Его дом уютный и просторный, и это идеальное место для того, чтобы греться после заснеженных склонов.

— Тут только три места, где можно лечь спать, — хрипит Гарри, — это моя комната, гостевая и диван в гостиной. Ты будешь спать в моей, а я на диване.

Этот дом не такой большой, но очень уютный. Гостиная соединена с кухней, и отсюда открывается изумительный вид на лес и горы. Ты заходишь в дом и сразу попадаешь сюда, а дальше — небольшой возвышающийся коридор с неизвестными мне дверями.

— Я тебе все покажу.

Я иду вслед за Гарри и опускаю взгляд на диван, где он собрался спать. Я не думаю, что это хорошая идея, если честно. Он маленький для такого большого парня.

— Может, лучше мне лечь на диван, а тебе — в свою комнату? — предлагаю я. — Неправильно получается.

Джентельмен Гарри — это то, с чем я сталкиваюсь снова, снова и снова.

— Даже не думай.

Первая комната, в которую мы заходим — комната для гостей. Это похоже на номер в отеле: кровать для двух человек, журнальный столик, два кресла, шкаф, зеркало и ванная. Я киваю, когда перестаю любоваться видом из окна.

— Эх, — выдыхаю я.

— Что-то случилось?

— Я поняла, что забыла предложить тебе заехать в магазин за продуктами и... алкоголем, — я точно знаю, что мы собираемся выпить вечером, но мне неловко говорить. Не имею понятия, почему.

— Зачем? Тут все есть.

— Просто так было бы, — я уже представляю, как глупо это прозвучит, — эм, дешевле. Не знаю, знаком ли ты с таким словом.

Я пытаюсь отшутиться, потому что студенческая жизнь научила меня этому. Бери свое. Купи вино в коробке за пару долларов и делай вид, что это лучший напиток в своей жизни. Экономь. Не покупай выпивку в клубах и ресторанах. Зайди в магазин.

— Когда ты со мной, деньги — последнее, о чем тебе стоит беспокоиться.

Гарри открывает передо мной дверь в его комнату, и я вижу разительную разницу между тем, что видела только что. Эта — обустроенная со вкусом. Тут огромный стеллаж длиной во всю стену, и он полностью набит книгами. Кровать такая большая, что могло бы поместиться пятеро человек, но Гарри, конечно, не заставит меня спать рядом с ним.

Я вспоминаю, что мы уже делали это, и я бы повторила. Но такие мысли нельзя произносить вслух. По крайней мере, пока на улице светло.

— Мы могли бы спать тут все вместе, — хихикаю я, — и место бы осталось для еще целой армии.

Гарри качает головой и улыбается уголками губ. Я падаю на его кровать, и мое тело немного подлетает вверх — такая она мягкая и пружинистая. Вентилятор крутится, и я просто смотрю на него, следя за каждым оборотом. Глупо.

Я скольжу взглядом по всем этим книгам: Гарри читал каждую из них? Тут висят картины, но не так много, и я представляю, что каждая из них имеет свою особенную историю для этого странного парня. Когда я слышу тихий смех Гарри, и знаю, что это из-за меня и моей вертящейся вслед за вентилятором головы, я поднимаюсь и уверенно открываю дверь в ванную комнату.

— Ванную нам с тобой придется делить, — поясняет Гарри.

Она гигантская! Может быть, это даже джакузи, я не имею понятия и не решаюсь спрашивать.

— Ты бываешь тут летом? — задаю вопрос я.

— Да, часто, — отвечает Гарри, — тут много мест для рыбалки.

Я вспоминаю, как ездила на рыбалку с папой в детстве и... все. Не то чтобы нас с этим занятием слишком многое связывало.

Мы слышим рев мотора с улицы. Это, должно быть, Лорейн и Остин приехали. Я иду ко входу и знаю, что Гарри делает тоже самое. Жду не дождусь реакции Лорейн на то, что будет окружать нас в эти выходные, потому что у меня создается ощущение, будто мы попали в самый милый рождественский фильм.

— Ну вы и гонщики, — кидает Остин и ставит вещи у входа.

Лорейн идет за ним, и ее взгляд встречается с моим. Я знаю, что нам обеим не терпится поболтать немного на едине, и именно этим мы собираемся заняться.

— Я покажу Лорейн их комнату, ладненько? — кидаю я и тащу подругу за собой, пока Гарри и Остин говорят о машинах и скорости.

— У меня вся задница затекла, пока мы ехали, — жалуется подруга, когда мы поднимаемся по небольшой лестнице, ведущей к коридору, — представляю, как кто-нибудь, надеюсь не я, будет лететь с этой лестницы этой ночью.

Я смеюсь, потому что тоже думала об этом, когда в первый раз увидела ее. Я могу и просто так свалиться отсюда, даже не выпив и глотка.

— У меня тоже, — это я про то, как в машине сидеть неудобно, — Гарри сошел с ума, представляешь, он жал на педали, а я держала руль, когда мы с вами в гонки играли. Я думала, что не справлюсь, и в итоге мы впечатаемся в какой-нибудь столб. Но нет, как видишь.

Я не горжусь собой. Просто радуюсь, что в этот раз все немного было на моей стороне.
Просто умереть такой смертью мне не слишком хотелось бы.

— Сказал бы мне кто год назад, что мы будем на отдыхе с Гарри Стайлсом в его домище в Маммоте, а еще, что у тебя будет что-то непонятное с ним — ни за что бы не поверила. Хоть убей, — восклицает Лорейн, когда заходит в комнату, предназначенную для их ночлега.

Я соглашаюсь. Этот мистер Гарри Стайлс, звезда хьюстонских новостей, мистер-всегда-делаю-все-правильно, теперь просто Гарри. Практически мой. Но я не тороплюсь с выводами.
Гарри, с которым я спала в одной кровати. Гарри, который называет меня «малышкой» и «деткой», да так, что вся моя душа замирает в этот момент.
Как много потрясений.

— Когда ты общалась с Остином, я думала, что это обычный парень какой-нибудь, студент или консультант в магазине. Но все так закрутилось.

Мы киваем и валяемся на кровати. Я снова слежу за вентилятором и не могу успокоиться.

— Кстати, Гарри сказал, что я буду спать в его комнате, а он — на диване, — я не знаю, жалуюсь я или просто рассказываю этот факт.

Лорейн приподнимается на локтях и смеется.

— Я думала, что за одной ночью последует вторая, — хихикает она, прикрывая рот.

— Я тоже, — признаюсь я. Я не забивала себе голову этим, просто... Мне бы этого хотелось, вот и все, — просто он слишком хорошо воспитан, поэтому... Посмотрим.

У нас есть день, чтобы научиться стоять на сноуборде, поэтому мы возвращаемся в гостиную или кухню. Я пью апельсиновый сок из холодильника и думаю о том, откуда тут вообще продукты? Если я правильно понимаю ситуацию, эти коттеджи сдают в аренду посуточно, но Гарри купил себе один из них насовсем. Или он снова владелец. Понятия не имею. Наверное, есть здесь кто-то, кто приходит убираться и может обновить холодильник перед приездом.

— У тебя есть термобелье, Джиджи? — спрашивает меня Гарри.

И я вдыхаю воздух сквозь сжатые зубы. Нет, конечно нет. Я так и знала, что забуду что-то важное.

— Я забыла, — протягиваю я, и Гарри тащится со мной в комнату. Его комнату, которая на одну ночь станет моей.

— Я поищу сейчас, — говорит он, роясь в комоде, — посмотри костюм в шкафу, у меня их несколько. Возможно, тебе что-то подойдет.

Я знаю, что буду выглядеть как медведь, но, пожалуй, смогу пережить такую потерю. Гарри разводит руками в воздухе, а затем открывает свой рюкзак.

— Ты наденешь мое, — внимательно говорит он, — но если я замерзну... Тебе придется сделать с этим что-то.

Может ли быть еще страшнее и сладостнее одновременно? Его двусмысленные намеки сводят меня с ума, потому что я абсолютно точно не понимаю, в каком направлении мы движемся.

Я переодеваюсь, натягиваю на себя термобелье Гарри, а затем ищу в шкафу костюмы. Я прошу Гарри вернуться в комнату, чтобы он сказал, какой сам планирует надеть.

— Мне без разницы, — говорит он.

— Я отобрала у тебя термобелье, поэтому, прошу, выбери сам на этот раз.

Через пару мгновений Гарри протягивает мне светло-голубой костюм, и я надеюсь, что не буду выглядеть, как девочка в мешке.

Проходит около десяти минут, и мы все встречаемся в гостиной, одетые в эти яркие костюмы. Гарри говорит, что мы возьмем сноуборды напрокат, и мы отправляемся ко входу.

***

— Встань на ровную поверхность, — говорит Гарри.

Я готова потерять равновесие прямо сейчас. Я не знаю, как обращаться с этой штукой. Более того — не хочу знать.

— Делай толчки свободной ногой, — Гарри учит меня и придерживает за спину, потому что я могу упасть в любую секунду.

Гарри заставляет меня попробовать скатиться с малюсенького склона — с него вообще никто не катается, и я, уверенно отталкиваясь ногой, качусь вниз, как снежный шар. Парень подбегает и помогает мне подняться, отряхивая меня от снега.

— Ты каталась на скейте когда-нибудь? — спрашивает он.

— Ну, — я пытаюсь вспомнить, — да.

— Попробуй так же. Просто едь прямолинейно, отталкивайся свободной ногой.

Я отрицательно качаю головой.

— Неа, — говорю я, — это не для меня.

— Я не хочу сидеть весь день в домике, — помрачнев, говорит парень.

— Не сиди. Я сама.

Он отрицательно качает головой и заставляет меня учиться кататься на сноуборде опять, опять и опять. Гарри берет меня за руку — и мы едем вместе. Так оказывается намного легче, потому что я просто пытаюсь ровно стоять и все. Склона почти нет, и мы едем по ровной поверхности, поэтому это оказывается таким легким и даже приятным.

Лорейн падает еще больше, чем я, и мы смеемся вместе, когда еле-еле доезжаем до друг друга.

— Может, нахрен все это? — предлагает подруга. — Пойдем посидим, соберемся, а они пока покатаются.

— Давай, — соглашаюсь я.

Я пытаюсь добраться до Гарри, и он протягивает руки. Так родители встречают своих малышей, когда те делают первые шаги по направлению к ним. Я почти доезжаю до Гарри, но в последний момент падаю, утягивая его за собой.

— Черт, — шепчу я.

— Да уж, — Гарри смеется, и в душе я радуюсь этому.

— Мы с Лорейн вернемся в дом, ты не против? — спрашиваю я с опаской. — Этот спорт — реально не мое.

Гарри закатывает глаза, и я никогда еще не видела его таким искренним и живым. Беззаботным.

— Вот ключ, — говорит он, доставая его из кармана, — не убей себя по дороге.

Я не сдерживаю улыбки.

— Ты себя тоже, — кидаю я напоследок, — веселитесь.