Гарри

Я услышал шаги в коридоре и посмотрел, что Аделаиды нет на ее стороне кровати. Очевидно она не уйдет, если я слышу, что она ходит вокруг в середине ночи. Это было так освобождающе, когда я трахал ее сегодня вечером; то как двигались наши тела показало мне, что она действительно любит меня, и мы будем с ней вместе навсегда.

Я не могу ждать, пока она не даст мне свою жизнь, чтобы полностью заполнить ее собой. Представьте себе, как я буду чувствовать себя, ощущая ее стенки вокруг меня, и мы оба кончаем вместе, доказывая, как много страсти и интимности в нашей любви.

Что действительно оправдает меня, когда я перережу ей горло; красная кровь хлещет и течет на землю и на ее белое атласное платье, которое она наденет, чтобы узнать откуда идет запах испорченных роз, которые стали гнить от большого количества солнца, направляясь к внезапной смерти и загробной жизни.

Роза погибает, чтобы потом стать новой розой — Аделаида так же, она умрет, чтобы возродиться другим человеком, но все такой-же какую я ее люблю. Она все равно всегда будет той, кто любил меня взаимно и сохранил все наши воспоминания.

Я сел и спустил свои ноги на пол, игнорируя выпуклость в моих штанах, думая о женщине, с которой я проведу остаток жизни. Пот блестел на моем теле от сна в котором была Аделаида, хотя в комнате было холоднее, чем в аду, потому что у меня нет системы отопления. Мой член болезненно просит о свободе от боксеров. Влага от моего тела, заставила меня чувствовать себя удушающе, от того, что боксеры прилипли к моему телу.

Я медленно и мучительно вышел в коридор через двери, мои ноги шлепают по паркету, и я увидел, что Аделаида сидит на кожаном диване спиной ко мне, и она касается себя. Поглаживая медленными движениями там, взад и вперед, выпуская легкие стоны, которые отдаются эхом по дому.

Выпуклость в трусах не может ждать больше, и мне стало жарко от движения ее рук. Я медленно подошел к ней, делая себя невидимым, чтобы она не смогла увидеть меня, пока я смотрю как она трогает себя.

Я встал перед ней, смотря как она с любопытством смотрит на себя и тогда я понял, что она касалась синяков на своем теле, которые остались на ее бедрах, после того как я трахал ее в задницу вечером. Я никогда не хватал ее так сильно, ведь так? Я думал, что стоны выходящие из ее рта были от удовольствия, но оказалось, они исходили из ее рта из-за боли.

Одна моя сторона, уже подумала, что я не достаточно хорош для нее, и она не любит меня. Я должен просочиться позитивным мыслям. Она любит меня и я достаточно хорош для нее.

— Ой, — прошипела она себе под нос, трогая синяки, которые разбросаны на ее бедрах.

Черные волосы Аделаиды закрывали ее лицо, но когда она убрала их за ухо, я увидел, что из ее глаз катятся слезы. У нее нет никакого повода, чтобы плакать. Мы любим друг друга и она будет со мной навсегда и ничего она с этим не поделает. Да, у людей есть выбор в отношениях, но Аделаида любит меня, так что она не может уйти просто так.

— Почему я? — Спросила она себя спокойно и из нее вышло сдавленное рыдание, она быстро обернулась, проверяя, не разбудила ли она меня.

Но я уже здесь и вижу боль, которую она переживает. Я сделал себя видимым, но она не заметила меня, потому что в комнате было темно и ее голова была опущена. Тот факт, что ей больно, заставил меня чувствовать себя раздраженно и немного раскаянно, но я не сделал ничего плохого.

— Разве ты не рада? — Спросил я, а в ответ она вскрикнула. Ее широкие глаза удивленно смотрели на меня, то что я стою перед ней. Ада одернула рубашку, чтобы скрыть тканью синяки на ее жемчужно белой коже. — Мы будем вместе навсегда, а ты ведешь себя так, будто ненавидишь меня. Мы должны решить это.

— Ты серьезно? — Прошептала она с отвращением и съежилась. Даже в темноте я увидел как ее лицо покраснело, а ноздри раздулись.

Мое сердце ёкнуло, пока я смотрел на нее с нахмуренными бровями. Уголки ее губ опущены вниз, а глаза сужены. Я стоял там и качал головой, не понимая, что я сделал неправильно.

— Ты сделал мне больно, Гарри! У меня всё болит и я никого не люблю. Я никогда никого не любила и я не знаю, что нужно чувствовать, когда любишь, но то что чувствую я, явно не то, что я должна чувствовать во время любви, — проговорила Аделаида. На ее лице не было макияжа, но ее пухлые щеки были красными.

— Откуда ты вообще знаешь? — Защищался я. — Ты любишь меня, просто ты еще не знакома с этим чувством. — Я утверждал, наблюдая как на ее лице появляется глубокая ненависть. — Не смотри на меня так... — сказал я медленно, плохо себя чувствуя. Мои кишки переворачивает от вины и досады.

— Я скучаю по тебе прямо сейчас, — сказал я, ссылаясь на свою выпуклость, которая до сих пор торчала из моих трусов, я увидел как Аделаида покраснела.

— Гарри, я — она остановилась в недоумении, пытаясь вспомнить себя, — я имею в виду, я рада, что ты чувствуешь себя таким образом из-за меня, — прошептала она и слеза скатилась по ее щеке. — Но то, что ты делаешь со мной, Боже, это ужасно, и ты должен позволить мне уйти, — умоляла она. Я смотрел на нее, склонив голову на правую сторону, интересно, то что она хочет, это действительно то, что она только что сказала?

— Ничего себе, — я кивнул головой и увидел как ее брови поднялись в надежде. — Ты действительно думаешь, что я чертовски тупой, чтобы дать своей настоящей любви так легко уйти? Ты ничего не понимаешь! — Я закричал и она вздрогнула, попятившись назад. — Я люблю тебя слишком сильно, чтобы позволить уйти, — прошептал я и почувствовал внутри себя конфликт.

— То, что ты любишь - не всегда лучшее для тебя. Теперь позволь мне уйти или я уйду сама, — угрожала Аделаида. Какая-то уверенность была в ее голосе, новый смелый человек вышел из застенчивой Аделаиды. Она вытерла щёки и быстро встала с дивана.

— Как ты смеешь, — я вскипел на нее. — Попробуй и посмотрим сколько ты сможешь сделать.

— Ты и я, мы оба знаем, что я умру в конце концов, не так ли? Я бы скорее умерла, чем дала тебе власть надо мной, — прорычала Аделаида и из ее глаз снова потекли слезы. Она сказала через сжатые зубы. — Все, что ты хочешь — это власть и контроль.

— Когда ты умрешь, это будет преимуществом для нас обоих, потому что мы будем вместе навсегда, — я заявил уставившись на нее. — Так точно никто не заберет тебя у меня. Да, это немного доминирующе и контролирующе, но я делаю это, потому что люблю тебя, а не для контроля.

— Я не верю, что ты любишь меня. Ты даже не знаешь меня. Я не верю в загробную жизнь или призраков. Я считаю, что все это мой страшный кошмар, и вскоре я проснусь в своей постели. Я вся буду в поту, а потом схожу и выпью стакан холодной воды, чтобы привести себя в порядок, — проговорила Аделаида. — Такое дерьмо случается только в кино, это нереально даже для психопата, не говоря уже о остальном.

— Это не сон, сладкая, — проворковал я. — Это реальность и иногда тебе приходится иметь с ней дело, — мои губы дергается в ухмылке. — И я наблюдал за тобой в течении двух месяцев, это любовь, дорогая Ада.

-

Я перевернулся и убедился, что Ада мирно спит рядом со мной. Я медленно подполз к ней и поцеловал в шею. Я положил руки под свои боксеры и начал медленно поглаживать себя, глядя на ее красивое лицо. Я начал быстрее двигать своей рукой, закатывая свои глаза и хрипло постанывая в удовольствии.

Я положил свою левую руку под ее рубашку. Я начал резко искать ее грудь, будто потерял сокровище. Я медленно ласкал их, чувствуя какие они красивые и как подходят под мою руку.

Ее ресницы начали трепетать и ее веки медленно раскрылись. В то время, когда она разбудила свой разум, ее глаза расширились и она поползла прочь от меня.

— Нет детка, — я надавил. — Просто наслаждайся. — Аделаида начала кричать и выползать из постели. В своей пижаме она выбежала из комнаты, громко шлепая ногами по деревянному полу.

Я быстро встал за ней, вытаскивая руку из своих боксеров. Я пришел в себя и выбежал из спальни. Я пытался догнать ее, но моя скорость не сработала в мою пользу.

Я увидел, как она открыла дверь в подвал и быстро побежала вниз по лестнице. Я побоялся за свою жизнь и быстро пошел за ней — боясь реакции, которая будет, когда она увидит все своими глазами.

Я услышал пронзительный крик, в результате чего я побежал еще быстрее по холодному полу своими босыми ногами. После того как я спустился в подвал, я увидел, что она смотрит на сложенные трупы женщин, которые были одеты в белые атласные платья, замаранные кровью; на гнилой разлагающейся плоти.

— Гарри! — Она заикалась, продолжая смотреть на тела широко раскрытыми глазами. — Эти-эти женщины мертвы! — Аделаида посмотрела на меня с растрепанным лицом и она даже не может выдавить слова из своего рта.

— Они все бросили меня! — Я кричал, защищаясь, видя, как все больше и больше слез течет по ее щекам и дрожащим губам. Она видела фотографии в моей комнате, но я не ожидал, что она окажется в подвале. Моем подвале.

— Ты убиваешь людей, который не возвращаются к тебе! — Кричала она. — Они мертвы! Навсегда!

— Я вижу, ты не будешь как другие! — Я кричал, ощущая собственные слезы, которые готовы пролиться из моих глаз. — Может быть, ты не умрешь, если я перережу тебе горло! — Я закричал снова.

— Ты убьешь меня...и на самом деле ты не мертв? — Спросила Аделаида, ее губы безудержно дрожали. — Ты просто психованный убийца.