Сердце Эвелин выпрыгивало из груди, когда она смотрела на Итана, ее руки дрожали, а глаза блестели от слез.

Она не могла в это поверить, он был рядом, он действительно был там рядом с ней, во плоти.

После почти года мучений от Зейна, попыток забыть о свободе ради него, Эвелин думала, что больше никогда не увидит любовь всей своей жизни.

— Я не могу поверить, что ты здесь, — прошептала она, ее дрожащие пальцы потянулись к его лицу, опасаясь, что он не реален.

Понимая намерения Эвелин, он подтянул ее руки к своему лицу. — Ты не должна бояться, ведь это я, настоящий, здесь с тобой, где и должен быть, — он сказал сквозь слезы радости.

— Я-я прос-то...

— Не можешь поверить? — он закончил за нее. — Я точно знаю, как ты себя чувствуешь, потому что я чувствую тоже самое. Ты понятия не имеешь, сколько раз я представлял и фантазировал как увижу тебя снова, после всего этого времени, пыток, боли, я до сих пор не могу забыть тебя. Моя любовь к тебе не уменьшилась ни на единую каплю, и увидеть тебя здесь и сейчас, стоит всех пыток, что я пережил за этот год.

Она нахмурилась. — Пыток? Ты о чем? Я думала, что Зейн выпустил тебя в какой-то городок в Европе или любой другой континент, ведь я обменяла свою свободу, на жизнь всей твоей семьи.

Путаница в голове Эвелин, не удивила Итана. Он не сомневался, что Зейн солжет ей, чтобы заставить ее думать, как будто он хороший парень с добрым сердцем, когда на самом деле он монстр в человеческой коже, бездушный монстр, который любил только себя.

— Эвелин, есть много вещей, которых Зейн не сказал тебе... — сказал Итан. — Но сейчас не время, чтобы объяснять это тебе, — он огляделся вокруг, конвой ведьм уже приближался к месту где они стояли.

Хоть вся прислуга была в замке, спасаясь от гибели, он знал, что сейчас куча охранников и солдат выйдут на поле боя.

— Давай, мы должны уйти в безопасное место. Нас не должны поймать в середине битвы между восставшими и вампирами, — Итан положил руку на плечо Эвелин. — Я расскажу тебе все, как только мы будем в безопасности.

~

Зейн провел около двух тысячелетий своей жизни в схватках и войнах, он был участником великих битв в истории человечества. Во время своей жизни будучи человеком, когда он еще не был проклят и не был вампиром, а был обычным парнем без каких-либо способностей и высшей силы, ещё тогда он умел строить лучшие стратегии.

Во время своей человеческой жизни, он был воином, солдатом, кто боролся за честь своей страны, Атланты. Война была в его крови, и он никогда не упускал шанс поучаствовать в защите своей страны. Быть в середине схваток, быть окруженным смертями и опасностью — всё это не сравниться ни с чем.

Зейн улыбнулся прошлым воспоминаниям, он стоял на вершине крыши дворца, его глаза сканировали сочные зеленые сады, которые тянулись перед ним. Стояла середина осени, Королевский сад казался красочным и полным жизни.

Война еще не началась, волки еще только подкрадывались к садам, прячась в кустах поближе к главным зданиям, чтобы было удобнее атаковать, но никто не мог ускользнуть от наблюдательных глаз Зейна.

Но когда битва начнется, Зейн знал, что прольется очень много крови, так же, он знал, что потеряет своих лучших солдат и товарищей.

С улыбкой, задержавшейся, на его губах, он играл тремя кольцами в руке, на левой руке было его собственное кольцо, а два других были на правой руке, они принадлежали его старым друзьям: Дункану и Алавиру. — Было время, когда мы воевали вместе, помните? Пора освежить историю, не думаете? — он тихо говорил, как с реальными людьми, но не ожидая ответа, ведь они больше не могут ответить.

Как выяснилось, Зейн недооценил сторону восстания, они послали намного больше волков чем он думал. Его больше удивило, что волки уже были в стенах дворца, а точнее до начала битвы.

Стены дворца были хорошо защищены, так что муха не пролетит без разрешения. Значит, кто-то работает изнутри, помогая волкам, тем или иным способом.

Зейн поглаживал кольца на руке, собираясь убить каждого из этих грязных существ, но он остановился, почувствовав присутствие позади него.

Он улыбнулся шире, показывая, что узнал злоумышленника. — Как давно ты не приходила ко мне добровольно, чтобы повидаться.

— Почти тысячелетие, если я правильно помню, — ответил женский голос.

— Ты решила сегодня поставить все на кон, не так ли? Не боишься, что этого будет недостаточно, послав этих волков на смерть?

— Конечно боюсь, и я буду скорбить по каждому из этих воинов, которые отдадут свои жизни, будь это вампир или оборотень, — она ответила со скорбным тоном. — Но все это не важно, боюсь нам суждено быть врагами. Я старалась оттянуть эту битву, но... Я не могу тебе позволить порабощать этот мир.

— Порабощать? — засмеялся Зейн. — Как же я это делаю? Я спасаю его! — Вдруг все чувство юмора было утеряно, и его лицо зловеще исказилось. — Ты судишь только по увиденному? Венеция, ты видела этот мир до того момента, как я не вступил в войну и не спас планету. Люди разрушат ее своим неисчерпаемым ядерным оружием и вечным загрязнением.

— Я видела, что может произойти, — ответила девушка нерешительно. — И то будущее не будет великолепным, но я так же увидела прошлые разрешения. Я видела, что люди вынесли для себя уроки и начали все заново. Все будет лучше, если... — она не успела договорить.

— Если, если. Если люди поймут, что мы должны защищать и ценить нашу планету, то тогда будущее будет идеальным. И мы оба знаем, что твои видения часто не правдивы, что если ты снова ошиблась? Что, если люди не захотят исправлять свои ошибки, и повторят их? Что будет тогда? Ты думаешь я буду стоять в стороне и смотреть как рушат наш дом? Как ты ожидала от меня в прошлый раз, да?

— Да, — она ответила холодно. — Ты помнишь из-за чего вышел наш бунт? Что стало с нами?

— Мы были ослеплены нашими силами, которые были за гранью наших представлений. — Ответил Зейн, до сих пор стоя к ней спиной.

— Нет! Мы были прокляты и изгнаны! И все те вампиры, что служат тебе в качестве охранников, они так же прокляты, мы монстры Зейн, почему ты не можешь увидеть это? Я думала, что смогу изменить тебя. Думала, что изменю будущее, но ты отказался от моей помощи. Прости, что все пошло таким путем... — сказала Венеция, и крошечный шарик света собрался у нее в руках, — Прости меня.