Мы вваливаемся в этот залитый солнцем дом, смеясь над тем, как долго мы не могли справиться с дверью. Гарри дал мне связку ключей, и я не имела понятия, какой из них — тот самый.

Мои волосы мокрые, и все лицо — тоже. Я слишком много валялась в снегу, и ничто меня не спасло. Лорейн бежит в ванную, сломя голову, а я захожу в комнату Гарри, снимая с себя эту чертову одежду. Сбрасываю одежду и погружаюсь в эту огромную ванную. Я не собираюсь набирать ее сейчас, потому что это займет слишком много времени, я просто хочу немного ополоснуться.
И побрить ноги.
Кто знает, что ждет впереди.

Мое отражение в зеркале становится чуточку лучше, но я жалею, что помыла голову сегодня утром — теперь мне следует сделать это еще раз, потому что волосы намокли и я вспотела.

— Час макияжа! — кричит Лорейн и застает меня в полотенце посреди комнаты Гарри.

Ох, моя неофициальная работа визажиста. Конечно же.

— Хорошо, я накрашу тебя, а потом себя, — соглашаюсь я, — только дай мне одеться.

Я снова надеваю то же белье и футболку, оставаясь в одних трусах. Это Лорейн. Мне плевать.

— Тенями, — говорит подруга, — коричневыми.

Она каждый раз просит меня об этом. Я наношу тональный крем, немного выделяю скулы и спинку носа, оформляю брови, а затем самое интересное. Глаза. Я не хочу ничего дерзкого, но подвожу глаза подруги коричневым карандашом — это не черный, но эффект тоже будет. Она выбирает ту помаду, которую я отнесла к типу «дневной», а затем, улыбаясь сама себе в зеркале, целует меня в щеку.
След остается, и я, цокая — но не злясь — иду смывать его, чтобы заняться своим лицом.

Делаю тоже самое, только глаза чуть светлее и другую помаду. Она темно-красная, почти бордовая, и это мой любимый цвет в этом сезоне.

Мы с Лорейн переглядываемся и роемся в своих вещах.

— Остин говорил, что на ужин мы пойдем в какое-то крутое место, — шепчет подруга, — поэтому это отличный повод, чтобы надеть платья.

Мое — черное, а у Лоры — светло-голубое. Я пользуюсь дезодорантом и кидаю ей, в то время как Лорейн передает мне пачку с колготками. Я радуюсь тому, что в последний момент подруга напомнила мне положить босоножки на каблуке.

Это платье — мое любимое. Оно с открытыми плечами, но сзади идет вдоль позвоночника и медленно переходит в толстый чокер вокруг шеи. Я помню, что надевала похожее украшение во время нашей первой встречи с Гарри.

Лорейн не прекращает смотреть на меня, и я чувствую себя неловко. Мои волосы все еще много мокрые, но я не хочу сушить их феном. Они испортятся.

— Почему ты так смотришь? — не выдержав, спрашиваю я.

— Ты красотка, — говорит подруга.

— Ты тоже, — я подмигиваю ей, и это выходит слишком нелепо. Мы смеемся так, что мой живот, кажется, может вот-вот лопнуть.

Лорейн подскакивает с кровати, и в следующую секунду я понимаю, почему. Мы слышим стук с улицы — или, точнее, то, как парни долбятся в дверь. Прошло больше часа, но мы теперь полностью готовы к тому, чтобы отправиться в какое-то крутое место. Или не очень крутое. Без разницы.

— Откроешь? — прошу я Лорейн, потому что чувствую, как паника внутри меня нарастает.

Я слышу, как подруга протягивает «у-у», и что-то в гостиной падает. Пол в коридоре скрипит, и я буквально чувствую его присутствие каждой клеточкой своего тела. Гарри повсюду. Гарри здесь.

— Джиджи? — спрашивает он меня как-то слишком странно.

Гарри снимает с себя горнолыжный костюм, и я спешу помочь ему убрать его в шкаф. Он немного шатается, и от него так странно пахнет.

— Ты пил? — спрашиваю я.

— Немного. А ты тут... собиралась.

Я киваю.

— Да, — соглашаюсь я с ним, — собиралась.

— Я сильно замерз, — он подходит почти вплотную ко мне, — но тебя не было рядом, — я чувствовала его присутствие, тепло его тела, но теперь все пропадает. И я не чувствую ничего, потому что Гарри делает шаг назад, — поэтому пришлось повысить градус.

Гарри стоит передо мной в футболке и одних боксерах, и я всеми силами пытаюсь не смотреть на него.

— Ты красивая, — шепчет он, касаясь пальцами моих волос.

— Спасибо, — еле слышно отвечаю я.

Рука Гарри скользит ниже, к моей шее.

— Но, прошу тебя, сними этот чокер.

Чуть пьяный Гарри — тот, за кем мне нравится наблюдать. Он держит себя в руках, но я знаю, что он стал более расслабленным и спокойным. Особенно со мной.

— Почему? — спрашиваю я, немного расстраиваясь. — Тебе не нравится?

Гарри улыбается, и его лицо почти касается моего.
Но нет.

— Не-а, — качает он головой, — проблема в том, что мне нравится слишком сильно.