- Что же делать? А если они все-таки позвонят? О, какой я дурак был, что пришел к ним на собеседование сегодня! – Нэнси скручивал в руках ремень безопасности, раз за разом сокрушаясь по поводу того, что не предупредил отдел кадров о том, что уедет в выходные из города. Они направлялись за город, на семейный ужин в дом Боуэллов.

- У них тоже есть выходные, Натан, не переживай. Они позвонят в понедельник.

- Но ни из одной компании, в куда я сходил на собеседование в четверг, никто так и не позвонил. А вдруг?.. – Он схватил Тони за плечо. – А вдруг они все это время раздумывали о том, брать меня или нет, и сейчас решили, что надо звонить. Но меня нет дома!.. Тони, это катастрофа! Нам необходимо вернуться.

- Натан, мы уже почти на выезде из города. – Тони притормозил, пропуская пешеходов на переходе. – Да и маме я обещал, что приедем пораньше.

- Ну, давай хотя бы заедем в те компании, куда я ходил на собеседование, и всем оставим номер телефона твоих родителей. Ох, почему я не подумал об этом раньше? Какой же я тупой, Боже!..

- Натан. – Тони положил руку ему на колено. – Все будет хорошо, не беспокойся. Если им действительно понравилась твоя кандидатура, они обязательно позвонят в понедельник. Да и мы не будем оставаться на ночь – мы уже сегодня вечером вернемся. Нас не будет дома всего пару часов!

Нэнси опустил стекло и закурил, нервно жуя губы. Тони убрал руку с его колена, чтобы переключить передачу.

- Почему вообще нельзя прямо сказать? – Продолжил вопрошать его Нэнси, отвлекшись от изучения ускользающего, словно шелковый шарф, города. – «Вы нам подходите. Пожалуйста, приходите завтра и начинайте работать». Зачем надо перезванивать? Неужели и так неясно, стоит ли нанимать работника или нет?

Тони поджал губы. Он подозревал, что Нэнси не удастся с первого раза найти себе работодателя. У него не было даже документа об окончании швейных курсов. Что уж говорить о полностью пустой истории трудоустройства? Сколько раз в своей жизни он слышал эту отвратительную фразу от менеджера отдела кадров, а ведь у него был и диплом с отличием, и первоначальный опыт работы. Тони прекрасно представлял себе, что дальше этого обещания никто не пойдет. Но очень не хотелось отнимать у Нэнси надежду.

- Ведь эти из ателье «Бриошь» сразу же сказали мне, что я им не подхожу. – Как назло вспомнил Нэнси. И сразу же встрепенулся, словно воробей. – Значит, другим подхожу, верно? Иначе они бы так же отказали мне.

- Давай лучше настроимся на визит к родителям. – Тони поправил воротник на рубашке. Нэнси заставил его вырядиться так, как будто у него был выпускной в старшей школе. Как бы Джим не засмеял.

- А что? Мне что-то нужно знать? – Нэнси закрыл окно, повернувшись к нему, насколько позволял ремень.

- Ну... - Тони прибавил газа, оказавшись за городом. – Отец – руководитель сети гостиниц по Орегону. Отели класса люкс. Джим его зам. Жена Джима, Элис, домохозяйка. Мама раньше работала в музее, я тебе говорил. Моя семья – люди достаточно обеспеченные, пошлые шуточки им не очень понравятся.

Нэнси хмыкнул, но ничего не сказал.

- Но там опасно даже не это. – Автомобиль въехал в тоннель. Мимо замелькали круглые светильники. – Просто держись подальше от отца. Он человек очень властный, серьезный. И... он гомофоб. А Джим из кожи вон лезет, чтобы быть на него похожим. Поэтому он тоже не особо приветлив к таким людям, как мы.

- Скажите тоже! – Произнес Нэнси, когда машина снова оказалась под солнечным светом. – Везешь меня в семейку гомофобов и просишь быть паинькой. А мать что?

- Нет, мама другая. – Тони провел ладонями по гладкой оплетке на руле. – Она пытается понять. Насчет Элис не знаю. Но когда будешь знакомиться, старайся держаться ближе ко мне, хорошо?

Не услышав от него ответа, Тони повернул к Нэнси голову. Тот сидел, обхватив себя руками. Когда Нэнси поймал его взгляд, уголки его губ разъехались в стороны, словно разошлись нитки. Этот взгляд не говорил ничего хорошего или, по крайней мере, стабильного.

- Я со всем разберусь, дорогуша. – Сладко промурлыкал Нэнси, вдруг откинувшись на спинку кресла и расставив ноги. – Смотри, какой у меня секретик есть. – Его руки скользнули на пряжку ремня, расслабили его, затем расстегнули пуговицу и ширинку. Стянули брюки слегка вниз. Тони увидел алое кружево женских трусиков.

- Ох, Натан...

- Только тише. – Нэнси провел рукой по его щеке. – Как насчет того, чтобы остановиться где-нибудь на обочине? Нам в ближайшие несколько часов и посмотреть друг на друга нельзя будет. Но ведь мы такие грешники, Тони. Ужасные грешники!..

Его тело снова прогнулось в сладкой, порочной неге. Тони сглотнул, пытаясь сосредоточиться на дороге.

- Нет, я не думаю, что это хорошая идея. – Сказал он, уставившись в полосу сухого асфальта перед дорогой. – Нам лучше не опаздывать.

- О, сладкий, я умею все очень быстро делать. – Нэнси щелкнул ремнем безопасности, высвобождаясь от него. – Только позволь мне...

- Н-нет, Натан... Это... Боже, ведь мы же собираемся к моим родителям... - Его руки сжали руль, когда он почувствовал ласкающие, круговые движения на внутренней стороне бедра.

- Я не буду целовать твою маму, если ты об этом. – Нэнси хихикнул, пытаясь справиться с его ремнем.

- Нет, подожди... - Тони зажмурился. Автомобиль взревел от того, что он нажал на педаль газа сильнее прежнего. – Натан! Я сказал, нет. Давай оставим это... до вечера. Когда окажемся дома. Окей?

Нэнси остановился. Затем выпрямился, все еще с непониманием глядя на Тони, у которого чуть не свело мышцы на лбу – настолько сильно он нахмурился. Нэнси цыкнул языком, пристегиваясь.

- Как скажете, мистер.

Уже в следующую минуту Тони почувствовал стыд.

- Прости меня, Натан. – Он снова хотел было положить руку на его колено, но Нэнси не дал. – Даже мысли о родительском доме убивают потенцию на корню. Ничего не могу с собой поделать.

- Ладно. – Нэнси улыбнулся. – Я понимаю. Просто я представил, что бы я чувствовал, если бы мы поехали к моему отцу... И почему-то очень возбудился от этого. Мне бы хотелось, чтобы он нас застал.

- Что? Почему? – Тони увидел на горизонте знакомые очертания домов в частном поселке. Еще минут пятнадцать, и они попадут на суд Божий на земле.

- Не знаю. – Нэнси пожал плечами. – Он столько раз говорил обо мне гадости, но никогда, на самом деле, не видел ни одного моего парня. Вот бы его стошнило, да? Прямо на месте! Ха-ха-ха.

- А, еще одно. – Тони невольно напрягся, видя, как приближаются аккуратно стриженные кусты. К поселку вела зеленая аллея, которая в это время года пестрела всеми осенними красками. В детстве ему запрещали кататься здесь на велосипеде. Но он иногда ездил, когда родителей не было дома. – Скажешь, что мы познакомились с тобой в Спарксе, хорошо? Должность ту же можно оставить.

- Да я с вами, мистер, уже такую карьеру состроил!.. Жалко, эти мымры из отдела кадров не слышат.

- Просто я матери признался, что встретил тебя... Когда думал, что больше никогда тебя не увижу. Рассказал, что ты занимался проституцией. А теперь... ну... ты понимаешь, да?

Нэнси и хотел было помучить его своим фальшивым непониманием, хотя прекрасно понял, о чем говорит Тони, но отвлекся на садовые фигуры, цветочные оранжереи, беседки и качели, которые в богатстве показались во дворах жильцов частного поселка. Они доехали до поста охраны, там Тони коротко переговорил со служащим, который знал его с пяти лет. Когда шлагбаум поднялся, они въехали на территорию поселка.

- Бог ты мой!.. – Выдохнул Нэнси, крутясь на месте и разглядывая окружающую роскошь. – Энтони Боуэлл! Я так и знал, что ты лорд! Как красиво!.. Какой фонтан!.. Ух ты, смотри, у них есть домик на дереве. Наш с отцом дом в Бирмингеме был хуже, чем этот домик на дереве! Ох, какая собака!.. Настоящий теленок!

- Да, это Грейдсы. – Тони кивнул. – У них тут самая помпезная помпезность из всех. Наслаждайся.

Они миновали еще несколько не менее роскошных домов: белых, с колоннами, с ровными лужайками, богатством цветов и статуй. Затем повернули налево, проехали еще два двора и припарковались возле двухэтажного дома с длинной мансардой почти во всю длину второго этажа. Над ними склонили ветви рядом стоящие клены. Вольно пахло сыростью и чистым воздухом, не испорченным ни автомобильными выхлопами, ни заводской смолой. Запах детства.

- Так, ладно. – Посидев и посмотрев на свет в окнах, сказал скорее себе Тони. – Бери свои презенты и пойдем. Чем раньше придем, тем быстрее уйдем.

- Сладкий, не будь таким пессимистичным. – Нэнси наклонился, поцеловав его в щеку. Тони подавил желание быстро отереть след от поцелуя, как будто кто-то мог понять, что они целовались. На этот раз на Нэнси не было помады. – Ведь они же твои родители. По крайней мере, нас никто не побьет.

Они выбрались из машины. Нэнси передал Тони коробку конфет и коробочку с китайским чаем. Сам взял пакет с подарком для Стива и цветы. В последний момент решил, что для мамы Тони нужны еще и цветы.

- С чего ты взял, что нас не будут бить? – Немного нервно рассмеялся Тони, направляясь с ним к воротам.

- Что ты, лапушка? Люди, живущие в таких домах, других не бьют. – Нэнси поправил волосы, затем повернулся к Тони, пригладил края его воротничка. – По крайней мере, сами.

- Мистер Боуэлл! Добро пожаловать. – Дверь им открыла горничная, миссис Брук. – Пожалуйста, проходите!

Она протянула было руки, чтобы принять цветы, но Нэнси прошел мимо, не заметив этого жеста. Тони последовал за ним, сказав, что они сами справятся со своими вещами.

- Миссис Боуэлл в гостиной. – Горничная указала в сторону. – У Вас будут еще какие-то вещи, чтобы отнести в Вашу комнату или комнату гостя?

- Нет, мы ненадолго. – Тони направился в гостиную. – На этот раз без вещей.

- Энтони, милый! – Мама вышла ему навстречу, услышав голос. Сразу же крепко обняла, засмеялась, заговорила, заблестела счастьем в глазах. Тони отметил, что она прихорошилась: надела элегантное платье цвета кофе, сделала прическу. В ушах сияли алмазные сережки, подаренные мужем на юбилей.

- Привет, мам. – Тони обнял ее одной рукой, держа в другой презент. Затем сунул конфеты и чай. – Это тебе.

- Что ты, милый!.. – Мама рассмеялась, приложив руку к груди. – Беатрис! Возьми, пожалуйста! – Миссис Брук мигом подлетела, спеша принять подарки и отнести их в гостиную.

- Это Натан, познакомьтесь.

- Миссис Боуэлл, я очень рад с Вами познакомиться! – Нэнси протянул ей букет. Потом тоже полез обниматься, немало удивив хозяйку. – У Вас отличный сын! Настоящий лорд. А какой журналист!.. Читали последний выпуск с его статьей? Умопомрачительно!

- Да, у Тони чудесный слог. – Мама кивнула, глядя то на Тони, то на Натана. За ее спиной вскрикнул ребенок. – Ой, что-то я замечталась. Проходите!..

Тони и Нэнси прошли вслед за ней в освещенную гостиную. Стол уже был сервирован, но закуски и блюда пока не выставлены. Стояли только графин с лимонадом, несколько стаканов и фрукты в вазе. На диване сидела длинноволосая девушка с румяным, похожим на упитанного птенца, ребенком. Она покачивала Стивена на коленях, но младенец морщился, водил вокруг руками, словно что-то искал.

- Натан, это Элис. Элис – мой друг Натан. – Поздоровавшись, представил жену брата Тони. Девушка улыбнулась, протянула руку Нэнси. Тот, не смея оторвать от ребенка взгляд, зачарованно сел рядом.

- Ну-ну-ну, кто тут у нас куксится? – Залебезила мама Тони, суя ребенку в ручку погремушку. – Что такое?

- Он плохо переносит пока поездки. – Пожаловалась молодая мать. – Пока ехали, три раза пришлось остановиться.

- Конечно, такой малыш, а уже разъезжает по гостям! Дай-ка его мне. – Мама Тони приняла ребенка, но тот заверещал сильнее прежнего, упершись ей в грудь руками и ногами.

- Какой Вы у нас путешественник, маленький мистер Стивен! – Сказал Нэнси, достав из пакета сшитый на днях комбинезон лимонного цвета. На груди были заботливо вышиты две буквы: SB, обозначавшие имя и фамилию ребенка. – А что это для Стиви такое? Одежка? Одежка для Стиви? Кто будет маленьким лимончиком? М? Кто будет?

Младенец вдруг замолчал, оглядывая лицо Нэнси широко открытыми карими глазами, в которых еще стояли слезы. Нэнси положил ему на руки комбинезон. Малыш стал сосредоточенно рассматривать яркую ткань.

- О, да что Вы, Натан, не нужно было!.. – Элис смущенно рассмеялась. Нэнси оглянулся на нее:

- Можно?

- Конечно.

Мама Тони позволила Нэнси взять ребенка на руки. Стивен продолжил изучать Нэнси, пуская пузыри. Затем сказал «та-та-та», ткнув его пальцем в щеку.

- Ничего себе! – Поразилась Элис. – Обычно Стиви к незнакомым людям не идет на руки.

- А мы совсем и не незнакомые уже, верно, Стиви? – Нэнси усадил Стивена себе на руку, повернув к остальным. – Вот, какие мы большие! Настоящий маленький лорд, совсем как двоюродный дядя.

Тони подошел к столу, чтобы налить себе и Нэнси лимонад. Кажущаяся идиллия только сильнее действовала на нервы. Нэнси ворковал с малышом, мама и Элис пораженно переглядывались. С кухни лились манящие запахи еды. На экране включенного широкоформатного телевизора беззвучно катались по льду фигуристы. Все это должен был прервать звук небесного грома. И он раздался. Со второго этажа вниз в гостиную спустились вначале Джим, а затем и отец.

- Поэтому и нужно их прямо сейчас взять за рога, чтобы к следующему сезону все уже было готово. – Объяснял партнеру отец, спускаясь. Затем замолчал, увидев сына. – Энтони, давно не виделись.

Они пожали друг другу руки. Джим, ухмыляясь, тоже протянул руку для братского рукопожатия. Затем обнялись. Нэнси, все так же качая на руках Стивена, приблизился к ним.

- Пап, Джим, это Натан. – Представим им Тони Нэнси. – Натан, мистер Боуэлл и Джим, мой брат.

- Старший, между прочим. – Зачем-то нахально уточнил Джим. Потом глаза его сузились – ему явно не понравилось, что Нэнси держит Стивена на руках. – Стиви, мальчик. Пойдем ко мне.

Младенец не готов был так скоро расстаться с человеком, который привлек его внимание. Стивен закричал, как только почувствовал, что Джим собирается его забрать.

- Может, оставим, пока не надоест? – Поглаживая плачущего ребенка, спросил у Джима Нэнси.

- Элис, чего ты там расселась? Забери ребенка.

Молодая мама торопливо приблизилась к Нэнси, взяла Стивена на руки, стала укачивать, прохаживаясь с ним вдоль стола до окна и обратно.

- Сын. – Сказал отец Тон, взглянув мимолетом на нового знакомого. – Пойдем-ка на крыльцо, поговорим.

Тони обменялся с Нэнси напряженным взглядом. Но так и не смог понять, о чем Нэнси молчаливо ему сообщил. Пошел вслед за отцом на улицу. Накинув верхнюю одежду, они вышли.

Отец подошел к перилам крыльца, достал из-за пазухи пачку сигарет. Щелкнул дорогой зажигалкой, затянулся. Оперся руками о перила, оглядывая Форд Джима, припаркованный следом за его собственной машиной.

- Пап? – Тихо притворив за собой дверь, спросил Тони, когда понял, что не может дольше выносить это гневное молчание. – О чем ты хотел поговорить?

- Читал твою статью. Обе, вернее. – Выдохнув сигаретный дым, негромко начал отец. – Довольно неплохо. Не зря ездил, деньги тратил.

- Спасибо.

Они замолчали. Старший Боуэлл стряхивал пепел в кусты под балконом. В это время года в цветнике у мамы уже почти не осталось цветов. Многие кусты пожелтели, окрасились в багряный, облетели, выставив черные ветви.

- Начерта ты притащил этого? – Наконец, задал главный вопрос отец. Тони пытался дышать через раз, чтобы не выдать своего совершенно детского испуга, который взметнулся в нем наподобие косой стаи журавлей, когда он услышал тон отца. И то, как он выплюнул слово «этого».

- Он... мы с ним... - Начал мямлить Тони, не зная, какие слова подобрать для столь взыскательного собеседника. – Мама сказала, что хочет видеть нас обоих.

- Мать сдурела совсем на старости лет, а ты ее слушаешь! – Отец хлопнул рукой по деревянным перилам. – Скажи мне, Энтони, неужели ты не помнишь, что я тебе сказал, когда ты объявил мне о своей... ориентации?

Тони прекрасно помнил. Цензурных слов там было мало. Как и уважения, либо принятия в принципе.

- Помню, пап.

- А какого хрена тогда я спускаюсь сейчас вниз и вижу этого дырявого у себя в доме?! – Отец развернулся к Тони, сжав зубами сигарету. Затем скомкал ее и выбросил на улицу.

- Мы... мы поедем тогда, пап. Мы прямо сейчас поедем.

- Нет уж, стой. – Отец схватил его за плечо и развернул к себе. – Сейчас ты пойдешь в гостиную, прижмешь свой зад на стуле возле этого п*дораса и будешь вести себя, как обычно. Ты что, забыл, что у твоей матери больное сердце?

- Нет, пап, конечно, я не забыл.

- Досидишь до девяти вечера, затем сошлешься на работу, возьмешь это недоразумение, именуемое мужчиной, и чтобы больше я вас вдвоем на пороге своего дома не видел! Я ясно выразился?

- Д-да, да, сэр.

Отец все еще крепко держал его за плечо. От этой хватки, казалось, могли сломаться кости. Тони вообще весь целиком мог бы сломаться, надави отец чуть сильнее. Его сила была даже не в мышцах и не в мускулах – она была во взгляде, в величавых движениях его духа, в том, как он смотрел и как дышал. Сила, страх перед которой Тони так и не смог побороть в себе.

- Тони, ты только посмотри! – Встретил его на пороге гостиной радостный голос Нэнси, когда они вернулись. – Ну, не чудо ли, а? В самый раз!

Малыш Стивен действительно походил на пухлый лимон в новом комбинезоне. Он ползал по дивану от одной погремушки к другой, время от времени прерываясь на то, чтобы осмотреться, взяться за протянутую руку Элен, встать, огласить присутствующих торжествующим «Оу!».

- Давайте к столу. – Сказала дрогнувшим голосом мама, когда взглянула в лицо Тони. Заставила себя улыбнуться. – Мальчики, садитесь поближе ко мне. Джимми, Элен – вы сюда. Джеф, поручаю тебе открыть этот ужин торжественной речью.

- Милая, давай не сегодня. – Отмахнулся старший Боуэлл, садясь за стол. – Джимми, как мой зам, будь добр.

Говорить торжественные речи перед каждым семейным обедом было их традицией. Как правило, благодарили всех, кто приехал, выражали свои чувства от встречи с близкими, шутили. Джим встал, держа в руке бокал с вином. Откашлялся.

- Гм, здорово, что удалось собраться. – Начал он, кивнув.

Тони не мог не отметить, насколько ладно скроен его старший брат. Джим и прежде мог похвастаться подтянутой фигурой в духе капитана футбольной команды, но с возрастом следить за собой становилось сложнее. Однако не для Джима, который, кажется, стал еще шире в плечах, еще крепче, еще скуластей. От него так и веяло маскулинностью в самом самцовом смысле этого слова.

- И здорово, что Тони на этот раз с нами. – Джим подмигнул младшему брату. – Жаль только, что сестра не смогла приехать. Ну, думаю, на Рождество уж точно всем составом будем. Без всяких там... - Он кашлянул в кулак, насмешливо посмотрев на Нэнси. Тот слушал его выступление с достоинством. – В общем, я рад, что мы приехали, пусть Стиви в дороге и капризничал. Ура!

Все присутствующие поддержали его троекратным «Ура», затем чокнулись. Правда с Нэнси никто не спешил чокаться – до его бокала своим дотронулись только Тони и его мама. Остальные сделали вид, что им далеко тянуться.

- Прекрасная речь! – Восхитился Нэнси. – Джимми Боуэлл, Вы прирожденный оратор!

Старший брат Тони рассмеялся, не зная, как реагировать на эти слова. Но тут ситуацию спасла мама.

- Натан, дорогой, расскажи немного о себе. Кем ты работаешь?

- О, в Спарксе я был администратором в гостинице «Виктория». – Сразу же заговорил Нэнси. Тони поразился тому, как легко он врет. – На новом месте пока не нашел себе работу. Город большой, конкуренция немалая.

- В гостинице? – Мама вскинула глаза на мужа. – Джеф, дорогой, помоги Натану устроиться в каком-нибудь из твоих отелей. Ведь рекомендации, я полагаю, у тебя есть?

Нэнси немного растерянно взглянул на Тони, но затем продолжил импровизировать.

- На самом деле, я думал сменить род деятельности. – Он отпил вина из бокала. – Я увлекаюсь шитьем, кройкой. Хотелось бы устроиться в какое-нибудь ателье.

- Послушай, Натан, а ты, случайно, не шьешь портьеры? – Мама всплеснула руками. – К нам в спальню нужны новые, а я никак не могу найти толкового материала.

- Глория. – Предупреждающе позвал ее муж. Но она лишь отмахнулась от него.

- Даже если и есть материал, то нет ловких рук. Моя швея, которая обычно изготавливала для меня шторы, знаешь ли, с каким-то миллионером уехала жить на Багамы! А я ей говорю: «Джинни, милая, какие Багамы? Ведь у тебя аллергия на морской воздух!». Она мне в ответ: «Любовь все лечит!».

Они вместе с Нэнси засмеялись. Элис тоже поддержала историю смехом, но быстро замолчала, поймав на себе взгляд мужа. Тони улыбнулся. Нэнси подался вперед, прижавшись к его колену своим, но не заметил этого в порыве интереса:

- Миссис Боуэлл, я сочту это за честь! – Сразу же затараторил он. – Но придется Вам показать мне свою спальню, чтобы я снял замеры и нашел нужный материал.

- Глория!

Миссис Боуэлл отвлеклась от Нэнси, переведя раздраженный взгляд на мужа.

- Что, Джеф?

- Я, кажется, уже сказал тебе, что никакие новые портьеры мне в спальне не нужны. Меня вполне устраивают старые!

- Ох, Джеф, не будь таким брюзгой. – Мама рассмеялась. – Налейте ему кто-нибудь виски! Джон!

Повар, обслуживавший обед, подошел к хозяину с бутылкой. Тот отмахнулся от него, как от мухи. Но больше возражать супруге не стал.

- Значит, договорились. – Она с удовольствием кивнула, разглаживая белоснежную салфетку с узорами на своих коленях. – После обеда поднимешься со мной в спальню, я тебе все расскажу и покажу. Хорошо?

- Боже, вы все такие чудесные! – Нэнси искренне улыбнулся. – Тони, почему ты не рассказывал, что у тебя такая славная семья? И так долго прятал их от меня!

Тони еле дождался девяти, чтобы схватить Нэнси и рвануть с ним к стоящей на обочине машине. Несмотря на то, что Нэнси и его мама нашли общий язык и трещали без умолку весь оставшийся вечер, Тони готов был провалиться сквозь землю от ядовитых взглядов, которые бросали на них то отец, то Джим. Когда спасение уже было совсем рядом, Тони окликнул вышедший из дома старший брат.

- Эй, Тони!

Тони и Нэнси остановились возле машины, обернулись к нему. Джим уверенно приблизился. Выпитое развязало ему язык и низвело манеры до самых что ни на есть скотских.

- Послушай, братишка. – Обняв его за плечо, сказал негромко Джим. – Вот объясни мне, как другу. Я все смотрю на вас голубых и понять не могу. Почему один у вас как баба, а второй как мужик? Ведь если ты мужик, зачем тебе второй мужик, похожий на бабу? Нельзя ли просто трахать баб, как все нормальные люди?

Тони скинул с себя его руку, не зная, что ответить. На ум пришло почему-то оправдание в том, что прежние его партнеры все были чрезвычайно мужчинами, даже слишком. Но тут к Джиму приблизился Нэнси.

- Лапушка, все очень просто. – Сказал он, поведя темной бровью. Затем молниеносно, в один бросок змеи схватил Джима за ремень джинсов и рванул на себя. – Нормальные люди не трахают баб или мужиков. Нормальные люди трахают любимых. А какого они пола – уже неважно.

Он агрессивно провел рукой от ширинки и до промежности, с прищуром следя за тем, как стремительно краснеет лицо Джима. Шатнувшись, тот едва не упал навзничь, таращась на Нэнси и не понимая, как только что позволил ему дотронуться до себя. Нэнси, захохотав, сел в машину. Тони упал рядом. В следующую минуту они уже мчались в обратную сторону: в свой дом, в объятья друг друга, в свой мир, нервно смеясь, обсуждая внешность Джима, его панику, его почти что падение. Они спасли друг друга. В тот момент это было единственно важным.