Каспиан тихо проходит в гостиную, а я следую за ним по пятам, старясь не нарушить застоявшуюся тишину. Мне кажется, дом буквально умиротворенно сопит вместе с его обитателями, а мы в нем ― какие-то надоедливые полуночники.

Беру бутылку с водой из холодильника и свой стакан. Мой спутник оборачивается на шум и путем нескольких жестов забирает у меня бутылку, предлагая взять стакан и для него.

Все это походит на игру шпионов в чужой обители, которые методично пробираются через лазеры и выставленные ловушки.

Мы садимся на центральный диван и нехотя принимаем яркие лучи громадного телевизора на стене. Каспиану удается сразу же убрать звук, и вот пульт уже в моих руках, а на экране светится первая игра: Mortal Kombat.

Я прошу у своего соперника напомнить мне, как играть, и он довольно ясно и подробно объясняет всю технику. Мы играем десяток раундов, тихо переговариваясь и смеясь. Затем идет Fortnite, в котором я не достигаю большого успеха. Затем Каспиан включает The Last of Us и предлагает мне управление, но я отказываюсь, уверяя его, что мне интереснее смотреть. Он соглашается и быстро теряется в мире выдуманных персонажей и легко преодолимых для него препятствий.

Тогда я в первый раз так близко рассматриваю его лицо. Он сегодня на удивление гладко выбрит и так часто улыбается, что в некоторые моменты мне кажется, будто передо мной сидит совершенно другой человек.

Я спрашиваю его про прохождение серии, про любимые игры (на что он, конечно же, отвечает «карты»), про разницу между приставками и про всю индустрию в целом, лишь бы изредка нарушать опускающуюся на плечи тишину. И наш шепот кажется мне волшебным звуком в волшебной стране не сумевших заснуть людей.

Закончив играть, мы еще некоторое время сидим в темноте, разговаривая о работе, о тех же хобби и об университете. Каспиан подробно рассказывает мне свою рабочую рутину, но я не узнаю для себя ничего нового, ведь сама каждый вечер общаюсь с юристами и частично знаю их распорядок дел. Он также немного освещает для меня вопрос трудоустройства и карьерного роста, что безусловно является необходимой информацией. Но самым ценным для меня становятся его короткие яркие примеры из жизни своих друзей, образы которых я собираю по частичкам весь вечер. Это дает мне более ясное понимание его окружения, а соответственно, и его самого.

У него много знакомых юристов со времен учебы на бакалавра, однако круг друзей далеко не ограничивается ими, что удивляет, ведь он кажется таким закрытым и неприступным. В его словах мелькает нотка официальных представлений, из чего я делаю вывод о том, что большинство из них либо коллеги, либо клиенты, с которыми он поддерживает связь.

Молодой человек не оставляет меня в стороне и на каждый мой вопрос задает свой, тем самым вытягивая всю необходимую информацию обо мне. Так я рассказываю ему о первых двух курсах учебы; о своей работе; о Морган, которая в последнее время сама не своя; о деловых встречах, на которых мне приходится работать печатной машинкой; о Кристине и ее надменном отношении ко мне как к секретарше, которое несомненно в последствии отражается и на отношении других коллег. Безусловно, все имена в моем рассказе отсутствуют, ведь нельзя быть уверенной в том, что завтра его компания не заключит с нами сделку... Но мне все равно становится легче...

Мы немного говорим о Дувре и о Манчестере, где каждый из нас так или иначе провел часть своей жизни. Каспиан, в отличии от Роберта не упоминает никаких гонок или подпольных карточных игр, а лишь рассказывает мне про яркую студенческую жизнь, про футбольный клуб и его фанатов. В этот момент я задумываюсь о том, что хотела бы побывать там и посмотреть на все своими глазами... съездить в озерный край, в Ливерпуль и Честер, и посидеть на матче в Олд Траффорде, втором самом большом стадионе всего королевства.

Я вспоминаю вечер моей первой игры в покер у Роберта дома и с трудом могу поверить, что прошло всего несколько месяцев. А ведь тогда я чувствовала себя совершенно не в своей тарелке в его присутствии и страшилась мысли остаться с ним наедине. Возможно, именно те согревающие объятия на балконе заставили меня открыть глаза и увидеть в этом серьезном молодом человеке кого-то совершенно другого, скрывающегося за маской хладнокровия.

Мы встаем с дивана лишь тогда, когда на улице уже начинает светать, а наручные часы Каспиана показывают пять утра.

― Уверена, сейчас ты точно не будешь ловить вертолеты, ― произношу шепотом и оборачиваюсь с улыбкой на лице перед подъемом по лестнице.

― Конечно, после таких набитых смыслом разговоров любой в сон повалится, ― он тихо издевается надо мной и пропускает вперед.

Я чувствую себя такой уставшей и одновременно полностью удовлетворенной этой вечеринкой, ведь что может быть лучше разговоров по душам в четыре утра? Медленно плетусь по коридору и не останавливаюсь у двери в спальню, предоставленную Каспиану, а лишь поворачиваюсь и машу ему рукой.

Он пугает меня до дрожи в коленях, резко схватив за талию и прикрыв рот ладонью. Желание спать мгновенно покидает тело, но я все равно несколько секунд не могу оправиться от столь быстрой реакции на открывающуюся дверь впереди по коридору.

― Это Бен, ― Каспиан тихо шепчет, прижимая меня к стене. Он жестикулирует мне молчать и тихо приоткрывает дверь в ближайшую комнату, буквально заталкивая меня внутрь.

Мое сердце бешено колотится, когда он так же тихо закрывает за нами дверь на защелку и вновь оказывается рядом, молча ожидая чего-то. Молодой человек выключает звук на телефоне и все еще просит меня молчать. Дыхание перехватывает от совершенно неожиданного поворота, и пульс учащается настолько, что мне кажется, будто именно он выдаст нас Бену.

Я вздрагиваю, когда дверная ручка рядом опускается, а внизу на полу виднеются лучи фонарика.

Телефон предсказуемо вибрирует в руках Каспиана, но тот ничего не отвечает, лишь убирает его обратно в карман.

Он стоит ко мне так близко, что я по-прежнему боюсь вдохнуть и потревожить пространство между нами. Когда решаюсь открыть глаза и взглянуть ему в лицо, его губы отчетливо рисуют в воздухе «прости». Затем он осторожно проверяет пульсирующую вену на моей шее и тихо усмехается.

Эта легкая улыбка унимает мое раздражение и находит свое отражение на моих губах. Я вновь закрываю глаза и качаю головой, не веря в происходящее. Зачем так прятаться от собственного друга?

Когда в коридоре наконец слышатся отдаляющиеся шаги, молодой человек отступает и тихо произносит:

― Извини. Просто если бы он меня сейчас увидел, то не отстал бы до самого утра. А я уже заметно устал.

― Что он тебе написал? С чего вообще взял, что ты не спишь? ― непонимающе хмурюсь и с каждым словом занижаю звук своего шепота.

― Я ему написал перед тем, как появилась ты. Предложил сыграть в приставку, ― Каспиан разводит руками и достает телефон, чтобы проверить вновь полученные уведомления. ― Он, наверное, пошел проверить, нет ли меня на первом этаже. Подождешь здесь, пока он вернется?

― Ты второй раз меня пугаешь за вечер, ― легонько толкаю его в плечо и обхожу сбоку, направляясь к окну.

Комната обставлена точно так же, как и та, в которой сейчас тихо сопят Шарлотта и Кармен, разнится лишь только дизайн обоев и постельного белья. У Дэнни невероятно большой дом, пять спален, что неудивительно, ведь его отец постоянно играет на чемпионатах по теннису. Сейчас мне кажется, что я даже еще не успела полностью изучить все закоулки, хотя проводила вместе со ребятами уборку после ухода гостей.

Каспиан еще несколько минут стоит у двери, прислушиваясь к возможному возвращению своего друга, но вскоре присоединяется ко мне, и мы вместе тихо садимся на пол, облокачиваясь на кровать.

Я не решаюсь спросить, что Бен так долго делает на первом этаже, но все же нарушаю тишину едва различимым вопросом о том, где они познакомились и как давно. В ответ получаю ожидаемо короткую фразу, сообщающую, что их отцы уже много лет сотрудничают, поэтому они так или иначе пересекались раньше, а в том году вместе поступили в магистратуру в наш институт.

Наш разговор шепотом похож на неугомонный морской прибой, который шумно приливает к берегу, а затем утихает... и так снова и снова...

В окне появляется отблеск света с террасы, и это свидетельствует о том, что Бен вышел покурить. Однако одновременно вместе с этим в коридоре слышатся тихие шаги, словно кто-то проснулся и пошел за Беном. Мы оба замечаем это и меняем свое положение на более удобное, многозначительно переглядываясь, ведь это гарантирует еще минимум пять минут ожидания.

Я подобно своему собеседнику вытягиваю ноги вперед и окончательно расслабляюсь после взбудоражившей сознание встряски десять минут назад. Под остатками лунного света мы едва ли можем разглядеть черты лица друг друга, но я ясно вижу его красивые густые брови и удивительно выдающиеся губы, которые то и дело шевелятся, выпуская наружу теплые невесомые слова. Темнота все еще царствует в этой комнате, ведь солнце встает с другой стороны. Возможно, именно поэтому, несмотря на его странное поведение и вынужденную близость, мне вновь так спокойно и легко рядом с ним, как было внизу на широком диване.

Я не спешу уходить, ведь понимаю, что, если меня застанут выходящей из комнаты Каспиана, в головах наших друзей сложится самая неверная картина случившегося, поэтому мирно внимаю плавно льющемуся голосу молодого человека рядом со мной и не могу пожаловаться на происходящее. Всем своим видом, поведением и словами он создает в моей голове образ решительного, смелого и воспитанного мужчины, который я встречаю впервые на своем пути, ведь привыкла быть окруженной все еще играющими в игры типа футбола или гонок мальчиками. А иногда приятно поговорить со взрослым человеком, который точно может не только шутить и заигрывать, но и поделиться советом или собственным состоявшимся взглядом на жизнь.

Мы, хихикая, затрагиваем тему балконных дверей с ручкой только с внутренней стороны, и Каспиан уверяет меня, что это нормальная практика, и так практически во всех домах. Обсуждаем тему охраны жилища, в которой он так же хорошо разбирается, так как его отец помешан на безопасности и оснастил свой дом всеми видами защиты. Говорим про прошедшую вечеринку и даже успеваем порадоваться весеннему потеплению, а звук шагов Бена все не появляется в поле слышимости.

В какой-то момент мне кажется, что Каспиан уже устал от моего присутствия и сильно хочет спать, но затем он возобновляет диалог, который вовсе не кажется занудным или тяжелым для продолжения. На языке вертятся слова и бездумно вылетают в воздух между нами, и за их невидимым облаком виднеется его темный силуэт.

И вроде бы я могу избавить его от собственной персоны и попытаться проскользнуть в спальню к девочкам, но уверена, что тогда сработает закон подлости, и Бен как раз появится на лестничной клетке. Но в то же время, Каспиан ни разу не упоминает о том, что мне пора идти...

Когда молчание вновь затягивается, и тишина становится настолько пронзительной, что слышны легкие завывания ветра на улице, я обращаю свой взгляд на часы.

Пять тридцать два.

Мой собеседник о чем-то думает, сосредоточенно разглядывая прозрачное окно или что-то снаружи за стеклом. Я в десятый раз за этот вечер осматриваю его плечи в темной неприметной футболке, синие джинсы и наручные часы со светлым циферблатом. Всего лишь на секунду мой уставший разум подмечает его вопиющую мужественность, но я тут же возвращаю свои мысли на прежнее место. Он замечает мой взгляд и на мгновение поворачивается, словно принимая во внимание мой интерес.

― О чем думаешь? ― произношу совсем тихо, будто надеюсь, что он не услышит столь откровенный вопрос.

Каспиан вновь оборачивается и до странности внимательно изучает мое выражение лица, отчего улыбка самопроизвольно вырисовывается на губах. Примитивная защитная реакция от пристального взгляда...

На долю секунды мне кажется, что он просто проигнорирует, вернувшись обратно к собственным мыслям, но молодой человек умело опровергает все просчитанные ходы.

В пять часов тридцать четыре минуты Каспиан без колебаний наклоняется ближе и заставляет меня задержать дыхание и закрыть глаза. Он останавливается в миллиметре от моих губ, обжигая их теплом своих, будто бы испытывает меня на прочность... а я не могу ничем оправдать собственных действий, ведь ведомо подаюсь навстречу, ощутив непреодолимую жажду вновь согреться в его горячих руках.

Опираюсь о пол, словно пытаюсь вернуться в реальность, но он все еще передо мной, и его губы столь приятны на вкус, что эта реальность все равно кажется сказкой. Каспиан целует меня так медленно и так нежно, словно боится нарушить заполонивший все вокруг ночной покой, но мой сердечный ритм все равно мелодично ускоряется, разрушая прежнее умиротворение.

Чувствую колющие мурашки, сбегающие от плеч к рукам и ногам, и все еще едва ли дышу, вкушая всю беззаботность его поцелуя. Мысли оседают на дне сознания, потеряв контроль, и получается раствориться в этом моменте, в его пространстве, на его губах...

Я прикасаюсь к нему первая. Поддавшись неумолимому желанию полностью ощутить его присутствие, кладу охладевшую ладонь на впадину между его ключицей и шеей и тогда делаю новый мягкий вдох. Под рукой ощущаю шов на воротнике футболки и слегка выпирающую сонную артерию, едва различимо передающую биение его сердца.

Каспиан словно делает свой ход в игре, тут же совсем не настойчиво берет меня за талию и сажает на свои колени, чему я безропотно подчиняюсь и будто бы погружаюсь в его чары, совершенно забывая обо всем вокруг. Заполучаю ту желанную близость, прижимаясь к его груди и опираюсь о его плечи. Он отвечает мне углублением поцелуя и запускает руки под футболку на пояснице, побуждая напрячься все мышцы от приятного прикосновения.

Этот жест придает мне чуть больше уверенности, и я аккуратно провожу ладонью по его рельефному плечу к шее, вбирая энергию тела, затем выше к волосам, в темноте которых безрассудительно топлю свои пальцы.

Представляла ли я хоть раз его руки на своих бедрах? Никогда.

Но сейчас они кажутся неотъемлемой частью моей вечерней рутины, и не хочется видеть завтрашний день без них...

Кажется, воздух совершенно не нужен для того, чтобы существовать на той планете, где нет никого, кроме нас рядом.

Каждое его движение фантастически отражается на моих нервных окончаниях, приводя все мышцы в напряжение, будь то легкое покусывание нижней губы или скольжение подушечек пальцев по ноге. И это непередаваемое чувство истинного наслаждения пропитывает изнутри словно тысячи электрических зарядов...

Я вдруг напоминаю себе, что совершенно не знаю его... и никогда не могла бы даже представить себя на его коленях... Но затем он нежно касается губами моей шеи, и мысли о том, как мне хорошо, вытесняют любые другие.

Каспиан прокладывает влажную дорожку поцелуев к ключицам и, наткнувшись на воротник футболки тем же путем возвращается обратно к губам. Я успеваю наполнить легкие запахом его волос и томно выдыхаю разгоряченный воздух в его приоткрытый рот.

Стоит ему захватить края мой футболки меж пальцев и слегка приподнять их, как я без промедления поднимаю вверх руки, на мгновение оторвавшись от сладкой ласки его губ, и встречаюсь с ним взглядом. Дьявольской темноты его глаз достаточно, чтобы завязать узел внизу живота, превратив меня в его пленницу.

Его прикосновения кажутся волшебными, ведь он начинает с кончиков пальцев, лишь после медленно опуская свои горячие ладони. И я не могу устоять, отдавая ему полный контроль над ситуацией, который он охотно принимает. Каспиан осыпает поцелуями мою щеку, шею, нежную кожу ключиц и не останавливается на достигнутом, опускаясь ниже к груди. В этот момент я уже заранее знаю, что соглашусь на все, что он мне предложит, и лишь в ожидании замираю, чуть крепче сжимая его плечо.

Он вновь целует мои губы и одним аккуратным движением расстегивает простой телесный бра, который на пару секунд остается висеть на плечах, а затем послушно падает на колени, повинуясь нежным касаниям пальцев человека, сумевшего захватить мои чувства в столь короткий период.

В тот момент, когда его руки впервые находят свой путь к моей обнаженной груди, я совершенно забываюсь, и с губ слетает тихий стон.

― Тс-с-с, ― Каспиан шипит над ухом и тут же продолжает мою муку, едва касаясь пальцами сосков.

Инстинктивно выгибаюсь навстречу, и он пользуется этим, словно внимает каждому моему жесту, опуская голову и обхватывая ртом мой правый сосок, лаская его языком и вскоре принимаясь за левый. Я чувствую его крепкую хватку на талии и ладонью ощущаю участившееся биение сердца, и все это вместе настолько захватывает, возбуждает, что хочется кричать, лишь бы выдохнуть хоть часть накопившегося напряжения внутри.

Приходится прикусить губу и впиться ногтями в его спину, чтобы удержать равновесие и рвущиеся наружу звуки наслаждения.

Первый раз в жизни я буквально чувствую, как мокнут мои трусики, а вместе с ними и штаны.

Когда Каспиан вновь возвращается к моим губам, я пользуюсь моментом прозрения от его дурманящих чар и стягиваю с него футболку, мимолетно окинув взглядом выдающиеся мышцы тела, к которым теперь лишь больше хочется прикоснуться. И ногти теперь впиваются в кожу, оставляя на ней красные линии...

Крепко прижав меня к себе, Каспиан поднимается и кладет меня на спину, тут же расстегивая и снимая джинсы и остатки нижнего белья. Он нависает надо мной и вновь так нежно целует губы, восстанавливая контакт, отчего мурашки расползаются по всему телу. Я податливо чуть раздвигаю колени, позволяя ему пальцами проскользить по внутренней стороне бедра и ощутить мое неподдельное желание заполучить его прямо сейчас.

Он глотает каждый мой стон, вызванный манипуляциями его руки, и вскоре слишком неожиданно отстраняется, побудив меня приподняться в неведении.

Каспиан замечает мою реакцию и, встав на колени, любезно предлагает мне свою ладонь. Я смущенно принимаю ее и встаю на ноги вместе с ним. Воздух наверху вдруг кажется таким холодным и непригодным для жизни, но молодой человек не дает мне отвлечься, тут же покоряя мои мысли. Он прижимает меня к себе одним движением руки и целует, целует, целует...

Стеснительно протягиваю руки к его джинсам и медленно провожу по их краю, будто ищу собственную уверенность. Расстегиваю ширинку и, тихо вдохнув, начинаю аккуратно стягивать их. Он помогает мне завершить действие и отвлекается на минуту, чтобы надеть презерватив.

Я же успеваю подумать, что это совершенно не похоже на типичный быстрый секс на вечеринках, когда парень будто бы пытается выполнить спринт, побыстрее раздеться и побыстрее закончить. И совсем не так все показывают на экранах в фильмах.

Каспиан садится на кровать за спиной и жестом приглашает меня к себе, что совсем переворачивает картину моего опыта с ног на голову.

Я смущенно улыбаюсь, но все же делаю этот манящий шаг, беззаботно окунаясь обратно в его руки. Он нежно проводит ладонью по моему бедру и аккуратно подталкивает сесть к нему на колени.  Вот так вот просто все в моих руках? Неумело подаюсь вперед и опираюсь о его плечи, не сразу устанавливая необходимое равновесие. Я мимолетно целую его, прежде чем опускаюсь чуть ниже и принимаю его в себя.

Каспиан не издает ни звука, лишь сжав губы в узкую линию, но и это является достаточным для меня доказательством, что ему так же хорошо, как и мне. Он опирается на руки позади себя и слегка отклоняется назад, наблюдая за мной. Я опускаюсь ниже, полностью ощущая его в себе, наклоняюсь к нему, и Каспиан умело крадет стон с моих губ. И все последующие тоже...

Чувство неповторимой близости в подобной позе яркой вспышкой врезается в память. Я медленно двигаюсь вверх и вниз, вкушая непередаваемые ощущения, отдающие искрами внизу живота, но все же через время покорно сдаюсь в его руки и в пару движений оказываюсь на спине.

Каспиан теперь возвышается надо мной и продолжает медленно двигаться, занимая мои свободолюбивые мысли своими мягкими поцелуями. Я прерывисто целую его разгоряченный рот и чувствую наслаждение, разливающееся по венам.

Пересиливаю собственное смущение и на пару секунд открываю глаза, чтобы встретить его сосредоточенный взгляд. Свет медленно проникает в комнату, и теперь я могу отчетливо видеть его извечно серьезное лицо, которое впервые кажется мне поистине красивым. У него такие пухлые и мягкие губы, яркий контур которых вряд ли может оставить кого-то равнодушным. И темные-темные словно ночной сосновый лес глаза.

Мне чудится, будто я таю под ним, под его уверенным взглядом, превращаюсь в кого-то безвольного и совершенно безрассудного. А разум вкушает горячую энергию наших сплетающихся тел, и более ничего меня не заботит, кроме нас двоих, погрязших в съедающих изнутри ощущениях.

И кажется, ничего не может затмить уже полученные чувства, но Каспиан будто намеренно идет к цели и достигает ее, еще сильнее замедляя темп и этим лишь усиливая вдруг покорившую меня дрожь в ногах.

Я невольно опускаю веки и перестаю дышать от переполняющего тело чувства. Ощущаю его влажные губы на щеке и блаженно возвращаюсь на землю, расслабляя пальцы, которыми неосознанно крепко впивалась в его руку.

Каспиан теперь повышает темп и немногим позже присоединяется к моему возвышенному состоянию.

Мы несколько минут молча лежим рядом друг с другом, восстанавливая дыхание.

Я кажусь себе настолько уставшей и одновременно счастливой, что едва ли могу собрать воедино мысли и оставшиеся силы. Не хочется шевелиться и уж тем более нарушать столь приятную тишину, сквозь которую слышно биение наших сердец.

Каспиан встает и, на секунду задумавшись, произносит:

― Отвечая на твой вопрос, я думал о том, что должен был поцеловать тебя еще в самом начале у двери.

И на губах появляется слабая, но ярко мерцающая улыбка.

Я проваливаюсь в сон прежде, чем успеваю осознать свое существование и прошедшую ночь.

Let's Fall in Love for the Night ― FINNEAS

Резко просыпаюсь и впиваюсь взглядом в потолок, почувствовав собственную наготу. Рассматриваю обстановку и лишь убеждаюсь, что все это не было моим сладким сном.

Каспиан лежит на животе, обхватив подушку руками. Его рельефные плечи манят прикоснуться, прижаться ближе и вернуться во вчерашнюю ночь, но я тут же напоминаю себе об опасности всей ситуации.

Проверяю время на телефоне. Всего лишь семь двадцать утра.

Аккуратно выползаю из-под одеяла, которым он заботливо прикрыл меня, и впопыхах ищу собственные вещи. Не знаю, спит ли он на самом деле или делает вид, поэтому максимально быстро привожу себя в порядок и останавливаюсь у двери, прислушиваясь.

Путь в гостевую спальню к девочкам выходит довольно легким и беспрепятственным, ведь в доме по-прежнему царит густая тишина.

Расторопно кладу вещи на пол, снимаю штаны и кажусь себе перышком, которое бесшумно приземляется на кровать рядом с Кармен.

Наконец делаю глубокий уравновешенный вдох и понимаю, что это его запах... Запах его парфюма, его тела, его волос...

Я засыпаю даже со скачущими из угла в угол мыслями, не в силах поддерживать их активность.

.

.

.

Утром меня будит Шарлотта. Она садится на край с моей стороны кровати и нежно трясет меня за плечо, побуждая к подъему.

Кармен делает музыку на телефоне чуточку громче и начинает собирать вещи и прибираться.

Улыбаюсь и поднимаюсь на локтях, принимая всю картину во внимание.

― Ты в порядке? ― Кармен подходит ближе и сбивает меня с толку своим вопросом.

Непонимающе хмурюсь и не сразу осознаю ее тревогу, лишь немного погодя вытянув из памяти неприятный инцидент с Робертом, который мучил меня перед сном...

― Да, уже намного лучше, спасибо, ― улыбаюсь собственным мыслям и боюсь раскраснеться у них на виду. Как мне теперь спускаться вниз и смотреть ему в глаза? ― Вы как?

Обе девушки отвечают положительно и не делают никаких двусмысленных замечаний, что убеждает меня в том, что они очень крепко спали этой ночью.

Я выполняю все утренние процедуры и намеренно затягиваю процесс сборов, совершенно не представляя, что меня ждет внизу.

Очевидно, я буду вести себя как обычно, но что со мной было вчера?

Как так вышло, что ни разу до я даже не задумывалась о его привлекательности и вообще о нем в целом, а вчера просто перешагнула все ступени развития отношений за три часа?

Секс с друзьями никогда не приводит ни к чему хорошему, и я прекрасно отдаю себе в этом отчет. Но почему-то с ним эта заповедь не сработала...

Когда мы проходим мимо того закоулка, в котором он впервые коснулся моего тела так уверенно и отчетливо, я задерживаю дыхание... Повторяю про себя, что все в порядке. Вспоминаю мамину прекрасную идею о том, что можно свалить все на алкоголь, и становится чуточку легче.

В кухне мы встречаем только Бена и подружку Памелы, и в голову закрадывается подозрение, что, возможно, Каспиан уже уехал. И волнение практически испаряется из моего обезвоженного организма...

А перед глазами все еще то и дело витают черты его лица в непозволительной близости и темная копна волос...

Я завариваю себе чай, когда ощущаю чье-то присутствие совсем рядом, и вскоре причина моих трясущихся коленок появляется прямо передо мной.

Каспиан беззаботно берет кружку из кухонного шкафчика и заваривает себе чай, полностью повторяя мои действия.

― Доброе утро, ― его голос в полную силу кажется все еще незнакомым, и в сознании он же вторит шепотом эхо «доброе утро, доброе утро, доброе утро».

― Доброе... ― я улыбаюсь и подношу чашку к губам, устанавливая зрительный контакт.

― Все хорошо? ― он продолжает непринужденно передвигаться по теперь уже совершенно пустой кухне и добавляет немного молока в свой утренний чай.

― Да. У тебя? ― чувствую, как волнение начинает медленно скапливаться в груди от преследующих воспоминаний. Легкий румянец окрашивает щеки, и становится неловко.

― Все отлично, ― Каспиан возвращается на прежнее место рядом со мной и вновь обращает на меня свой взгляд, одаривая легкой полуулыбкой.

Я практически теряю равновесие, когда он аккуратно касается моих волос и убирает их за шею. Дыхание перехватывает как у юной нецелованной леди, а сердце пропускает удар.

― Думаю, это твое, ― он раскрывает передо мной ладонь с маленькой сережкой.

― Да, спасибо, ― слова опережают разум, и я осторожно беру потерянное украшение из его теплой руки. Собственные пальцы не слушаются, а разум и вовсе шепчет ненавязчиво коснуться его кожи...

― Каспиан! ― знакомый голос звучит где-то слишком близко и своей неожиданностью пугает меня. ― Ты здесь... ― Роберт заходит в кухню и окидывает нас быстрым взором. ― Привет, Лора! ― он улыбается и подходит ближе. ― Памела ждет тебя снаружи. Сказала, что как раз едет в центр, поэтому подвезет тебя.

Темноглазый молодой человек кивает в ответ, делает последний глоток чая и размеренно проговаривает «до встречи», обращаясь к нам обоим. Он скрывается за углом, и былое напряжение в теле спадает.

Я вставляю сережку в ухо и наблюдаю за тем, как Роберт наливает себе воды.

― Я могу подвезти тебя, если хочешь, ― он в привычной ему беззаботной манере опирается о столешницу за спиной напротив и улыбается, встретив мой взгляд.

― Было бы здорово. Пойду позову Кармен и Шарлотту, ― тепло улыбаюсь ему в ответ и непревзойденно легкой походкой покидаю кухню, подмечая про себя каким хорошим лекарством от глупой влюбленности я излечилась этой ночью.