Золотистое сияние во мраке бесконечного тихого космоса. Небесное тело с проломанными краями, будто невежа великан вырвал этот несчастный космический кусок из большой планеты, летело ярким пламенем, освещая не хуже Солнца всё вокруг.

Всё вокруг... для этого жалкого искрящегося обрубка мёртвой планеты всё вокруг  было свидетелем его кончины. Он летел прямиком в свою могилу вот уже с тех далёких времён, когда Человечество только захватило власть над галактиками. Неопознанное тело озаряло на своём пути маленькие и большие шарообразные объекты, встречало астеризмы, цивилизованные планеты, прошло мимо целых верениц астероидов и звёзд, которые уже были видны даже с планеты Земля.

И вот совсем чуть-чуть ему осталось до своей могилы. Но а пока...

Его далёкий одинокий свет, подобный редкому драгоценному камню пейниту, отливал огнедышащим цветом тлеющего заката. Он словно источал пламя.

       Своим драконьим светом и пугающими вспышками лучей небесное тело смогло привлечь внимание мальчика, стоящего на груде пепла. Праха было настолько много на одной из планет, захваченных человечеством, что она приобрела сероватый оттенок, ибо теперь повсюду расстилались мёртвые серые поля из пепла и сгоревшей некогда жизни. Этот мальчик застыл в изумлении, словно видя вспышки света впервые. Но каждый день он золотыми глазами наблюдал, как взрываются корабли противников, как горят целые города других цивилизаций, как выглядит тот самый пожирающий огонь цвета пейнита. Но в этом тлеющем куске мёртвой планеты было что-то иное... Он летел куда-то целенаправленно, гордо и не повержено. С такой самоотверженностью огненная глыба рассекала космос в надежде добраться до своей могилы, словно своей смертью совершит героический поступок. Маленькому человечку даже показалось, что космическое тело улыбается, падая и падая в пропасть. Его дух и золотое сияние покорили юнца.

       Но отчуждённую влюблённость в огненную глыбу прервал голос извне: командир толкнул его в грязь и прокричал: «Андрей, ты на специальной подготовке, хватит звёзды считать! А ну быстрее неси зарядные коробки для солдат! Тут жизни за твоё спокойное детство отдают, а ты филонишь!».

       Мальчик тут же ощетинился, вставая смирно перед командиром, и в тотчас же побежал в разгрузочные корабли, уже забыв, что над головой светит что-то такое, что сердцу уже не забыть, а разуму это чуждо, отчего огненная материя осталась лишь в смутных воспоминаниях, ненужных и совсем затемнённых от событий минувших лет.

 В то же время сияние непонятного раскалённого куска мёртвой материи было видно и за толстым слоем атмосферы одной из планет, богатой природными ресурсами и мощной концентрацией кислорода. Её Человечество нарекло названием "Оксион", однако  коренное название "Онуэко", что с языка жителей этой планеты означает: «Мертвец или соединение с землёй».

О значении этих столь пугающих названий, читатель, мы поговорим позже, а сейчас перед нами раскрывается зелёная, обетованная планета, куда богатые чины из Земли приезжают, как на курорт, отдохнуть в известный на всю Галактику санаторий.

Концентрация кислорода в атмосфере в стократ превышает количество его же на планете Земля, отчего дышать тут обычному человеку почти невозможно – повредится тело и ДНК. Однако Онуэко - одна из самых драгоценных оккупированных территорий, страна богата медицинскими, продовольственными и рудными ресурсами. 

      Человечество построило на лугах столь дивной планеты огромный санаторий с большим куполом фиолетового оттенка (тут не дело вкуса, а дело в изделии, которое прочно зафиксировано в грунте, а фиолетовый цвет как бесплатное приложение).

Жители этой планеты, как и жители других захваченных территорий, беспрекословно подчинялись воле человека и приняли его законы. Персоналом санатория «Плантэис» являются коренные онуэковцы. Они зарабатывают на людях деньги, а точнее мировую валюту, что установила Империя Человечества.

Мало, кто противится их  правлению, так как с приходом власти людей в Галактике прекратились вечные войны между планетами, нормализовался приток рынка и всегда есть работа, особенно на Онуэко.

       Алекси на момент встречи с огнедышащей глыбой в небе было не больше двенадцати лет. По всей территории санатория раздавался гулкий шум, летел во все стороны серпантин, и разрезались на кусочки пышные торты. Маленький Алекси на тот момент находился на балконе своего дома, располагающегося близ санатория, дабы отцу Алекси можно было успеть на работу. Бенджамин, брат Алекси, пропадал до ночи с друзьями, наверное, опять в компании молодых девушек из планеты Земля. Бенни в отличие от Алекси интересовался людьми, его всем телом влекло к новым знакомствам, к новым межгалактическим друзьям. В то же время Бенджамин просто развлекался, не находя в  лучше отрады, чем разгульная и вольная жизнь.

Алекси же ненавидел «приезжих», ненавидел этот Имперский синий флаг с изображением Земли, до треска зубов ненавидел высокомерные лица аристократов из планеты Земля. Он ненавидел людей.

      Смотря на одинокую летящую глыбу, пылающую словно в гневе космоса, Алекси находил в ней себя: такой же одинокий, все тобой любуются, такой же тихий и выгорающий из себя все соки, такой же... никакой. Просто такой же камень, который спрятал себя в огне, чтобы всем он казался привлекательно далёким. Алекси и этот камень, одиночество и ненависть.

     На этой планете находится ещё один герой: Жасмин Вагнер. О, его чудное имя подобно цветку, как жаль, что его бутону не суждено раскрыться в нежных бархатных лепестках белого изящного цвета.

       В ночь, когда отдыхающие с вином в руках любовались на летящую глыбу , Жасмин зашёл в комнату матери, но не обнаружил её в постели. Даже не так... Кровать была совершенно холодной. В полумраке обледеневшей от какого-то нехорошего предчувствия комнаты сын заметил блеск маминого алмаза на кольце. Жемчуга, подаренные когда-то настоящим отцом Жасмина, дряхло висели на её... окоченевшей шее. Женщина лежала возле открытой настежь двери в туалет. Голубые глаза, наполненные даже после смерти тоской по мужу, уставились в бездну тьмы комнаты.

Жасмин потянулся к матери, не узнавая в ней мертвеца: в ней застыла неживая красота. Он с молчаливым ужасом оглядел её пожелтевшее лицо, чуть припудренное румянцем. Открытый рот с нежной помадой застыл в этой позе удушья навсегда. Рядом с телом лежали таблетки. Жасмин с ужасом заметил, что в тюбике не осталось ни одной.

Как давно мальчик не хотел верить в то, что его мать осталась жить в прошлом. В прошлом, где её любил влиятельный и могущественный человек – международный дипломат и их земляк с этой планеты. Но его отец безжалостно оставил свою жену с сыном на руках, никогда больше не появляясь в их жизни. Мог ли даже он предположить, что женщина настолько могла обезумить от неразделённой, больной любви?

      Жасмин нисколько её не винил, даже чувствовал жгучую жалость к её безнадёжному нелепому существованию . Однако мальчик просто не ощущал вес своей значимости, не хотел принимать в расчёт то, что о его жизни мать должна была позаботиться. Его сломанное детство приведёт из саморазрушения в новую страницу его беспросветной мгле жизни: в руки его отца. Безжалостного, хладнокровного, образованного и до боли похожего на Жасмина. Как сказал его отец, впервые его увидев: «Мне не нужно зеркало, когда смотрю на тебя, мой сын». 

     Лавовым сиянием обдавал яркий будто бы метеорит, пролетающий ещё мимо одной захваченной людьми планетой. Там регулярно шли дожди, озоновый слой был толще самого большого пушистого зимнего одеяла, в котором так привычно засыпал Макс. Его зелёные капустные волосы выглядывали из-под тёплого укрытия. В одно мгновение он заметил проблеск красного сияния через окно. Он тут же испугался. Неужели нагрянула местная «полиция»!?

       Двенадцатилетний мальчик вскочил с кровати, прислонился к стене и мельком выглянул в окно. Пусто. Грустно. Идут непрерывные в этом месяце дожди. Огромный квартал застроек Империи человечества возвышался над мокрыми асфальтированными дорогами. Дождь был самым приятным временем для жителей этой планеты, ибо живущие тут приезжие люди предпочитали оставаться дома и греть ноги в ванночках. Как раз сегодня на улице никого не было. Макс с облегчением вздохнул, но красный проблеск вновь сверкнул в окна. Мальчишка тут же посмотрел наверх: сквозь тучи мощными раскатами взрывов вдали космоса виднелся пролетающий мимо кусок мёртвой планеты. Он нёсся с бешеной скоростью, отчего жестокий вакуум сжигал космический булыжник вот уже больше пятисот лет по земным меркам.

       Макс опёрся на подоконник плечом, достал из домашних шорт сигаретку из пачки и нащупал на самом подоконнике зажигалку. Чиркнул. Огонёк отразился в бликах его зелёных усталых и душевно мёртвых глаз. Подумать только, он ещё совсем дитя, но в нём уже не было ничего детского, даже приторные сигареты для взрослых он прокуривал, как ребёнок с удовольствием поедает сладости. Макс из планеты, как выражаются люди: «Планета ящер». Он и сам рептилия, но схожая с человеком. Однако сейчас, читатель, нас волнует то, что он мальчик. Совсем ещё мальчик, а уже строит план по незаконному вылету с этой унылой дождливой планеты.

       Макс продолжил смотреть на красивый огненный объект, сверкающий раскатами разваливающихся кусков. Они разваливались и падали так же, как и пепел с его сигареты пачкал пол и щекотал ступни. До его побега осталось одиннадцать лет.

        Необычайно ярко-красный горящий объект на фоне персиково-мутного цвета атмосферы и почти никогда не появляющихся облаков, выглядел по-обычному. Мало, кто обратил внимание на пролетающую «комету». Планета «Райдифаер» прославилась в системе захваченных планет Империи Человечества тем, что обладала поистине ценными энергетическими кристаллами кроваво-красного оттенка. Сама планета была с  довольно  жарким климатом, почти не росла растительность, в воздухе была обжигающая концентрация оксида серы из-за выбросов вулканических объектов и лавовых рек посреди пустыни. О Райдифаер ещё ни раз пойдёт речь, однако сейчас на фоне рыжих глинистых песков сидела белёсая девочка и старательно измельчала редкие травы в самодельном глиняном горшочке. Её колени были стёрты в кровь, отчего попавший на них горячий песок жёг до слёз. Но девочка продолжала старательно возиться с травой. В её сиреневых глазах читалась непоколебимая любовь и забота к мальчику, что сидел неподалёку с разбитой губой и бровью. Он расслабленно развалился на песке, вытянув ноги в синяках, и с молчаливой тоской смотрел в небо.

Вот бы показать космос Саталии...

Думал он, следя за горящим объектом среди персикового неба.

 – Исаия! – Буркнула девчонка, поворачивая голову мальчика к себе. – Хватит на небо смотреть, давай сюда лицо, сейчас обработаем.

– Саталия, давай увидим космос? – Мечтательно спросил он.

– Увидим, когда тебя сделают Телохранителем Императора.

– Тогда я ради тебя им стану!

Девчонка невзначай покраснела и грубо налепила ему на нос что-то местного «алоэ», который своей слизью прилип к коже.

Исаия задорно рассмеялся, падая с листиком на песок, и всё с такой же свойственной мальчишечьей мечтательностью протянул руку к небу, представляя, как рассекает космос на летящей вдали комете.

Всё начинается с мечты.