Ева.

Мама была немного не в духе, видимо, из-за того, что автобус, на котором я ехала к ней на работу, попал в пробку, вполне объяснимую для середины дня. Следовательно, я приехала позже, чем должна была, чем немало пошатнула доверие родительницы. Чего мне, конечно же, не хотелось.

— Мало того, что ты привезла их поздно, так еще и явилась в таком виде. Впредь, чтобы только подобающая одежда, ты можешь подпортить мне своими выходками репутацию. Можно подумать, что мы с отцом на тебе экономим, и ты не можешь себе позволить выглядеть как человек, хотя бы на свой возраст... — мама тяжело опустила голову на сомкнутые ладони и шумно выдохнула.

Миссис Шарлотта Браун была довольно требовательной дамой, особенно если дело касалось меня, ее дочери. Гроверу же, как младшему ребенку в семье, все спускали с рук. Когда-то, во время, когда я была еще подростком, меня это ужасно злило, но сейчас я понимала, что мне, как старшей, нужно подавать хороший пример и быть гордостью семьи. И иметь идеальную репутацию. Что, само собой разумеется, посодействует моему выгодному замужеству. Но в свои двадцать один, я не собираюсь думать о браке, ведь столько еще нужно сделать в жизни, столько целей добиться.

— Мам, я тебя услышала и приняла к сведению, просто ситуация застала меня, можно сказать, врасплох. Ведь я была на прогулке с Гровером, мне даже в голову не могло прийти, что тебе понадобятся документы прямо в тот момент...— я пыталась оправдаться, зная, что в этом не было смысла, ведь мама для себя уже все решила, так что переубедить ее не получится. Но она все же поняла, что погорячилась и соизволила все-таки немного смягчиться.

— Ладно, не будем раздувать из мухи слона, ты права. Это было моей оплошностью, что я не выполнила качественно свою работу, забыв документы мистера Дэвиса, и злиться на тебя за это не имею права. Иди, пока твой брат не заставил меня краснеть еще больше. — она махнула в сторону двери и демонстративно отвернулась за ноутбук, давая понять, что разговор окончен.

Я лишь кивнула и без лишних слов отправилась восвояси. Благо больше от меня ничего не требовалось. В последний раз за сегодня, я пересеклась взглядами с мистером Льюисом, и поняла, что меня он пугает. Когда я выходила из кабинета мамы, меня будто прожгли насквозь, не оставив и частички тела, куда не добрались бы его глаза. Чувствовать себя раздетой, при этом ощущать на себе ткань одежды, для меня было в новинку, и я поспешила удалиться, чтобы больше и секунды не находиться в одном помещении с этим человеком. Да уж, так и нервов никаких не хватит, слава Богу, наши пути больше не пересекутся, ведь мы разного поля ягоды, птицы разного полета, как говорится. Можно и успокоиться. Да и не было похоже, что я его чем-либо заинтересовала, мало ли. Вдруг он так на всех девушек реагирует, а я просто стала одной из многих.

Мысленно дав себе зарок, больше никогда не думать о Велдоне Льюисе, я уже полностью спокойная вышла в холл здания. Гровер остался там, где я ему и сказала ждать. Что ж, а милая Элла действительно нашла чем развлечь мальчишку. Нашла где-то даже фломастеры и распечатала раскраску. Я поблагодарила блонди и, взяв Гровера за руку, вышла на улицу.

Он весело болтал мне о том, как хорошо он провел время, даже успел закадрить сотрудницу. От последнего я резко затормозила и буквально подавилась воздухом.

— Ч-ч-то? Как ты сказал? «Закадрил»!? Кто тебя научил таким словечкам? — немного оправившись от шока, я повела дальше малолетнего похитителя женских сердец к дому, чтобы наконец скрыться от горячего июльского солнца в прохладе стен.

— Не важно, где, важна суть. Кажется, я ей понравился. Ты видела, как она на меня смотрела? Ну точно ведь, покорена моим обаянием!

Я едва справлялась с тем, чтобы окончательно не расхохотаться. Но поняв, что уже ничто не спасет меня от проигрыша, я все-таки не удержалась и засмеялась во весь голос.

— А чего ты смеешься?Я даже номер ее спросил и записал. Если не веришь вот, смотри! — он показал мне свой мобильник, в котором я отчетливо увидела номер и подпись «Дорогая Элла». Это насмешило меня еще больше.

— Но Гровер! Тебе же двенадцать лет, какая Элла!? Тебе что, девочек в классе не хватает?

— Они все скучные, совсем неинтересные! А Элла вообще не такая, с ней круто. Представляешь как мальчишки обзавидуются, когда узнают, кто моя девушка?

— Боже, ну хватит уже, мне смеяться больно! Тебя твоя влюбленность в Клару ничему не научила? — брат сразу же стушевался.

Тогда это было просто напастью какой-то. Как только Клара Купер появилась в моей жизни, а подружились мы в средней школе, Гровер ей проходу не давал. Всюду сновался с нами, одаривал подругу сорванными с домашней клумбы цветами и самодельными открытками. Да и много ли мог семилетний мальчик, сердце которого покорила белокурая красотка? Купер не знала, как отделаться от него повежливее, да так, чтобы и не навредить. Первая влюбленность, все же. Я всеми правдами и неправдами выгораживала подругу, но передавала и открытки, и цветы, даже оторванные от груди конфеты, которые брат пожертвовал как самое ценное. Благо все решилось само собой – на горизонте появилась одноклассница, которая тут же завладела сердцем моего брата. И его голову, к всеобщему облегчению, покинула шальная мысль об отношениях с девушкой постарше. А вот тут, кажется, снова старые грабли.

— Ты просто завидуешь, что я легко покоряю женские сердца, а ты уже лет пять не можешь подступиться к Уильяму, неуда...— тут я молниеносно закрыла ему рот, чтобы не дай Боже, не разболтал лишнего.

— Тише ты! Это не твое дело, маленький негодяй!

— Вот и мои отношения с Эллой не твое дело, не лезь! — он вырвал свою руку и помчался в дом, когда мы уже были очень близко. Я гневно крикнула ему вслед.

— Что, побежишь жаловаться своему плюшевому кролику? Беги, но я не стану тебя утешать, когда Элла посмеётся над твоим чувствами и пошлет куда подальше! — ответом мне был громкий хлопок двери его комнаты, ведь тогда я уже была в прихожей дома.

Да уж, нехорошо получилось. Упоминание о постыдной слабости брата, в виде плюшевого кролика Робина, которого Гровер прижимает к себе ночами трепетно и нежно, было слишком низко. Я растерянно почесала затылок, но решив, что все решится само собой, отправилась в свою комнату. В конце концов, не стоило и ему упоминать о...о...Уильяме.

Мысли тут же приняли совсем другое направление, в виде розовых и сопливых фантазий. А предметом их был Уильям Дэвис, прекрасный, неповторимый, харизматичный, вежливый Уильям...
Я помню, как встретила его тогда, пять лет назад, когда мне пришлось ненадолго задержаться на месте мамы, чтобы помочь ей, даже не помню с чем. Он был старше меня на шесть лет, и, конечно же, мне, подростку, он казался неимоверно привлекательным. Да и кажется по сей день. Я до сих пор помню ряд его белоснежных зубов, которые он показал в чувственной вежливой улыбке, стоило нам с ним столкнуться. Точнее, это я стояла как баран, и не могла оторвать от него взгляд, а ему нужно было пройти. Когда же он положил руки на мои плечи, чтобы хотя бы сдвинуть с места, я уже тогда поняла, как будут выглядеть наши дети, как я их назову и сколько гостей пригласим на нашу шикарную свадьбу. Но пока я это все продумывала и растекалась в розовых мечтах, Уильям покинул меня и ушел к отцу, Оливеру Дэвису.

Его равнодушие задевало меня ужасно, но поделать я ничего не могла, что бы я ни принимала в попытках завладеть его вниманием. Он всегда будет видеть во мне мелкую девчонку, которая бегала за ним по пятам. Мне пришлось навязаться к нему в друзья, создать видимость дружбы, чтобы быть связанной с ним хоть как-то. И мой очаровательный Уильям, что для меня было совершенным шоком, принял меня в свою команду, и даже считал другом, пусть и не близким. Мы даже переписывались, иногда созванивались, и это были минуты настоящего счастья. О моей невзаимной, но трепетной любви знала только Клара, до одного момента, когда мой младший брат решился на подслушивания под моей дверью. Тогда для него правда и открылась, появилась постоянная угроза, что он выдаст меня. И не дай Боже Уильяму! Он ведь такой шикарный, слишком джентльмен, чтобы отречься от ненужной любящей его собачки, коей я и являлась. Я не хочу, чтобы между нами была неловкость, ведь тогда мы совсем не сможем общаться, а этого я точно не переживу, никогда! А зановесочки на нашей кухне, в квартире, куда мы обязательно переедем после свадьбы, будут персиковыми, однозначно...

Мои размышления прервала громкая трель телефона, извещающая меня о входящем звонке. Себя я осознала сидящей на кровати, обнимающей подушку и мечтательно закусившей уголок наволочки. Тряхнув головой, я выудила телефон из небольшого рюкзачка и нажала на кнопку «ответить». На том конце провода послышался голос Клары Купер.