Дурацкое послание должно было напугать, но этого не случилось. Я сознавала, что угроза была реальной, что шла она от убийцы — того, кто уже отнял жизнь у двоих... Этот человек теперь был рядом и следовало бы начать паниковать, но вместо этого я чувствовала лишь мандраж, как спортсмен перед стартом в финальном забеге. У всего этого была обратная сторона медали — если убийца рядом, значит, и он не в безопасности.

— Игорь! — я хотела показать ему свой мобильный, но сообразила, что он за рулем. — Притормози.

— Что такое?

— Пожалуйста, сверни на обочину. Это срочно.

Я сжимала телефон обеими руками, словно это было сокровище, которое у меня могли похитить, что в принципе и случилось. Прямо на глазах и сообщение, и фотография исчезли. Я проверила все чаты: вдруг случайно закрыла. Ни следа!

— Черт! — выругалась я вслух как раз в тот момент, когда Игорь затормозил на треугольнике безопасности.

— Что случилось? — спросил он, отстегнув свой ремень и развернувшись ко мне.

— Только что мне пришло сообщение... кажется, это была угроза. А ниже наша фотография в пекарне. Кто-то следил за нами, а может, следит и сейчас. — Я резко повернулась назад и стала всматриваться в заднее окно, но видела лишь темную дорогу.

— Что?! Тебе угрожали, что откроют нашу связь?!

— Про нашу связь?! — меня покоробило, как Игорь назвал наши отношения. Что бы между нами ни было, просто «связью» я бы это не назвала. Кажется, он почувствовал свою ошибку.

— Лина, милая, прости... Я неправильно выразился. Кто-то следил за нами и угрожает тебе...

— Не из-за нас. Там было написано: «Подумай трижды, прежде чем продолжать копать», а следом наша с тобой фотография. Тот, кто ее сделал, был совсем близко...

— Вот дьявол! — кинул Филатов. — Кто бы это ни был, он знает, где тебя найти и у него есть твой номер. Ты многим давала свой телефон?

— Достаточно... — я задумалась, как многим я действительно его могла дать. — Всем, кто был связан с похоронами папы и тем, кто мог прийти... Это весь город и не только.

— Мне это не нравится, Лина. Очень не нравится, — Игорь выпрямился на сиденье, пристегнулся и снова вырулил на дорогу.

— Подумай вот о чем: если этот человек так нервничает, значит я подбираюсь к правде! Игорь, я двигаюсь в правильном направлении, этот гад меня боится! — воскликнула я, но моментально поникла под грозным взглядом моего мужчины.

— Лина, если все так, как ты предполагаешь, этот человек уже убил двоих! Лина, двоих! Думаешь, он остановится? Ты слишком легко все воспринимаешь! Это не игра в сыщика!

— Конечно, не игра, ведь погиб мой папа! — разозлилась я. — И думаешь, мне приятно получать угрозы? Считаешь, я совсем не переживаю? Но как я могу дать слабину, когда дело касается чести моей семьи? Игорь, я обязана выяснить правду!

— Но не ценой собственной жизни!

До дома мы ехали в полном молчании. Всю дорогу я думала, как поступить. Идти в полицию смысла не было, Волков с самого начала не воспринимал меня всерьез, и вряд ли его переубедят исчезнувшие сообщения. Тот, кто их мне направил отлично придумал использовать мессенджер, через который я не узнаю его номер телефона, а сам он сможет удалять угрозы моментально по прочтении. В следующий раз... я не сомневалась, что он будет, нужно заскринить все, что он отправит, тогда, возможно, в полиции обратят на меня внимание. Пока же у меня были лишь догадки, предположения, вопросы без ответов... и все же, где-то я подобралась к правде, понять бы только где.

— Лина, — Филатов припарковался у моего подъезда, но явно не спешил выходить. — Подумай обо мне... Я умру, если тебе причинят зло, даже думать не хочу, что затевает этот псих.

— И что ты предлагаешь? — я скрестила руки под грудью и отвернулась к окну, догадываясь, о чем пойдет речь.

— То же, что и раньше: давай уедем! К черту все! Романовец, моих родителей, завод... Пекарня твоей мамы не пропадет, пока есть подмена, и Галина Дмитриевна скоро вернется. Мы уедем в Москву, там начнем новую жизнь: ты и я. Обустроим свое гнездышко, поженимся, родим ребенка.

— Игорь...

— Тш... — он положил палец мне на губы, не давая договорить. — Выходи за меня?

— Что?! — оторопела я.

— Выходи за меня! Будь моей женой, Лина! Сейчас у меня нет кольца, но завтра же куплю самое красивое.

— Игорь, так нельзя... Мы же только сошлись, только стали узнавать друг друга...

— А мне кажется, что этих девяти лет и не было. Все, как раньше. Чего тянуть?

— Я так не могу!

Мне срочно требовался воздух. Я начала задыхаться в его душной, пропахшей химическим ароматизатором, машине. Чертов ремень никак не хотел отцепляться, но как только из него выпуталась, я выскочила на улицу, и, прислонившись спиной к дверце автомобиля, стала жадно хватать ртом воздух.

— Лина! Тебе плохо? — обогнув автомобиль, Игорь бросился ко мне и подхватил под руки, словно я пыталась упасть.

— Нет, просто не хватает воздуха, — с трудом ответила я. — Пойдем в квартиру.

В одном из окон второго этажа колыхнулась занавеска. Кто-то нас видел и вполне мог признать в моем спутнике Игоря. К черту, если так. В конце концов, сейчас мы не делали ничего плохого, оба были свободными и могли позволить себе любить друг друга. Только почему-то я продолжала ощущать себя преступницей. Может, даже лучше, если наш тайный роман станет достоянием общественности? Может, именно из-за этого я чувствую на себе это непонятное давление то ли вины, то ли чего-то другого... Как иначе объяснить свою реакцию на предложение Игоря?..

Мы вошли в темную квартиру, и я не дала ему включить свет. Сбросив на пол прямо в прихожей свой пуховик, я пригвоздила Игоря поцелуем к стене.

— Что ты делаешь, сумасшедшая?.. — отстранившись и взяв в ладони мое лицо, произнес он сквозь улыбку.

— А на что похоже? Я хочу тебя...

Это было правдой. Он действовал на меня, как наркотик: стоило попробовать, и невозможно оторваться. Но мое желание было продиктовано отнюдь не влечением... Я хотела прогнать непрошеное беспокойство.

Игорь не сопротивлялся, с жаром отвечая на мои поцелуи и ласки. Верхняя одежда осталась валяться в прихожей, обувь была разбросана по пути в спальню, все остальное где-то на полу... Мы вновь любили друг друга, сгорая без остатка в своей страсти. В его объятиях я забывалась, отпуская все тревоги.

Утром Филатов вызвался подвезти меня до пекарни. Он лично хотел убедиться, что там все в порядке, и ничто мне не угрожает. Ради этого нам пришлось выехать раньше обычного, ведь потом ему нужно было прямиком ехать на работу. Я недолго поупрямилась, но быстро сдалась, ведь лишние минуты рядом с любимым человеком дорогого стоили. Удивительно, даже от одной мысли, что вскоре мы расстанемся до вечера, я ощущала огромную тоску.

В пекарне было все в порядке — ни угроз, ни дохлых крыс, ни чего-то подобного. Я сварила нам кофе и подогрела Игорю кусок пирога, дома мы не успели позавтракать. В этот день я дала Маше выходной, поэтому можно было не переживать, что кто-то нарушит наше с Игорем уединение.

— Ты простишь? Сегодня не смогу у тебя остаться, — виновато проговорил Игорь.

— Почему? — раздосадовано спросила я, мне казалось таким естественным, что теперь каждую ночь мы должны проводить вместе.

— Я две ночи не ночевал дома. Конечно, я принимал у тебя душ, но все же мне пора побриться и поменять одежду...

— Можно заехать вечером к тебе, взять вещи, и ко мне. Или я могу остаться у тебя, — предложила я.

— Лучше я заеду за тобой, мы поедем к тебе, поужинаем, а потом я вернусь к себе... Тем более, дома смогу немного поработать. Из-за всего, что с нами случилось в последние недели, я сорвал кучу сроков.

— А если я останусь у тебя, то буду мешать? На выходных возвращается мама, и мы больше не сможем ночевать у меня. Да и я не смогу оставаться на всю ночь вне дома, она же поймет, с кем я.

— На выходных... — задумчиво повторил он. — Лина, а знаешь, ты права, что мы торопимся.

— О чем ты?! — заволновалась я.

— У нас все так закрутилось. Вчера я насел на тебя с замужеством, и ты совершенно логично испугалась. У нас должно быть все правильно. Мне важно, чтобы ты была уверена во мне...

— Но я уверена!

— Даже хорошо, что твоя мама возвращается. Станем встречаться, как обычная пара, которая только начинает отношения: свидания, ужины, встречи наедине... Сначала тайно, пусть это тоже превратится в романтическое приключение, потом объявим всем о нас и тогда... — Игорь выдержал паузу, — я попрошу твоей руки по всем правилам.

Я представила, как он становится на одно колено, протягивает мне бархатную коробочку со сверкающим в ней кольцом, с придыханием задает тот самый вопрос, и я отвечаю «согласна». Вот только вся эта помпезность мне никогда не нравилась. Можно же просто — наедине, когда только двое...

— Я согласна на свидания и ужины, но предложение по всем правилам... К чему это, Игорь? Ты же знаешь, я хочу провести с тобой всю жизнь. Кольцо на пальце, штамп в паспорте — не главное. Мы вместе, мы любим друг друга — вот что имеет значение.

— Ты так непохожа на остальных, — Игорь притянул меня к себе и провел ладонью по щеке. — Обычно девушки мечтают обо всем этом: кольцо, белое платье, лимузин. Мне вся эта дребедень тоже не нужна. Можно просто пойти в ЗАГС и расписаться.

— А можно просто пожить так, — я щелкнула его по кончику носа и выскользнула из объятий. — Давай сейчас не будем об этом. Мы только два дня официально вместе.

— Хорошо, отложим этот разговор, тем более, мне пора бежать. Я заеду в семь.

После ухода Игоря я замесила тесто для хлеба, убрала зал и поставила в духовку порцию пирожков. Пока выпечка подходила, появилось время перевести дыхание. За окном еще было темно, и лишь в свете фонарей и снега я могла разобрать редкие спешащие на работу фигуры. А вдруг среди них затесался убийца? Вдруг он выжидал, пока я останусь одна, чтобы нанести удар? Вчера рядом с Игорем мне не было страшно, а вот сейчас моя храбрость куда-то пропала. До рассвета оставался еще час...

Большие окна пекарни демонстрировали меня, как на витрине, в то время как я с трудом могла бы различить того, кто прятался во тьме. Если он затаился на улице и наблюдает? Я ринулась закрывать ставни...

Теперь, когда меня не могли видеть с улицы, стало немного спокойнее. Я опустилась на стул за стойкой и открыла кассу, чтобы пересчитать наличные и отложить зарплату Маши, как вдруг на кухне послышался какой-то шум, будто кто-то случайно задел что-то металлическое, и оно с грохотом упало. Неужели кто-то влез внутрь? Я окинула взглядом стойку и зал в поисках чего-то похожего на оружие, но ничего не нашла. Не лучше ли схватить одежду и выскочить на улицу, пока этот кто-то на кухне? Можно запереть его внутри и вызвать полицию...

Я соскочила со стула, дернула с вешалки пуховик и, не переобуваясь, а лишь подхватив свои угги, выбежала на улицу. Дрожащими руками закрыла пекарню и тут поняла, что телефон остался внутри. Дура! Дура! Дура! Как только ни ругала свою глупость, но поделать ничего не могла. Переобувшись прямо на крыльце, я отошла от пекарни и огляделась. В конце улицы шел молодой парень, и я бросилась к нему.

— Извините, у вас есть телефон?! Вы не могли бы позвонить в полицию?!

— Что? Нет. Я спешу, — пробормотал молодой человек и попытался меня обогнуть.

— Я работаю тут, в пекарне. Кто-то проник внутрь...

— Девушка, я спешу. А свой развод испробуй на ком-нибудь другом, — недовольно сказал он и поспешил прочь.

— Это не развод... — кинула я ему в спину.

С другой стороны тротуара вывернула девушка. Я понадеялась, что она окажется более понимающей, и подбежала к ней.

— Простите, я работаю в этой пекарне, — я указала на вывеску. — Кто-то проник внутрь и, кажется, сейчас заперт там. Вы не могли бы позвонить в полицию?

— На вас напали? — заволновалась незнакомка и осмотрела меня с ног до головы.

— Нет... но я слышала какой-то шум в кухне и подумала, что кто-то проник внутрь.

— Вы не проверили? — с укором уточнила девушка.

— Нет, мне... мне стало страшно, — честно призналась я.

— Вряд ли полиция подорвется из-за такой ерунды, — вдохнула она. — Сейчас позвоню своему начальнику. Может, он поможет. Илья знает это место...

— Илья? Случайно не Романов?

— Он самый.

Чего еще можно было ожидать от Романовца — городка, где все друг друга знают. Подобное совпадение в Москве было бы чем-то неожиданным, а здесь совсем не удивило. Девушка оказалась поваром на полставки в бургерной Ильи, она работала только в первой половине дня и занималась заготовками и бизнес-ланчем. По чистой случайности сегодня она шла на работу раньше обычного и очутилась вовремя на моей улице. Полина, так она представилась, позвонила Илье и со мной дождалась его приезда.

— Полька, спасибо, — Илья протянул ей двести рублей. — Закажи такси до бургерной, ты намерзлась тут спозаранку.

— Ой, да ладно тебе. Не могла же я оставить Эвелину одну такую перепуганную, — она не взяла денег и кивнула мне. — Ну теперь все будет норм. Рада знакомству, забегай на обед.

— Полина, спасибо большое, — искренне ответила я.

— Ну рассказывай, Маркова, что стряслось? Кто забрался в пекарню?

— Не знаю, я услышала какой-то шум, выбежала на улицу и закрыла дверь на ключ, — я протянула Илье связку.

— Какого рода шум? — он взял ключи, подошел к крыльцу, но не спешил открывать.

— Не знаю... Грохот какой-то, как будто кто-то крался и на что-то случайно налетел...

— Стой здесь, Маркова. Если что, ори на всю округу «пожар». Поняла? «Пожар».

Я кивнула, и Илья стал открывать дверь. Он скрылся внутри, и воцарилась недобрая тишина. Прислушалась: ни звуков борьбы, ни разговоров.

— Маркова! Иди-ка сюда! — крикнул Илья, как мне показалось, едва сдерживая смех.

Он стоял у входа в кухню, уперев руки в бока и содрогаясь от смеха. Когда я поравнялась с ним, то поняла, что именно так его развеселило. На полу валялись махровое полотенце и крышка кастрюли, из которой вздувалось в разные стороны дрожжевое тесто. Совсем вылетело из головы, что я ставила опару! А еще...

— Черт возьми! — я подлетела к духовке и, распахнув ее, вытащила противень со сгоревшими пирожками. Кухню заполнил дым и запах превратившийся чуть ли не в угольки выпечки. — Ну как же так?..

— Лин, ты в порядке? — взволнованно спросил Илья, он взял меня за плечи, развернул к себе и стал всматриваться в мое лицо.

— А? Да... просто пирожки испорчены, про тесто напрочь забыла. Скоро открываться, а у меня только вчерашние остатки, — вздохнула я, с трудом подавляя неизвестно откуда взявшееся желание обнять Романова.

— Я не о том. Что с тобой происходит? Ты вдруг запаниковала из-за упавшей крышки, даже полицию хотела вызвать.

— Вчера мне прислали сообщение, чтобы трижды подумала, прежде чем продолжать копать. А потом фотографию меня в пекарне, — призналась я, умолчав, что на фотографии была не одна.

— Лина! — Илья вдруг сам обнял меня, и я прильнула к нему, ведь мне так было нужно дружеское плечо. Между нами что-то происходило... Рядом с ним я чувствовала себя спокойно и безопасно, а это неправильно. Моя любовь — Игорь. Эта мысль мигом отрезвила, и я отстранилась от Ильи.

— Спасибо, что выручил. Это все эмоции: сначала себя накрутила, потом испугалась из-за ерунды.

— Лин, ну это все как бы... не ерунда. — Илья взял табуретку и поставил ее рядом со мной, а сам присел на тумбу. — Что за фотографию тебе прислали? Просто тебя?

— Да. Меня почти в тот же момент, что и сообщение. И еще у него был ник «Я слежу за тобой». Избитый приемчик, да? — я попыталась усмехнуться, но вышло как-то сдавленно.

— Избитый или нет, но мне не нравится, что кто-то тебе угрожает. По сообщению номер пробить можно? Ты в полицию с этим идти не думаешь?

— Сообщение пропало стразу, как я прочитала. Знаешь, есть такая функция в мессенджере «удалить у себя и у собеседника». Мне кажется, он ждал, когда я открою сообщение, и тотчас избавился от улики. Может быть, и получится как-то восстановить его, но вряд ли самим, а полиция совершенно точно не станет с этим напрягаться.

Илья молча кивнул, и я поняла, что он со мной согласен. К сожалению, внутри меня еще теплилась слабая надежда, что он придумает, как можно заставить органы обратить внимания на эти угрозы.

— Сегодня ты работаешь одна? Где Маша?

— Я дала ей выходной.

— Не хочу, чтобы ты оставалась одна. Это небезопасно, — сурово отчеканил Илья.

— Глупости. Что со мной случится? — постаралась отмахнуться я, хотя вряд ли скрыла свое волнение. — Уже рассвело, сейчас люди пойдут. Теперь я не жалуюсь на отсутствие гостей.

— Не знаю, Лина, но все это мне не нравится. Тебе угрожают, полиция бездействует. Я как никто хочу выяснить правду, но не прощу себе, если с тобой что-нибудь случится. В конце концов, ты в городе одна! Кто тебя защитит?

— Все в порядке. Я буду аккуратна.

— Слушай! Только не подумай чего... Но, может, тебе на время перекантоваться у меня? Лиска против не будет, а ты заночуешь на диване в гостиной?

Забавно вышло: Игорь, который накануне сделал мне предложение, твердил, что любит и хочет всегда быть со мной, не хотел, чтобы я оставалась у него на ночь, а Илья... Нет! Это совсем нелепое сравнение, ситуации разные... Игорь же переживал за меня не меньше Ильи, а я так бессовестно ставлю ему в укор осторожность, призванную защитить наши отношения. И вообще, все, что сейчас происходило между мной и Ильей выглядело сродни измене, ведь я не собиралась об этом рассказывать Игорю.

— Спасибо за предложение, но нет. Сегодня я дала слабину, но возьму себя в руки. Я буду втройне осторожна. Расследование не брошу, тем более сейчас, когда убийца занервничал. Вот если бы найти Камиллу...

— Я бы все отдал, только бы узнать, где она, — пробормотал Илья и отвернулся. Мне показалось, что его глаза увлажнились, и он не хотел, чтобы я это заметила. — Для тебя она часть расследования, а для меня почти стала дочерью. Все думаю и думаю, куда они пропали. Почему так сорвались? Если с ними что-то случилось?

— Не переживай... — я коснулась его руки, и Илья сжал мою ладонь. — Если бы что-то действительно случилось, мы бы узнали. Если информации нет, то скорее всего, они скрываются. Понять бы, почему. Может быть, это как-то связано с болезнью Ками?

— Только как узнать, что у нее за болезнь? Если бы они не сбежали, все было бы проще: у школы завтра медосмотр в нашей поликлинике, я иду с Лиской, там бы подсуетился и выяснил, что с Ками...

— Завтра школьников ведут на медосмотр? В поликлинику? Целыми классами? — у меня в голове появились наметки плана, но нужно было облечь его в видимые очертания.

— Да, обычно врачей приглашали в школу, но там добавились какие-то анализы, и теперь детвору водят скопом туда вместо уроков. У мелких еще требуют присутствие минимум трех родителей от класса. Я вызвался, чтобы присмотреть за Лиской, а то обидит кто...

— Илья, а у всех детей сейчас электронные карты? А старые бумажные хранят в поликлинике?

— Кажется, да... Записывают и в них, и вносят в компьютер, а почему ты интересуешься? Маркова, что ты задумала?

— Я должна завтра проникнуть в регистратуру и разыскать карту Камиллы! Не может быть, что в ней не будет записей о болезни.

— Сумасшедшая! И как ты собираешься все это провернуть?

По его глазам я поняла, что моя идея не показалась Илье такой безумной, это придало мне смелости продолжать:

— Зайду в поликлинику будто бы я чей-то родитель, там переоденусь в халат и буду действовать по ситуации. Главное — проникнуть в регистратуру. А еще мне придется замаскироваться: кто-нибудь может меня узнать.

— Ладно, Маркова. Точка сбора у нас в сквере за перекрестком Гатчинской и Полевой. Приходи в восемь утра. Если что, подыграю.

Тут в дверь пекарни постучали, и я дернулась от неожиданности. Илья молча поднялся и выглянул в зал посмотреть, кто пришел.

— К тебе там гости на завтрак пожаловали. Судя по их виду — угрозы не представляют, — пошутил он. — Трудись, Маркова, а я пошел. Может, в обед заглянем с Лиской.

Ко мне пришли старые знакомые: Эмма Павловна и Зинаида Васильевна. Любительницы скидок, они с радостью взяли по куску вчерашнего пирога и свой любимый кофе. Меня они уже воспринимали чуть ли не приятельницей, поэтому совершенно беспардонно поинтересовались моими отношениями с Ильей.

— Нет никаких отношений, — усмехнулась я. — Мы просто старые знакомые, к тому же коллеги: оба держим общепит.

— Не знаю, деточка, ты бы с ним поосторожнее... Он работает в таком месте, а его папаша был тот еще выпивоха, а еще колотил жену, — проговорила Эмма Павловна, разглядывая красный след своей помады на пироге.

— Нельзя судить о людях по тому, какую жизнь вел родитель. Сейчас он растит дочь и старается поддерживать бизнес, — вступилась я за Илью. Мне стало так неприятно, что какая-то высокомерная кляча судит о человеке, совершенно его не зная. Хотя, чем была я лучше? Только познакомившись с Романовым ближе, я поняла, что он не то чудовище, каким мне виделся. Мы все ошибаемся, главное — уметь признать ошибку и стараться ее исправить.

— Ну не знаю... не похож он на добропорядочного семьянина. И потом, у него дочь. Зачем тебе на себя вешать чужого ребенка? — продолжала Эмма Павловна.

— Отстань от нее, сама разберется, — вмешалась Зинаида Васильевна и протянула мне свою пустую на треть кружку, — лучше подлей мне кипяточка. Это же бесплатно?

— Да, бесплатно, — натянуто улыбнулась я, радуясь возможности улизнуть от старых сплетниц.

В благодарность за то, что выручила, я решила не мешать остывший кофе с водой, а добавить в кружку горячего американо за счет заведения. Правда, афишировать свою щедрость я не собиралась, иначе дамочки не преминут сесть мне на шею. Пока я колдовала над напитком, в пекарню пришел еще один гость. Я подняла взгляд на вошедшего, и кружка с бурдой Зинаиды Васильевны чуть не выскользнула из рук.

— Здравствуйте, вы меня помните? — спросила Наташа.