– В смысле еще одно предупреждение?! – оглушил Виктора на следующий день возглас Даниила, когда тот спустился, чтобы по традиции выпить воды с лимоном перед зарядкой. – Это что еще такое??

– Что? Что случилось? – Виктор быстро сел, оглядывая гостиную вокруг себя и не понимая, почему он оказался на диване, а не в своей кровати.

Даниил круто развернулся к нему и указал на вторую красную лампочку, загоревшуюся на панели.

– Что теперь-то стряслось? Где мы провинились? Ничего не понимаю, – Даниил снова заглянул в кнопку, склонившись чуть ли не пополам. – Что, Валя опять порнуху смотрел ночью?

– Че Валя-то сразу? – послышался сонный голос с лестницы. Секунда, и на ступенях показался Валентин собственной персоной немного опухший и помятый. – После вчерашнего никакой порнухи не надо, я вообще вырубился, как только лег.

– А что это такое тогда?! Мы же вообще ничего такого не делали! – Даниил нервно кусал губы. – Ой, только не говорите мне, что мы пропустили в правилах запрет на гейство!

– Нет, там ничего такого нет, – Виктор прижал пальцы с пульсирующим вискам. – Дань, дай попить чего-нибудь, пожалуйста. Ничего не соображаю.

– Может быть, это потому, что мы ходили к нашим соседям? – предположил Валя, пока Даниил наливал Виктору стакан воды с лимоном и льдом. – Ведь контактировать с другими жильцами нельзя. А мы мало того, что контактировали, считай, в гости к ним сходили.

– И что? Надо было давать им гореть, что ли? Что за нацизм? – Даниил сунул в руки Виктору запотевший стакан, а сам уверенно приблизился к телефону. Рванул трубку со станции. – Ну, сейчас я им устрою.

Однако сегодня удача явно не была на стороне Даниила. Ни одна попытка дозвониться до компании не была удостоена ответом, даже автоответчик был отключен. Даниил сердито крутил в пальцах снятую с волос резинку, раз за разом слушая длинные гудки, но затем терпение его вовсе оставило.

– Все, я в асану, я так больше не могу! Концлагерь какой-то! – вспылил он, направляясь во двор. – Что это вообще за правило такое дурацкое, запрет на общение? Что, хотите сказать, люди до века технологий друг с другом не общались? Цирк просто...

Валя с Виктором переглянулись, как только за Даниилом с треском захлопнулась дверь.

– М-да, как-то я о запрете не подумал, когда пожар вчера случился... – протянул задумчиво Виктор, осушив стакан махом до самого дна. – В такой ситуации экстремальной все эти правила, если честно, показались каким-то детским лепетом.

– Если правда из-за нас, то это вообще несправедливо, – Валя сглотнул, невольно вспоминая вчерашний секс втроем. – Мы не виноваты. Ладно бы нам скучно было, и мы решили нарушить. А там реально экстремальная ситуация была, че нам оставалось делать?

– В любом случае, надо быть предельно осторожными сейчас, – Виктор встал. Поясница после ночевки на диване ныла. Эх, старость – не радость, – не хотелось бы на какой-нибудь глупости в самом конце месяца погореть. Ведь лето почти закончилось.

Сегодня была его очередь готовить, но мысли о еде вызывали слабую тошноту. А еще в голове были какие-то обрывочные воспоминания чего-то горячего и соблазнительного. Но если Виктор проснулся внизу в гостиной, значит, он не проводил ночи с Даниилом. Откуда тогда такая знакомая и приятная расслабленность ниже пояса?..

– Сварить тебе кофе, будешь? – оглянулся на него Валя.

– Чего? – Виктор остановил взгляд на его широких плечах в майке.

– Кофе, – Валя широко улыбнулся, перехватив этот взгляд. Облизнул нижнюю губу, – Будешь?

– Ох черт!.. – воспоминания раскрылись во всей своей неприличной красе слишком резко и неожиданно, отозвавшись головной болью в висках. – Черт, вот же я надрался вчера!.. Я же только сейчас... Только сейчас... Блин!

Он метнулся на улицу, чтобы разыскать там Даниила и выяснить у него, как так произошло, почему, зачем, откуда в их интимном союзе появился третий, для чего и что теперь с этим делать.

– Так ты будешь кофе или нет? – громко спросил Валя еще раз, сунувшись на крыльцо. Виктор бегал по участку и было очень смешно смотреть на его растерянную физиономию. Прыснув, Валя скрылся в доме, решив сделать кофе на всех.

– Даня! – Виктор нашел его стоящим возле ворот. – Что вчера произошло?!

– М? – Даниил поднял голову. В руках у него был какой-то сверток. – В смысле?

– В прямом! Я только сейчас вспомнил! Про меня, тебя и... и Валю! Мы что?.. Мы все вместе трахнулись?

– Гм, да, а что, что такого? – Даниил вернулся к изучению свертка. Отклеил записку, прочел ее. Изменился в лице.

– В смысле, что такого?? Зачем? Что теперь делать с Валей?

– Что ты как в первый раз, ей-богу? – тон у Даниила был рассеянный, как будто бы он слушал вполуха. Виктор даже растерялся от такого обращения и мгновенно запутался в словах. Но Даниил неожиданно схватил его за руку и вытащил за собой на улицу.

– Даже то, что он принял участие в этом, это не говорит, что он себя полностью принял, – заговорил торопливо Виктор, когда они уверенно направились прямиком в лес. – Я помню, как мне сложно далось осознание собственной гомосексуальности, как я метался, как мучился. Не сделай мы этого вчера, Валя, может быть, не стал бы так загоняться теперь! И что теперь будет? Как ему все объяснить?

Они добрались до небольшой опушки и остановились. Даниил зорко оглядел стоящие вокруг деревья, а затем оперся спиной о морщинистое дерево. Стал разворачивать сверток.

– Смотри, нам соседи подарок сделали, – сказал он, озадаченно улыбнувшись, – это ваши вчерашние, спасенные. Записку положили. Благодарят вас, что имущество уберегли.

– Чт-... – Виктор замолчал, изучая содержимое свертка. Там лежала коробка конфет, пачка кофе и еще домашние пирожки. А сверху была плетеная фигурка, видимо, самодельная. Наверняка та девушка сплела для них из травы и цветов. – Да, здорово.

– Написали, что возле ворот есть слепая зона, ни одна камера не видит. Это чтобы мы не попались в следующий раз. Они-то, наверное, тоже предупреждение получили. Через эту слепую зону они нам подарок и закинули. Вот молодцы, правда?

– Д-да, наверное... – Виктор вернул сверток обратно Даниилу. – Но это неважно все, Даня. Что с Валей теперь будет?

– А что, что-то не так? – Даниил положил сверток на землю, вытянулся в струнку вдоль дерева, обнял ствол за спиной руками, закрыл глаза. Постоял так пару минут, потом приоткрыл один глаз. – Это ведь кедр, правда?

– Э, что? – Виктор поднял голову, оглядывая крону. – Да, кажется, кедр.

– Отлично, кедры – это, Витя, лучшие проводники космической энергии в лесу, – Даниил уперся затылком в ствол и снова закрыл глаза. – Нужно только прижаться к дереву и настроиться на волну. И кедр с тобой обязательно этой энергией поделится.

Виктор замолчал, изучая умиротворенное лицо Даниила. Буквально десять минут назад он рвал и метал. А сейчас само ангельское спокойствие. Что за бури у него творятся внутри?

– Ну, чего стоишь? Давай, делай как я, – пробормотал Даниил, глубоко вдохнув смоляной запах леса. – Все твои заботы враз отпадут. Попробуй.

Виктор колебался какое-то время, но потом решил последовать примеру. Даниил его напутствовал:

– Так, встань прямо, чтобы спина прямо по стволу была. Теперь руками обхвати. И глаза закрой. И просто постой так в тишине посреди леса пару минут. Почувствуй, что живой, что дышишь так же, как дышит вокруг природа.

Они замолчали, каждый занятый единением с кедром. Виктору поначалу было неловко от того, что он, как дурак, стоит и обнимает дерево. Но потом подумал, что их все равно никто не видит, и поэтому расслабился. А после поперек груди действительно как будто поплыло что-то тягучее и теплое, наподобие древесного сока.

– Чувствуешь? – спросил шепотом Даниил. Они стояли близко друг от друга, почти соприкасаясь плечами. – Кедр делится с тобой своими силами.

– Да, наверное... – так же шепотом ответил Виктор. – Что-то в груди такое теплое, прямо по центру.

– Отлично, надо еще так постоять, и все наши страхи улетучатся.

Они снова замолчали и погрузились в шум окружающей листвы и щебет птиц. Виктор дышал неторопливо и с удовольствием. Кора дерева под руками была еще влажной от недавней ночи, ладони щекотал густой мох. От руки Даниила, которая лежала на дереве немного выше его собственной ладони, шло тепло, и казалось, будто бы это тепло словно солнечный свет поднимается во всем теле и расходится волнами.

– Даня, – прошептал Виктор, чувствуя внутри свернувшуюся в пружину сияющую спираль, – знаешь... я тебя люблю.

Ответом ему стало лишь оглушительное молчание. Виктор опустил голову и открыл глаза, повернулся к Даниилу и посмотрел на него. Тот отлип от дерева и глянул на Виктора с испугом.

– В смысле? – спросил он.

– В прямом, Дань, давай будем встречаться после того, как эксперимент закончится? Ты мне очень нравишься как человек, как парень. Я бы хотел...

– Ничего себе! Кажется, кедр с тобой слишком большой порцией энергии поделился, – Даниил принялся вытаскивать из прядей волос налипшие туда кусочки коры и мха.

– Дань, – Виктор провел рукой по его щеке, – что скажешь?

Даниил прочистил горло и опустился на колени, начав собирать сверток.

– Пошли домой, я что-то продрог, – отозвался он с растерянной улыбкой. – У тебя немного крышу сорвало с непривычки. Это как... Когда люди из города в лес переезжают, сразу голова болит и спать хочется. Отравление кислородом потому что. Вот и у тебя. Отравление космической энергией. Шлаки с головы ушли, и ты впервые начал чувствовать связь с Космосом. Вот и говоришь такое. Пойдем?

Виктор хотел было сказать, что это не отравление, что он действительно испытывает к Даниилу самое светлое, самое нежное чувство, что хочет видеть его каждый день, слышать его смех, видеть его улыбку, защищать от всех невзгод и даже, возможно, разучить вместе с ним несколько штучек из йоги – но Даниил сунул ему в руки сверток и чуть ли не бегом пустился прочь из леса, и это дало более красноречивый ответ на его признание, чем все слова на всех языках во вселенной. Чувство это было невзаимное.

Дома их ждал Валя с тремя кружками кофе. Даниил написал Вале историю происхождения свертка на бумаге, чтобы камеры не слышали о шпионских приключениях соседей, а затем все трое сели завтракать подаренными конфетами и пирожками. Правда Виктор не особо ощущал вкуса, раз за разом пытаясь разглядеть в Данииле, в его силуэте, в его словах хотя бы намек на ответные чувства. Увы, волшебные гусли в руках Садко выдавали одну и ту же мелодию. Слов любви в них не угадывалось.

Весь остальной день прошел как-то бестолково. Виктор уполз в свою комнату и лежал на кровати, лелея в груди ноющее сердце. Валя отирался то тут, то там, не зная, как соблазнить кого-то из них и куда себя деть от возбуждения, которое начало гореть в нем с самого первого часа нового дня. Даниил решил устроить приборку в доме, надеясь отогнать ручным трудом ворох мыслей и чувств, что вспенились в нем после признания в лесу. В общем, все были заняты.

– Ну так и... что делаешь? – спросил ненавязчиво Валя, заглянув к Виктору в комнату, когда на улице начало вечереть.

– Да ничего, Валь, – Виктор со вздохом сел на кровати и отложил книгу, в которой не смог прочесть ни страницы за этот день. – Как ты? После вчерашнего? Все нормально?

– Эм, да, – Валя прошел в его комнату и застыл возле кровати. Виктор подвинулся немного в сторону, приглашая его присесть. Тот не упустил случая воспользоваться моментом. – А что может быть не так?

– Ты... давно знаешь, что гей? Мне казалось, ты думал, что натурал до недавнего времени.

– Ты об этом, – Валя рассмеялся, – да как-то я стараюсь не думать. Ну в смысле... я пробовал на днях подумать о том, что я, ну... это самое... заднеприводный. И че-то ни к чему не пришел. И, в общем, забил. Живу просто так, как живется.

– И тебя совсем это не волнует? – Виктор внимательно посмотрел на Валю. – Я это к тому, что помню, как мне тяжело пришлось себя принимать, когда я впервые в парня влюбился... Мне было очень тяжело. Не к кому было обратиться, некому рассказать. У меня очень традиционная семья была, родители бы не поняли. Да и друзьям было страшно раскрыться.

– Ну, может быть, это потому, – Валя прилег на кровать, – что ты ни с кем из таких же не общался тогда? Вот тебе и казалось, что все так плохо.

Он подпер голову рукой, и только сейчас до Виктора дошло, что Валя пытается с ним флиртовать. Неумело, деревянно, по-пацански, но уж как может. Действительно, ведь в своей жизни он, наверное, никогда не клеил мужика, старше его лет на двадцать. Это даже забавно.

– Точно все нормально, тебе не нужна поддержка? – все-таки уточнил Виктор, думая, как бы обозначить дистанцию и привести Валю в чувство.

– Ну, на самом деле... – Валя снова сел. Несмело придвинулся ближе, заглядывая в глаза Виктору и кусая полные губы. – Есть одна поддержка, которая бы мне сейчас пригодилась.

С этими словами он впился в губы Виктора и принялся целовать его, развязно забираясь горячим языком в рот и вынуждая лечь на себя. Виктор остолбенел на пару мгновений, но потом решительно отстранил Валю.

– Нет, подожди, не надо так.

– В смысле?

Валя возбужденно и часто дышал. Виктор посмотрел на него: на легкий румянец на щеках, на ходящий по горлу кадык, на вздымающуюся грудь. Когда-то и ему хватало нескольких секунд, чтобы взвиться страстью до небес. Но перед глазами вдруг встала спина Даниила в лесной тени.

– Пойдем лучше это... Даню найдем, – Виктор встал. – А то что он там один горбатится? Непорядок.

Валя сглотнул, но затем кивнул и тоже поднялся.

– П-понял, только я это, – он смущенно прикрыл стояк в штанах, – в душ на пару минут зайду... М-м, освежиться. И сразу вниз.

– Давай.

– Вот, чистота должна быть и внутри, и снаружи! – встретил Виктора звонкий голос Даниила, который только закончил уборку. – Вить, может, соорудим чай в беседке? Вечер сегодня теплый.

Он так и светился, но причина этого света оставалась для Виктора загадкой. Разве что он принял решение, и сейчас тоже хочет признаться ему в ответных чувствах? Ведь когда они есть, люди так и улыбаются, так и смотрят. Виктор почувствовал, что внутри шевельнулась надежда.

– Отличная идея. Что хочешь перекусить?

Даниил прищурился.

– Сделай что-нибудь на собственный вкус. Но помни, что я все-таки веган. А я пока беседку подготовлю. И куда Валя запропастился? Отлынивает от работы сегодня целый день!

– Он... он спустится сейчас, в душ пошел, – Виктор отправился в обеденную зону, размышляя, чем бы им перекусить. Захотелось открыть вина. – Может, пропустим по бокальчику?

– Очень хорошо! Я буду белое, оно там еще осталось?

– Вроде бы да, – Виктор извлек бутылку из бара.

Даниил одарил его еще одной ослепительной улыбкой, от которой все внутри завибрировало, будто запустили мощный генератор. Виктор не сразу понял, что тоже широко улыбается, занимаясь закусками.

Немного погодя спустился на первый этаж Валя, который помог Виктору отнести все приготовленное на улицу. Вечер действительно выдался непривычно теплым, слегка душным, как будто они сняли себе домик где-то на юге, и сейчас выбрались под глубокое звездное небо проводить еще один день совместного отпуска.

– ... а потом, значит, он мне и говорит: «Вы, – говорит, – Валентин, очень талантливый философ. Я, – говорит, – и не думал, что Вы столько запомните из Сократа!». А я бухой в щи просто! Ну я, чтобы виду не подавать, киваю, говорю: «Я вообще за Сократа горой. Брат за брата, как говорится, и за Сократа».

Беседка взорвалась пьяным хохотом. Было уже довольно поздно, но никому из всех троих не хотелось уходить домой и отправляться спать. Даниил сидел между Виктором и Валей, и оба попеременно гладили его, натыкаясь на руки друг друга, не в силах разбить этот сладострастный узел.

– И что, прямо-таки не заметил, что ты под мухой? – спросил кокетливо Даниил, когда Валя завершил свою историю очередным шотом коньяка, который они пили вместе с Виктором.

– Ну, может быть, немного заметил, но пятеру мне щедрую влепил в зачетку, единственную, между прочим! – Валя горделиво выпятил грудь. – Теперь у меня погоняло Сократ в группе, так ржачно.

Они еще посидели какое-то время, а потом градус и совместная близость начали творить свое волшебство. Все трое сплелись во взаимных поцелуях, объятиях, поглаживаниях, и эта нега длилась бы вечность, если бы не неожиданный шорох возле ворот.

– Это что такое? – первым вырвался из сладкого плена Даниил.

– Мышь, наверное, – ответил Виктор, расстегивая на нем рубашку. Валя жался к ним, робко целуя Виктора в шею, и почему-то сейчас эти осторожные прикосновения начали распалять жар внутри.

– Нет, как будто бы что-то бросили к нам опять, – Даниил встал с колен Виктора, запахивая на себе рубашку. – Я схожу и посмотрю, вдруг там снова послание от соседей?

Он выскользнул из беседки. К плечу Виктора приник Валя, гладя его по коленям и поднимаясь рукой вверх, к паху. Виктор на какое-то время отвлекся, позволив Вале занять место ушедшего Даниила на своих коленях. Под его руками Валя мялся, будто горячий воск, но целовал настойчиво, даже немного агрессивно, чувствуя, что должен обратить на себя его внимание.

– Сделай со мной так же, как с ним, – едва слышно выговорил от возбуждения Валя, стягивая с себя майку. – Я хочу тебя.

– Уверен? Это не сразу приятно, – Виктор рассмеялся. – Давай лучше Даню дождемся.

– Он может позже прийти, – Валя крутанул бедрами на Викторе. Потом застеснялся себя и замер. Виктор вздохнул.

– Я хочу всему научиться, – сознался Валя и мгновенно покраснел. – Я видел, как это в порно делают. Но сам я... Ну... Никогда. В смысле, чтоб как баба.

– Давай выпьем еще, – Виктор приобнял Валю за талию и наклонился вместе с ним к столу, разливая по новой порции коньяка. – Ты уверен вообще, что хочешь? Вчера ты был активом с Даней.

– С ним да, с ним по-другому почему-то не получается. Он сам как баба, – Валя растерянно рассмеялся. – Но я не могу представить, чтобы я тебя так же, как его. С тобой... По-другому хочется.

Он хотел было еще что-то сказать, но тут они вдвоем услышали, как закрылись ворота. Повернувшись к ним, оба увидели, что Даниил ушел на улицу.

– Куда это он? – нахмурился Виктор. – Ночь на дворе.

– Может, снова соседи помощи просят? – предположил Валя.

– Тогда бы он и нас с собой позвал, – Виктор помолчал, размышляя. Потом похлопал Валю по спине. – Пойдем-ка выйдем. Далеко в темноте он не уйдет.