— Там есть водопад и озеро, примерно в миле отсюда. Там очень красиво на солнце. Хочешь там устроим пикник? — спросил Зейн. — Вода там всегда теплая, так что мы можем искупаться перед едой, что скажешь Эви? — он протянул ей руку, но она автоматически отодвинулась от него.

Зейн смотрел на Эвелин, как орел на свою добычу. Он видел как ей больно внутри, какими пустыми были ее глаза... Его сердце заболело, и он не хотел ничего больше, чем притянуть ее к себе и успокоить, но он знал, что это последнее, что она захочет сделать, после того, что случилось.

Таким образом, он начал держать дистанцию от нее, ехав молча, рядом, и избегая ее взгляда, чтобы она ощутила немного свободы. Но краем глаза, Зейн не переставал смотреть на нее. Он ненавидел себя за то, что стал виновником ее боли. Он хотел сделать ее самой счастливой, дарить ей радость, но зверь внутри него оказался неугомонным.

Она была его светом, и он нуждался в ней как в воздухе. Он пытался быть в стороне от нее, пытался отпустить ее... но он не мог. Она не была девушкой для развлечений, она была необходима ему для выживания.

В течение тысячи одиноких лет, он никогда не встречал кого-то как Эвелин, но она была влюблена в другого человека и заставляло его кровь кипеть. Зная Итана, она все равно занялась с ним сексом за спиной Зейна. Это заставило его ненавидеть мальчишку еще больше.

— Ты еще хочешь услышать конец истории? — спросил Зейн спустя некоторое время.

Она ничего не сказала, даже не посмотрела на него. Она вцепилась в седло, пытаясь сломать гладкий кусок кожи. Он считал, что Эвелин сейчас думает о том, как его можно убить.

— Так, где же я остановился...? Ах, да я должен был лучше обдумать свой выбор... Но я вернусь к этому позже. Тогда я не видел ошибку в выборе людей которых выбрал, я понял это гораздо позже. Заклинание Венеции и Лулу работало замечательно, они сделали его не только на себя и на меня, а также на остальных из семи.

Конечно адаптироваться было сложно, но спустя неделю, мы привыкли к нечеловеческой силе, скорости, и всем другим способностям. С течением дней, мы развили новые навыки. Марай научился менять лицо, Алавир научился двигать предметы, Дункан познал телекинез, Сафира была одарена очень мощным, но бесконтрольным принуждением. Способности Венеции, Лулу и меня просто выходили за пределы наших фантазий. Мы могли меняться способностями, потому что ДНК в нашей крови было одинаково закодировано. Казалось, что с каждым днем наши возможности возрастали... Конечно, пришло время когда наши силы зашли за рамки, но мы поняли это не сразу.

Он остановился на мгновение, чтобы посмотреть на Эвелин, заметив, как она дернула головой, он понял, что она его внимательно слушала.

Зейн улыбнулся.

— Это было немного по-детски думать, что мы сможем обмануть Богиню магии. Видишь ли, магия по-прежнему является очень мощным и нестабильным элементом. Венеция и Богиня разговаривали о том, что баланс был нарушен, а баланс превыше всего.

— Я знаю, что спрашиваю не по теме, но ты веришь в Бога? — спросил он и взглянул на Эвелин, которая делала все, что в ее силах, чтобы его игнорировать.

Он чувствовал как темнота внутри скребла, пытаясь вырваться наружу, схватить Эвелин и показать ей всю силу тьмы, чтобы она уже наконец осознала: кто здесь босс.

— Я не верю в Богов, —ответила Эвелин после долгой паузы, возвращая Зейна из мыслей.

— Как же так? — спросил он, желая услышать больше слов от неё.

— Просто, не верю. Они кажутся слишком... идеалистическими. Я просто верю в то, что хорошие вещи случаются с хорошими людьми.

— Я верю в высшие силы, которые более мощные чем у нас, и я знаю, что они существуют, за свою долгую жизнь, я пережил много вещей, которые будут доказательствами моих суждений, что есть более могущественная раса, чем я, Венеция и Лулу. Но эти боги не любят нас, по крайней мере некоторые из них. Я считаю, что в каждом роде есть и хорошие, и плохие существа. Некоторые из них жалеют нас и готовы нам помочь, но некоторые из них играют с нашими жизнями и насмехаются над нами, когда мы не получаем вещи которые ждали всю жизнь, убедившись, что мы никогда не будем их иметь. Я думаю, они любит издеваться над нами.

— Нет ничего хуже, чем когда всю твою распланированную жизнь сносит ураганом, — сказала Эвелин низким голосом.

Зейн ухмыльнулся от иронии ее слов.

— Я никогда не верил в чепуху о Богах, которую мне говорила Венеция. До того, как старейшины нашли нас практикующих свои способности. И естественно, они были в ярости, все до единого. Я до сих пор слышу их рев обвинений и проклятий. Они назвали нас монстрами, пиявками магии, эсминцами жизни. В их глазах, мы беда для человечества. В то время, я думал, что они сошли с ума.

Я утверждал им, что мы все еще люди, но люди с особой кровью, в которой есть магия. Но они не слушали нас. Видишь ли, Старейшины были невероятно мощными, сильными и влиятельными. В Атлантиде каждое их слово воспринималось как закон и чистейшая правда. Венеция привыкла называть их Хранителями, и это было их обязанностью защищать человеческую расу любой ценой, чтобы удержать в мире баланс.

В этом они делали блестящую работу. На самом деле они были правы, смертоносные существа родились, так скажем, прямо на их заднем дворе.

Когда нас называли монстрами, пиявками магии и так далее, мы все еще были людьми, имели сострадание и человечность. Оглядываясь назад, я вижу, что Старейшины сделали больше вреда, когда прокляли нас.

Видишь ли, в Атлантисе нельзя было убивать, Старейшинам также было это запрещено. Таким образом, они придумали лучший вариант. Они наложили на нас очень мощное заклятие, и это заклинание действовало как вирус, который брал вверх над нашим телом, ослабляя нас, осушая нашу плоть. Затем, Старейшины прогнали нас из Атлантиса и предупредили, чтобы мы никогда не возвращались.

Тогда я думал, что мы обречены на смерть и то, что Боги и Богини играют с нами в дибильную игру. Сначала они дали нам почувствовать вкус власти и силы, а потом отняли это. Мы были неописуемо разбиты.

— Почему ты не умер? — голос Эвелин получился слишком заинтересованым, чем она хотела.

Он знал, что идея о том, что он умрет радует ее.

Всего лишь мысль об этом резала его сердце.

— Мы не умерли, потому что Венеция благословила меня, помнишь? Именно так она благословила и других. Еще пошло и последствие, из-за того, что Венеция поверх заклинаний Старейшин накладывала свои, мы стали бессмертными. Но цена была не дешевой.

Сейчас я бы выбрал смерть бессмертию. В то время, я чувствовал как жизнь была очевидным выбором, но это было прежде, чем я узнал, что дар бессмертия, может быть самым ядовитым проклятием.

— Так какой была цена? —спросила Эвелин.

— Кровь, мы должны были пить человеческую кровь, чтобы питать бессмертие. Это и расширило тьму в наших душах.