Зейн стоял в одиночестве у окна своего кабинета, наблюдая, как гладкий, черный Bentley проехал через ворота дворца. Его сердце бешено заколотилось в груди, а поясница заныла при Ее виде, снова.

Прошлая неделя была самой трудной неделей в его жизни. Он никогда не знал, что это возможно, чувствовать такую ​​боль в душе, с того момента как она ушла, он почувствовал, что его левая часть сердца ушла с ней. Она все, о чем он мог только думать.

Её опьяняющие губы, мягкая кожа, красивые бёдра, круглая и упругая грудь... Он вспомнил то удивительное ощущение ее тела, лежащего под ним, и тот прилив удовольствия каждый раз, когда он был внутри неё. Шелковистая плоть, что обволокла его большой инструмент.

На прошлой неделе, он не хотел ничего, кроме как испытать это удовольствие, чувствовать ее под собой, имея в своей постели.

Зейн чувствовал себя возбужденным, при одной только мысли об этом.

18+

— Мой Король, вот ваша кровь, — женский голос прервал его мысли. Пети –брюнетка с бледной кожей и голубыми глазами, прошла через двойные дубовые двери. Она несла высокий стеклянный стакан, содержащий то, что пахло как АВ+ (четвертая положительная кровь) на серебряном подносе.

Его похотливые глаза блуждали по ее красивому телу, но не такому как у Эвелин, но ее бледная кожа давала такой же оттенок, как у девушки, которую он жаждал так сильно.

Зайн ухмыльнулся и прошёл всю комнату к столу, где стояла Пети со стаканом крови. Он подошёл к ней сзади и положил руки на ее бедра. Ее тело напряглось от его прикосновений, и он услышал как ускорилось биение ее сердца.

Медленно, одна из его рук начала блуждать под Ее черной мини-юбкой, а другая рука под шелковой блузкой нащупала груди.

Он прижал жесткую эрекцию к Ее пышной маленькой попке, ведя ее тело к краю его стола из красного дерева.

Все её тело дрожало, очевидно, что ей было страшно оттого, что будет, но Зейна не волновало это, ему нужен релиз, прежде чем он увидит Эвелин.

— Мой Король... — она всхлипнула, когда его рука медленно гладила внутреннюю сторону ее бедра. — Пожалуйста, не надо...

— Почему нет? — Зейн усмехнулся. — Я твой Король, отказывать мне, тоже самое,  что и изменять, ты же знаешь это, верно?

Он коснулся губами к ее пульсирующей шее. Его палец с нетерпением  гладил её там через материал трусиков. Он почувствовал влажность через нижнее белье то, как её тело приятно реагирует на него.

— Твои губы говорят «нет», но твое тело точно говорит «да», — Зейн выпустил смешок, когда медленно поднял её юбку, открывая себе вид на её зад. Он расстегнул ремень и освободился.

— Мой Король, пожалуйста, у меня есть муж, я не могу предать его! — запротестовала она, пытаясь освободиться от его рук, но ее слова только сердили его.

Вместо того, чтобы отпустить Пети, он схватил её за волосы и заставил склониться над столом; его кровь закипела при упоминании о ее муже.

— Человек смертен, в сравнении со мной. Как ты смеешь меня игнорировать? — он взревел, когда гнев закипел в нем, и он прикоснулся к ее  входу, что заставило ее задохнуться. Хотя она могла чувствовать только его кончик, она слышала рассказы о горничных по всему дворцу, которые позволяют Зейну делать с ними то, что он захочет. Ведь, они были просто людьми, они не могли отказывать Королю.

— Мой Король! — она заплакала, когда он нежно вошел в нее.

Она почувствовала прилив удовольствия, но несмотря на это, она не могла предать своего мужа. — Пожалуйста, дайте мне уйти!

— Я отпущу тебя. Но не раньше, чем ты удовлетворишь мои потребности, — прошипел он, прежде чем полностью войти в ее тело. Стон сошел с ее уст.

Ее стоны были мягкими, но  не такие как у Эвелин. Никто никогда не сравниться с ней, но так как он не мог заниматься сексом с Эвелин, ему приходилось соглашаться на какую-либо другую девушку.

Она издавала стоны, когда он входил в нее снова и снова.

— О, мой король! — она стонала, и Зейн ухмыльнулся, потому что она становилась все влажнее и важнее. — Пожалуйста, мой Король, возьмите меня полностью! — Зейн ухмыльнулся, увеличивая скорость и силу, жестоко трахая Ее.

— Скажи, твой муж хоть когда-нибудь заставит тебя чувствовать себя так же хорошо, как сейчас?

— Н-нет, — прошептала она между стонами удовольствия. Он не целовал ее, и нигде не трогал: он просто использовал ее тело, чтобы удовлетворить свою потребность.

~

— Не следует толкать его слишком далеко за край, — Гарри говорил, пока помогал Эвелин нести ее чемодан в комнату. — Зейн любит тебя, но у него по-прежнему есть характер. И он ближе к темноте, чем когда-либо раньше.

Она закатила глаза. — Я знаю, знаю; мне нужно быть осторожнее, когда я говорю с ним. Не только ради себя, а также ради всего мира. Если Зейн падет с края добра в зло, то это будет трудно для него, чтобы когда-нибудь выбраться от туда. Мир будет страдать из-за моих действий, я обещаю, что не буду рисковать жизнью каждого человека на планете из-за своей гордости.

Гарри тяжело вздохнул. Это было не то, чтобы он не доверял Эвелин, ему было просто трудно поверить, что она сможет быть девушкой, которой ей необходимо быть, чтобы держать Зейна на "поводке". Он знал, что рано или поздно, ее отказы станут серьёзнее.

Гарри боялся за них обоих, а не только за Зейна. Он подошел к ней и положил руку на плечо. — Кроме того, помни, если тебе когда-нибудь понадобится поговорить, я здесь. Я знаю, Нора была тем кто выслушивал тебя, но так как она не здесь, я готов принять эту роль.

— Спасибо, Гарри. — Эвелин ответила с улыбкой, шагая по большой комнате рядом с ним. — Я очень благодарна за все, что ты сделал для меня. Я не знаю, как бы я выдержала без тебя все это.

— Пожалуйста, — он поцеловал Эвелин в макушку. — А теперь ответь мне на один вопрос, только честно, ты могла бы полюбить Зейна сейчас?

— Ты что?.. — она ахнула от этого вопроса. — Я... — Эвелин заикалась, не зная, что сказать.

— Как я уже говорил: я считаю, что твое нежелание принимать Зейна из-за твоих потребностей к Итану. Я чувствую, что ты просто влюблена в идею быть с Итаном, потому что он символизирует свободу и твое прошлое, простой человек с простой человеческой жизнью. Ты так привыкла к этому, что тебе трудно любить Зейна.

— Ты хочешь сказать, что я люблю идею о счастливой жизни с Итаном, но не самого Итана? — сказала Эвелин, криво улыбаясь. Она была удивлена ​​тем насколько неправильно думает Гарри.

— Не совсем, но я считаю, что ты просто одержима мыслями о любви, идеей быть в любви с ним, —объяснил Гарри. — Предполагаю, что в глубине души, ты чувствуешь что-то к Зейну, но ты не осознаёшь этого. Ты пытаешься отрицать все, что он заставляет тебя чувствовать к нему, чтобы ты дальше могла цепляться за идею, об идеальном парне с детства.

Вампир, который прожил века, Эвелин сделала вывод, что Гарри совсем ничего не знает о любви. «Я люблю Итана» подумала Эвелин.

Воспоминание о предыдущей ночи, о той страсти проскользнуло в уме Эвелин, что она не могла не улыбнуться, ведь все было идеально, он был идеальным. Она хотела, чтобы ее первый раз был только с Итаном,  который бы забрал ее девственность тогда ночью в мотеле. Она любила Итана, это было неоспоримым фактом, и она любила его в течение многих лет. Он был единственным человеком, который никогда не думал с похотью о ней. Он был единственным для нее.

Перед тем как Эвелин успела ответить, дверь щелкнула и открылась, показывая  высокого, темноволосого и красивого мужчину, который изменил всю Ее жизнь.

— Зейн, — выдохнула Эвелин, наблюдая за ним. Он вошёл в комнату в  черном костюме, который ему очень шёл.

— Наконец, — ответил Зейн хриплым, басистым голосом, подходя к ней, его глаза горели от счастья, но лицо оставалось холодным и бесстрастным.

— Думаю, это мое время, чтобы уйти, — неловко сказал Гарри и на цыпочках вышел из комнаты, оставив двоих наедине.

— Т-ты наслаждалась отдыхом? — спросил Зейн, и Эвелин заметила, как он заикнулся в начале предложения. Она чувствовала, как он нервничал. Не зная, делает он это для шоу или он действительно был озадачен, увидев Ее впервые после попытки самоубийства.

— Это было хорошо, — она ответила просто. — У меня не было шанса, чтобы поблагодарить вас за предоставленную мне неделю, чтобы посетить мою семью, так что, спасибо.

Он слабо улыбнулся и подошел к ее кровати,  жестом призывая к себе, но она отказалась от предложения и продолжила стоять в центре комнаты.

Зайн недовольно посмотрел на неё, но ничего не сказал. — Я рад, что тебе понравилось. Я могу сказать это, исходя из того, как хорошо выглядит твоя кожа. Может быть, я должен сообщить тебе, что ты можешь посещать свою семью чаще.

— В самом деле? — она ахнула, почувствовав страх и радость. Предложение сделало ее такой счастливой, но в то же время и расстроенной. Она знала, что ей придется сделать то, что он захочет.

— Да, это правда. Я предполагаю, что я был эгоистом по отношению к тебе... Я был в ужасе, когда ты чуть не умерла у меня на руках. Хотя, возможно, в один прекрасный день ты найдешь способ, оставить меня и вампирскую нацию.

Он посмотрел на свою руку, лицо его было печальным. — Я знаю, что это не является оправданием, но я не могу позволить себе потерять тебя. Я действительно не могу, ты не представляешь, как долго я жил, так долго на самом деле не живут. Шли тысячелетия, и ничего не радовало меня, пока не появилась ты. И теперь я чувствую, что есть причина, чтобы жить снова.

— Зейн... — прошептала она, ей захотелось сделать шаг ближе к нему. Она хотела утешить его. Столько, сколько она ненавидела его, он был добр к ней, к ее семье, и она ненавидела себя за то, что он один проходит через всю эту боль. Но также, он причина, почему люди не имеют никаких прав в этом Мире. Он причина, почему люди ограничены в рабочих местах, кроме как рабов и проституток.

— Эвелин, мне жаль. Я извиняюсь за все, что я сделал, просто, когда я узнаю о ваших отношениях с Итаном что-то внутри меня переворачивается. Я влюбился в тебя с первого же момента как встретил. Когда я узнал, что ты влюблена в кого-то, и им был не я, я чувствовал, как будто внутри меня взорвалась граната. Я никогда никого не любил, как я люблю тебя, и, возможно, никогда не буду. Может быть поэтому,  это невозможно для меня, отпустить тебя, чтобы дать тебе свободу, которую ты жаждешь, чтобы ты сделала свои собственные решения; потому что я знаю, что ты никогда не выберешь меня.

Она не ответила. Это была правда, если была бы возможность, она бы не выбрала Зейна, возможно, в нем есть доброта, но, а также  монстр. Она знала, что он имел темную сторону, и она боялась, его за это.

Но вампир перед ней смотрел на нее как безвредный и сломленный человек, который так отчаянно нуждался в какой-либо привязанности и уверенности. Он выглядел как испуганный малыш со всеми деньгами и властью в мире, но он не знает, как использовать это, чтобы сделать себя счастливым.

— Я не понял этого, пока не нашел тебя полумёртвую в той душевой на прошлой неделе, тогда я понял насколько ты сломлена, — объяснил Зейн. — Я знаю, что разрушил весь красивый свет в тебе, и я ненавижу себя за это. Я люблю тебя. Моя решимость ликвидировать все, что может отобрать тебя от меня захватила меня. Поэтому я не разрешал тебе видеть твою семью, потому что я был напуган. Боялся, что они будут манипулировать твоими мыслями, чтобы ты ненавидела меня; но я уже сделал это сам.