Из-за шока Роджер не заметил, как револьвер был выбит из рук. Затем по щеке пришёлся сильный удар, от которого всё перед глазами поплыло. Парень отшатнулся и, стараясь выровнять дыхание, глянул на противника. Тот ожидал его действий, то ли из интереса, то ли из жалости оставляя небольшую фору. Роджер сжал зубы, и нанёс удар между ребер. В момент, когда он оказался слишком близко, Вильям обхватил его шею, немного развернул и сжал предплечьем. Парень успел завести ногу назад и лишить противника точки опоры, роняя обоих на пол.

Люди Майкла были предельно осторожны, не переступая границы невидимого ринга и не подпуская к нему посторонних. Никто из них не смел нарушать приказ даже в критической ситуации, поэтому расправившись с врагами в зале, военные рассредоточились по особняку, оставив лишь несколько человек следить за происходящим.

Два человека, словно звери, сцепились на полу, временами роняя фразы, понятные только им. Роджер улучил момент и навалился сверху, сжимая руками шею Вильяма возле сонной артерии:

— Не очень приятно, правда? — прорычал Роджер, точно копируя действие из воспоминаний. Пальцы двинулись выше, под подбородок, запрокидывая голову врага. По его телу пробежала дрожь — такая картина одновременно пугала и заставляла сердце биться быстрее. Вильям это заслужил, но почему не хватало сил выбить из его тела жизнь? Почему так хотелось умолять о прощении, наплевать на свою боль и обиды, чтобы увидеть хоть тень былых чувств?

Вильям заметил слёзы на глазах Роджера, что сработало как призыв к действию. Мужчина вырвался из хватки и вцепился в его затылок, резко толкая голову навстречу каменному полу. Вильям не использовал всю силу, ведь он ещё совсем не наигрался.

Наконец-то револьвер покинул кобуру. Его дуло прижалось к чужому виску, завершая поединок. Холод пробрал тело Роджера. Он глянул полузакрытыми глазами на Вильяма и с усилием проговорил:

— Ты не выстрелишь.

— Не выстрелю, но это не в твоих интересах, — казалось, только сейчас Вильям почувствовал боль. Нежный и хрупкий Джери стал на порядок сильнее. Превратился из милого котёнка в уродливого, побитого жизнью уличного кота. Больше всего Вильям ненавидел такие изменения.

Роджер держался, из последних сил цепляясь за эту реальность. Его длинные ресницы подрагивали, а лицо со следами побоев было нечитаемым — слишком много эмоций оно объединяло.

— Какая же ты тварь… — прошептал парень, и упал без сознания.

Майкл с улыбкой зааплодировал, выходя из своего укрытия. Этот звук вернул Вильяма в нормальное состояние, он поправил окровавленную одежду и взял Роджера на руки. Парень тихо постанывал от боли, даже находясь в обмороке.

— Когда расправитесь со всеми бандитами, скажи Дарэну занять слуг уборкой, — отдал приказ Вильям, а затем добавил, чуть не споткнувшись о тело человека под ногами, — и сделайте что-то с трупами!

Майкл кивнул и потер руки, всегда готовый к работе.

* * *

Дарэн зажег свечу, чтобы хоть как-то развеять мрак в темной комнате. Из них троих больше всего волновалась Оливия, постоянно ёрзая на стуле и причитая. Она не успела прихватить свои драгоценности, поэтому не могла усидеть на месте от страха, что их украдут. Мэтти был на удивление спокоен, или пытался казаться таковым.

— Дарэн, это война? — спросил мальчик, когда парень присел рядом с ним на кровать, прислушиваясь к крикам и выстрелам за стеной.

— Нет, просто очень большая драка.

— Жалко, — грустно протянул мальчик, — я прочитал много книг про искусство войны и мог бы стать генералом.

— Война — это не игра. Солдаты — не шахматные фигуры, которыми ты можешь жертвовать. Каждые из них чувствует боль, кого-то любит и ценит. Каждый идёт за генералом, чтобы одержать победу и вернуться живым. Но война не бывает без смертей. Возможно, я тоже умру от вражеской пули.

Последняя фраза заставила Мэтти вздрогнуть и потянуться, чтобы обнять Дарэна:

— Не говори так. Я смогу тебя защитить. Это только со стороны я слабый и маленький.

Слуга погладил мальчика по голове. Мэтти может умереть от небольшой раны, но, даже зная об этом, готов на самопожертвование. Дарэн в который раз удивлялся, как такое доброе дитя может быть сыном Вильяма.

— Глупыш, — слуга погладил мальчика по голове, ощущая почти незаметную дрожь. Всё-таки он боялся.

Спустя час звуки снаружи стали намного тише. Выстрелы смолкли и в коридоре были слышны лишь голоса знакомых людей. Быстрые и лёгкие шаги Дарэн узнал мгновенно — именно так ходил Майкл, пребывая в хорошем настроении.

— Наша победа была предугадана, но вы все равно можете меня поздравить, — прозвучал весёлый голос Майкла. — Выходите из убежища и займитесь привычной работой.

Дарэн выглянул из-за двери и тут же увидел самый настоящий хаос: капли крови стекали по стенам на пол, собираясь в небольшие лужи, некоторые окна были разбиты, отчего по помещению гулял сквозняк, развивая ободранные занавески.

— Понимаю ваш шок. Поскольку мои обалдуи были причастны к этому погрому, можете использовать их в своих целях.

Этот факт не мог не обрадовать. Даже с немалым количеством слуг было бы сложно справиться с этим беспорядком.

Оливия тут же сорвалась с места и побежала на второй этаж к своим драгоценностям, а Мэтти все норовил посмотреть, что происходит снаружи. В итоге Дарэн передал ребёнка в руки недоумевающего Майкла, которого внезапно понизили до звания нянечки.

* * *

Роджер не сразу понял где находится. Обстановка слишком быстро менялась и он просто не мог сфокусировать взгляд. От цветной ряби головная боль усилилась, поэтому парень просто закрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. Он сразу узнал это телосложение и сильные руки, которые куда-то его несли.

Вильям аккуратно положил ослабшее тело на пол и наклонился, чтобы связать. Когда он приблизился, обматывая руки верёвкой, возле уха послышался тихий голос:

— Ты сменил парфюм, — незнакомый аромат смешался с металлическим запахом крови, образуя довольно странное сочетание.

— Можешь разговаривать. Это хорошо, — Вильям сильнее затянул верёвку, отчего парень вскрикнул. — Ты уже два года на свободе, не так ли? Как же у тебя получилось сбежать и не очутиться на страницах прессы?

— Мне помог один человек. В мире есть люди намного более влиятельные, чем ты. Это прийдется признать, дорогой, — Вильям сжал зубы. Он всегда ненавидел это слащавое обращение, которое почему-то так настойчиво употреблял Роджер.

— И кто же это?

— Не скажу, но могу дать подсказку. У него трость с набалдашником в форме вороньего черепа.

Кто-то из организации решил устроить ему неприятности через Роджера. «Л.И.Х.» сами по себе представляли кучку его противников, поэтому новость вовсе не удивила Вильяма. Мужчина поднялся и скрылся из поля зрения. За спиной послышался лязг металла и Роджер, предчувствуя скорую смерть, решил высказать то, что давно не давало покоя:

— Вил, помнишь тот банкет? Это был последний приём перед коронацией, самый важный, — парень склонил голову, слабо улыбаясь.

— Поэтому именно на нём ты подмешал тот яд, чтобы опозорить меня.

— Значит, ты ещё должен помнить, насколько сильно я тебя любил. Неужели ты считаешь, что такой фанатик как я сам решился бы на подобное?

— Фанатики часто бывают сумасшедшими, — коротко ответил Вильям и наконец-то выбрал из всех инструментов в сарае подходящий. Он присел возле Роджера, всматриваясь в полузакрытые глаза. — Скажи мне имя своего сообщника или останешься без ноги… — лезвие топора с шуршанием прошлось по ткани штанов, вызывая табун мурашек.

— Ты думаешь, что враг где-то прячется, но на самом деле он всегда был у тебя под носом.

Вильям понял, что его хотят отвлечь от главного вопроса, поэтому схватил Роджера за подбородок и повторил ещё раз, но уже куда более угрожающим тоном:

— Назови имя твоего сообщника.

Увидев в ответ кривую улыбку, Вильям выпрямился и занёс топор над левой ногой Роджера. Парень в шоке смотрел на мужчину, вздрагивая от страха, и прокричал:

— Адель!

Вильям опустил лезвие топора на несколько сантиметров дальше цели и обернулся на Роджера. Тот тяжело дышал, с трудом выговаривая слова:

— Адель приказала мне отравить тебя… опозорить… сделать так, чтобы все посчитали тебя ненормальным и отказали в должности, — Вильям застыл, стараясь переварить услышанное. — Я был таким глупым! Ты всегда плохо чувствовал себя в обществе, ненавидел балы и прикосновения посторонних… Она сказала, что должность Главы только усугубит ситуацию и предложила мне эту авантюру. Если бы ты не получил эту должность, мы бы жили вместе в поместье Терстон, вдалеке от городской суеты. Мы были бы счастливы!

На последней фразе Роджер перестал сдерживаться и расплакался. Он сам, своими же руками, разрушил их счастье. Всё могло быть по-другому, если бы он доверял только Вильяму и не верил чужим словам.

Мужчина тяжело вздохнул и поднял глаза на Роджера. Его рука легла на окровавленную щеку и нежно погладила. От этого движения в глазах Роджера появился слабый лучик надежды.

— Ты так и не ответил на мой вопрос. У тебя есть три секунды или я отрубаю ногу, — сердце словно разрезали на маленькие кусочки, в горле собрался ком, а слёзы всё не могли перестать течь. Парень молча смотрел в глаза напротив, игнорируя обратный отсчёт. Ощущать его руку на своей щеке лишние три секунды того стоило. Не услышав ответа, Вильям улыбнулся и сжал в руках топор: — У тебя был выбор.

* * *

Зайдя через черный ход в поместье, Вильям услышал приторно сладкий голос Майкла, доносящийся из кухни:

— Дитя, запомни, меня зовут Барон Майкл Аббат де Беналланд Эгебенский, — медленно проговорил мужчина.

— Arctium lappa.

Майкл обессилено простонал, пока кто-то рядом заливался смехом.

— Уважаемый, переведите мне что он сказал!

Дарэн только успокоился, но, увидев озадаченное выражение лица собеседника, вновь расхохотался. Мэтти был доволен такой реакцией и ехидно захихикал.

— В переводе с латыни «лопух большой», — любезно сообщил Вильям, внезапно появившийся на кухне. Его одежда была пропитана кровью, но выражение лица не говорило о серьёзных травмах.

— Господин, с вами все в порядке? — с непривычным для самого себя волнением спросил Дарэн.

— Это не моя кровь.

— Всё равно следует обработать хотя бы раны на лице, — парень сразу заметил разбитую губу и порез на линии роста волос. Вильям улыбнулся, наслаждаясь этой маленькой заботой. — Смените одежду и ожидайте у себя в комнате, я приду как только закончу.

Вильям послушно кивнул и направился на второй этаж.

— То есть ты считаешь, что я «лопух большой»? — Майкл продолжил волнующий его разговор.

Мэтти хитро улыбнулся и кивнул.

— Кто только занимается твоим воспитанием?! — мальчик покосился на Дарэна, после чего парень приложил палец к губам, — Уважаемый! Я все понимаю, но это уже беспредел!

* * *

В комнате царил привычный полумрак и как бы Вильяму не хотелось зажигать свечи, он всё-таки сделал это. Мокрые волосы прилипли к лицу и в тусклом свете казались ещё темнее, чем обычно.

Сейчас Вильям больше всего жалел, что в порыве заботы отправил Адель в город. Оказалось, она была такой же, как все — строила козни и желала ему смерти. Даже понятие родственных связей не было преградой. Мотив её действий не интересовал Вильяма, достаточно знать, что она находится с другой стороны баррикад и может что-то замышлять.

Дарэн вошёл без стука. Это была его небольшая привилегия и знак, что он был не просто слугой. Заметив погруженного в размышления Вильяма, парень решил не тревожить его, и молча поставил коробку с медицинскими средствами на кровать. Дарэн намочил ватку перекисью и коснулся не повреждённой щеки ладонью. Вильям вздрогнул, только сейчас заметив присутствие постороннего.

Мужчина потёрся щекой о тёплую ладонь, давая согласие на любые действия. Раны на лице были несерьёзными, поэтому обработки и нанесения медицинской ленты было достаточно. За всё время Вильям ни разу не дёрнулся, просто наслаждался моментом, рассматривая сосредоточенное лицо человека напротив, которое выглядело особенно привлекательно в этом слабом освещении.

— Снимите халат, — Вильям ухмыльнулся и окинул Дарэна недвусмысленным взглядом. Парень запаниковал и поспешил уточнить: — Мне нужно осмотреть верхнюю часть тела.

Дарэн не мог представить насколько сильно повлияет на него оголенный торс. Светлая кожа, выраженный пресс и грудные мышцы завораживали. Парень застыл с ваткой в руках, словно превратился в статую.

— Дарэн, — слуга наконец-то оторвался от созерцания чужого тела и поднял голову, — твой пристальный взгляд меня смущает.

Слуга покраснел и принялся за дело. Обработав несколько поверхностных ран, парень выдохнул и, не скрывая волнения в подрагивающих кончиках пальцев, прикоснулся к бокам в районе рёбер. Здесь были самые большие синяки и он хотел проверить, нет ли там каких-либо серьёзных повреждений.

— Когда будет больно — скажите.

Дарэн аккуратно надавил на участок кожи и, не услышав ответа, перешёл к следующему. Все движения давались тяжело, хотя бы из-за подрагивающих рук и бешено бьющегося сердца. Повторив ту же процедуру с другой стороны, слуга отстранился и сжал руками складки ткани своих брючин, изо всех сил пытаясь скрыть неожиданное волнение и потливость ладоней.

— Всё в порядке, никаких серьёзных травм.

+

Когда Дарэн хотел подняться, Вильям положил руку ему на плечо и вернул на место.

— Перед тем, как уйдёшь, ответь: у меня красивое тело?

Взгляд Дарэна невольно соскользнул с лица на покрытый синяками и бинтами торс. Он сглотнул и наконец-то тихо ответил:

— Очень.

В следующее мгновение в глазах Вильяма заиграл, ещё незнакомый Дарэну, огонёк. При попытке встать мужчина повалил его на кровать и прижал руки к простыне. В этот момент сердце Дарэна упало, а тело пронзила волна холода. Вильям находился настолько близко, что было невозможно не заметить твёрдую эрекцию. Глаза слуги в шоке распахнулись. Он не мог подумать, что у кого-то может быть такая реакция на его действия. Вильям впился в его губы, тяжело дыша. Его язык исследовал каждый миллиметр чужого рта, но когда господин отстранился, то столкнулся с шокированным и напуганным видом Дарэна. Тот словно увидел монстра и, не зная что делать, просто молча дрожал от страха. В его глазах читалась мольба и надежда на милосердие. Когда Вильям снова приблизился к лицу Дарэна, парень зажмурился, но ощутил лишь короткий поцелуй в лоб. Ладони, сжимающие его руки исчезли, объявляя о свободе.

— Уходи, — сказал явно недовольный и обиженный Вильям. Он сел на край кровати и потуже завязал пояс халата.

Дарэн, переполненный странными чувствами, которые и сам не мог понять, схватил коробку и направился к двери. В последний момент он развернулся и подошёл к Вильяму, коротко поцеловав его в губы.

— У тебя есть секунда, чтобы покинуть комнату, иначе я расценю этот поцелуй как провокацию.

Еле сдерживающий улыбку Дарэн выбежал из спальни, поспешно закрывая за собой дверь.