— Я должен тебе кое-что показать, не возражаешь? — Габриэль, как обычно, улыбнувшись своей очаровательной улыбкой, взял Ната за руку.

Хоть это было и не впервые, Нат по-прежнему смущался, когда принц делал такие милые вещи по отношению к нему. Особенно смущающе это было тогда, когда Нат вспоминал, что они, вообще то, оба парни! Хотя принц, конечно, об этом не знал...

Видя этот щенячий взгляд, который почти всегда заставлял Ната чувствовать себя виноватым, тот просто не мог отказать.

— Ну, если ненадолго... — неопределённо промямлил Нат, с горечью осознавая, что его встреча с тёплой постелью, состоится по-видимому, ещё нескоро.

— Спасибо, Натали. Это место тебе обязательно понравится! — глаза Габриэля засияли, и тот, взяв Ната за руку, потащил его за собой по коридору.

Они преодолели не одну лестницу и коридор, пока Нат не понял, куда его ведут: Габриэль вел его в секретный корпус замка, куда не допускались стража и другие рабочие.

Нат слышал о нем от Нэнси, но сам никогда не бывал. Туда допускались только члены королевской семьи, и никто более.

У Ната сильно забилось сердце. Что же там может быть?...

Потайной ход в этот корпус шёл через картину Ульфрика IV, одного из прошлых монархов Соляриса. Отодвинув картину, за которой находилась дверь, Габриэль с помощью специально ключа открыл её.

Нат, благодаря недавнему ограблению, побывавший не в одном тайном проходе, удивлялся этому уже не так, как раньше. Постепенно, дворец со всеми его секретами, становился для Ната чем-то привычным.

Габриэль помог Нату перелезть через узкий проход, после чего они наконец оказались в том самом корпусе.

— Здесь хранятся различные реликвии нашей семьи, — прошептал принц, — А также то, что никогда не должны увидеть обычные люди.

Габриэль раскрыл массивные дубовые двери, которые находились сразу после прохода, и они вместе вошли внутрь.

Это было огромное и холодное помещение, в котором, к тому же, было ужасно темно. Нат не видел даже собственных рук, до того момента, как Габриэль не дернул за какой-то рычаг, и помещение не озарилось светом от множества маленьких ламп.

Как оказалось, это была вовсе не комната, а самый настоящий зал! Причём такой, что по своим габаритам, ничуть не уступал тому залу, в котором Нат танцевал на балу Белой Розы.

На стенах этого зала, по всему периметру висели картины — большие и маленькие. Все они были завешаны плотной тканью, для того, чтобы сберечь картины от сырости и других неблагоприятных условий.

— Здесь хранится история моей семьи, — шепнул принц на ухо Нату, — Начиная с самого основания Соляриса, и заканчивая сегодняшним днём.

Они проходили от одной картине к другой, Габриэль поочерёдно срывал с картин ткань, позволяя Нату увидеть изображённых на них людей.

Нат увидел немысленное количество мужчин, женщин, стариков и детей, с коронами на голове и одетых в королевскую одежду. Трудно было поверить, что такое огромное количество людей правило Солярисом до отца Габриэля и его семьи, и столько же будет позже...

Принц, видимо, подумал о том же самом, потому что сказал:

— Знаешь, это же ведь не только люди, правившие до нас, но и целая история нашего государства. И я так рад, что мы с тобой тоже войдем в эту историю...и когда-нибудь, наши потомки точно так же будут смотреть на нас, изображённых на картине, и вспоминать эпоху, в которой мы жили...

У Ната больно защемило в груди. Он в очередной раз почувствовал себя ужасно виноватым из-за того, что обманывает Габриэля. Этот юноша был настолько добр и чист, что он просто не заслуживал такого негодяя, как Нат. Того, кто хоть и не по своей воле, но все же обманывал его. Вселял ему надежду на светлое будущее и то, что они действительно поженятся...

Они продолжили рассматривать картины, и Нат не заметил, как пролетел целый час, а возможно и два... Возможно, Нэнси уже вернулась, и сейчас недоумевает, где же находится её госпожа.

Наконец, они дошли до последних двух картин, на которых уже должны изображаться правители современности.

Габриэль сдернул с картины ткань, и Нат увидел ранее незнакомых ему людей. Светловолосые мужчина и женщина улыбались, сидя вместе на красном роскошном диване. А на коленях у мужчины сидела маленькая светловолосая девочка лет четырёх, которая странным образом напоминала ему...

— Это Айси?! — шокированно выдохнул Нат.

— Я так и знал, что ты узнаешь, — улыбнулся Габриэль, тоже посмотрев на картину, — С тех пор, она мало чем изменилась. Такой же ребёнок, что и была когда-то. Разве что, больше нет тех щечек. Помню, когда она была маленькая, я часто любил её за них потискать...

Нат сглотнул, посмотрев на родителей Айси на картине. Его давно мучал этот вопрос...

— А что... Случилось с её родителями? — осторожно спросил Нат.

Габриэль поколебался, прежде чем ответить. Затем тяжело вздохнул и сказал:

— Они умерли... Ещё давно, на самом деле. Я тогда был маленьким, и мало что помню, но папа рассказывал, что их убили.

Нат зажал рот рукой, чтобы не вскрикнуть.

Габриэль понимающе на него взглянул и продолжил:

— Это случилось в том же году, когда была написана картина. Принц Родерик, брат моего отца, вместе с женой Айвой и Айси решили покинуть дворец. После того, как папа стал королём, Родерик решил отказаться от королевского титула и жить как обычный человек вместе со своей семьей. Но не все это приняли. Ночью, спустя две недели после этого события, к ним в дом ворвались убийцы. Они восприняли отказ Родерика от титула как предательство родины, и убили его вместе с женой. Айси удалось выжить лишь потому, что Айва успела спрятать её, когда на них напали. Лишь позже удалось выяснить, как местонахождение их дома стало известно убийцам. Бывший советник и друг Родерика предал его, отомстив за то, что тот, уйдя из дворца, оставил его ни с чем.

Нат молчал. Он был в шоке от того, что только что узнал. Парень до этого даже не догадывался, какое тёмное прошлое стояло за спиной у Айси. Он вдруг понял, почему девочка была такой скрытной и не доверяла людям, почему до этого момента, во дворце у неё совсем не было друзей... Она боялась. Боялась, что когда-нибудь, её передадут также, как и её отца.

— Не говори ей о том, что я рассказал тебе об этом, — со слабой улыбкой попросил Габриэль, — Она меня за это не простит.

— Обещаю, — сказал Нат. Ему и самому не хотелось проблем от Айси...

— Айси, на самом деле, очень хороший человек. Думаю, ты уже это заметила. Поэтому, не стоит жалеть её из-за прошлого... Она итак не любит о нем вспоминать.

Нат кивнул, и они наконец перешли к последней картине.

Габриэль долго не решался сдернуть с неё ткань. Нат молчал.

— Вот мы и дошли до неё, — прошептал он, — Здесь вся моя семья... Не удивляйся, когда увидишь её.

Наконец, Габриэль взялся за ткань, и рывком стянул её с полотна.

Нат всмотрелся в картину.

Он сразу узнал короля и королеву, тогда ещё молодых — женщина лет тридцати пяти, с тёмными как смоль волосами, ярко улыбалась, держа на коленях беловолосого мальчика лет девяти. Тогдашняя королева абсолютно не напоминала собой прежнюю — она была счастлива, и, очевидно, радовалась своей жизни. А в мальчике на её коленях Нат сразу узнал маленького Габриэля — такой же милый и кучерявый что и сейчас, разве что по-младше.
Корлева сидела на стуле, а подле неё стоял король — шикарный беловолосый мужчина, суровый, но с такими же добрыми искорками в глазах, что знал Нат.

Но это были не все люди, изображенные на портрете. К своему огромному удивлению, Нат заметил на картине ещё одного мальчика!

У него были короткие тёмные волосы, фарфоровая белоснежная кожа, и идеальные черты лица. Своей внешностью мальчик очень напоминал королеву, и даже глаза у него были точь-в-точь такие же — иссиня чёрные, словно бездна. Пожалуй, единственный изъян, что омрачал его ослепительную красоту, была небольшая деталь — шрам поперёк левого глаза, который совсем не сочетался с его лицом и королевской одеждой, которую он носил.

Мальчик стоял рядом с королём, и как все остальные на картине, счастливо улыбался.

— Габриэль, кто это? — удивленно спросил Нат, указав на ребёнка.

Габриэль печально улыбнулся. Он посмотрел на мальчика, и в его душе разгорелись противоречивые чувства. Нат не знал, хорошо он к нему относится или плохо, или же ему вообще все равно. Очевидно, что этот мальчик имел самое что ни на есть, прямое отношение к королевской семье.

— Это... Мой старший брат близнец Найн.