***

Близился вечер. Осеннее солнце сонно катилось по небосклону, кутаясь в прохудившиеся пледы рваных облаков. Над заливом все меньше кружили чайки, предпочитая свободному полету спокойное восседание на каменистых уступах окружающих лагерь скал. Даже море, казалось, устало перекатывать свои воды и уснуло, отчего водная гладь теперь походила на огромное зеркало, отражающее в себе низкое осеннее небо.

Мэрион сидел на ступеньках у домика Даггера и грел в своих объятиях Лиара. Чуть выше сидел Эмерис. А ниже, почти на последней ступеньке - Даггер. Нириин вот уже полчаса как ушла к Гервину, предупредив о том, что как только Дэон очнется, они сразу отправятся обратно к месту сражения. Эта новость никого не обрадовала. Вновь встретиться с каким-нибудь монстром совершенно не хотелось. Все же с людьми сражаться намного проще. Однако жизнь была важнее.

- Везет вам, - наверное, в сотый раз вздохнул варвар, кидая вниз мелкий камушек. - Хоть какое-то развлечение. А мне что? Опять сидеть без дела? И зачем я вообще возвращался? Во дворце было и то веселее.

- Веселее? - Мэрион удивленно вскинул бровь и посмотрел на Эмериса. - С чего это, вдруг? Там же скука смертная. Разве что, когда в город отпускают. Да и там особо не повеселишься.

- Будто тут веселья много. - Фыркнул Эмерис. - Тут что, вы уйдете и все, смотри целый день на срущих чаек да жрущие рожи. А там шах молодой. Такой милаха.

- Тебе-то что с его милоты? - отозвался Даггер, даже не повернув головы к варвару, хотя очень хотелось смерить его уничижительным взглядом. - В гарем к нему хочешь?

- А кто бы не хотел, - посмеиваясь над имперцем, которому юный шах явно был по душе, ответил Эмерис. - К такому красавчику все захотят. К тому же добрый он. Платочек подарил мне перед отбытием. Сказал, чтобы я берег себя. Душка, а не человек.

- Ну и оставался бы там, на кой черт сюда вернулся? - буркнул Даггер, разозлившись на самого себя за то, что так реагирует.

Подумаешь, приглянулся мальчишка? И с чего это, вдруг? Раньше он Сараха терпеть не мог, стоило только кинжалы выброшенные вспомнить. А теперь-то что? Сразила любовная холера?

Имперец с досады бросил кинжал в песок, и, воспользовавшись предлогом, спустился к подножью скалы, чтобы забрать его и как раз убраться подальше от варвара.

Кидаться кинжалом еще и в него было неприемлемо, хотя руки чесались, еще и как.

- Зачем ты так? - с укоризной спросил Лиар, который был каким-то вялым и блеклым с тех самых пор, как увидел Даггера и Дэона на пороге смерти. - У него сердце из-за шаха не на месте, а ты издеваешься. Он так и дезертиром станет, и умрет по дороге в Дэш-Минаб, потому что Владыки рядом не будет.

Маг вздохнул тяжело и уткнулся лицом в плечо Мэриона, чувствуя себя разбитым и несчастным из-за того, что друзья столкнулись с такими испытаниями.

- Да ничего с ним не станется, - ухмыляясь, ответил Эмерис. - А тебе и вовсе радоваться надо. Теперь подтрунивают над другим. Хотя... и над тобой можно.

- Нельзя! - строго сказал Мэрион. - Я не разрешаю.

- Пф! Не разрешает он! - От души рассмеялся гигант. - Сам еще недавно и в ус не дул, ничего не понимая. А тут разум проснулся?

- Ну хватит уже, - хмыкнул Мэрион

На самом деле подтрунивания Эмериса никогда его не задевали и даже смешили, но смеяться сейчас совсем не хотелось.

- Лучше проверь, как там Дэон, - нашел он варвару занятие. - Нириин нам за Бесноватого головы поотрывает, и никакое проклятие нас не спасет.

- Со мной все в порядке.

Голос мечника раздался так неожиданно, что Мэрион чуть не свалился со ступенек, пытаясь удержать подскочившего Лиара.

- Ты чего пугаешь так? - прижимая к себе мага покрепче, спросил Мэрион с укором. – Тут, вообще-то, высоко. А если бы сорвались?

- Дэон, как хорошо, что ты очнулся! - обрадовался Лиар. - Тебе и, правда, лучше?

- Раны больше нет, - ответил мечник, показывая бок, где не осталось даже царапины.

- Это владыка Вэлминар тебя спас, - сказал маг. - Но теперь нам надо собираться в путь. Мы ждали, пока ты придешь в себя.

- В путь? А Нириин где? - спросил мечник, окидывая лагерь мутным, сонным взглядом.

- У главного, с королем энлинтенов, - ответил Эмерис, - обсуждают важные дела.

- Нам нужно вернуться на место битвы, чтобы избавиться от проклятия, - сказал Лиар.

- Думаю, я смогу удержаться в седле. Но Даггер...

- Он в порядке. Бродит где-то по пляжу. Его ранение оказалось не таким серьезным как у тебя.

Дэон помрачнел, но ничего не сказал на это.

- Когда выступаем? - спросил он у Эмериса, который, обычно, в их отряде был заместителем мастера.

- Я так понимаю, сейчас. - Пожал плечами варвар. - Только Нириин дождемся. Или... Я схожу за ней.

- Хорошо. Тогда мы к водопаду. - Мэрион поднялся, увлекая Лиара за собой. И когда маг удивленно посмотрел на него, сказал: - Хочу искупаться. Да и вонять перед твоим Владыкой как-то соромно. Он и так косо смотрит, еще подумает, что ты какого-то ободранца выбрал.

- Я сейчас больше на оборванца похож, чем ты, - сказал Лиар, следуя за лучником вниз по лестнице. - Но мне не во что переодеться. Не ехать же в шелках? А, вдруг, снова снег пойдет. Хотя, с другой стороны, если мы умрем, мне придется идти к богам в этих грубых обносках.

- Я возьму для тебя теплые вещи. – Уверил Мэрион. - Поэтому оденься так, как посчитаешь нужным. Хотя... В твоем домике точно безопасно? Может, лучше мне сходить за вещами?

- Все зеркала разбились, - Лиар с сожалением посмотрел в сторону своего домика. - Теперь духи не смогут приходить ко мне. Сходим туда вместе? Мне немного муторно.

Мэрион кивнул.

- Нечего духам делать в нашем мире, - сказал он, направляясь вместе с Лиаром к его дому. - Их удел - мир загробный. Наш - мир живых. Этим мирам лучше не соприкасаться. По крайней мере, я думаю, что так будет лучше.

- Духи скрашивали мое одиночество, - выступил в защиту своих невольных друзей маг. - Когда мне было страшно или грустно, кто-то всегда приходил ко мне. Они не были плохими, в отличие от тех двоих, что напали на меня. Но те были... странные.

Лиар нахмурил брови, вспоминая жуткую девушку, которая поклялась забрать у него Мэриона, и остановился как вкопанный, не желая идти дальше.

- Давай ты мне просто дашь свои вещи, и я поеду в них? - предложил энлинтен, крепко сжимая ладонь друга, тем самым останавливая его.

Мэрион коснулся губами кончика носа мага и улыбнулся ему.

- Они ушли. Тебе нечего бояться. Я не против дать тебе свою одежду, но тебе в ней будет неудобно. Подожди меня здесь, если не хочешь туда идти, я принесу все, что необходимо.

Лиар несколько секунд колебался, а потом кивнул, отпуская ладонь лучника.

- Только осторожнее. Там дверь вся в осколках. И, наверное, пол. Возьми ту одежду, которая тебе приглянется. И шкатулку мою. Пусть у тебя в доме стоит. Остальное потом заберем.

- Хорошо. - Мэрион подмигнул магу и, оставив его у лестницы, быстро взобрался наверх.

В домике Лиара царил полный разгром. Легкие полупрозрачные ткани, которыми Лиар так старательно украшал стены своего жилища, были изодраны в клочья, словно стая обезумевших котов вдруг решила испытать шелка на прочность. В полу виднелись глубокие борозды от прочного стекла, а дверь и, правда, была усеяна довольно крупными осколками, вонзившимися в нее с такой силой, что вытащить их оказалось просто невозможно.

Впрочем, попробовав, но не получив результата, Мэрион оставил осколки в покое и принялся выбирать Лиару вещи. Немного присмотревшись к содержимому его сундука, он выудил оттуда несколько мантий, легкие расшитые драгоценными нитями шаровары, изящные туфли и куфию. После чего прихватил шкатулку, которую подарил магу совсем недавно, и с чистой совестью вышел, прикрыв за собой дверь.

- Ну вот, кажется, все. Посмотри. Если чего-то не хватает, я схожу еще раз.

Лиар, который весь извелся, ожидая друга, бегло окинул взглядом его добычу и улыбнулся, качая головой.

- Здесь все, что нужно, - сказал он с облегчением в голосе. - Теперь можно и искупаться.

Он забрал у Мэриона вещи и пошел следом за ним к водопаду, предвкушая, как смоет с себя пыль и кровь, и выбросит драные лохмотья.

На подъеме у водопада было довольно скользко, и потому наемники долго поднимались на облюбованную площадку, опасаясь сорваться с мокрых, местами обледенелых камней, которые к вечеру прихватило легким морозом.

Когда они оказались в пещере перед небольшим уступом, Лиар аккуратно сложил свои вещи на камень и поежился, обнимая себя руками.

- Холодно будет, - сказал он. - Вода, наверное, совсем ледяная.

Мэрион ответил не сразу. Словно завороженный он смотрел на обнаженное тело мага, которое видел уже не единожды, но теперь оно вызывало в душе парня смятение. Изящное, стройное, восхитительное. От одного взгляда на Лиара у Мэриона перехватывало дух, а сердце в груди начинало колотиться как ненормальное. Но в этом неистовстве чувств не было и намека на похоть или пошлость. Величайшая нежность царила в сердце лучника. И ему любой ценой хотелось защитить это хрупкое, такое нежное создание от любых невзгод.

Откинув в сторону снятую рубаху и штаны, Мэрион твердой поступью приблизился к зябко поводящему плечами энлинтену и мягко обнял его, прижимая к себе и стараясь согреть своим теплом.

- Не будет холодно. Я согрею, - негромко шепнул он, касаясь обнаженного плеча мага поцелуем. - Я всегда согрею тебя.

Тело Лиара пробрало от дрожи, но холодно ему больше не было, даже несмотря на то, что он стоял босой на ледяных камнях.

Мэрион был таким горячим, что маг в первый момент даже испугался, что у друга началась лихорадка. Однако энлинтен не ощущал в лучнике болезни, а наоборот чувствовал в нем прилив сил и вспышку ярких эмоций, которые всколыхнули его душу, когда их тела соприкоснулись.

Плечо Лиара горело от нежного поцелуя, а ноги подкосились от волнения, когда Мэрион поднял на него взгляд и улыбнулся мягко, и немного шало. Он словно опьянел от близости, хотя не позволял себе ничего лишнего, просто обнимая Лиара и нежно поглаживая его по спине и пояснице.

- Ты выглядишь... непривычно, - сказал маг на выдохе, смущенно улыбаясь и убирая за ухо друга прядь длинных, спутанных волос. - Это очень волнительно, когда ты так смотришь на меня. У меня лицо горит... попробуй.

Лиар взял руку Мэриона и прижал к своей пылающей щеке, жмурясь от прохлады, которую ему дарила большая, грубая ладонь.

- И, правда, горячий, - улыбнулся Мэрион, поглаживая нежную и такую приятную на ощупь кожу мага.

В горле у него пересохло. И дышать было трудно. Словно внутри, вдруг, начал разрастаться огромный святящийся шар, который грозился в любой момент взорваться, разлетевшись на тысячи мелких осколков.

Наверное, так и родилась на небосводе звездная россыпь. Просто чье-то сердце не выдержало нежности и любви и взорвалось, оставив на небе вечный отпечаток неиссякаемого чувства.

- Я люблю тебя. - Признание сорвалось с губ Мэриона и утонуло в шуме падающей со скалы воды. - Люблю...

Мэрион склонился над Лиаром и очень осторожно коснулся его губ поцелуем. Не настойчивым, нежным, очень бережным и невероятно ласковым. И в этом нехитром действии, казалось, была заключена вся суть его чувств к этому немыслимо прекрасному и восхитительному существу, ради которого отныне и навсегда билось его сердце.

Волосы и кожа Лиара мягко замерцали в сумраке пещеры, освещая каменистые стены и отражаясь в воде причудливыми бликами. Сердце забилось сильнее, отзываясь на сладкие, нежные слова, и маг встал на носочки, обвивая шею друга руками и прижимаясь к нему всем телом.

И в этот момент ему было так хорошо и легко, как никогда еще не было. За спиной словно выросли огромные крылья, на которых он мог бы воспарить к небесам. А в душе поднималась волна немыслимого счастья.

Наверное, теперь так будет всегда, стоит только Мэриону обмолвиться о любви. Наверное, это чувство теперь никогда не покинет его, и будет гореть в сердце до конца времен. А когда погаснет солнце, и наступит вечная тьма, именно оно станет новым светилом, которое будет дарить всему живому свое ласковое тепло.

Целуя мага, Мэрион чувствовал, как его собственная кожа начинает гореть от страсти. Близость Лиара распаляла в его теле неукротимое желание, которое жидким огнем текло по венам, выжигая лучника изнутри. Сердце словно сошло с ума и заколотилось о ребра, причиняя почти физическую боль. А разум вопил, что еще рано. Что еще не время, и совсем точно не место для единения душ и тел.

И, чтобы успокоить себя, Мэрион, все так же, не выпуская Лиара из объятий, начал двигаться ближе к воде. А потом окунулся вместе с магом под ее ледяные потоки, продолжая целовать мальчишку, чтобы у того не возникло желания вырваться.

Вода обожгла кожу энлинтена, и он невольно прильнул к Мэриону, крепче вжимаясь в его сильное тело. Осенние и зимние купания всегда были для Лиара мучением, ведь вода становилась невыносимо холодной, но сейчас почему-то все изменилось.

Лиар задыхался от нехватки воздуха, но ему было жарко. Что-то в действиях и в поцелуях Мэриона изменилось. Его объятия стали требовательными, грубоватыми и от того очень волнующими. Губы дарили страстный, яркий поцелуй, а язык настойчиво проник в рот Лиара, от чего у мага подкосились ноги, и он повис на друге, тихонько поскуливая от удовольствия, которое волнами прокатывалось по его телу.

Почувствовав его слабость, Мэрион оборвал поцелуй, но когда взглянул в глаза энлинтена, то увидел в них туман бесконечного обожания и любви. Лицо Лиара раскраснелось, а на губах играла странная улыбка, которая о многом могла сказать сведущему в сердечных делах человеку.

Парень был влюблен и беспробудно опьянен счастьем.

- Мэрион, мне так хорошо рядом с тобой, - сказал маг.

И хоть голос его утонул в реве водопада, по его губам можно было легко прочитать то, что он говорит.

Лиар вскинул руки и, не сводя с лучника влюбленного взгляда, зарылся пальцами в его волосы и стал мягко взъерошивать пряди, смывая с них пыль и засохшую кровь, которая розовыми струйками стекала по сильным плечам парня.

- Я так счастлив, что ты любишь меня... – снова заговорил Лиар, не в силах держать чувства в себе. - Я так бесконечно счастлив...

Мэрион на слова мальчишки лишь счастливо улыбнулся, и вновь вовлек его в долгий поцелуй. Он мог бы сказать Лиару очень много красивых слов. Он мог, наверное, часами рассказывать о своих чувствах и эмоциях. Но сейчас все слова казались ему бессмысленными и ненужными. Звучанию их сердец слова были не нужны. Песня их душ была прекрасной и без них.

Долго держать Лиара под холодной водой Мэрион не стал, и уже совсем скоро подхватил мага на руки и легко поставил на довольно теплый валун. Кусок скалы, некогда отвалившийся от стены, должно быть, накрыл собой горячий источник, или просто где-то в недрах этих скал бил горячий ключ, отчего камни в этом месте всегда были теплыми, что позволяло немного согреться после ледяной воды.

Достав из прихваченной с собой сумки баночку с отваром мыльного корня, Мэрион зачерпнул пальцами немного травяной кашицы и принялся втирать ее в плечи и спину Лиара.

- Твой... хм... дед подумал, что мы тебя тут мучаем. - Улыбнулся Мэрион, мягко массируя нежную кожу Лиара. - Слушай, а он точно твой дед? Как то он слишком молод для двухтысячелетнего старикашки. Слишком бойкий. Хотя старческая ворчливость в нем есть.

Лиар рассмеялся, и повел плечами, когда Мэрион задел особо чувствительное место на его спине, из-за чего кожа энлинтена покрылась мурашками.

- Мы почти не стареем, - сказал он. - В нас течет кровь верховного бога. И даже через тысячу лет я буду выглядеть так же, как сейчас. Ну, может быть, лицо станет чуть взрослее. А что касается моего с Владыкой родства, то я не могу утверждать с полной уверенностью, дед он мне, прадед, или совсем далекий предок. Мама говорила, что он отец моего отца. Владыка тоже это утверждает. Но я не знаю, так это или нет. Говорят, мой отец был рожден от племянницы Владыки, которая была так сильно похожа на своего отца, что наш король полюбил ее и женился на ней. К тому времени его брат уже умер, оставив Владыку с разбитым сердцем, и он нашел утешение в его дочери. Но долго она не прожила. Потом умер мой отец, который влюбился в Знающую, и погиб из-за нее. Теперь вот я влюбился, еще не достигнув зрелости. А значит, мой век будет не так уж и долог. Вот Владыка и расстраивается. Но разлучить нас с тобой он теперь уже не сможет, потому что мое сердце бьется только для тебя, и остановится вместе с твоим.

В некоторых особенностях энлинтенов была своя романтика. Такую верность и преданность как у них было во всем мире не сыскать. И Мэрион прекрасно осознавал, что влюбившись, Лиар уже не посмотрит ни на кого в этой жизни. Однако кое-что обеспокоило его.

- Что значит, недолгий век? Какая разница, влюбился ты сейчас или через сто лет? Или, все же, разница есть?

Лучник растер немного мыльной кашицы между ладонями и теперь бережно втирал ее в длинные пряди Лиара.

- Я бы прожил сто лет, и еще столько, сколько пожелал бы жить мой возлюбленный, - ответил маг. - А так я жил только девятнадцать лет, ну и еще столько проживу, сколько пожелаешь ты. Для меня особой разницы нет, а вот для Владыки, у которого от брата останется только ветвь Колдвайнов, разница ощутима.

Мэрион задумался. Слова Лиара не обнадеживали. Наоборот даже, печалили. И ему отчего-то, вдруг, стало очень обидно за Владыку, у которого кроме Лиара по сути никого и не осталось.

- Это бессмертие... как проклятие, - наконец, высказался он, массируя голову Лиара, из-за чего мальчишка смешно жмурился и морщил свой аккуратный носик. - Этот Верховный Бог ужасно злой. Так ненавидеть своего ребенка, чтобы дать ему вечную жизнь. Он хоть немного подумал, когда одаривал их бессмертием?

Мэрион, вдруг, вспомнил, как в темном запределье он чуть не потерял Лиара, от которого ему осталось лишь горстка золотой пыли. Он помнил, как сжимал колючий песок в руке. Как старался не просыпать ни крошки. И понял, чего именно боится Владыка.

- Ты это... - негромко и немного смущенно сказал Мэрион, - не будь к нему слишком строг. Если с тобой что-то случится... у него больше никого не останется. Колдвайны... это не то. Столько поколений сменилось. Они уже слишком далеко от него. А если ты сын его сына... в его жизни, в этом бесконечном потоке лет и столетий... кроме тебя у него не осталось ничего от любимого человека. Он, конечно, велик и силен, вот только какую цену он платит за это.

- У тебя очень доброе сердце, - сказал Лиар, с грустной улыбкой глядя на лучника. - Но он разлучил меня с мамой. Он не просто прогнал ее, а заточил в ужасном месте, откуда нет выхода. И теперь она ни жива, ни мертва. И сколько бы я ни пытался, я не могу его простить. Я очень сильно ее любил. Так сильно, что чуть не умер, когда ее не стало.

- В любом случае, мне кажется, вам необходимо поговорить. Я не утверждаю, что ты должен его прощать, или бросаться к нему в объятия, просто... вам нужно прояснить ситуацию. Иногда мы совершаем поступки, о которых потом очень сожалеем. Быть может, и он не исключение. Поговори с ним. Не пускай все на самотек. Чтобы освободиться от прошлого, надо, чтобы в этом самом прошлом не оставалось незавершенных дел.

- Я постараюсь, - пообещал Лиар, желая порадовать Мэриона.

И когда друг закончил намыливать его и себя, обнял его за шею, чтобы парню было легче подхватить его на руки.

Выкупавшись под ледяными струями водопада, Лиар и Мэрион еще немного посидели на теплом камне, кутаясь в плащ и грея друг друга. После чего маг взялся расчесывать волосы лучника черепаховым гребнем, и делал это так легко и проворно, что ни разу не потянул ни единого волоска. А когда закончил, обнял друга со спины и прижался губами к его скуле, сияя от счастья.

- Если Владыка спасет тебя от проклятия, я прощу его, обещаю, - сказал Лиар, с улыбкой глядя на лучника и поглаживая ладонями его широкую грудь. - Ты самое дорогое, что у меня есть. Если он по-настоящему примет тебя, я больше не буду на него злиться.

Мэрион прикрыл глаза и, накрыв руку мага своей ладонью, улыбнулся.

- На самом деле нет никакой разницы, примет он меня или нет. Ты мой, а я твой. Этого уже не изменить. И ничье мнение не сможет на это повлиять. Идем. Нас, наверное, уже заждались.

Маг кивнул, и пока Мэрион одевался, привел в порядок и свои волосы, которые несколько дней напоминали всклокоченное воронье гнездо.

Теперь же, гладенько причесавшись и переодевшись в чистые шелка, пахнущие пряными травами, Лиар чувствовал себя великолепно.

Когда они спустились в лагерь, огромное красное солнце уже клонилось к закату. Их и, правда, уже ждали. Но особо не злились за то, что они долго возились на водопаде.

Даггер, который вместе с Дэоном сидели на огромных валунах, поджидая товарищей, встретили их довольно приветливо.

- Нириин с Эмерисом пошли седлать лошадей. Владыка отправился с ними, - отчитался мечник, поднимаясь с камня и невольно морщась.

Чем дальше от него отходил король энлинтенов, тем сильнее его тревожила уже затянувшаяся рана.

- Эмерис остается в лагере? - спросил Лиар, перебираясь через каменный завал с помощью Мэриона.

- Едет с нами, - ответил Даггер, - счастья-то было.

- А уж я как счастлив, - обрадовался Лиар. - Если на нас нападут, мы уже не будем такими беспомощными.

Имперец ничего на это не ответил, ведь он не видел варвара в бою. А вот Дэон поддержал мага улыбкой. После чего все четверо отправились в сторону заставы.

По пути Мэрион отстал от товарищей и побежал в свой домик за теплыми вещами для Лиара, а остальные отправились дальше.

Но когда они поднялись на заставу, то, оказалось, что лошади еще не готовы, а Нириин вернулась в лагерь за письменным распоряжением от Гервина.

Лиар заметил Владыку в стороне от всех. Мужчина, глубоко надвинув на глаза свой алый капюшон, кормил белоснежную лошадь яблоками и мягко поглаживал ее по серебристой гриве.

Наблюдая за его спокойными, размеренными движениями и прислушиваясь к мягкому голосу, с которым мужчина обращался к животному, Лиар вспомнил, что Владыка точно так же разговаривал и с ним, когда он был еще совсем ребенком.

Оставшись без мамы, Лиар чувствовал себя потерянным и беспомощным, но Владыка и несколько женщин из селения энлинтенов заботились о нем. И все же Лиару было сложно простить мужчине его ужасный поступок. И в его сердце до сих пор вспыхивала злоба, стоило лишь вспомнить, как он несколько месяцев провел в полном одиночестве, взывая к маме, но не получая от нее никакого ответа.

Мэриону легко было просить его примириться с этой непростой ситуацией, но сам маг понимал, что переступить через себя ему будет невероятно сложно.

Словно почувствовав его взгляд, Владыка Вэлминар повернул голову и посмотрел прямо на энлинтена. Лиар тут же стушевался и, крепче вцепившись в свою шкатулку, с которой не хотел расставаться, отвернулся.

Однако мужчину это не оттолкнуло, и он, оставив свою лошадь дожевывать яблоко, направился прямиком к Лиару.

- Ты стал прекрасным юношей, - сказал Вэлминар, заглядывая мальчишке в лицо, которое тот старательно отворачивал. - Не знаю причин, по которым ты выглядел так, словно тебя подвергли пыткам, но теперь я вижу, что ты не обделен заботой друзей и щедростью шаха. Твои одежды сшиты из дорого сукна, а вещь, которую ты держишь в руках, принадлежит работе знаменитого в Алтике мастера резьбы по камням. Могу я взглянуть на нее?

Лиар насупился, поджимая губы.

- Это мне Мэрион подарил, - сказал он хмуро. - Если с ней что-то случится, я очень расстроюсь.

- Я обещаю обращаться с ней очень бережно, - мягко сказал король энлинтенов, и Лиар нехотя отдал ему шкатулку.

Согретый теплом Лиара камень лег в ладони Вэлминара. Мужчина несколько мгновений рассматривал великолепный цветочный узор, бегущий по краю крышки, а затем остановился на человеческих фигурах. Долго всматривался в них, чувствуя, как где-то в глубинах его памяти поднимаются давно похороненные образы. Как восстают из своих могил, мелькают пред мысленным взором, тревожат душу касанием забытых ветров.

На лбу Владыки появилась глубокая морщина, но вскоре она разгладилась. Длинные тонкие пальцы скользнули по камню и замерли на маленьком бугорке. Мужчина склонил голову к плечу, всматриваясь в рисунок, и удивленно округлил глаза. Но и эта эмоция продлилась недолго, сменившись бесстрастным выражением на точеном лице.

- Это восхитительная вещь, - от всего сердца похвалил подарок Владыка. – Жаль, с мастером не встретиться.

- Почему?

Лиар, который все это время настороженно наблюдал за Владыкой, забрал у него шкатулку и снова обнял, как будто это была невесть какая дорогая для него вещь.

- Смерть необратима, - печально сказал Вэлминар. - А творец сего шедевра почил с миром чуть больше сотни лет назад. Жаль. Очень жаль. Я бы хотел задать ему пару вопросов. Да видно, получить на них ответы мне так никогда и не доведется.

Лиар, в котором проснулось нешуточное любопытство, хотел было спросить у мужчины, что за вопросы у него возникли при взгляде на шкатулку, но появившиеся на заставе Нириин и Мэрион отвлекли его.

Лиар, неуклюже поклонившись владыке, тут же попятился от него и поспешил к лучнику, который нес за спиной суму с вещами, необходимыми для похода.

Дождавшись, пока Мэрион прикрепит суму к седлу лошади, Лиар отдал ему шкатулку и обнял, прежде чем садиться в седло.

Так, на всякий случай. В окрестных лесах ни в чем нельзя было быть уверенным. И маг хотел на всякий случай запомнить тепло любимого человека, если, вдруг, с ним что-нибудь случится. Почему-то Лиар был уверен, что, если Мэрион, вдруг, погибнет, Владыка не позволит ему последовать за лучником. И это страшило Лиара сильнее всего.

- Будь осмотрителен, молю тебя, - попросил Лиар, слушая ровное биение сердца Мэриона и крепко стискивая парня в объятиях.

- Все будет хорошо, - поглаживая мальчишку по волосам, отозвался Мэрион и кинул подозрительный взгляд на короля энлинтенов, который с явным недовольством поглядывал в их сторону. - Не накручивай себя.

- Хватит уже тискаться! - прикрикнула на них Нириин, когда все уже были верхом. - Пора выдвигаться. Наобнимаетесь еще.

И когда ее окрик благотворно повлиял на прилипших друг к другу влюбленных идиотов, повернулась к Дэону и спросила:

- Ты как? Терпимо?

На лбу мечника вновь появилась испарина, и кожа стала заметно бледнее, чем была несколько часов назад. Недуг возвращался. И возвращался настолько стремительно, что знающая места себе не находила от страха.

- Я в порядке, - Дэон попытался улыбнуться, но вышло как-то натянуто.

Место, где раньше была рваная рана, дергало и саднило, хоть кожа там по-прежнему оставалась гладкой как у новорожденного.

Оказавшись вдали от Владыки энлинтенов, мечник почувствовал, как ткани внутри него начинают расходиться и воспаляться. Но когда он поднялся на холм, боль начала постепенно стихать.

- Пока Владыка рядом, все хорошо, - добавил Дэон, заметив, что Нириин не верит его словам. - Почти уже даже не болит.

Женщина хмуро свела брови к переносице и поджала губы.

- Если будет хуже, говори сразу. Сделаем привал. Только не молчи. Гордыня будет неуместна.

Она мягко похлопала коня Дэона по шее и вскочила в седло, и, поравнявшись с Владыкой энлинтенов, проговорила:

- Мы готовы. Можем выдвигаться.

Вэлминар кивнул и сказал:

- Показывайте путь.