⚜Кано ▫ Сайтон⚜

***

В «Порочный Кактус» Кано возвращался в самом прекрасном расположении духа. Контракт, откорректированный Сайтоном, был настолько хорош, что партнеры, как ни старались, не могли отыскать в нем для себя ни малейшей лазейки. Ворча и возмущаясь, они все же подписали договор, и теперь, согласно букве закона, львиная доля игорного бизнеса в Токио принадлежала Кано.

Конечно же, это не могло не радовать мужчину, но ещё большее довольство он получал от осознания того, что заполучил в свои руки немыслимое сокровище в лице юного и до зубовного скрежета вредного юриста.

Единственное, что немного напрягало мужчину, это неминуемый скандал, который Сэт закатит ему, как только проспится. Но эта неприятность не шла ни в какое сравнение с удовлетворением, которое Кано испытал, увидев вытянувшуюся от недовольства и бессилия рожу своего давнего врага, потерявшего контроль над несколькими казино.

После того, как машина припарковалась у «Порочного Кактуса», Кано отпустил Йошино и направился в клуб. Он собирался переговорить с Акено и обсудить с ним новую сферу влияния, но прежде решил заглянуть в свою комнату, в которой устроили Сайтона, и справиться о его самочувствии.

Миновав коридор и поднявшись по лестнице, мужчина свернул направо, и тут же столкнулся с Нагито. Мальчишка был одет в обычную одежду и держал в руках бутылку минеральной воды и какие-то таблетки. На его красивом бледном лице застыло выражение крайнего беспокойства, и Кано насторожился.

- Что-то случилось? - спросил он у работника, который при виде начальства побледнел еще сильнее и, что-то ойкнув, прижал воду и лекарства к груди так сильно, словно от этого зависела его жизнь. - Для кого эти таблетки?

- Игараси-сама! - Нагито низко поклонился. - Легрим-сан внезапно почувствовал себя плохо, и Хаяси-сан вызвал доктора. После осмотра доктор выписал эти лекарства. Их только что привезли. И я несу их нашему гостю.

Кано нахмурился.

- Что значит, почувствовал себя плохо? - задал он совсем глупый вопрос и выхватил у мальчишки лекарства, вчитываясь в название, которое ему ни о чем не говорило. - Что с ним? И почему этим занимаешься ты?

- Его сильно рвало, почти без остановки, - объяснил Нагито. - Хаяси-сан все время был рядом, но потом у него появились какие-то дела, и он попросил меня присмотреть за нашим гостем. Легрим-сан всех гонит прочь. Даже с доктором разговаривать не захотел. Как же я рад, что вы вернулись, Игараси-сама. Может, вам удастся его успокоить.

Кано раздраженно выругался и, в несколько шагов преодолев отделяющее его от комнаты расстояние, толкнул дверь.

Нагито поспешил за ним и, когда мужчина переступил порог, юркнул следом. Кано его манипуляции заметил, но прогонять не стал, и, приблизившись к кровати, на которой лежал Сайтон, присел на ее край.

Юрист выглядел ужасно. Осунувшийся, бледный, с темными кругами под глазами, из-за которых его кожа казалась не просто белой, а зеленоватой. На лбу Сайтона поблескивали мелкие бисеринки пота. Темные волосы пропитались влагой и липли ко лбу и вискам. Он делал глубокие рваные вдохи и презрительно поджимал губы, словно собирался разразиться проклятиями, если кто-нибудь скажет ему хоть слово. Но при этом устремленный в потолок взгляд парня был каким-то стеклянным и неживым.

Почувствовав чужое присутствие, Сайтон попытался повернуть голову, но видимо это простое действие далось ему с огромным трудом, и он болезненно поморщился.

- Проваливайте! - прохрипел юрист, обращаясь к Кано, и провел языком по пересохшим губам, но тут же сжал их в тонкую линию и тихо застонал.

- В чем дело? - не понимая, что происходит с парнем, спросил Кано и приложил свою ладонь к его влажному лбу. - Когда ему стало хуже?

- Легрим-сан проснулся от тошноты примерно три часа назад, - ответил Нагито. - С ним был Хаяси-сан. Сначала Хаяси-сан подумал, что он слишком много выпил, но доктор сказал, что это больше похоже на отравление. Эти лекарства должны снять симптомы интоксикации.

- Уйдите отсюда, оба, - застонал Сайтон, с трудом ворочая языком, и отвернулся, чтобы заставить старика убрать руку. - Если хотели меня убить, почему сразу не пристрелили? Неужели только из-за контракта?

- Что за глупости! - возмутился Кано и жестом подозвал к себе Нагито.

А когда мальчишка приблизился, забрал у него воду и сказал, чтобы тот принес мокрое полотенце.

Нагито тут же кивнул и скрылся в ванной комнате, а Кано выдавил на ладонь две таблетки и, открыв бутылку, налил воду в стакан.

- Если бы я хотел тебя убить, я бы сделал все именно так, как ты сказал. Пристрелил, и дело с концом. Поэтому, прошу тебя, не выдумывай.

Кано вновь потянулся к парню, но тот слабо махнул рукой, пытаясь отогнать его от себя.

- Тебе необходимо выпить лекарство, - настойчиво проговорил мужчина и, подсунув одну руку под голову Сайтона, немного приподнял его.

Сэт плотно сжал губы и с яростью посмотрел на старика, давая понять, что не собирается принимать эти таблетки.

- Ну в чем дело? - раздраженно спросил Кано, убирая руку с таблетками от лица юриста. – Ты что, маленький ребенок? Почему ты вредничаешь?

- Я, по-вашему, похож на идиота? - спросил Сайтон сквозь зубы. - Хотите добить меня? Уберите эту отраву!

- Да с чего ты вообще взял, что я хочу тебя убить? - возмутился Кано.

- Да с того! - в тон мужчине ответил парень и вновь застонал, скручиваясь в три погибели.

Кано укоризненно покачал головой.

Видеть Сайтона в таком состоянии было больно. Но хуже всего было то, что вредный ребенок совершенно не хотел себе помочь. И не позволял другим это сделать.

- Ну хочешь, я тоже выпью эти лекарства? - предложил мужчина.

Он мог без труда заставить Сайтона проглотить целую упаковку пилюль вместе с самой упаковкой, но все еще надеялся, что мальчишка образумится.

- Я хочу, чтобы вы ушли, - упрямился юрист.

- Это исключено, - заявил Кано. - Я никуда не пойду, пока ты не примешь прописанное доктором лекарство. Никто не собирается тебя травить.

Сэт фыркнул, давая понять, что словам мафиози веры нет, а потом, словно вспомнив о чем-то, спросил:

- Где контракт, который я вчера составил? Я еще зашвырнул в вас смятыми листами. Где они?

- Они у меня. - Кано улыбнулся. - Ты отлично потрудился. Благодаря твоей работе я провернул потрясающую сделку. Покушаться на твою жизнь и здоровье было бы кощунственным расточительством с моей стороны. Поэтому, выпей уже эти чертовы лекарства, пока я не заставил тебя это сделать.

- Вы воспользовались ими?! - спросил Сайтон, и его нежно-салатовое лицо покрылось розовыми пятнами гнева. - Я не разрешал использовать эти документы! Как вы могли? Это нарушение всех этических и правовых норм!

Казалось, поступок старика влил в Сэта мощную дозу новых сил. И он, приподнявшись, чуть было не схватил мужчину за грудки, однако Кано вовремя отстранился, не позволяя к себе прикоснуться.

- Каких еще норм? - усмехнулся он. - Все по закону. И не моя вина в том, что эти законы можно обойти. К тому же контракт был одобрен юристами. Тебе не о чем волноваться.

- Вы!.. Вы!.. - начал задыхаться от гнева Сэт.

Его лицо побагровело, и Кано протянул руку к Нагито, который вот уже несколько минут топтался в сторонке, держа на подносе мокрое полотенце.

Пальцы сжались на протянутой мальчишкой ткани, и Кано быстро приложил полотенце Сайтону на лоб, одновременно толкая его обратно на подушки.

- Ты сделал свою работу, я пустил ее в ход. Что в этом такого? Это бизнес. И не мне объяснять тебе, в чем заключаются его ЗАКОНЫ.

- Я сказал, что не хочу помогать вашему брату в преступной деятельности. А вы, вместе с вашим сыном, подстроили все это! Опоили меня какой-то дрянью, подослали этого... Нагито, чтобы он шпионил за мной, а теперь хотите убить!

Сайтон попытался оттолкнуть старика, но тот внезапно перехватил его руки и скрутил их так, что парень чуть не взвыл от боли. При этом лицо мужчины приняло настолько грозное и злое выражение, что Сэт невольно замолчал, а Нагито и вовсе скрылся в ванной комнате, чтобы и ему ненароком не досталось.

Но не успел Кано и слова сказать, как лицо Сайтона искривилось то ли от боли, то ли от отвращения, а в глазах промелькнул страх. Юрист дернулся, пытаясь вырваться, и через мгновение его вырвало прямо на мужчину.

Слабый поток рвотной массы попал Кано на рубашку и брюки, забрызгивая дорогую ткань отвратительными желчными пятнами, смешанными с вкраплениями крови.

Лицо Кано застыло, превратившись в каменную маску, и Сайтон с ужасом уставился на него.

- Простите, - прохрипел он и резко отстранился от мужчины, чтобы тут же свеситься с кровати и исторгнуть из себя новый поток рвоты.

- Нагито! - выкрикнул Кано, стряхнув с себя оцепенение.

Мальчишка, словно джин из бутылки, мигом оказался рядом и застыл, разглядывая неприятную картину, но тут же встрепенулся и поспешно проговорил:

- Я все уберу, Игараси-сама. Я уберу.

Он рванул обратно в ванную комнату и затарахтел там какими-то бутылками.

- Что ты ел вчера? Или сегодня? - с волнением спросил Кано, помогая Сайтону лечь обратно на кровать, но не позволяя ему перевернуться на спину.

- Сегодня Легрим-сан ничего не ел, - проговорил Нагито, показавшись из ванной с белоснежным тазиком, в котором было немного воды, разбавленной дезинфицирующими средствами. - А вчера он ел рис с овощами и мраморную говядину. И еще пил вино.

Парень поставил тазик у кровати и протянул Кано влажные салфетки.

- Но это блюдо подавали вчера многим клиентам, - продолжил он в ответ на раздраженный взгляд босса. - И никто не жаловался на отравление.

- Может, они уже все мертвы, - просипел Сайтон, тело которого сотрясалось от крупной дрожи. - Или отрава была в вине. Его пил только я.

Кано перевел взгляд с юриста на Нагито.

- Ты пил вместе с Сайтоном? - спросил Кано строго, и под его взглядом Нагито словно бы даже стал меньше.

- Нет, Игараси-сама, - ответил парень, старательно оттирая с пола лужу рвоты. - Это вино только для гостей.

Мужчина нахмурился и вновь склонился к Сайтону, протягивая ему лекарство.

- Ну же, выпей это! - потребовал он. - Не глупи.

Юрист же только обессиленно отмахнулся и плотно сжал губы, мысленно предлагая всем собравшимся убраться куда подальше.

- Нагито, что было в вине?! - спросил Кано, яростно сжимая кулаки.

- Я не знаю, - замотал головой парень. - Этим заведует Хаяси-сан.

- Акено? - глаза Кано неприятно блеснули.

Мальчишка испуганно кивнул и принялся тереть пол еще активнее.

- Оставь эту чертову тряпку и вызывай скорую! - рявкнул Кано и, резко поднявшись, бросил на пол грязную салфетку, которой стирал рвоту со своей одежды.

Мысли лихорадочно крутились в голове. Рвота, смешанная с кровью, вызывала в Кано нешуточное беспокойство. Но еще больше пугало совсем другое. Если Сайтона отравили... если сделали это умышленно, а заведует винами Акено, то...

Думать о предательстве не хотелось. Но таким уж Кано был человеком. Если ярость застилала его глаза, то о здравом смысле уже не могло быть и речи.

- Да пошевеливайся ты! - вновь рявкнул он на застывшего в растерянности Нагито, и мальчишка пулей выскочил из комнаты.

А сам Кано вновь приблизился к Сайтону, который тяжело дышал, и мягко провел по его волосам ладонью.

- Я узнаю, кто это сделал, и тогда ему точно несдобровать.

- Хватит ломать эту комедию, - проговорил Сэт. - Уйдите.

Ему было так плохо, что он не мог рассуждать логически. И, хотя где-то в глубине души Сайтон понимал, что старик, скорее всего, не имеет никакого отношения к его состоянию, ему все равно хотелось найти крайнего и свалить на него всю вину.

Кано проигнорировал слова Сайтона. Цепочка совсем неутешительных выводов и предположений атаковала его разум, и Кано едва сдерживался, чтобы не начать громить все вокруг и допрашивать каждого, кто хоть как-то причастен к этому делу.

Нагито вернулся через считанные минуты. Он сказал, что скорая уже едет и, хотел было вернуться к уборке, но Кано его остановил.

- Следи за ним! - потребовал он и усадил мальчишку на кровать. - Делай что угодно, но если ему станет хуже, я тебя уничтожу. Понял меня?

Нагито затравленно кивнул, а Сайтон встрепенулся и принялся поносить мужчину на чем свет стоит. Вот только Кано его уже не слушал. Он быстро подошел к двери, даже не подумав сменить одежду, и направился к Акено, намереваясь разобраться во всем незамедлительно.

***

- Ты нашел отчет за сентябрь? - не отрывая взгляда от составленной Вада-саном сметы, спросил Акено у перебирающего документы Рёты.

Нестыковка по расходам, обнаруженная бухгалтером, добавила Акено проблем в итак нелегкой ситуации, но сосредоточиться на работе у него не получалось.

Состояние Сайтона беспокоило Акено куда сильнее отчета перед налоговой инспекцией. Доктор, осматривающий юриста, с уверенностью констатировал отравление. Но как такое могло произойти в его заведении, Акено не представлял.

Он ждал возвращения Кано, одна мысль о котором отзывалась в его душе волной тревоги, и пытался найти разумные оправдания случившемуся. Но, как бы он ни старался, ничего толкового в голову не приходило.

Рёта тоже был напряжен. Он старательно делал вид, что ищет нужные бумаги, но Акено не мог не заметить его отсутствующий взгляд и задумчивое выражение лица.

Мужчина только хотел напомнить ему об отчёте, как дверь в кабинет с грохотом распахнулась, и на пороге возник злой как черт Кано. Его глаза сверкали яростью, но в то же время Акено видел в них страх и сильное волнение.

- Что было в этом чертовом вине?! – рявкнул Кано с порога. - Для кого оно предназначалось?

- Для клиентов, для кого же еще? - ответил Акено, совершенно не понимая, что происходит и почему Кано смотрит на него таким взглядом, как будто хочет убить. - В нем был легкий возбудитель. Я не представляю, почему организм Сайтона так отреагировал. Доза была совсем маленькой.

- Для клиентов, говоришь? - медленно надвигаясь на мальчишку, прорычал Кано.

Кровь в уголках губ Сайтона все еще стояла перед мысленным взором Кано, и этот образ порождал в его груди ярость, которая лишь росла от того, что Акено пытался оправдаться.

- Хочешь сказать, что вино для клиентов с легким возбудителем может спровоцировать это? - Он указал на свою рубашку и брюки, заляпанные рвотой, смешанной с кровью. – За дурака меня держишь? Кого ты хотел отравить? Чем ты тут занимаешься вообще?

- Кано, я не понимаю, - проговорил Акено растерянно. - Почему ты считаешь, что я хотел кого-то отравить?

- Потому что это ты закупаешь вино, ты добавляешь возбудитель, ты заведуешь этим местом! Черт возьми, мальчишка, ты совсем совесть потерял?!

Акено от подобных заявлений даже побледнел, глядя в налитые кровью глаза мужчины. Обида неприятно кольнула его сердце, а в голове пронеслась мысль:

«Снова он делает меня крайним. Что бы ни случилось с людьми, которых он любит, всегда виноват только я один».

Но вслух Акено сказал совсем другое:

- Я ничего не добавлял в вино. Я никого не хотел травить. Успокойся, Кано. Не горячись.

Едва он это сказал, как мужчина с грохотом опустил кулак на стол с такой силой, что предметы на нем даже подскочили в воздух. А лежащий на краю карандаш и вовсе упал на пол и закатился под кресло.

Акено замер, понимая, что если скажет еще хоть слово, Кано его просто убьет. Но и молчать тоже было рискованно, иначе в пылу гнева мужчина мог расценить это как угодно.

- Кано... - выдохнул он с обидой и тут же замолчал, так как его сердце вмиг оборвалось и камнем ухнуло в желудок.

А все из-за Рёты, который порывисто поднялся со своего места и встал перед Акено, крепко сжимая руки в кулаки.

Лицо мальчишки в этот момент выражало отчаянную решимость защитить Акено во что бы то ни стало. Но для Кано он был не соперник.

- Пошел прочь! - рявкнул мужчина, бросив раздраженный взгляд на разукрашенного синяками и ссадинами мальчишку, и протянул к нему руку, чтобы оттолкнуть его в сторону.

Но Рёта яростно отбил его ладонь.

- Достаточно! - злобно выкрикнул парень. - Сколько можно срывать на Акено свою злость?! Он не ваша собственность и не мальчик для битья! Он работает без отдыха, чтобы только заслужить ваше одобрение. Но взамен получает только вечное недовольство! Он никого не травил. Он вообще не способен причинить кому-либо вред! Так что это вы идите прочь и не смейте к нему прикасаться!

А вот такого Кано совсем не ожидал. Ярость, полыхнувшая в его сердце, сменилась удивлением, которое стало лишь хворостом в едва разгорающемся костре злости.

Звонкий шлепок огласил кабинет, в котором на мгновение повисла гробовая тишина. Голова Рёты дернулась в сторону, но мальчишка тут же повернулся обратно к Кано, утирая тыльной стороной ладони кровь, сочащуюся из разбитой губы.

- Кано! - Акено вскочил и, обхватив Рёту руками, прижал его к себе, чтобы мужчина не ударил его снова. - Я никого не травил! Никого! Правда. У меня даже мыслей таких не было. Это случайность. Я не знаю, что произошло. Не знаю!

- Не оправдывайся перед ним! - взбрыкнул Рёта и попытался вырваться, но Акено сжал его еще крепче. - Что бы ты ни сказал, все без толку. Он тебе не поверит. Потому что ему нужен тот, на кого можно спихнуть всю вину и кто не станет ему противиться!

- Ах ты, мальчишка! - рявкнул Кано, уже окончательно взбесившись, но Акено его перебил.

- Кано, не слушай его, - взмолился он. - Рёта просто защищает меня.

- Да вы оба!..

Договорить Кано не успел. Дверь в кабинет Акено открылась, и на пороге появился запыхавшийся Нагито.

- Игараси-сама, Хаяси-сан, скорая приехала, - доложил он и несколько раз быстро моргнул, разглядывая всех присутствующих, а потом слегка побледнел и отступил назад, чтобы и самому не попасть под раздачу.

- Если только в его организме найдут яд, я тебя убью, - злобно сказал Кано, обращаясь к Акено, и быстро вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Как только за Кано закрылась дверь, Акено облегченно выдохнул. А в следующий момент сжал руки на плечах Рёты и с силой встряхнул парня.

- Да что на тебя нашло?! Зачем ты лезешь на рожон? Рёта, ну что за глупое поведение?!

Сердце мужчины болезненно сжалось. Рёта и без того был ужасно избит, а теперь еще и Кано добавил, отчего в уголке губ мальчишки появились капельки крови, которые Акено осторожно стер кончиком пальца.

- Он не имеет права так с тобой поступать, - насупился парень, глаза которого горели от злости. - Он думает, что может делать с тобой все, что пожелает. Но это не так. Если он не прекратит, то сильно пожалеет об этом.

- Мне не грозила опасность! - Акено обхватил лицо мальчишки ладонями и заглянул в его глаза. - Пойми же ты, Кано не причинит мне вреда. Никогда. Но и провоцировать его не стоит, когда он в таком расположении духа. И я понимаю его гнев. Это ведь не шутки. Если в вино действительно добавили яд, значит, все мы в опасности. Он просто беспокоится о нас.

- И потому он сказал, что убьет тебя? - фыркнул Рёта. - Это у него забота такая? Если он тебя хоть пальцем тронет, я сам его убью.

- А что он еще мог сказать? - уже спокойнее проговорил Акено. - Что расцелует меня и задарит цветами? Рёта, пойми, мы семья. Кано, я, ты... мы семья. И он будет защищать нас до последнего своего вздоха, до последней капли крови. Если бы я действительно был виноват в том, что случилось, Кано не раздумывая пристрелил бы меня без всяких разговоров. Ты бы даже пикнуть не успел. Но он не считает, что я виноват. Опасается этого, боится, но на самом деле так не думает.

- Мне все равно, что он там думает. - Рёта отстранился от Акено и вернулся за стол. - Или он начнет разговаривать с тобой по-человечески, или у нас с ним будут проблемы. А ты, если так его боишься, не вмешивайся. Я сам с ним разберусь.

Акено вздохнул и, приблизившись к мальчишке, крепко его обнял.

- Прости, - проговорил он, касаясь губами его шеи. - Прости, меня. Я знаю, что ты любишь меня и хочешь защитить. И я люблю тебя не меньше. Но еще я боюсь, что однажды ваш конфликт зайдет настолько далеко, что я тебя потеряю. Я не хочу этого, Рёта. Я очень этого не хочу.

- А я не хочу потерять тебя из-за его старческого маразма, - ответил парень чуть более мягко, и накрыл ладонями руки Акено. - Ты всё, что у меня есть. И я буду защищать тебя даже ценой собственной жизни.

Рёта повернул голову и твердо посмотрел на мужчину, давая понять, что говорит совершенно серьезно. Но тут же ойкнул, когда Акено приложил палец к ранке на его губе, чтобы остановить кровь.

- Больно, - пробурчал он в ответ на вопросительный взгляд мужчины. - Рука у Игараси-сана как кувалда.

- Это точно, - кивнул Акено и поцеловал Рёту в уголок припухшей губы. - Поэтому будь осторожен. Не провоцируй его больше. Вот увидишь, он успокоится и признает то, что был не прав.

Рёта кивнул, давая негласное обещание держать себя в руках. А про себя подумал, что, как бы там ни было, а если Игараси-сан продолжит терроризировать Акено, то конфликта избежать не удастся. Пусть хоть трижды его изобьет и пристрелит, Рёта отступать не собирался.

***

Договорившись с врачами скорой помощи, Кано отправил Сайтона в частную клинику под присмотром двух охранников, а сам, вернувшись в свою комнату, быстро переоделся и поехал следом.

Он захватил с собой одну из бутылок с вином, предназначенных для «почетных» гостей, чтобы ее содержание проверили на наличие яда. Но, как оказалось, никакого отравления не было и в помине.

После длительного обследования и всевозможных анализов, доктор сообщил Кано, что причиной рвоты послужила аллергия на один из компонентов добавленного в вино вещества. И хоть само это вещество было совершенно безопасно для большинства людей, организм Сайтона воспринял его как яд и стал отторгать, что и вызвало такие симптомы.

Убедившись, что мальчишке ничто не угрожает, Кано немного успокоился. Но возвращаться из больницы домой не торопился. Он подождал, пока состояние Сайтона нормализуется, и только потом поехал обратно в «Порочный Кактус».

Акено встретил мужчину почти у порога, и выглядел очень обеспокоенным. Несмотря на то, что Кано вновь поступил с ним несправедливо, Акено, кажется, не держал на него зла, и эта самоотверженность в который раз отозвалась в груди мужчины болезненным уколом вины.

- Как он? – спросил Акено с неприкрытой тревогой.

- Все хорошо, - ответил Кано и бросил короткий взгляд на Рёту, который как обычно тенью стоял за спиной Акено. - Это было не отравление. Всего лишь аллергия.

Лицо Рёты при этих словах исказилось злостью, но Кано сделал вид, что ничего не заметил.

- Могу я поговорить с тобой наедине? - спросил он у Акено, переводя на него требовательный взгляд.

Акено кивнул, но Рёта тут же заупрямился.

- Он никуда без меня не пойдет! - заявил парень решительно и вышел вперед, загораживая Акено своим пока еще тощим телом от возможной опасности.

Акено только вздохнул и, сжав руками плечи мальчишки, виновато посмотрел на Кано.

- Конечно, можем, - ответил он и обратился к Рёте: - Не усложняй, пожалуйста. Со мной ничего не случится.

- Я в этом сомневаюсь, - проговорил парень недовольно. - Он ведь даже не извинился за свои подозрения, как будто ты какая-то бездушная кукла, которой всё нипочём. По его мнению, он может поступать с тобой как угодно, а потом вести себя так, словно ничего не сделал. А знаешь, почему так происходит? Потому что ты по какой-то неведомой причине терпишь все это. Никогда не скажешь ему правду. Я же видел, что тебя задели его слова. Но ты продолжаешь молчать, а он этим пользуется.

- Рёта, Кано, между прочим, стоит здесь, - проговорил Акено. - Неприлично говорить о нём в третьем лице. Почему ты так себя ведешь?

- Ты хочешь, чтобы я ему в лицо всё это сказал? - спросил парень. - Так я скажу, только не надо меня сдерживать.

Рёта посмотрел на Игараси-сана и собрался вылить на его голову поток недовольства и обвинений, но Акено закрыл его рот ладонью и виновато посмотрел на мужчину.

- Прости, Кано. Подожди меня в кабинете пару минут. Я поговорю с Рётой, и приду к тебе.

Кано несколько мгновений смотрел на мальчишку тяжелым взглядом, а потом махнул рукой.

- Пусть идет с нами, - сказал он строго, с трудом пряча довольную улыбку, так и норовящую скользнуть по губам. - Но пусть держит язык за зубами, если не хочет его лишиться.

И больше не проронив ни слова, мужчина направился в сторону кабинета.

- Рёта, - разворачивая мальчишку к себе, строго проговорил Акено, - я же просил тебя. Ну зачем ты все время нарываешься на неприятности?

- Потому что он к тебе несправедлив, но не признает этого, - ответил парень. - И я не боюсь его. Хочет вырвать мне язык, пусть попробует. Но я не гарантирую, что после этого у него останутся все пальцы.

Выпалив это на одном дыхании, Рёта отстранился от Акено и последовал за Игараси-саном, не желая продолжать эту бессмысленную дискуссию. Но, оказавшись в кабинете, он все же решил помолчать, чтобы мужчина мог обсудить с Акено то, зачем пришел.

Усевшись на стул в углу кабинета, Рёта обратился в слух, готовый в любой момент встать на защиту Акено, даже рискуя собственным здоровьем.

Но защищать никого не пришлось. Весь разговор состоял исключительно из обсуждения совсем не интересных Рёте сделок, хотя порой Игараси-сан бросал в его сторону странные взгляды, словно прикидывал что-то, и каждый раз Рёта в ответ хмурился и поджимал губы.

После часа этой нудной беседы, Игараси-сан поднялся из кресла и, наказав воспитаннику незамедлительно приступать к делам, удалился.

А Акено, проводив его взглядом, посмотрел на Рёту.

- Тебе надо было подождать меня в комнате, - проговорил он со вздохом. - Кано хотел мне что-то сказать, но при тебе не стал.

- Ой, ну прости, пожалуйста, что я в очередной раз помешал ему унизить тебя, - съязвил Рёта, у которого от скуки язык так и чесался наговорить кому-нибудь гадостей. - Если ты не хотел меня здесь видеть, надо было просто сказать, чтобы я ушел.

- Не принимай все в штыки, - усмехнулся мужчина и поманил Рёту к себе. - Я просто сказал то, что увидел. Ну хватит уже, не дуйся. Все ведь хорошо.

- Ничего хорошего, - буркнул парень, но всё же приблизился к мужчине и посмотрел на него сверху вниз. - Ты очень добрый. Даже слишком. И он этим пользуется.

Акено не стал ничего отвечать. Только притянул мальчишку к себе и, крепко обняв, нежно поцеловал.

А Рёта, недолго думая, забрался к нему на колени и, впившись пальцами в плечи, ответил на поцелуй.

***

Несмотря на то, что разговор с Акено был далеко не бесплодным, Кано не чувствовал удовлетворения. А все из-за Рёты, настырность и прямолинейность которого, порой, дико раздражала мужчину. Не будь мальчишки рядом, Кано, скорее всего, признал бы свою неправоту и даже смог бы извиниться перед Акено. Но Рёта был, и слова извинения, сколько бы Кано не настраивал себя, так и не сорвались с его губ.

Впрочем, в какой-то степени мужчина был благодарен сложившимся обстоятельствам. Благодаря им он сделал для себя очень важные выводы и понял, что Акено оказался в надежных и крепких руках. И пусть рукам этим ещё расти и расти, но, придет время, и Рёта станет достойной опорой дорогому для Кано человеку.

Весь оставшийся день мужчина провел в разъездах. Слишком долгое отсутствие в стране привело к нескольким требующим срочного разрешения делам, и Кано не стал откладывать их в долгий ящик. А когда, наконец, освободился, на улице царила глубокая ночь. Ехать в больницу в такое время не имело никакого смысла, и потому визит к Сайтону мужчина отложил до утра.

Приехав в клинику и первым делом переговорив с лечащим врачом Сэта, Кано узнал, что мальчишка проспал до самого утра. А по пробуждении закатил скандал, так как не желал оставаться в больнице без крайней на то необходимости, хотя доктор настоятельно советовал ему пройти курс реабилитации.

- Он собирался уйти, но охрана задержала его, - пожаловался доктор. – Поговорите с ним. Ему необходимо остаться в клинике еще хотя бы на пару дней.

- Он останется, - уверенно сказал Кано и направился к палате.

Отпустив охранников, мужчина толкнул дверь и вошел в просторное, светлое помещение, с большим окном, выходящим на юго-восток. Обстановка в палате была максимально приближена к домашней, и все равно, компьютер с датчиками у кровати и навязчивый запах лекарств разрушали иллюзию домашнего комфорта.

Сайтон сидел на кровати и, хмуря темные брови, бессмысленно пялился в окно, за которым открывался чудесный вид на город. На его лице больше не было болезненной бледности, да и в целом парень выглядел вполне здоровым и полным сил. И лишь прикрепленная к его правой руке капельница говорила о том, что для восстановления ему еще понадобится некоторое время.

- Как ты себя чувствуешь? - прикрывая за собой дверь, спросил Кано. - Всё ещё считаешь, что я жажду тебя убить?

- Всё ещё считаю, что я должен был участвовать в подписании контракта, который сам же и составил, - ответил Сэт бесстрастно, хотя внутри у него бушевало пламя негодования. - Но ваш сын ловко избавился от меня.

Высказавшись, Сайтон поджал губы и снова уставился в окно, не желая ни видеть господина Игараси, ни, тем более, разговаривать с ним.

Старик даже не подозревал, какой удар нанес его самолюбию, когда обманом заставил сначала составить контракт, а потом намеренно вывел его из строя, чтобы не мешался во время заключения сделки. Из-за этого поступка Сайтон утратил даже те крохи уважения к этому человеку, которые у него еще были. И теперь считал ниже своего достоинства сотрудничать с мужчиной, который попрал все законы этики и морали ради собственной выгоды.

- Это случилось ненамеренно, - устало вздохнул Кано и приблизился к ворчливому юристу, на лице которого лишь на миг промелькнула тень затаенной обиды, но тут же скрылась за маской безразличия. - На самом деле я с удовольствием посмотрел бы на то, как ты лично в пух и прах разносишь моих оппонентов. Но, увы... мне пришлось довольствоваться лишь эффектом, который произвел на них твой контракт. Однако обещаю, что все последующие сделки будут проходить только при твоем непосредственном участии.

- Не будет никаких сделок, - сказал Сайтон. - Я больше не намерен на вас работать. И могу хоть сейчас разорвать контракт, так как вы поставили мою жизнь под угрозу.

- Угрозы для жизни не было, - ответил Кано. - Не моя вина, что у тебя аллергия на лекарства. Если хочешь разорвать контракт, придется делать это через суд.

- Убирайтесь отсюда! - прорычал Сайтон, гневно прожигая мужчину взглядом.

Сэт ужасно не любил, когда его загоняют в угол. Но сейчас именно это и происходило, что немало раздражало его, заставляя вести себя неадекватно и непрофессионально.

- Сайтон, - Кано сделал ровный вдох и присел на край кровати, не отводя от мальчишки взгляда, - я понимаю, ты злишься, потому что чувствуешь себя... я не знаю, как ты себя чувствуешь. И не узнаю, если ты сам не объяснишь мне причины твоей злости. Что именно тебя не устраивает? То, что твоя работа оказалась настолько хороша, что произвела фурор среди моих партнеров? Или то, что ты сам не смог ее презентовать? Или то, что этот контракт вообще кто-то увидел? Я, правда, не понимаю.

Сэт и сам не знал, что из всего перечисленного бесит его больше всего.

Он всегда слишком ревностно относился к своей работе, и сейчас готов был рвать и метать, чтобы объяснить старику, в чем именно тот просчитался. Но, несмотря на внутреннюю бурю, внешне Сайтон оставался спокойным, и только яростно горящие глаза могли выдать его настоящие чувства.

- Вы воспользовались моим контрактом без разрешения, - наконец-то выдавил из себя юрист, понимая, что это звучит по-детски, но не в силах ничего с собой поделать.

Уголки губ Кано дрогнули, но улыбка так и не появилась на лице мужчины.

Ему было слишком хорошо знакомо то чувство, которое сейчас бушевало в груди Сайтона, но если в его случае ревность превращалась в бушующее пламя ненависти, то у мальчишки она проявлялась как обида на весь белый свет. И это немного забавляло мужчину, заставляя умиляться такой по-детски милой реакции юриста.

- Я больше не буду так поступать, - заверил Кано Сэта, чтобы немного сгладить ситуацию. - Если бы я знал, что тебя так заденет мой поступок, то... нет, я все равно поступил бы так же, - не стал лгать он. - Мне нужен был этот бизнес. И ты преподнес мне его на блюдечке. За что я тебе искренне благодарен. Любой бизнес, это гнилое болото, попав в которое уже не выбраться чистеньким. Ты знаешь это не хуже меня.

- Что проку с вашей благодарности, когда на моей репутации появилось несмываемое пятно? - спросил Сайтон. - Я же сказал, что не хочу принимать участия в преступной деятельности. Но вы опоили меня, обманом вынудив...

- Это была случайность, - перебил юриста Кано. - Ни я, ни Акено не имеем отношения к тому, что произошло. Помощник управляющего неверно истолковал указания и поступил опрометчиво, но это было ненамеренно.

- Но вы воспользовались ситуацией! - наконец-то вышел из себя Сэт, повысив на старика голос. - Кто знает, на что вы еще способны?!

- На многое, - заверил Кано совершенно серьезно. - Я способен на очень многое. И с чего ты вообще взял, что твоя репутация пострадала? Напротив, она засияла еще ярче. Не каждый юрист обладает твоими талантами. Ты все твердишь, что сделка была не законной, но разве ты нарушил хоть один, составляя этот договор?

- Я обошел все законы, - ответил Сэт. - Но это тоже считается преступлением. Если начнется разбирательство, толковый прокурор сможет добиться обвинительного приговора.

- Вот именно, ты обошел их. - Кано сделал акцент на первом утверждении парня. - А это значит, что их возможно было обойти. Значит те, кто эти законы составлял, специально оставили лазейку. Неужели ты думаешь, что среди тех, кто эти законы придумывает, сидят полные идиоты? Они специально оставляют дыры в них для себя. И раз уж они могут ими пользоваться, то почему этого не могу сделать я? К тому же... это всего лишь игорный бизнес. Я же не продаю людей на органы, не торгую наркотиками или оружием. Мой бизнес максимально чист, насколько это вообще возможно.

Старик приводил весомые аргументы, которые могли бы помочь Сайтону очистить совесть. Но он все равно не мог смириться с тем, что произошло.

- Игорный бизнес разрушает семьи, разлагает личность и является причиной большого процента самоубийств, - сказал Сэт, затрагивая этическую сторону возникшей проблемы. - Эта сфера не так уж и безобидна.

- Не безобидна, не спорю, но алкоголь имеет такой же эффект, а ты долгое время работал именно в этой сфере, - напомнил Кано. - Я понимаю, что тебе претит и то, и другое, но, как я уже говорил, чистого бизнеса не существует в принципе. Я не худшее зло в этом мире, Сайтон. По крайней мере, у меня тоже есть моральные принципы, которых я придерживаюсь. Конечно, они отличаются от твоих, но, думаю, и они смогут сосуществовать вместе. Если мы оба постараемся.

Сайтону нечего было на это возразить. Старик приводил слишком весомые доводы, чтобы категорично их отвергать.

И все же Сэт сказал:

- Если хотите, чтобы я работал на вас и дальше, мы должны составить еще один договор. В нём должно быть указано, что вы не можете пользоваться моими контрактами без моего ведома или присутствия. От хода переговоров зависит репутация юриста, я не могу позволить вам разрушить её.

- Что ж, это вполне разумно, - согласно кивнул Кано и протянул мальчишке его кейс. - И поскольку в клинике ты проведешь еще пару дней, думаю, тебе это понадобится.

Лицо юриста немного просветлело, и он забрал свою «игрушку», чтобы тут же любовно огладить ладонями шероховатую поверхность. Уголки его губ при этом чуть приподнялись, а в глазах появился легкий блеск.

Кажется, в жизни Сайтона Легрима была только одна страсть - его работа. И Кано внезапно поймал себя на мысли, что завидует бездушной вещи, которой парень уделяет столько внимания.

Мужчина еще немного посидел рядом с Сэтом, наблюдая, как тот легко пробегает пальцами по кодовому замку, проверяя, не было ли попытки взлома, а потом поспешно набирает шифр на цифровой панели.

Замок в кейсе послушно щелкнул, крышка слегка приоткрылась, и Кано показалось, что изнутри сейчас польется сияние, как рисуют в мультфильмах, когда открывают сундуки с сокровищами. Но в кейсе были всего лишь бумаги, хотя Сайтон смотрел в него с таким восторгом, словно там лежали бриллианты.

- Ну, не буду тебе мешать, - сказал мужчина, понимая, что никогда не сможет конкурировать с работой юриста, и поднялся. - Я навещу тебя завтра. Может, привезти тебе какой-нибудь вкусной еды?

- Не стоит себя утруждать, - ответил Сэт отстраненно. - Меня хорошо кормят.

- Как знаешь, - с легкой улыбкой проговорил Кано и попросил: - Не переутомляйся.

Сайтон ничего не ответил, и мужчина вышел из палаты, чувствуя неприятную тяжесть на сердце. Но чем она была вызвана, Кано так и не понял.

Быть может виной всему была ревность, укол которой он почувствовал, глядя на то, как мальчишка прижимает к себе кейс, а быть может что-то иное. Неясное пока, но очень неприятное, словно за спиной притаилась опасность, но, сколько ни оглядывайся, увидеть ее не удастся.

Впрочем, Кано никогда не был мнительным параноиком, и потому, откинув ненужные мысли, он направился к выходу из больницы. День уже почти перевалил за середину, а ему предстояло решить еще несколько вопросов, и лучше было заняться ими незамедлительно.

***

Мелкие капли холодного дождя падали с неба и с глухим стуком разбивались об открытый зонт. Кано стоял у выхода на взлетную полосу и задумчиво смотрел в неожиданно посеревшее небо. Еще несколько минут назад над Кобе сияло солнце. Яркие, не по-зимнему теплые лучи пронизывали облачные башенки, проливаясь на город золотистым сиянием и согревая готовую к долгой спячке землю своим остывающим теплом. Но внезапно налетевший порыв пронзительного ветра словно перевернул страницу книги, вместо красочной картинки счастливого Хэппи-энда являя взору читателя мрачную зарисовку назревающих проблем.

Обычно к смене погоды Кано относился предельно равнодушно, не заморачиваясь такими пустяками как дождь, снег или нещадно палящее солнце, но сегодня почему-то все было иначе. Непонятная тревога поселилась в сердце мужчины и словно червь медленно и неотвратимо подгрызала его душевное спокойствие, омрачая своим присутствием даже очень хорошие известия. Подобное настроение было редкостью для Кано. Мужчина считал себя прагматиком до мозга костей и не верил в предчувствия, а подобное душевное состояние списывал на магнитные бури или вспышки на солнце, но никак не на проявление каких-то высших сил, стремящихся защитить его от опасности. Хотя раньше он, чего уж там, грешил размышлениями о божественном начале и Судьбе, которые властвовали над людьми и Жизнью в целом. Но эти заблуждения были похоронены под руинами старого Кобе вместе с друзьями и родными Кано, и были лишены возможности возродиться вновь.

И все же, что-то не давало мужчине покоя. Он беспрестанно поглядывал на часы, в нетерпении ожидая, когда самолет подготовят к вылету, и злился на задержку.

- Игараси-сама, все готово, - подкравшийся слева второй пилот заставил Кано нервно передернуть плечами.

- Почему так долго? - спросил мужчина, едва сдерживая раздражение, и стремительно зашагал к самолету.

- Простите, но погода испортилась. Мы ждали разрешения на вылет, - пояснил задержку Кейта. - Если бы вы решили лететь ближе к вечеру, то полет неминуемо пришлось бы отложить.

Кано ничего не ответил и поспешил к трапу. Но не успел он подняться и на первую ступеньку, как во внутреннем кармане его пальто требовательно завибрировал телефон.

Мужчина остановился и, достав гаджет, хмуро посмотрел на незнакомый номер, высветившийся на дисплее.

В груди неприятно сдавило. Кано не пользовался этим телефоном в рабочих целях и потому очень удивился, что с ним пытается связаться неизвестный абонент.

«Ошиблись номером?» - с сомнением подумал он, так как ничего подобного еще ни разу не случалось, но все же поднес телефон к уху и нажал на кнопку принятия вызова.

Раздавшийся в динамике голос, был знаком Кано очень хорошо, однако услышать его мужчина никак не ожидал, и оттого напряжение в его душе стало лишь сильнее.

Йошифуми Матсуки был самым опасным и самым давним конкурентом их семьи. Вот уже много лет между ними шла борьба за сферы влияния, в которой никто не хотел уступать. Однако совсем недавно Кано перешел Йошифуми дорогу. Причем сделал это «по закону», что только усугубило ситуацию.

Катсу предупреждал, что теперь им всем надо быть начеку, ведь давний соперник не оставит без внимания то, что из его «кормушки» забрали несколько деликатесов. Однако Кано и подумать не мог, что Йошифуми снизойдет до личной беседы с ним.

- Не скажу, что рад тебя слышать, Матсуки, - хмуро проговорил Кано в ответ на довольно вежливое приветствие мужчины.

- А мне твоя радость и ни к чему, - усмехнулся голос в динамике. - Я, собственно, звоню по делу. Но ты ведь не глупый человек и уже догадался об этом.

То, как Йошифуми выделил фразу «по делу», очень не понравилось Кано. И потому, бросив взгляд на второго пилота, который все еще стоял рядом с ним, мужчина проговорил одними губами: «Позвони Акено».

- Насколько мне помнится, у нас с тобой нет общих дел, - заметил Кано, нервно сжимая пальцами ручку зонтика и не сводя глаз со второго пилота, который вслушивался в длинные гудки в динамике своего телефона.

- Ну как же? А несколько маленьких, но очень прибыльных заведений, которые ты увел у меня из-под носа? - злобно усмехнулся Матсуки. - Неужели забыл?

- Увел? - Кано говорил беззаботно и даже с весельем в голосе, но в душе у него бушевала самая настоящая буря. - Я взял то, что никому не принадлежало. Только и всего.

- Не принадлежало?! - прорычал Йошифуми, и у Кано невольно побежал мороз по коже.

Акено все не отвечал, и это заставляло мужчину сильно нервничать.

«Как же не вовремя случилась эта чертова поездка!» - мысленно ругал себя Кано, нервно поглядывая на второго пилота, который не оставлял попыток дозвониться в Токио.

- Да, по закону не принадлежало, - подтвердил Кано и облегченно выдохнул, когда Кейта показал ему дисплей телефона, на котором было написано:

«Все в порядке. Они в безопасности. Хаяси-сан на совещании, и перезвонит, когда освободится».

- Ну раз так... - голос Матсуки стал мягче, и это Кано не понравилось. – Тогда, думаю, для тебя не составит труда по этому же самому закону передать мне мои владения обратно.

- И с чего бы мне заниматься чем-то подобным? - чуть ли не рассмеялся Кано, услышав столь абсурдное предложение.

- С того, что ты присвоил то, что принадлежит мне. Ты ведь не думал, что я оставлю это без внимания? Ну конечно не думал! Ты ведь не дурак, Кано. И ты почти все просчитал. Почти. Только кое о чем забыл. И теперь это кое-что у меня. А, учитывая, как это кое-что замечательно составляет контракты, думаю, оно мне пригодится. Если доживет, конечно. Так что в твоих же интересах приехать ко мне как можно скорее и передать права владения на казино. Тогда, быть может, ты успеешь забрать своего юриста до того, как с ним побеседует Идзуки. Ты ведь помнишь Идзуки? Хотя неважно. Главное, что он помнит тебя. Поторопись, Кано. Сегодня мне очень лень сдерживать шакалов, нацелившихся на свеженький кусок мяса.

С этими словами Йошифуми отключил связь. А Кано еще несколько мгновений ошарашенно стоял, не в силах пошевелиться, и неистово сжимал телефон в пальцах.

Все внутри мужчины клокотало от гнева и пронзившего каждую клеточку страха.

Сайтон... неужели он попался? Но как? Или Матсуки блефует?

Мысли разъяренными пчелами гудели в голове, пока Кано набирал номер Акено. И когда парень ответил на звонок, тут же спросил:

- Где Сайтон?

- Еще в больнице, должно быть, - растерянно проговорил Акено, не совсем понимая, что происходит, но уже предчувствуя беду. - Я отправил за ним Йошино, но он еще не звонил. Что случилось, Кано? У нас проблемы?

Сердце Кано пропустило несколько ударов и болезненно сжалось.

- Да, у нас проблемы, - ответил Кано, скрипнув зубами от злости. - Я вылетаю из Кобе. Подготовь документы на казино. И... спрячь своего мальчишку.

От подобного заявления сердце Акено оборвалось. Он начал расспрашивать, что произошло, но Кано не потрудился объяснить. Лишь продиктовал условия, которые надо было прописать в документах, и оборвал связь. Впрочем, Акено и без дальнейших разъяснений понял, в какое гнилое болото они так опрометчиво угодили.

***

Работая на своего отца, Сайтон не раз сталкивался с конфликтами, которые касались спорных территорий. Но в мире бизнеса, в отличие от мира мафии, эти конфликты решались за столом переговоров, где Сэт чувствовал себя как рыба в воде. Он знал, какими доводами аргументировать и какими сводами правил руководствоваться, чтобы оставить оппонентов ни с чем. И чаще всего успешно отстаивал интересы фирмы, и выходил победителем из самых сложных ситуаций.

Со временем у Сайтона даже выработалась некая модель поведения, с которой ему не нужно было даже прилагать особых усилий, чтобы расправиться с юристами конкурентов. Он приобрел репутацию дотошного педанта, с которым лучше не связываться, и был, в целом, доволен своими достижениями.

И даже работая на мафию, Сэт не утратил своей профессиональной хватки, только теперь это была игра «в высшей юридической лиге», где часто приходилось балансировать на грани риска, чтобы обойти строгую и непоколебимую букву закона.

Сайтону не составило никакого труда заполучить для господина Игараси желанные территории, на которых находились прибыльные казино, вот только он и представить не мог, какие у всего этого будут последствия.

Сначала Сэт думал, что у него в итоге возникнут проблемы с полицией. Этого стоило ожидать, учитывая, что у соперников старика тоже были люди, неплохо подкованные в вопросах юриспруденции. Вот только он забыл, что имеет дело не с обычными бизнесменами, а с мафией, и в этом была его роковая ошибка.

Сайтон потерял бдительность. В то время как он переживал из-за возможного судебного разбирательства, беда нагрянула откуда не ждали. Вот только Сэт не сразу сообразил, что угодил в умело расставленные сети врагов.

Когда его выписали из больницы, старик прислал за ним своих людей. По крайней мере, Сайтон так подумал, когда в его палату вошли два японца и с поклоном попросили следовать за ними. Без единой задней мысли он направился вместе со своими провожатыми к выходу из больницы, а потом и к черному автомобилю, и безропотно забрался в салон на переднее пассажирское сиденье.

Японец, который сидел за рулем, улыбнулся и на ломаном английском попросил его пристегнуться.

Сайтону не требовались указания подобного рода, он и сам прекрасно знал, что нужно следовать правилам безопасности. Но он все же не стал упрекать водителя, а молча пристегнулся и уставился на свой кейс, который лежал у него на коленях.

Сэт выставил таймер смены пароля на восемь часов, и как раз сейчас на цифровой панели загорелась красная полоса напоминания.

Юрист несколько секунд обдумывал подходящий шифр, сосредоточенно глядя на цифры, и когда в его голове сформировалась запоминающаяся комбинация, он сбросил старый пароль и стал набирать новый.

Машина медленно тронулась с места. Сидящие позади Сэта японцы начали тихо о чем-то переговариваться и смеяться. Сайтон набрал уже половину цифрового кода, когда, вдруг, почувствовал, как в его шею вонзилось что-то острое, а потом вокруг укола начала распространяться жгучая боль.

Перед глазами у парня потемнело. Тело сделалось тяжелым. И последнее, что он почувствовал перед обмороком, это захватывающее падение вниз с невероятной высоты.

Сайтон не знал, как долго пробыл в отключке. Но его пробуждение ознаменовалось ломотой в костях и чудовищной головной болью.

Юристу даже показалось, что он внезапно ослеп. В глазах стояла тьма, в которой то и дело возникали вспышки света, и так длилось до тех пор, пока его взгляд немного не прояснился.

Очнувшись, Сэт обнаружил себя сидящим на стуле и крепко связанным по рукам и ногам. Над его головой висела яркая лампа, которая освещала его фигуру. Но за пределами этого светлого пятна было настолько темно, что невозможно было даже разглядеть очертаний мебели или каких-либо других силуэтов.

В помещении, где он сейчас находился, было довольно холодно. По полу гуляли сквозняки, да и в целом температура воздуха вряд ли превышала десять градусов по Цельсию. Где-то вдалеке был слышен неясный гул, похожий на звук работающего трансформатора. А сквозь него пробивались отдаленные голоса людей, которые о чем-то гневно переговаривались.

Сайтон не знал, есть ли в помещении еще кто-нибудь, но, на всякий случай не стал медлить и попытался встать. Но оказалось, что стул был приварен к полу, а сам он - крепко привязан ремнями к металлической спинке. Сэт подергал руками и ногами, но крепкие веревки больно врезались в кожу и, кажется, затянулись еще сильнее.

Сайтон не знал, какой препарат ему ввели в машине, но, кажется, это было что-то наркотическое. Потому что он, несмотря на всю серьезность ситуации, почти не чувствовал страха.

Задергавшись в путах, Сэт огляделся по сторонам и громко спросил:

- Здесь кто-нибудь есть? Что происходит?!

Несколько мгновений ответом ему было только отдаленное эхо, затерявшееся где-то под высоким потолком. А потом справа послышались чьи-то размеренные шаги.

- Очнулись, наконец-то, - раздался из темноты незнакомый низкий голос.

Этот человек говорил на английском почти без акцента, но в его интонациях все равно проявлялись характерные для японца резкие нотки.

- Кто вы? – спросил Сайтон.

- Меня зовут Йошифуми Матсуки, - представился незнакомец, продолжая держаться в тени. – Думаю, вам знакомо мое имя.

- Вы бывший владелец казино, которые теперь перешли во владения господина Игараси, - ответил Сайтон, наконец, начиная понимать, что происходит.

- Все верно, - отозвался японец, - а вы тот самый юрист, который нашел способ отнять у меня мой бизнес.

- Я всего лишь выполнял свою работу, - ответил Сэт. – Зачем вы похитили меня?

- Ну что вы, - усмехнулся японец, - какое же это похищение? Вы сами пошли с моими людьми. Сами сели в машину. Это было скорее приглашение, которое вы охотно приняли. В любом случае, вы должны быть рады уже тому, что пока еще живы. Вы же рады, я надеюсь?

Сайтон ничего не ответил, не желая говорить об очевидных вещах, а вместо этого спросил:

- Если это было приглашение, зачем вы связали меня? Что вам от меня нужно?

- Лично от вас ничего, - отозвался Матсуки. - А вот от вашего работодателя я жду извинений. И чем скорее он мне их принесет, тем целее вы вернетесь под его крыло. Так что не принимайте на свой счет. Ничего личного. Только бизнес, в который вам не следовало вмешиваться. Вы же знаете, что в старые добрые времена за кражу вору отсекали руку. Прекрасная традиция, которую, я думаю, неплохо было бы вернуть. И ваше пребывание здесь, это первый шаг на пути ее возрождения. А пока наш любезный Игараси-сама решает, стоит ли его «рука» украденного, у вас будет достаточно времени в полной мере насладиться моим гостеприимством.

Сайтон с трудом подавил издевательский смех, который, несмотря на всю трагичность ситуации, подступил к его горлу. А потом сказал, глядя в ту сторону, откуда раздавался голос:

- Он не вернет вам казино. Ради меня он и пальцем не пошевелит. Если вы намерены шантажировать его с моей помощью, то вы просчитались. Я не тот человек, который вам нужен.

Тьма перед Сайтоном усмехнулась. А потом он услышал короткую фразу:

- Можешь приступать. Я хочу, чтобы наш гость хорошенько подумал над тем, какие документы составляет и какие у этого могут быть последствия. Только не переусердствуй, Идзуки. Я слышал, наш друг ценит таланты.

- Игараси-сан ценит смазливые рожи и узкие задницы, - прозвучал в темноте еще один голос, а через несколько мгновений в пятне яркого света появился странный человек. - Не думаю, что этот экземпляр заинтересовал его настолько, чтобы пойти на уступки.

- И все же не торопись, - посоветовал Йошифуми. - Подождем немного. И если ты прав, то эта игрушка будет твоей, пока тебе не надоест. Хорошего вам времяпровождения, господин Легрим. Уверен, в компании Идзуки-сана вы точно не заскучаете.

От слов японца по позвоночнику Сайтона прошелся колючий холодок, а в желудке образовалась непривычная тяжесть. Он дернул руками, безуспешно пытаясь вырваться, но так ничего и не добился.

Идзуки-сан сделал к нему один короткий шаг, и Сэт, наконец-то, смог рассмотреть его. Невысокий тощий мужчина мягко улыбнулся ему, но почему-то от этой улыбки Сайтону сделалось дурно.

- Что вы собираетесь делать? - спросил он раздраженно. - Если вы хотите вернуть казино, я могу вам помочь. Давайте решим этот вопрос цивилизованным путём.

Йошифуми на слова юриста никак не отреагировал и, довольно улыбаясь, покинул помещение, оставив своего «гостя» на попечение Идзуки, который славился тем, что знает толк в «развлечениях».

- Цивилизация... - протянул Идзуки, растягивая тонкие губы в улыбке и огибая свою жертву по дуге. - Что ж, мне по душе твое предложение. Особенно мне нравятся пути становления вашей европейской цивилизации. В молодости я увлекался историей, и период святой инквизиции впечатлил меня до глубины души. Я до сих пор восхищаюсь вашими мастерами перевоспитания. Тем, с какой изысканностью и любовью они доносили истину до заблудших душ. Со временем, конечно, все это истаяло, растворилось в веках, но не утратило своей актуальности.

Мужчина замолчал, и в повисшей тишине Сайтон услышал тонкий звон металла. Словно тысячи маленьких колокольчиков задребезжали под порывом легкого ветра. И этот звук неумолимо приближался к парню, вызывая в его душе панические волны страха.

- Впрочем, после нескольких лет практик я понял, что европейским мастерам прошлого не хватало красоты в их искусстве. В них не было поэзии, присущей востоку. И я создал свой неповторимый стиль. Прекрасный, как крылья Траурницы*. И изящный, как серебристая вязь паутины. И раз уж ты гость Йошифуми-доно, то я просто обязан познакомить тебя с ним.

- Прекратите! - потребовал Сайтон, начиная неистово дергаться, так как бездействовать и дальше было невозможно. - Что вам от меня нужно?! Если убьете меня, то не сможете вернуть казино. Господин Игараси их не отдаст, но я могу оспорить контракт. Это займет некоторое время, но результат будет в вашу пользу.

- Йошифуми-доно вернет эти казино в любом случае, - ласково проговорил японец и, подкатив к Сайтону невысокую тележку, накрытую белоснежной тканью, мило улыбнулся. - Однако он просил меня заставить тебя задуматься. И начнем мы с пальцев. Ведь именно они выводили буквы на договоре, которого не должно было быть. Но не волнуйся. Ты же наш гость. И потому я буду с тобой предельно нежен. Насколько это вообще возможно в процессе наставления на путь истинный.

Мужчина улыбнулся сам себе и стянул с тележки ткань, открывая взору Сайтона угрожающе сверкнувшие в свете лампы инструменты.

- Ну что же... приступим, - проговорил Идзуки и сжал пальцы на рукояти странного вида скальпеля с очень длинным и тонким лезвием.

Сайтон тяжело задышал и непроизвольно сжал руки в кулаки, но японцу это никак не помешало. Он приблизился к парню, все так же мило улыбаясь, как будто был не психопатом, а добродушным дядюшкой, приехавшим навестить любимого племянника, и, сжав его запястье в определенной точке, заставил распрямить ладонь.

- Прекратите! - выдохнул Сэт и дернул кистью правой руки в безуспешной попытке избежать увечий. - Это преступление. Отпустите меня!

- Отпущу, - пообещал японец и ласково убрал со лба Сайтона упавшую на глаза прядь волос. - Обязательно отпущу. Но не скоро.

И в следующий миг комнату пронзил истошный вопль боли.

***

Полуторачасовой перелет показался Кано вечностью. Минуты, обычно безжалостно летящие вперед, вдруг, замерли, сгустились, превратившись в вязкое зловонное болото, которое неумолимо засасывало мужчину в свои гнилые воды.

Несколько раз Кано звонил Акено, чтобы узнать, подготовил ли он документы и выяснил ли, где Сайтон. Но новости были неутешительными. И если с документами проблем не возникло, то отыскать юриста оказалось задачей не из легких.

Впрочем, Акено с ней справился.

Оказывается, Йошино опоздал всего лишь на десять минут. Но и этого времени ублюдкам из Токей хватило, чтобы одурачить Сайтона и увезти его в логово Йошифуми.

Винить кого-то в том, что произошло, Кано не мог. И все же он ужасно злился на ситуацию, в которую умудрился угодить. И единственное, на что он мог рассчитывать, это на благоразумие Йошифуми. Если ему действительно нужны эти проклятые казино, он не станет слишком зверствовать. Хотя, если за дело возьмется Идзуки, здесь уже никто не сможет поручиться за благополучный исход этого дела.

Думать о подобном мужчине совершенно не хотелось. Но мрачные мысли лезли и лезли в его голову, рисуя ужасающие картины, от которых по спине Кано бежал мороз, а сердце сжималось от страха.

Вернувшись в Токио, Кано первым делом начал звонить Йошифуми, но проклятый ублюдок не отвечал на его звонки. Мужчина понимал, что конкурент всего лишь издевается над ним, но легче от этого не становилось.

Йошино, встретивший Кано в аэропорту, чувствовал настроение мужчины и молча гнал автомобиль в «Порочный Кактус». Акено ждал его на улице и, как только машина припарковалась у входа в бордель, передал Кано все необходимые документы на возврат казино группировке Токей и попросил его быть осторожным.

- Закрой все входы! – приказал Кано. - Выставь охрану по периметру, пусть стреляют на поражение в любого, кто покажется им подозрительным. Никуда не выходите с Рётой. И если я не вернусь, звоните Катсу, он позаботится о вас.

С этими словами он забрал папку с документами и отправился к Йошифуми.

И вновь минуты превратились в часы. Проклятые пробки на дорогах задерживали Кано, отнимая у него драгоценное время.

Нервы сдавали. Он кричал на водителя, требуя ускориться, хотя прекрасно знал, что от его возмущений впереди стоящие машины быстрее ехать не будут. Натянутые до предела нервы звенели подобно струнам. Кано понимал, что ему необходимо успокоиться. Что ему нужно взять себя в руки и сохранять разум ясным и холодным. Однако страх был сильнее здравого смысла.

И все же, когда автомобиль остановился у клуба, в котором располагался негласный офис Йошифуми, ледяная волна замораживающего покоя обрушилась на мужчину подобно девятому валу.

Кано быстро вышел из машины и направился к входу, над которым мигала, переливаясь разными цветами, неоновая вывеска с изображенной на ней пятнистой ящерицей. Стоящий у двери огромный охранник хотел было преградить мужчине путь, но, сообразив, кто именно пожаловал в их гадюшник, быстро отошел в сторону и пропустил Кано в помещение.

Громкая музыка ударила по ушам, и Кано поморщился, брезгливо передернув плечами. После чего быстро пересек зал, наполненный дергающимися парнями и девушками, многие из которых явно пребывали в состоянии наркотического опьянения, и поднялся по лестнице, ведущей на второй этаж.

Миновав несколько коридоров и, наконец, добравшись до кабинета вакагасиры, Кано, не стуча, толкнул дверь и вошел в полутемное помещение.

Йошифуми ждал его. Завидев своего гостя, он расплылся в довольной улыбке и приветственно кивнул.

- Ты невероятно оперативен, Кано, - усмехнулся Йошифуми, указывая мужчине на свободное кресло, стоящее возле его стола. – Неужели этот мальчишка тебе действительно так дорог?

- В отличие от тебя я своими людьми не разбрасываюсь, - огрызнулся Кано, сжимая пальцы на папке с документами так сильно, что захрустели костяшки пальцев.

Впрочем, он тут же призвал себя к спокойствию и бросил папку на стол Йошифуми.

Вакагасира Токей притянул документы к себе, открыл папку, быстро пробежал взглядом по листам и удовлетворенно кивнул.

- Жадность, Кано, плохое чувство, – глубокомысленно протянул он, убирая документы в стол. – Этот кусок оказался тебе не по зубам. Вот и поперхнулся.

- Я выполнил условие договора, – оборвал философские рассуждения мужчины Кано. – Теперь дело за тобой. Я жду в машине, Матсуки. И в твоих же интересах сдержать слово.

Сказав это, Кано развернулся и стремительно покинул кабинет, а затем и клуб. Сел в машину и тяжело вздохнул, нервно сжимая и разжимая кулаки.

«Если этот ублюдок не вернет мне Сайтона... Токей будет стерт с лица Земли. Уж за этим дело не встанет», - злобно подумал он и прикрыл глаза, делая глубокий вдох, который, между тем, совсем не помог ему успокоиться.

***

Следующие насколько часов стали для Сайтона настоящим испытанием на прочность. И, чем изощреннее становились пытки, тем меньше оставалось в нём надежды на спасение.

Сэт не верил, что старик пожертвует казино ради его спасения. Каким бы специалистом он ни был, его жизнь не стоила того, чтобы потерять баснословную прибыль от игорных заведений. И даже если бы сам господин Игараси захотел вытащить своего юриста из лап врагов, его брат никогда не позволил бы обменять эти земли на чью-то жизнь.

Образ главы клана Такаяма впечатался в память Сайтона, и часто всплывал перед мысленным взором, когда боль становилась особенно невыносимой.

«Кано, если твой юрист не хочет заниматься своими прямыми обязанностями, избавься от него!» - потребовал тогда оябун, столкнувшись с непреклонным упрямством Сэта, когда он наотрез отказался впутываться в финансовые махинации. – «Таких "талантливых самородков" полно на юрфаке любого университета Японии. Найди ему замену и вышвырни его, пусть убирается к черту со своей моралью!»

Старик тогда ничего не сказал брату. А когда они с Сайтоном оказались наедине, отчитал юриста за глупое и недальновидное поведение, которое в итоге может привести к печальным последствиям.

И вот последствия не заставили себя ждать.

Сначала Идзуки-сан изрезал пальцы его правой руки тонким скальпелем, проникая в плоть чуть ли не до кости и вгоняя острие глубоко под ногти. Лезвие было настолько тонким и острым, что в первые мгновения Сэт даже ничего не почувствовал, но потом боль затмила собой все.

Пальцы начали ужасно кровоточить. И вскоре на полу под креслом образовалась небольшая маслянистая лужица.

Идзуки-сан дал Сайтону возможность привыкнуть к боли, и когда у парня перед глазами прояснилось, позвал двух крепких парней и приказал избить его.

Целились в основном в голову, так как Идзуки-сан считал, что мозг Сайтона в будущем может создать слишком много проблем уважаемым людям. Сэт стонал, плевался кровью, кое-как пытался увернуться от тяжелых кулаков, но его продолжали избивать до тех пор, пока кровь не потекла из ушей.

Теперь Сайтон слышал только навязчивый звон, и видел картинку расплывчатой, так как кожа под глазами сильно опухла.

Идзуки-сан отозвал парней и куда-то ушел. Сэт услышал его приглушенный звоном приказ не спускать с пленника глаз, но пока не бить.

Сайтон обмяк на стуле, желая поскорее лишиться чувств. Но в его крови пульсировал страх, а еще мощная доза адреналина, которая не позволяла ему отключиться, как бы он того ни хотел.

Идзуки-сан вернулся не скоро. Сэт даже немного пришел в себя. Но это не принесло ему никакого успокоения. Потому что он раскусил тактику пыток этого ненормального японца.

Перед очередным издевательством он давал своей жертве возможность полностью осознать случившееся, свыкнуться с болью и даже обрести тень призрачной надежды, а потом возвращался, чтобы развеять эту надежду прахом и подвергнуть свою жертву очередным мучениям.

Так случилось и в этот раз.

Едва Сэт более или менее пришел в себя, как Идзуки-сан снова появился в пятне яркого света, только теперь в его руках была небольшая черная коробочка, внутри которой лежал шприц с какой-то жидкостью, жгут, вата и спирт.

- Что это? – спросил Сайтон, чувствуя, как паника волной поднимается из самых недр души и заполняет собой каждую клеточку его тела.

- Это? – Идзуки-сан загадочно улыбнулся и достал из коробочки шприц, демонстрируя его парню. – Уверен, что хочешь знать?

Сайтон уже ни в чем не был уверен, но все же кивнул, понимая, что от этого знания может зависеть его жизнь.

- Это билет в рай, мой сладкий.

Японец расплылся в пугающей улыбке и вернул шприц в коробочку, после чего достал жгут и повязал его Сэту на левую руку, крепко стягивая чуть выше локтя.

- Йошифуми-сама только что сказал мне, что твой босс слишком сильно задерживается, - проговорил Идзуки-сан. – Терпение вакагасиры на исходе. Но тебе повезло. Мы не будем тебя убивать. Ты мне нравишься. Я с радостью поиграю с тобой еще много-много дней. А чтобы ты не сбежал, мы сделаем из тебя послушную куколку. Эта жидкость в шприце как раз для этого и предназначена.

- Какой в этом смысл?! – заартачился Сайтон, не понимая, почему бы этим людям просто не избавиться от него. – Если вам не нужна моя помощь, почему вы меня не убьете?

- Потому что это совсем не весело, - ответил японец благожелательным и даже каким-то сочувствующим тоном. – Но не волнуйся, у твоего босса еще есть время. Одна доза этого вещества сильно тебе не навредит. Ты просто станешь немного сговорчивее и мягче. Твое тело перестанет так сильно болеть, а когда концентрация вещества в крови достигнет предела, боль даже начнет доставлять тебе удовольствие. Ты будешь хотеть еще и еще. Будешь умолять меня продолжить игру.

Идзуки-сан подошел к Сайтону совсем близко и, приложив ладонь к его щеке, склонился к лицу и заглянул прямо в глаза.

- Вторая доза этого препарата повергнет тебя в ад, - заговорил он совсем тихо, как будто нашептывал слова любви хорошенькой девушке, - боль станет настолько невыносимой, что ты будешь молить о смерти. Но я не позволю тебе умереть. Я буду вести тебя этим путем, пока ты не повредишься рассудком.

- Оставьте меня в покое!

Сайтон дернулся, желая отстраниться от этого пугающего человека, но Идзуки-сан, казалось, стал еще ближе.

- Ну тише, тише... - попросил он, схватив парня за подбородок, и приподнял его голову вверх так, что свет от лампы теперь бил ему прямо в глаза.

Сайтону пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть. А японец, тем временем, продолжил.

- Ты ведь даже не дослушал, что случится после третьей дозы, - посетовал он. – Возможно, тебе это даже понравится. Третья доза вещества уничтожит твою личность. Вещество будет постепенно разрушать твой мозг, пока ты не превратишься в безвольную игрушку, готовую на все ради внимания господина. Йошифуми-сама пожелал, чтобы ты стал его питомцем. Когда это произойдет, он посадит тебя на поводок и возьмет на личную встречу с Игараси-саном. Пусть посмотрит, во что превратился его гениальный юрист. Это будет красивая месть. Возможно, Йошифуми-сама по доброте душевной даже подарит тебя Игараси-сану. Говорят, он любитель мужских прелестей. Уверен, ему понравится владеть безропотной собачонкой.

С этим словами Идзуки-сан внезапно отстранился и снова потянулся к коробочке.

Сайтон стал раскачиваться из стороны в сторону, чтобы не дать себя уколоть, но японец приказал своим подчиненным угомонить пленника. Те подошли к Сэту и несколько раз ударили его в солнечное сплетение и по ребрам, и, пока парень пытался сделать хотя бы глоток воздуха, в его вену вогнали иглу и ввели препарат.

Он проиграл этот бой. Теперь оставалось только бороться до самого конца, чтобы сохранить свой рассудок.

Добившись желаемого, Идзуки снова ушел, оставив Сайтона наслаждаться эффектом вещества.

Сначала парень ничего не почувствовал, кроме жжения в вене. Но и оно скоро прошло. Тело юриста по-прежнему отзывалось болью на малейшее движение, а глаза практически отказывались открываться из-за сильных гематом. Ему даже показалось, что он проваливается в сон. Но это ощущение было ложным.

Спустя какое-то время боль действительно притупилась, как и обещал Идзуки-сан. Тело и разум Сайтона теперь как будто парили в невесомости. Голова была пустой, а вот с кожей творилось что-то странное.

Сэт чувствовал легкое покалывание в каждой ее клеточке. А в тех местах, где к коже что-то прикасалось, нарастало пульсирующее жжение.

Сайтону нестерпимо хотелось унять этот жалящий зуд. Он вскинул руки вверх и почувствовал облегчение в запястьях, когда в них врезались шершавые веревки. Сэт начал крутить кистями, и до него, вдруг, дошло, о чем говорил японец.

Чем сильнее была боль, тем меньше чувствовалось жжение в коже. А, следовательно, боль действительно стала желанным спасением от куда худшей пытки.

- Зачем вы это делаете?! – закричал Сайтон, прогибаясь, чтобы веревки врезались не только в руки, но в другие части тела. – Чего вы хотите от меня?! Я все сделаю, только прекратите всё это!

- Маленький, глупенький мальчик, - почти пропел ненавистный голос маньяка, наполняя помещение дребезжащим звоном. - Ты и так сделаешь всё. Зачем же мне прекращать и лишать себя удовольствия? В этом нет никакого смысла.

Сайтон чуть не взвыл.

Теперь он верил, что введенный ему препарат может действительно лишить человека рассудка.

Жжение все нарастало, делаясь почти нестерпимым, и парень застонал, с трудом сдерживаясь, чтобы не начать молить о смерти.

Пытка продолжалась, казалось, целую вечность. Мышцы Сайтона болели от напряжения, а запястья оказались стертыми в кровь. Он весь покрылся потом, и тяжело дышал, но облегчение все не приходило.

- Остановите это, - просипел он, дергая руками и ногами. - Я больше не могу терпеть.

В ответ раздался издевательский смешок, и всё снова затихло.

В повисшей тишине Сайтон слышал только собственное тяжелое дыхание и шум крови в ушах. Казалось, хуже уже не могло быть, но он ошибался. Чем дольше действовал препарат, тем нестерпимее становился зуд. И в итоге стоны Сайтона перешли в крики.

Он сделался беспомощным, безвольным, и жаждал только одного, чтобы кто-то помог ему избавиться от этих кошмарных ощущений.

Еще несколько минут Идзуки ждал, пока действие препарата достигнет своего пика. Он с упоением всматривался в искаженное гримасой боли лицо американца и подготавливал для своего дорогого гостя новый «подарок».

Металл призывно поблескивал в отсвете лампы. Пальцы скользили по гладкому боку заостренной на конце дуги, подрагивая в нетерпении.

- Хватит... прекратите это... - хрип боли шорохом прошелся по помещению, и Идзуки довольно улыбнулся.

- Сейчас, мой хороший, - сладко протянул он, приближаясь к своему пленнику.

Каждый его шаг сопровождался звонким лязгом прикрепленной к длинному крюку цепи, и этот звук вместе со стонами американца превращался в чарующую музыку.

- Птичка в клетке. Птичка в клетке. Месяц выгнулся дугой. Как тебе ее покинуть с уцелевшей головой? - подпевая звону металла, протянул Идзуки, медленно обходя своего пленника по кругу. - Может быть, во тьме ночной сгинут аист с черепахой. Кто же за твоей спиной?**

Жертва уже даже не умоляла. Американец выл от боли и сам себе причинял еще большую боль, отчего в сердце Идзуки разливалось приятное тепло.

- Птичка в клетке. Птичка в клетке, - продолжал напевать он, поддевая острым крюком рубашку юриста и разрывая им добротную ткань, - Месяц выгнулся дугой... какие красивые ребрышки...

Острие крюка скользнуло по левому боку Сайтона, оставляя на его коже кровавый подтек.

- Раз, два, три... Птичка в клетке, птичка в клетке. Месяц выгнулся дугой. Как тебе ее покинуть... пять, шесть... с уцелевшей головой?

Идзуки склонился к самому уху своего пленника и глубоко вдохнул воздух, пропитанный запахом крови, пота и почти животного ужаса.

- Тут... тебе будет так сладко, моя птичка. Так сладко. Может быть, во тьме ночной сгинут аист с черепахой... кто же за твоей спиной?

Острие крюка уткнулось во впадинку между ребрами, и Идзуки надавил на него, пробивая кожу и разрывая орудием пытки напряженные до предела мышцы парня.

- Птичка в клетке, птичка в клетке. Месяц выгнулся дугой. Как тебе ее покинуть с уцелевшей головой? Может быть, во тьме ночной сгинут аист с черепахой. Кто же за твоей спиной?

Сайтон завопил от боли. Зрачки его расширились до невероятных размеров, а из глаз покатились слезы.

- Прекратите... - жалким, дрожащим голосом попросил он, и тут же замер, почти не дыша, когда крюк отточенным движением вошел глубже и подцепил ребро.

Боль была настолько сильной, что парень уже почти ничего не соображал. Он впивался изувеченными пальцами в подлокотник стула и беззвучно хватал губами воздух. Ему хотелось разреветься, но пришлось сдерживаться. Потому что малейшее сокращение мышц приводило к тому, что крюк оказывался еще глубже.

- Что вы собираетесь делать? - наконец выдавил Сайтон, не в силах оторвать затуманенный взгляд от улыбающегося лица японца. - Чего вы добиваетесь?

- Я хочу научить тебя летать, моя птичка, - тихо рассмеялся Идзуки и вновь замурлыкал песенку, но неожиданно раздавшийся в помещении голос заставил его замолчать.

- Хватит. За нашим гостем пришли.

Йошифуми окинул взглядом представшую его взору картину и самодовольно улыбнулся.

- Но я еще не закончил, - обиженно отозвался Идзуки.

Однако его вновь прервали.

- Я сказал, хватит! - жестко отрезал мужчина. - Вытащи из него эту дрянь и выбрось из моего заведения. А потом прибери здесь. Вонь стоит ужасная.

С этими словами мужчина развернулся и вышел из помещения. А Идзуки недовольно вздохнул, но тут же разулыбался так, словно был ребенком, которому дали очень вкусную конфету.

- Йошифуми-доно так добр ко мне, - протянул он радостно. - Так добр. Что ж, птичка, полетать не получится. Но ты научишься плавать. В своей собственной крови.

От боли и страха Сайтон не сразу сообразил, что мужчина собирается делать, а когда догадка скользнула в разуме, Идзуки уже дернул за крюк, вырывая его из тела парня.

На какое-то время Сайтон все-таки потерял сознание. А когда очнулся, то с трудом осознал, что его куда-то тащат, схватив под руки с двух сторон.

Кровь вытекала из раны и оставляла на полу темный маслянистый след, который Сэт размазывал волочащимися ногами. И парень подумал, что, наверное, не выживет. Рана, кажется, была не смертельной, но вот кровопотеря ужасала.

Сайтон чувствовал, как силы стремительно покидают его, и видел перед глазами лишь темноту, в которой иногда появлялись вспышки света.

Потом он услышал скрип открывающейся двери и голос Идзуки-сана:

- Выведите его на свет и оставьте там. Пусть Игараси-сан полюбуется на этого жалкого червя.

Сэт почувствовал, как его потащили куда-то вниз, а потом просто бросили на асфальт как мешок с дерьмом.

Шаги и насмешливые голоса мучителей начали отдаляться, и Сайтон попытался приподнять голову, но у него не осталось на это сил.

И все же, перед тем как отключиться, он отстраненно подумал:

«Значит, старик всё-таки пришел за мной. Как странно...»

Едва он успел осознать свою последнюю мысль, окружающий мир, вдруг, развалился на части, и Сэт канул в спасительную пустоту, где больше не было ни боли, ни страданий. Лишь абсолютное Ничего в бесконечном пространстве извечной Тьмы.

***

Долго. Слишком долго...

Кано сидел в машине и, уставившись в окно, смотрел на раздражающую вывеску клуба. Противно мигающий свет резал глаза. Цвета сменяли друг друга, вызывая приступы тошноты, и, казалось, что неоновая ящерица разевает свою беззубую пасть, желая поглотить сгустившуюся вокруг тьму.

Йошифуми не торопился. Ублюдок всегда избирал стратегию наибольшего психологического давления. И сейчас активно применял ее против Кано. Вот только не на того нарвался. Ведь каждая минута промедления с его стороны лишь добавляла крупицы решимости на весы безрассудства мужчины.

«Если этот ублюдок не отдаст ему Сайтона»...

- Игараси-сама, там впереди!.. – голос Йошино взрезал тишину салона, и Кано повернулся, устремив свой взгляд через лобовое стекло автомобиля.

Из сгустившегося в проулке мрака выступили несколько фигур. Двое крепких мужчин тащили к дороге что-то бесформенное, похожее на огромный куль, набитый строительным мусором. Они остановились всего в нескольких шагах от тротуара, отделяющего проулок и главную дорогу, и швырнули свою ношу на промерзлый асфальт.

Проклятая ящерица вновь сменила свой цвет и теперь заливала улицу кислотной синевой. Тревожные блики плясали на земле. Изломанными линиями, похожими на змей, подбирались к куче тряпья и заползали на выброшенный ворох ветоши, заставляя его слабо шевелиться и корчиться в луже фиолетовых чернил.

Холодный пот выступил на лбу Кано. Тело онемело, отказываясь шевелиться, а разум застыл, замороженный очередной вспышкой дьявольской ящерицы.

Кано показалось, что он бездействовал целую вечность. Что, поддавшись охватившему сердце ужасу, он потерял те драгоценные секунды, на которые пошел отсчет Жизни. А потом время сорвалось с места, оглушив мужчину ревом крови, зашумевшей в висках.

Кано выскочил из машины и бросился к неподвижно распластавшемуся на асфальте парню.

Кажется, он просил Сайтона потерпеть. Кажется, он зажимал открытую рану в боку парня своей ладонью и чувствовал вытекающую из-под его пальцев липкую горячую кровь.

А ящерица все мигала и мигала, окрашивая мир в ядовитые краски ослепляющей Кано ярости, и отсчитывала минуты, которые теперь измерялись слабыми ударами сердца Сайтона.

Примечания:

*Траурница – вид дневных бабочек из семейства нимфалид. Часто питаются падалью.

**«Птичка в клетке...» - вольная трактовка перевода песенки из детской японской игры «Кагомэ-кагомэ».