лицезреть звезды.

Она правда хочет утонуть в этом взгляде. Без всякого права выплыть на поверхность.

Между ними установленная связь: интимная, захватывающая дух. Хёнджин наконец целует, проникая языком в ее рот, заставляя почувствовать себя самой нужной. То, с каким посылом он мнёт девчачьи губы своими — непередаваема. Он вкладывает в один поцелуй все свои чувства, которые держал под замком столько времени. Чувствовать Карлу на своих бёдрах теперь по-особенному приятно. Девушка сама дала добро, впустила не только в душу, но и в сердце.

Они сталкиваются языками и Карла уступает первенство своему парню, позволяя вытворять всякое немыслимое. Поцелуй становится раскрепощенным, неряшливым. Хван облизывает нижнюю губу девчонки, из-за чего та издаёт тихие мычания, перемешавшиеся со звуками чмоков и копошения. Сидя на коленях, она начинает снова покачивать бёдрами, приводя Хёнджина к тому, чему оба навряд ли готовы. Вернее, не готова сама Карла. Юноша достаточно сообразителен, чтобы понять насколько секс между двумя девушками отличается от того, каким собираются в будущем заняться они. У Карлы ничего не было с мужчинами. До недавнего времени она их даже не целовала и будет правильно, если они не станут спешить.

— Буу, — девчонка произносит любимое прозвище сквозь ласки. В отличии осторожного и продуманного Хёнджина она не стесняется оставлять влажные поцелуи вдоль линии челюсти до шеи, совсем немного прикусывая кожу чуть выше кадыка, —  мы ведь можем заняться сексом прямо сейчас?

Поражённый вопросом, Хёнджин вздрагивает. Когда он планировал остановиться, это не означало нечто подобное. Он не ожидал, что Карла спросит его об этом прямо сейчас, да и в ближайший месяц так точно, однако девушка умеет удивлять.

Карла хихикает из-за чужой мимики, варьирующаяся между удивлением и желанием. Она прекрасно знает как сильно хочет ее мальчик заняться с ней сексом, потому что это именно то, что она хорошо ощущает своей задницей. И, возможно, выдвинутое предложение немного устрашает, но однажды они все равно дойдут до этого. Карла не тот тип людей, кто тянет резину, и она не является какой-то хрустальной вазой. Ее не нужно оберегать от всего на свете, хотя, если это сделает Хёнджин, она не имеет ничего против.

— Уверена? Нам необязательно торопиться.

Карла наклоняется к уху юноши, где красовалось пять проколов, осторожно закусывая хрящ со штангой:

— Я правда хочу сделать это с тобой. Не вижу смысла откладывать на следующий раз то, что можно сделать сегодня.

Хёнджин задыхается, чужие слова действуют на него в значительной степени, проходя по телу новой волной возбуждения. Он не станет разыгрывать пай-мальчика, если Карла настолько решительна. Ему прекрасно известна ее натура. Решила, значит будет действовать.

Девушка вновь соединяет их губы, не дожидаясь чужого ответа, она его получила без всяких лишних слов, когда Хёнджин обхватил ее худую часть бёдер, чтобы с легкостью поднять и переместить их обоих на постель. Карла нетерпеливо обвивает руками и ногами тело своего мальчика, не позволяя разорвать поцелуй.

Они валятся на матрас, забираясь на самый центр, подушки разбросаны, а одна из упала на пол, но сейчас создающийся беспорядок абсолютно не волнует.

— Если бы я знал чем закончится этот день, то подготовился бы куда лучше, — Хван вполголоса в губы девушки проговаривает, заставив ту очаровательно хихикать. Ее руки продолжают гладить мужские плечи, обхватывают шею, притянув к себе как можно ближе, завлекая в глубокий поцелуй.

— Ничего не имею против спонтанного секса. Это довольно классно.

— Довольно классно? — Хёнджин усмехается, а пальцы уже расстёгивают ремень на женских джинсах.

Он ловко расправляется с пряжкой, тянет молнию вниз, подцепляет плотную ткань, стягивая ненужную вещь. Ухмылка образуется на лице, когда Хёнджин видит очаровательные кружевные трусики на бледной коже. Открывающийся вид заставляет облизнуться, потому что Карла в них выглядит чертовски бесподобно.

Сквозь кружева, Хёнджин касается девчачьего лобка, он продолжает внимательно следить за чужой реакцией, дабы не спугнуть и убедиться, что девушка не передумала и все ещё хочет сделать задуманное. И да, Карла кажется уверенной, дышит загнанно, ощущая невесомые касания на своём теле, а в трусиках уже скапливается вагинальная смазка. Хёнджин может ее ощутить, когда запускает свои пальцы под тонкую, почти ничего не скрывающую, ткань.

— Спонтанность, — Карла тихо стонет, закусывая костяшки пальцев. — Возбуждает.

— Меня возбуждает спонтанный секс с тобой. Ты не можешь даже представить сколько раз я представлял как буду трахать тебя.

— Откровенно и как раз в твоём репертуаре, — смеётся. 

Хван спускается ниже, увесистые поцелуи вперемешку с короткими чмоками запечатляются на тонкой шее, подбородке, ключицах, которые приоткрывались сквозь кофту. Хёнджин кусает выпирающую косточку, оставляет ярко-алый засос и зализывает воспалённое место. Пальцами без конца исследует худенькое тело, сжимает аккуратную грудь, бока, бёдра, разводя те пошире.

Карла задыхается от казалось бы знакомых для себя ощущений, но даже такие простые ласки воспринимаются совсем иначе, по-новому. Былое чувство лёгкого страха перед неизвестностью сменяется привыканием. Хёнджин не позволяет проникнуть в голову дурным мыслям, обращаясь с ней так исступленно, в своей привычной манере, смешивая нежность с изящной дерзостью.

Пытаясь снять противную кофту, липнувшую к спине вместе с топом, девушка сдаётся. Она ещё не до конца понимает как правильно должна себя вести. Это совсем немного смущает, потому что ей не хочется казаться неумехой, даже если является таковой на самом деле.

— Все в порядке, — Хёнджин отрывается от персиковой кожи, вновь возвращаясь к девчачьему личику, коротко чмокает пухлые губы и дарит ободряющую улыбку. — Давай я помогу тебе снять это.

Хван без особых усилий стаскивает ненужные куски ткани. Почти обнаженная, в одном нижнем белье Карла впервые покрылась лёгким румянцем. Лифчик просвечивает розовые соски, а красный засос особо выделяется на бледной коже.

— Такая красивая, — произносит с хрипотой в голосе, из-за чего худое тело начинает подрагивать. — Уже дрожишь, но я ещё ничего не сделал.

— М-могу я раздеть тебя тоже, буу? — Карла неуверенно тыкает на мужскую рубашку. Она чувствует растерянность, когда находится в таком уязвимом состоянии перед абсолютно одетым Хёнджином. Ей хочется посмотреть на восхваленную, раскрашенную чернилами грудь, на накаченные мышцы, пресс, который довелось однажды лицезреть после танцевальных практик, пока юноша переодевался. Та картина хорошо запомнилась, потому что Хёнджин выглядел действительно привлекательно. Именно так, как описывали некоторые девчонки с их университета.

— Конечно, Карлита.

Карла поднимается со второй попытки, ей сложно контролировать своё тело, которое впервые отказывается слушать собственную хозяйку. Коленки упираются в мягкий матрас, а пальцы медленно расстёгивают пуговицы. С длинными ногтями процесс затягивается, но им некуда торопиться. Хёнджин гладит бёдра девушки, успокаивая дрожь. Карла должна знать, что с ним ей нечего бояться. Он научит ее многим вещам, подарит всё то, что они обсуждали поздними ночами и в пьяном бреду ( хотя все, что было под текилой должно под ней же и оставаться). Хёнджин ведь знает Карлу лучше, чем кто-либо другой. У них за спиной два года тесной дружбы, откровений и безграничного доверия.

Когда рубашка оказывается расстёгнутой, Карла проглатывает скопившуюся слюну. Увиденное...явно отличается от того, что она запомнила в первый и единственный раз. На груди красовался большой рисунок бога загробного мира — Анубиса, в сосках стояли титановые штанги, но вишенкой на торте оказался четко выделяющийся пресс и забитый полностью рукав на левой руке, которым любовались многие девочки с факультета хореографии.

Святое дерьмо, Карла правда не думала, что мальчики могут выглядеть настолько бесподобно. Наверное, многие парни правда не способны быть такими, однако Хёнджину правила неписаны. Он будто из другой вселенной снизошёл.

— Я не могу поверить, что все это время  ты прятал такое, — мямлит под нос, а Хван лыбится.

— Ты не особо интересовалась моим телом.

— Может быть, но я не знала, что ты... — тяжело вздыхает. Хёнджин берет маленькую руку в свою, подносит к накаченной груди, заставляя прикоснуться к голой коже. Карла осторожно проводит ноготками по контуру татуировки египетского бога, неуверенно касается затвердевших сосков с украшениями, спускаясь ниже по твёрдому животу, пока не останавливается у кромки натянутой ткани. — Черт, оказывается я о многом не знала.

— Не волнуйся, Карлита, упущенное наверстаем.

Хёнджин притягивает девушку за подбородок, соединяя их губы в поцелуе. Он без стеснения расстёгивает брюки-карго, снимая и бросая тряпку к другим вещам, что валялись на полу. Чёрные боксеры от tommy hilfiger обтягивают подкачанные бёдра и подчеркивают выпирающее возбуждение, сочившееся естественной смазкой.

Женская спина вновь встречается с подушками и постельным бельём с изображением китайского дракона. Хёнджин оставляет мокрые поцелуи на грудной клетке, впадине между грудей и в районе солнечного сплетения. Карла тихо скулит, когда ощущает горячий язык поверх своего лифчика, зарывается пальчиками в чужих розовых волосах, массируя корни, и трогает без конца все те места, до которых способна дотянуться. 

Хёнджин немного отодвигает кружева в сторону, облизывает нежно-персиковую бусинку, слегка прикусывая, насмешливо дразнит, пока Карла извивается и пронзительно хныкает. Поднимая свои бёдра вверх, она сталкивается с твёрдым членом, пытается создать трение, но Хёнджин всего одним движением заставляет вернуться в исходное положение.

Казалось противоречивым то, каким Хван был с ней в обычные дни и каким раскрылся сейчас. Карла не верила в местные сплетни, которые хуже желтой прессы, люди ведь любят потрепать языком. Только сейчас каждое высказывание относительно бывшего лучшего друга становилось правдой. Хёнджин далеко не самый очаровательный мальчик, способный своими речами заменить любую лучшую подружку. Он позволял себе такое поведение, потому что Карла в этом нуждалась. Она хотела видеть перед собой милого друга, который всегда ответит на любой вопрос, обсудит девчонок из tinder, напьётся вместе на вечеринке в доме браства, поможет с домашкой, конспектами, порассуждает на самые абсурдные темы, посмотрит мультики по Cartoon Network. Глупо было отрицать наличие другой стороны Хёнджина, той самой, которой Карла никогда не интернировалась. Она видела его татуировки на руке, рассматривала, когда замечала пополнение, но никогда не делала этого так детально. Несмотря на близость, у них оставалась субординация, они не трогали, не изучали, не анализировали – держались на расстоянии.

До этого момента.

Карла задыхается и скулит, когда юноша стягивает ее трусики, целует костлявую коленку, ляжку, голень. Она прячет лицо в локте, пытается свести ноги, только Хёнджин кладёт свою руку меж девчачьих конечностей, не разрешая.

— Почему прячешь от меня своё чудесное личико, Карлита? — в противовес темному взгляду смех Хёнджина остаётся таким же чистым и добродушным, каким постоянно привыкла его слышать. 

— Я впервые перед парнем нахожусь в таком виде. Это, знаешь ли, совсем немного смущает.

Карла пытается разговаривать так, как изначально привыкла, дабы немного успокоиться.

— Ты восхитительная, — Хёнджин проводит ребром ладони вдоль промежности, останавливаясь у истекающей естественной смазкой входа. Его девочка возбуждена и это хороший знак. — Не стесняйся меня.

Карлу трясёт от давления, тихие стоны и вздохи слетают с ее губ. Хёнджин большим пальцем медленно массирует круговыми движениями клитор, погружая средний и указательный во влагалище. Девушку это зрелище, мягко говоря, ошеломляет. Она все ещё старается побороть смущение, только розовые щечки покрываются румянцем сильнее: от чужих ласк, слов, всего. Сложнее становится, когда юноша кусает за внутреннюю сторону бёдер, оставив новые метки на белоснежной коже.

— Буу, — издаёт то ли стон, то ли писк.

Девчонка судорожно опускает свои трясущиеся руки, в попытках погладить бархатные щёки. Хёнджин позволяет прикасаться к себе и льнет ближе, подставляясь под маленькую ладошку, запечатлев на ней короткий поцелуй после.

Он продолжает толкаться внутрь, прижимает пальцы к передней стенке влагалища, целует лобок и проводит языком по возбуждённому комочку нервов. Ноги Карлы инстинктивно сжимаются вокруг головы своего мальчика, пока ручки зарываются в мужских длинных волосах, перебирая розовые пряди. Она чувствует как пухлые губы посасывают клитор, как титановая серёжка холодит нежную кожу, слышит пошлые причмокивания и теряет дар речи, когда сталкивается своим затуманенным взглядом с тёмными глазами. Свободной рукой Хёнджин гладит ее ноги, бёдра, живот. Нет ни одного места на теле, которому он бы не уделил внимание.

Она чувствует как подступает оргазм, когда Хван добавляет третий палец, растягивая на манеру ножниц и сжимая их вместе. Пытается увильнуть от рта, но терпит поражение. Хёнджин лишь сильнее обвивает ее ноги, фиксируя в удобном для себя положении. Секунда, две, десять. Карла кончает с громким хныканьем и с трудом пытается настроить расфокусированный взгляд.

— Я знал, что ты была близка. Если бы мне было противно, я бы отстранился.

Сильное тело вновь нависает над девчонкой. Карла смотрит на пухлые губы перепачканные в собственном соке и ощущает всю порочность этой картины. Она целует с благодарностью, сладко, слизывая свой вкус.

— Все ещё хочешь сделать это или лучше остановимся? —  Хёнджин интересуется, разрывая поцелуй.

Как бы сильно он не вознамеривался оказаться внутри своей девочки, для него ее чувства все ещё оставались на первом месте. Хёнджин сможет обойтись без самого секса, если Карла заявит о своей неготовности. Прекрасно понимает насколько та сконфужена и смущена, хотя в глубине души ему не хотелось слышать отрицательный ответ. Он так долго и отчаянно желал ее, не имея абсолютно никакой веры в то, что однажды фантазии станут реальностью. О таком он не смел даже думать, а теперь попросту не понимает как остановиться.

— Да, пожалуйста, Джинни.

Хёнджину дважды повторять не нужно. Он встаёт с постели, направляясь к письменному столу. Открыв, первый ящик, вынимает начатую коробку презервативов и Карла соврёт, если скажет, что это ее не задело ( нет, ей явно не стоит испытать подобные чувства). Нет ничего странного в том, что Хёнджин использовал их раньше, пока занимался сексом с кем-то ещё. Никто из них не отличался особым целомудрием и не намеревался принять целибат. Они оба взрослые люди, имеющие свои потребности, и даже если у юноши были чувства, он не обязан был ждать у моря погоды. Мог попросту не дождаться.

Хван достаёт один блестящий пакетик и возвращается к девушке, находящейся в полулежащем состоянии. Карла переводит взгляд на боксеры, ожидая момент, когда они перестанут сдавливать чужое возбуждение. Дождалась. Хёнджин практически срывает последний элемент одежды с себя, открывает край шуршащего квадратика, раскатывая презерватив по члену. Девушка снимает кружевной топ, который больше ничего не прикрывал и чарующе улыбается, протягивая тонкие ручки к юноше.

— Буу, иди ко мне, — мило просит.

Она хватает большую ладонь, переплетая пальцы, тянет парня на себя, из-за чего оба валятся на центр матраса. Твёрдая грудь прижимается к мягкой девчачьей, они улыбаются друг другу, сталкиваются носами и замирают перед новым поцелуем.

Стройные ножки разведены и сплетаются вокруг мужской поясницы. Карла опускает свою кисть вниз, пока пальцами не касается горячей плоти. Слюна скапливается во рту, девушка чувствует подушечками выпирающие вены, которые ощущаются сквозь презерватив, и шумно выдыхает.

Хёнджин медленно толкается, наслаждаясь тем, как крепко Карла сжимает его. Тугие стеночки легко поддаются напору, принимая в себя член, от чего Хван издаёт тот самый волшебный звук – томный вздох. Его глаза закрываются и она не может перестать восхищаться тем, что видит. Ее мальчик не похож ни на одного актёра из фильмов для взрослых, не похож ни на одного парня с вечеринок в доме братства. Хёнджин кажется самым необыкновенным из всех, кого девушке удавалось повстречать.

— Все в порядке?– наклоняется, упираясь удобнее на локтях и спрашивая на самое ушко. — Я могу войти глубже?

— Ммм, д-да, Джинни.

Карла хочет заметить, что это не первый ее секс. Вернее, это даже не первый раз, когда что-то длинное входит в неё. Раньше ей доводилось экспериментировать с разными игрушками, но ни одна из тех жалких силиконовых штуковин не стояла рядом с толстым членом внутри. Хёнджина слишком много, он повсюду: на постельном белье, на вещах, на коже. Она им везде заклеймена.

Должно быть завтра сама с себя и своей же кротости посмеётся, потому что сейчас понимает насколько же лично то, что происходит между ними. Теперь даже сам секс воспринимается по-другому. Будто мгновенно привязалась, хотя раньше не замечала за собой такого, будучи с другими партнершами. Просто... когда тобой обладают – это получается как-то иначе.

Карла стонет в голос. Ей больше не стыдно за то, как она может выглядеть. Она выцеловывает линию челюсти Хёнджина, скулы, кусает за проколотый хрящ уха, прося быть быстрее.

От нежных и аккуратных движений ни следа. Толчки рваные, резкие; звуки похабные, хриплые, смешаны со скрипом кровати, шлепков кожи о кожу, тихих мужских вздохов и девчачьих стонов. Хёнджин сжимает пухленькие щёчки Карлы для поцелуя. Их слюна смешивается друг с другом, языки вырисовывают свои причудливые картины, по всему женскому телу расцветают новые творения прекрасного художника, пока Карла в отместку царапает длинными ногтями спину и плечи.

Разум ( если таковой вообще ещё остался) окончательно машет на прощание, когда Хёнджин переворачивает девушку на живот, принуждая прогнуться в спине и оттопырить задницу. Карла скулит в подушку, закусывает наволочку и тянется к набухшему клитору. Хван предупреждающе шлёпает по худосочной ягодице, оставляя покраснения и зуд из-за массивных колец, а Карла чертыхается. Она слишком близка к повторному оргазму, но Хёнджин своими манипуляциями больше заставляет сходить с ума, похлопывая пальцами по чувствительному месту или играясь головкой члена с пульсирующим проходом.

— Ну же, Карлита, это ведь так просто, — Хёнджин усмехается, своими зубами  прикусив тонкую кожу на позвоночнике. 

— П-пошёл н-нахуй, я не стану...это говорить.  

Девушка не справляется, из ее глаз текут слёзы, и черт подери, такое с ней случается впервые. Ещё никогда она не плакала, пока кто-то трахает ее.

Хёнджин вновь укладывает девчонку по-новому. Теперь она лежит боком с согнутой ногой, член все также продолжает грубо проникать во влагалище и всё происходящее в целом уже находилось за гранью реальности.

— Давай мы сделаем так? — юноша пережимает пальцами клитор, из-за чего былая подступающая пульсация становится тише. Нет, он не может сделать это снова. Где вся та жалость и сострадания, которые таятся в этом добродушном человеке? Что случилось с вечно все понимающим Хёнджином? — Детка, я не дам тебе кончить, пока ты не попросишь меня об этом.

— Ч-чертов садист, возымей с-совесть.

— От мазохистки слышу.

От целует с языком у уголка рта, оставляет ниточку слюны, стекающую по подбородку и выходит из мокрой дырочки. Карла вымученно стонет от безысходности. Просить о таких вещах – край позора, до которого она не может себя опустить, и если бы Хёнджин не сжимал крепко ее запястья, она бы довела себя до оргазма самостоятельно. Однако все что она может делать — глотать собственные стоны со слезами. Ужасный мужчина, просто отвратительный, все они такие, пусть конкретно этот и трахается превосходно.

— Нет ничего плохого в том, чтобы попросить меня об этом.

Хёнджин успокаивающе гладит красное бедро, немного сжимая покалеченную кожу. Ему доставляет особое удовольствие наблюдать за тем, как его девочка показывает свой характер, пока пытается получить разрядку. Они оба ходят по краю, играют друг с другом в только им понятную игру, но юноша успел уяснить насколько девчачье тело чувствительно и открыто для него одного.

Карла пытается самостоятельно насадиться на член, но нынешнее положение не позволяло ей совершить желаемое. Хёнджин полностью контролирует процесс, забавляясь с чужой беспомощности и отчаяния. Такая сексуальная, когда вертит задницей и брыкается, пытаясь вырваться из хватки. Серо-зелёные глазки блестят, она раскрывает губы в немом предложении, однако продолжает молчать. Единственные звуки, которые можно услышать от неё – скулёж вперемешку с хныканьем и Хёнджин уверен, что готов слушать это вечно.

— Я-я тебя н-ненавижу, буу, — произносит сквозь бессмысленное бормотание. 

— А я думал, что влюблена. Твои чувства такие непостоянные, — юноша наигранно дуется, а по комнате раздаётся новый громкий шлёпок.

Задница горит, кожу саднит, возбуждение нарастает сильнее. Сам факт, что ее заводят подобные обращения — унизительно. Хван был прав, назвав девушку мазохисткой, ни один нормальный человек не захочет такое терпеть, а ей нравится. Чувствует как вагинальная смазка стекает вниз по розовым складочкам, внутренней стороне бёдер, капая на одеяло. Дерьмо, она точно прикончит своего парня после всего произошедшего.

— Ну же, котёнок, неужели не хочешь, чтобы я снова вошёл в тебя?

Тактика меняется: Хёнджин чмокает девочку в щеку, в висок, за ушком, сжимает маленькую грудь и немного щекочет плоский животик.

— Может быть, ещё потрогал тут? — касается клитора, совершая несколько поступательных движений. — Или ты хочешь, чтобы я вылизал тебя своим языком снова?

Если змей искуситель существовал в реальности, то точно имел облик мальчишки с розовыми волосами. В его мурчании забываешь не только собственное имя, но былые принципы. Карла вкушает каждое слово из сладких речей, позволяет творить такие вещи, какие не позволила бы никому. У неё нет объяснений почему именно лучший друг получил столь бесценную привилегию, возможно, она с самого начала у него была, просто на само осознание потребовалось время.

— Джинни, пожалуйста, — тихо-тихо, почти неслышно, просит. 

— Что именно «пожалуйста», Карлита?

— Пожалуйста, поцелуй меня, трахни меня, — проглатывает слюну, смотрит в тёмные глаза парня и забывает обо всем на свете: о том, чего делать не хотела, что мальчики ещё совсем недавно не нравились и многое-многое другое. — Позволь мне кончить.

Хёнджин одобрительно улыбается, проводит костяшками пальцев по заплаканному личику, расцеловывает шмыгающий носик и впадинку под ним.

— Вот видишь, это не так сложно, правда?

Член снова погружается в девчачье нутро. Карла облегченно стонет, ощутив заполненность. Хван исполняет ее просьбы: совершает новые толчки, на этот раз медленные, глубокие, массирует комочек нервов и без конца целует уже зацелованные губы.

Девушка кончает бурно, измождённое тело содрогается в конвульсиях, перед глазами яркие вспышки, а сердце непозволительно быстро стучит. В ушах образовывается шум и реальность больше не имеет никакого значения. Она отдаленно чувствует как юноша продолжает толкаться в неё, проникая на всю длину. Его хриплые стоны ласкают слух, а нахмуренный лоб выглядит настолько прекрасно в период оргазма, что захотелось сделать фотографию, дабы запечатлеть этот момент навсегда.

Карла не помнит как поднимался Хёнджин, чтобы завязать и выбросить презерватив в мусорку у стола, не помнит как сильные руки переместили ее ближе к изголовью кровати; не помнит как именно ее закутали в одеяло и уложили на свою татуированную грудь. Происходящее больше напоминало бред, будто не с ней происходит.

—  Эй, — Хёнджин немного обеспокоено тормошит женское плечо. — Я перестарался, да?

Карла хлопает глазками, пытаясь понять смысл вопроса. От былой энергии ничего не осталось, она ощущает усталость и единственное, что действительно волновало – обнимающие ее руки.

—  Я думаю, что мы перебудили всех, кого можно, — изнеможённо шепчет, утыкаясь в сильную грудь носом, проводит губами по Анубису и невесомо касается бледно-коричневого соска со штангой, от чего Хёнджин целомудренно целует малиновую макушку. 

— Многие сейчас на вечеринке, да и диапазон твоих стонов не превышал предел моей нормы, поэтому остальные тоже должны были пережить.

Карла смеётся, когда слышит слова юноши. Действительно, за всё это время к ним никто не ломился, не стучал через стенку, не покрывал отборными ругательствами через рупор, как делали иногда в женском общежитии. Девушка приподнимается со своего места, устремив взгляд на красивого юношу, смотрит с такой нежностью и так по-влюблённому, что Хёнджин не может отказать себе в ещё одном поцелуе, просто сминая губами чужие. Воздержаться от столь заманчивого удовольствия проблематично, слишком долго грезил об этих губах, сладких касаниях и долгом сексе с переплетёнными руками, укусами, пошлыми стонами. И теперь, когда Карла сама приняла его, больше нет смысла притворяться. Пусть та наконец узнает насколько отчаянно и безрассудно он влюблён. Ничем не отличается от шестнадцатилетнего мальчишки. Стоит только посмотреть в серо-зелёные глаза мир озаряется новыми красками, а смущающаяся улыбка поражает и пленяет в самое сердце, вызывая аритмию.

Хёнджин соврёт, если скажет, что не представлял похожую картину: в одной постели, голые тела переплетены между собой, отметины то тут, то здесь, влажные поцелуи, приглушённые чмоки, кромешная темнота и только луна-свидетельница освящает чёрное небо. Хёнджин хочет завтра проснуться вместе, в такой же позе и под тёплым одеялом.

Он больше не даст ей уйти. Ни сейчас, ни потом.

Юноша засыпает первым, обнимает одной рукой девчачью спину, выводя сквозь сон незамысловатые узоры пальцами. Карла улыбается самой себе, потому что даже будучи спящим Хёнджин продолжает заботиться о ней. Она вслушивается в тихое дыхание своего мальчика, наслаждается размеренным сердцебиением и, полежав совсем немного, поднимается с кровати – не может уснуть, хотя очень устала. Девушка поправляет одеяло, не хочет, чтобы Хвану было холодно, чмокает в уголок рта и перебирает ножками в сторону окна. Там лежит почти законченная пачка aroma rich. Карла садится на подоконник, не обращая внимание на собственную наготу и покалеченный зад, чиркает пару раз зажигалкой, поджигая фильтр. Глубокая затяжка сопровождается мыслью, что теперь она наконец-то очень счастлива и это не то счастье, о котором она фантазировала, пока сидела у себя в общежитии, листая разные посты в tumbler. Возможно, ей все ещё очень нравятся девочки, точнее Карла считает их обворожительными существами, для которых хочется совершать подвиги, целовать тыльную сторону ладони, дарить цветы и посвящать романтичные плейлисты в spotify. Да, девушки чудесны в своём исполнении, но смотря на спящего в кровати парня, в животе появляются бабочки, а ручки потеют от волнения. И она знает, что это навсегда. В этом...почему-то сомнений не находилось.

— Я переполнена любовью к тебе, буу, — раздаётся в пустоту.

Сигаретный дым вылетает в приоткрытое окно, маленькие ступни мёрзнут от ночного ветра, а кожа покрывается мурашками. Карла стряхивает пепел, наблюдая как черно-серые хлопья падают вниз. Она не замечает то, как одна большая рука ложится на ее плечо. Проснувшийся Хёнджин ( он вообще засыпал?) разворачивает девчачий подбородок к себе, наклоняется совсем близко к губам и целует с языком. Во рту вкус табака, но это никого не смущает.

Карла пересаживается удобнее, разводит свои стройные ноги, позволяя своему мальчику устроиться между ними. Она смотрит на него из под густых ресниц, оглаживает надплечья, бицепсы, предплечья, тянется за новыми ласками. Хёнджин забирает из пальцев потухший бычок, выкидывая в окно, устанавливает зрительный контак и шепчет на грани слышимости:

— Ты – это все, чего я хочу, — убирает взлохмаченные малиновые волосы назад, заправляя несколько непослушных прядей за уши. — Я люблю тебя, Карлита.

Есть два типа людей в три утра: те, кому разбили сердце и те, кто влюблён.

Теперь молодые люди вместе потеряют сон по одной и единственной причине. Они оба отчаянно влюблены.