В обеденный перерыв Фансы уже ждал парня во дворе, успевший из традиционного ханьфу переодеться в брюки со множеством карманов, объемную темную куртку и натянуть на короткостриженую голову шапочку, не прикрывающую уши. Они забавно торчали в стороны, краснея на морозе и придавая какой-то своеобразной юношеской очаровательности образу этого, казалось бы, взрослого мужчины.

     Заметив выходящего из агентства Сянши он широко улыбнулся, отчего сердце парня совершило какой-то сумасшедший цирковой кульбит: наблюдать, как на серьезном лице расцветает столь искренняя и теплая улыбка, оказалось удивительно приятно.

     — Ты быстро. Я уже собирался подождать внутри, если задержишься.

     Младший только качнул головой, отозвавшись немного рассеянно:

     — Не хотел заставлять тебя ждать. Идем?

     Ничего не напоминало об утреннем «происшествии» — мужчина вел себя привычно дружелюбно и Сянши даже начал сомневаться в реальности произошедшего. Может старший и не... приставал к нему? Может, это было по-дружески?.. Что за бред! Друзья не обнимают так, и уж точно не целуют в шею, пускай даже почти невесомо. Старший точно подкатывал с самыми прозрачными намерениями, просто Сянши был слишком неопытным и тушевался, стоило только кому-то проявить к нему интерес. Возможно, Фансы находил его привлекательным? Или ему действительно понравилась идея быть в отношениях втроем и, в то время как Шоуи отсутствовал, мужчина переключал внимание на Сянши только из-за их непосредственной близости? Парень мог лишь теряться в догадках.

     Фансы повел его узкими улочками трущоб, наикратчайшим путем пересекая кварталы, чтобы вывести к небольшой площади неподалеку от монорельсовой станции. Здесь сновала бедно одетая людская толпа, спешащая по делам или неторопливо прогуливающаяся вдоль уличных киосков с едой, лотков с разнообразным товаром: от чашек для промывки риса до контрабандной техники. Фансы привел его к забегаловке под шатром, где располагались металлические столы с пластмассовыми стульями. Запах внутри витал просто одурительный, так что Сянши авансом одобрил выбор старшего.

     Однако все посадочные места были заняты и парень уже думал было распрощаться с представившейся возможностью попробовать местные блюда, но, как оказалось, для Фансы здесь могли найти столик даже при полном аншлаге: пожилая хозяйка забегаловки, расцеловав в обе щеки сильно превышающего ее в росте мужчину, скомандовала работникам выволочь откуда-то стол и пару стульев, куда и усадила дорогих гостей.

     — Я вырос в этом районе и прибегал сюда пообедать еще на школьных переменах, когда был совсем мелким, — с улыбкой объяснил Фансы, поймав удивленный взгляд младшего. — А уже позже, когда в подростковом возрасте вступил в банду, я защищал бизнес госпожи Фо от уличных хулиганов и рэкета. Теперь здесь я желанный и любимый гость.

     После недолгого ожидания подошедший работник поместил в центре стола металлический котелок хого, разжигая встроенную печь для разогрева. Второй работник расставил по столешнице множество разнообразных закусок, заполнив ими все пустующее до этого момента пространство.

     — Значит, ты родился и вырос в Пиньминьку? — поинтересовался Сянши, оглядываясь вокруг с любопытством, теперь ассоциируя это место с детством Фансы.

     Старший кивнул, наблюдая за ним с лучащимися теплом глазами — ему однозначно был приятен такой интерес.

     — Мой отец, как и многие заводские рабочие среднего класса, оказался отброшен в трущобы после принятия гуманистического закона и последующей автоматизации производства. В то время предприятия заселяли работников в жилые комплексы, так что собственного жилья у родителей не было и, оказавшись на улице, отец впал в отчаяние. Стоит уточнить, что мамина гинекологиня выявила у нее первую беременность. Мной, как ты понимаешь. Тогда отец, будучи по жизни человеком праведным и честным, принял непростое для себя решение податься в криминал. Он обеспечивал нашей семье — бабушке, маме и мне — неплохую жизнь в течение последующих десяти лет, пока не погиб в очередной уголовной заварушке.

     Рассказ звучал бойко, почти буднично, словно повествовал не о трагичной жизни бедных людей, а пересказывал сводку с новостного ресурса.

     — Так я остался единственным мужчиной в семье и начал подрабатывать в одиннадцать. Тоже незаконно, как ты мог догадаться, — Фансы улыбнулся с ноткой ностальгии, словно бы память о прошлом веселила его, и в то же время вселяла толику грусти. — Воровство, мошенничество, взлом с проникновением, лазание по вентиляции — всякое бывало. Мама с бабушкой знали об этих «подработках», но закрывали на все глаза, так как давно уяснили, что иногда мужчинам приходится заниматься грязными делишками, чтобы прокормить семью. Они всегда хотели воспитать из меня «настоящего мужчину», возложив на того шкета обязанности главы семьи.

     Горячий бульон, разогревшийся спустя пару минут, был в особенности хорош в зимнее время, призванный бороться с кусачим холодом. Прихватывая палочками ингредиенты для супа, Фансы опускал на дно котелка тонко нарезанное мясо, кусочки белого тофу, рубленые овощи и зелень. Некрупные грибы всплывали шапочками вверх, пока старший вливал в светлый бульон кунжутное масло и добавлял имбирь.

     — Приготовить по-сычуаньски или ты не любишь острое? — предусмотрительно осведомился старший, прежде чем притрагиваться к красному перцу.

     — Пусть будет острым, — кивнул Сянши, у которого уже желудок взбунтовался, раздразненный ароматами.

     Смесь специй приятно щекотала нос, пока бульон окрашивался оттенками бардо, приправленный значительным количеством сычуаньского перца. От котелка исходил жар, пышущий горячечным теплом в лицо, в то время как в спину изредка подувал холодный уличный воздух, когда из шатра выходил очередной сытый и довольный клиент, громко благодарящий хозяйку. Что могло быть приятнее этого контраста и ожидания вкусной еды, минуты отсчета до готовности которой так возбуждали аппетит?

     Кусочек отварного мяса обжигал полость рта, заставляя втягивать щеками воздух. Фансы только посмеивался над торопившимся младшим, подталкивая к нему чашку теплого риса и наливая готовый бульон в супницу.

     — Что было дальше? — спросил Сянши, утолив первый голод и пытливо вглядываясь в расслабленное лицо старшего.

     — А? — непонимающе отозвался Фансы, за наслаждением пищей позабывший о теме их разговора.

     — Ты рассказывал о детстве, — напомнил младший, отхлебывая острящий на языке бульон, заставляющий тело под одеждой покрываться испариной.

     — Ах, да, — вспомнил мужчина. — После смерти отца на меня взвалились обязанности главы семьи и я стал заботиться о маме и бабушке: выполнял мелкую работенку, которую мне поручали преступные дружки отца, защищал своих женщин от чужих мужчин и обычных уличных негодяев, которых раньше в Пиньминьку водилось огромное множество. Однажды мой старший, сын хорошего отцовского товарища, сколотил уличную банду, чтобы очистить район от всяких уродов с соседних кварталов, промышляющих здесь рэкетом. Меня взрастили эти улицы и дрался я весьма неплохо для своего возраста, к тому же рано вытянулся, смахивая на шестнадцатилетнего. Босс Цю, которого уже тогда звали «уважаемым старшим братом Цю», был невысок ростом, но боевыми навыками превосходил даже парней постарше. Однако выстоять в одиночку не мог даже кто-то вроде него, потому и была создана банда. Кстати говоря, именно с группки уличной шпаны и началось «Агентство поручений» — мы выполняли мелкую работенку от настоящих гангста, одновременно защищая район и помогая местным жителям за несколько монеток.

     Младшему Дану еще не приходилось слышать историю создания агентства, хотя он проработал в нем уже порядка нескольких месяцев, а в конце зимы будет без малого как полгода.

     — Позже в мой дом въехал мастер смешанных боевых искусств из России, открыл зал и начал принимать учеников. Конечно же я записался одним из первых — выдалась такая возможность прокачать боевые навыки! Меня обучали не как спортсмена, но как уличного бойца и мастер называл это «драцца». Так что и я в свою очередь теперь учу тебя драцца, — Фансы улыбнулся парню, увлеченному рассказом. Он сделал задумчивое лицо, приставив локоть в освободившееся на столешнице местечко, и подпер подбородок запястьем. — Если так подумать, то в моей жизни все всегда складывалось на редкость удачно. Силен, красив, обаятелен и даже финансово обеспечен — ну разве не завидный партнер? Должно быть, я был вознагражден свыше за благое деяние в прошлой жизни, не иначе!

     Вот теперь Сянши легко узнавал старшего, частенько скатывающегося в самолюбование. Не то чтобы оно являлось такой уж отвратительной чертой, но порой этому мужчине хотелось знатно врезать по физиономии. В особенности по той причине, что он был прав по каждому пункту.

     — Ха-ха, ну что за выражение лица, ты напоминаешь мне диди! — хохотнул старший, и, отсмеявшись, вернулся к рассказу: — Если коротко, то спустя несколько лет агентство начало приниматься за работенку посерьезнее, а немногим позже босс Цю открыл второй офис под бизнес, чтобы не сильно пятнать имя «господина Хэ». Мне в новых реалиях была доверена безопасность босса, что приносило очень хороший доход каждый раз, когда очередным идиотам не удавалось его убить. И очень вовремя, потому что мама забеременела от одного приставучего ухажера. В двадцать лет я хотел нянчиться с сестренкой, но было некогда — весь в работе, возле босса двадцать четыре на семь, да и «не мужская это работа», как говаривала бабуля. А потом и отчима не стало — случайная жертва массовой автомобильной аварии, одной из многих, когда богатенький придурок на модной летающей тачке надрался вдрызг и потерял управление, свалившись прямо посреди загруженной эстакады. Убил бы ублюдка, да жаль он первым и погиб при взрыве.

     Старший выдохнул, успокаивая какую-то застарелую злость, не нашедшую выхода по вине ушедшего от ответственности обидчика.

     — Так и младшенькая моя осталась без отца, чего я ей отнюдь не желал. Да и я рядом быть не мог, но зарабатывал достаточно, чтобы переселить их в районы среднего класса — очень уж не хотелось, чтобы сестра росла в трущобах, как я когда-то. Ей уже пятнадцать — в этом году только поступила в колледж, — при упоминании сестры в голосе Фансы сквозила неприкрытая нежность. Сянши только улыбался, ощущая в груди разгорающееся тепло чувств, обращенных к этому разностороннему мужчине.

     Покончив с едой и опустошив котелок, они от души поблагодарили госпожу Фо, настоятельно призывающую их заглядывать почаще. Оглаживая свой наполненный живот поверх куртки, Сянши шел немного вперевалочку — объемный груз съеденного изменил привычный телу вес и ноги слегка не справлялись с координацией. Фансы подхватил его под руку для лучшей устойчивости и оставшийся путь они проделали сцепившись локтями.

     Уже во дворе между «Грешником Тяньбао» и «Агентством поручений господина Хэ» Фансы взглянул на довольное лицо младшего и усмехнулся несколько хищно. Сянши сразу просек, что сейчас что-то будет, и поспешил двинуться к двери, да не успел — его мягко подтолкнули спиной к стене и рукой залезли под куртку, задирая одежду и прижимаясь согретой в кармане ладонью к оголенному животу. Парень вздрогнул, заливаясь краской, и беспомощно скашивая взгляд ко второму этажу бордельной террасы, откуда легко могли просматриваться их ужимки у дверей офиса.

     — Выглядишь таким удовлетворенным, — хмыкнул Фансы, оглаживая ладонью под одеждой Сянши. — Здесь все так мило округлилось... Не могу думать ни о чем другом, так и представляется, как я заполняю твой животик кое-чем другим. Ты же понимаешь, о чем я?

     Парень замотал головой, отрицая очевидное, до крайности растерянный происходящим. Может он и попривык к поцелуям и объятиям Шоуи, но такие прямолинейные домогательства... Которые, как ни странно, вовсе не были неприятны. К собственному ужасу Сянши медленно осознавал, что вовсе не хочет отталкивать мужчину или применять на нем выученные в зале приемы.

     Старший прыснул, коротко целуя смутившегося парня в лоб и отпуская без боя.

     — Ладно, тогда подумай над этим, а я подожду. Просто хотел прояснить, если ты вдруг запутался из-за моей утренней шалости. Эх, сяоди, тебя так и хочется подразнить!

     Мужчина потрепал его по голове и оставил в одиночестве рассеянного и встрепанного, скрывшись в темноте красного здания, цветом резонирующего с лицом Сянши.

     «Эти двое меня сожрут!» — вопил внутренний голос парня, с трудом восстанавливающего сбитое от волнения дыхание. Однако он с полной ясностью осознавал, что сбегать было уже слишком поздно.

     Присутствие Шоуи на тренировках стало чем-то обыденным. Он приходил сюда в свободные часы и приносил с собой еду и напитки, чтобы подкрепиться. После небольшого перекуса парень укладывался в углу на матах и дремал, намного реже он что-то рассматривал в телефоне, а моменты его активного участия и вовсе можно было пересчитать на пальцах.

     Сегодня все должно было идти по привычному плану, но кое-что отвлекло блондина от чтения с небольшого экрана. Тренировка с каждым разом все больше напоминала заигрывания: Фансы щипал, по-свойски касался и оглаживал чужое тело, будто приучая к себе еще неопытного парнишку, чтобы тот перестал тушеваться при каждом «особом», не тренировочном контакте. Легкий укол под грудиной, оставляющий после себя ощущение неприятного зуда, заставил Шоуи отложить смартфон и пристальнее всмотреться в движения двух людей. Во время очередного удара Фансы перехватил кисть и быстрым движением заломил руку парня — это было сделано очень аккуратно, Сянши даже не пискнул, но поза, в которой они оказались, выглядела весьма недвусмысленно: младший был вынужден прижиматься к бедрам мужчины без возможности выровняться. Такой телесный контакт вызвал у Фансы знакомую полуухмылку, едва ли скрывающую за собой самые развратные из его мыслей.

     — Как тебе прием? Могу научить — в драке один на один он может помочь занять лидирующую позицию.

     — Для начала отпусти, у меня уже рука затекла, — после этих слов мужчина ослабил хватку и Сянши смог высвободиться. Парень размял плечи и принял боевую стойку. — Давай еще раз отработаем бой, не во всю силу, но по-настоящему.

     — Как скажешь, — с улыбкой ответил Фансы и без предупреждения сделал выпад. Парень увернулся от неожиданного нападения и был готов контратаковать, как вдруг ощутил холодное лезвие, коснувшееся его талии. Сянши сделал резкий вдох, накатила паника, но мгновением позже он расслабился, услышав знакомый голос:

     — В настоящей драке нет судьи, который остановит бой в любой момент. Твои противники не будут нападать по одному, следи за спиной, — негромкий голос имитанта щекотал ушную раковину теплым дыханием. Парень даже не заметил, что блондин успел покинуть насиженное место и приблизиться со спины, заставая врасплох.

     Сянши по привычке кивнул, но двинуться все еще не решался. Тело, осознающее опасность положения, отзывалось сильно колотящимся сердцем и нервными капельками пота, прохладно выступающими на загривке.

     — Это верно, но он не был готов к подобному нападению. Мы еще не перешли к борьбе против нескольких противников, — Фансы подошел ближе, почти касаясь Сянши грудью, из-за чего последний мог ощутить разгоряченной кожей жар чужого тела. Он отодвинул руку Шоуи, отдаляя опасное лезвие от уязвимого живота.

     — Твой промах, — с насмешкой откликнулся блондин, убирая оружие и устраивая подбородок на плече замершего парня. — Подобное может произойти в любой момент, а ты не научил Сянши даже простейшим приемам?

     — Хочешь посоперничать со мной? — старший сделал шаг вперед, из-за чего Сянши оказался в ловушке, зажатый между двумя небезразличными ему людьми. — Вот только, боюсь, малец не выдержит двух тренеров — сейчас он думает вовсе не о тренировке, и я отчетливо ощущаю это своей ногой.

     Только сейчас Шоуи заметил тяжелое дыхание парня. Его уши и шея заметно раскраснелись, так что блондин мог в красках вообразить, какой очаровательный румянец коснулся его щек. Сянши резко оттолкнул обоих и быстрым шагом направился в сторону туалета.

     — Сяоди, возможно ты не знаешь, но есть куда более приятные способы избавиться от стояка! — выкрикнул вслед мужчина, посмеиваясь.

     — Идиот! — негодующе воскликнул Сянши, захлопнув за собой дверь. В комнате повисла тишина, которую вскоре нарушил фыркнувший Шоуи:

     — Абсолютно согласен. Среди моих клиентов нет больших извращенцев, чем ты.

     Услышанное заставило Фансы только горделиво вздернуть подбородок, будто это стало для него новым титулом: «Извращенец, которому нет равных».

     — Ну а если серьезно — во время тренировок сосредоточься на тренировках, — блондин перешел на нравоучительный тон, делая максимально постное лицо из возможных. — Занимайся домогательствами в любое другое время, а когда учишь — учи, и делай это хорошо. Драка — это не шутки, ты и сам должен понимать. Такое беспечное отношение может иметь плохой исход.

     Блондин закусил губу, как он делал это каждый раз, когда не решался что-то сказать. Но он пересилил себя и в этот раз:

     — Мне кажется, ты и сам расслабился. Чувства вскружили тебе голову, соберись. Раньше ведь ты был серьезен в зале и всегда выкладывался, что изменилось?

     Старший хмыкнул с вызовом, игнорируя нотации:

     — Просто теперь я занимаюсь с кем-то, кто мне нравится? Нет ничего странного или страшного в том, что я немного отвлекаюсь. Или... — Фансы прищурился, вглядываясь в имитанта пристальнее, — ты ревнуешь?.. Правда, диди, ты ведь всего-навсего приревновал?

     Он просто дразнился, болтая вслух всякую ерунду, как и всегда, поэтому никак не ожидал получить такой честный и искренний ответ:

     — Ты прав, — медленно кивнул Шоуи, прислушиваясь к себе и словно бы пытаясь распробовать на вкус новое чувство, нашедшее в нем неожиданный отклик.

     Фансы вздрогнул, пока не заметивший этого блондин продолжал, неторопливо подбирая слова:

     — Кажется, я и правда приревновал... Тебя к Сянши или Сянши к тебе, сам не знаю. Может, сразу обоих. Знаешь, одна часть меня рада тому, что вы сблизились и хорошо поладили, потому что именно этого я и хотел — ведь только так вы оба сможете остаться рядом со мной. Но другая часть меня... боится, что вы исключите меня за ненадобностью из этого треугольника, как только я разыграю роль сводника. Глупо, правда?

     Улыбка блондина была поразительно робкой, уязвимой. Тревожащие голубые глаза взглянули с несвойственной ему неуверенностью и каким-то затаенным страхом. Фансы, первой реакцией которого чуть было не стало возмущение, завис. С трудом он проглотил поднимающуюся в нем волну брани. Неожиданно мужчину затопила нежность. Вспомнилось, как однажды Шоуи рассказал, что ему очень не нравилось в работе, когда клиенты заканчивают дело и уходят, оставляя его в одиночестве. Как он лежит один на той кровати с нелепым красным балдахином и засыпает в холоде — люди оставляют после себя ощущение отсутствия тепла в том месте, где прижимались к нему минуту назад. С того разговора Фансы оставался подле имитанта после каждого их раза, согревая и убаюкивая в объятиях.

     Может имитанты, как и люди, бояться быть брошенными? Может, им также нужны подтверждения любви и уверения в нужности, значимости, незаменимости? Может, Шоуи просто отчаянно хочет, чтобы его любили? Может он, в сравнении с людьми, просто нуждается в большем количестве любви или в нескольких формах ее проявления одновременно? Может, потому он и хотел их обоих, а теперь боится враз обоих потерять?

     Фансы никогда не понимал, что творится в этой блондинистой голове. Почему он ведет себя так непоследовательно: то отстраненный и холодный, то язвительный и колкий, то добрый и внимательный, то до болезненного уязвимый? Слишком сложный. Высокомерный и ни в ком не нуждающийся принц. Покорный мальчик-игрушка в руках мадам. Изящный и недостижимый как ветер мужчина, чувственно перебирающий струны гуциня и так же ловко манипулирующий чувствами людей. Внимательный любовник, одаривающий лаской и очаровывающий улыбкой. Жестокий насмешник, причиняющий боль как словами, так и действиями — притягивает и отталкивает, дезориентируя и выбивая всякую почву из-под ног. А потом вдруг предстает таким легкоранимым, хрупким, беспомощным, и рука, нацелившая клинок в его сердце, замирает.

     С Сянши было несравнимо проще. Еще неопытный и юный, он тушевался и конфузился при каждом их сближении, не решаясь податься навстречу, но и не отталкивая. Его эмоции читались с лица и тела безо всяких препятствий, словно не проходили ни через какие фильтры, прежде чем быть выраженными. Его реакции были честными и откровенными. Фансы знал, что сможет полюбить этого парня глубоко и искренне. Знал, что эта любовь не принесет ему столько боли, сколько он пережил в своих недоотношениях с Шоуи. И все же...

     «И правда глупо, — с горечью думал Фансы, силой давя рвущуюся на губы усмешку, — ты заменил нам воздух и отказаться от тебя... так же абсурдно, как если бы мы в один прекрасный момент решили, что больше не хотим дышать».

     Но он в очередной раз не решился произнести этого вслух, обличить в слова то, что было у него на сердце. Каждый раз, когда пытался признаться, он вот так замолкал и не говорил самого важного. Быть может, умей Шоуи читать чужие души, умей видеть истинные чувства людей по глазам, Фансы было бы намного проще? Но имитант этого не умеет, а Фансы позволяет блондину, не дождавшись ответной реакции, в молчании развернуться, возвращаясь на прежнее место на стопке матов.