⚜Алекс⚜

***

Когда Алекс закрылся в душе, Тиль еще долго сидел и с подозрением смотрел сквозь дверной проем в ванную, где за матовыми стеклянными стенами душевой кабинки можно было разглядеть очертания фигуры парня.

Алекс вел себя странно. Так странно, что Тиля это сильно тревожило. Он чувствовал, что, что-то должно случиться. Он не знал, что именно, но ощущение нереальности происходящего все усиливалось, словно он еще не проснулся.

Когда Алекс вышел из душа, Тиль быстро проскользнул в кабинку и так же закрылся от него, не дав и слова сказать. Вымывшись как следует, он еще долго стоял под струями горячей воды и водил пальцами сперва по шраму на животе, потом по белым полосам на запястьях и, наконец, по шее, где все еще чувствовался так и не сгладившийся рубец.

Непрошеные воспоминания терзали Тиля все сильнее, и он с трудом поборол готовый вырваться из груди стон.

Выключив воду, парень вышел из душа и, завернувшись в полотенце, подошел к Алексу, который разложил на кровати его вещи, а сам уже надевал свитер поверх темной футболки.

- Все снова ломается, да? - спросил Тиль, когда Алекс оглянулся на него. - Ты решишь, что я сошел с ума, но, глядя на выражение твоего лица, мне становится дурно. Что происходит? Ты не был таким даже в клинике. Ты не был таким подавленным, даже когда тебе пытались сосватать девушку Тильду. Ты сопротивлялся, боролся всегда. А что же теперь? Что будет теперь?

Алекс на миг закусил губу.

Тиль говорил спокойно и ровно, но в его словах парень явственно слышал страх.

Тиль был куда более проницательным, чем казалось на первый взгляд. Проницательным и чувствительным. Он чувствовал, что что-то идет не так, и оттого сильно тревожился. Но Алекс не мог рассказать ему правду. Иначе даже самая малая надежда рухнет, так и не окрепнув.

Алекс протянул руку и погладил щеку парня.

- Все будет хорошо, Кошмарик. Все будет хорошо, - уверенно сказал он. - И ничего не ломается, все только начинает строиться. Ты же знаешь... ты знаешь лучше, чем кто бы то ни был, что, прежде чем построить что-то новое, надо сломать все старое. Снести основательно. Уничтожить фундамент. Только на пустом месте можно возвести новое строение. Только так. Ты же понимаешь это, да?

Уверенность в голосе Алекса вселяла уверенность и в Тиля, но он все равно чувствовал себя послушной овцой, следующей за пастухом в пасть к волку. И все же он должен был сделать выбор: или собственные инстинкты, которые тревожно отзывались на любую перемену в настроении Алекса, или доверие... полное и безоговорочное доверие к парню и его настоящему отцу.

- Пообещай, что защитишь меня, что бы ни произошло, - попросил Тиль. - Если все начнет ломаться, пообещай, что не выбросишь меня как ненужную вещь.

- Тиль... - Алекс прижал к себе парня и уткнулся лицом в его макушку. - Ты не вещь. Когда это я позволял себе обращаться с тобой как с вещью?

Он сделал глубокий вдох и поцеловал Тиля в висок.

- Верь мне, Кошмарик. Я не обижу тебя, и никому не позволю этого сделать. Никому.

- Спасибо, - проговорил Тиль, успокаиваясь в объятиях парня. - Я не понимаю причину твоего внутреннего напряжения, и мне страшно из-за этого. Но ты любишь меня... и мне этого достаточно.

- Прости. - Алекс чуть отстранился от Тиля и поцеловал его в лоб. - Прости, я, правда, веду себя по-идиотски. Отец, вернее Клиффорд Остин попил достаточно моей крови. И не только моей. Мои старшие брат и сестра так же натерпелись от этого тирана. Даже мой настоящий отец пережил из-за него много неприятностей и трагедий. Я просто боюсь, Тиль. Я ужасно боюсь, что он может нас разлучить. У меня пока недостаточно сил, чтобы противостоять ему. Я еще слишком слаб для этого. Поэтому нервничаю. Поэтому боюсь. Не обращай внимания. Не думай об этом. Ты со мной, и в тебе моя сила. Моя сила и моя слабость. А, значит, я должен справиться.

Алекс улыбнулся и быстрым движением растрепал влажные волосы мальчишки.

- Одевайся, я хочу кататься.

Тиль неуверенно кивнул и улыбнулся уже более спокойно. Это все объясняло. Страх перед человеком, наделенным властью, мог довлеть над Алексом и не давать ему покоя. Из-за этого страха парень мог нервничать и хмуриться. Все логично, и, в то же время, очень запутанно.

- Я все понял. - Тиль привстал на носочки и чмокнул Алекса в губы. - Я быстро оденусь, и пойдем веселиться. Хотя, тебе, наверное, скучно со мной. Я глупый и мнительный. И что ты вообще во мне нашел?

- Что нашел? – задумчиво проговорил Алекс.

Он наблюдал за Тилем и думал о том, что страх закрадывается в его душу все сильнее с каждым мигом. Словно он смотрит повтор очень старого, очень неприятного фильма. Вот и вопрос этот он уже вроде бы слышал, и взгляд, которым на него смотрел Кошмарик, уже видел. Странное дежавю. Тревожное.

- Я нашел в тебе тебя. И это самая удачная находка за всю мою недолгую жизнь.

Губы Алекса тронула улыбка, но телефонный звонок тут же стер ее с его лица.

Он подошел к телефону и, сняв трубку, выслушал последние указания.

- Да, спасибо, мы скоро спустимся, - ответил парень и положил трубку на рычаг.

После чего повернулся к Тилю и скептически оглядел его.

- Уже все готово. Даже трассу для нас приготовили. Пустынную, как я и хотел, чтобы моего позора никто не видел. - Он подошел к парню и поправил на нем смешную шапку с большим пушистым помпоном. - Ты готов?

- Готов, - кивнул Тиль и взял Алекса за руку, которая была почему-то очень горячей и влажной. – А ты?

- Конечно! – воскликнул Алекс и, сжав руку Тиля, направился к выходу. – Главное, не переломать себе ноги. Ты же присмотришь за своим непутевым муженьком? Тильдочка, ты же проследишь за мной?

Тиль кивнул, но ни слова не проронил, так как боялся, что их обман разоблачат.

Тиль очень старался походить на девушку. Носил парик и женскую одежду. Красился, хоть и сходил с ума от привкуса помады на губах, который на дух не переносил. И все равно ему казалось, что он недостаточно изящен, недостаточно мил, недостаточно строен для девушки, и немного нервничал каждый раз, когда они появлялись на людях.

У входа в отель парней ждал автомобиль, который отвез их на лыжную базу.

Подписав все нужные бланки и взяв на прокат лыжи, Алекс повел Тиля к подъемнику, который должен был отвезти их на один из тихих и не очень крутых склонов.

Тиль нервничал. Алекс заметил это не сразу, а только после того, как под их ногами образовалась пропасть. Рука парня до боли стиснула его пальцы, и Алекс улыбнулся.

- Боишься? - спросил он у Тиля. И, когда парень кивнул, добавил: - Не надо. Я с тобой. Я придержу тебя и не дам упасть.

Он прикоснулся к щеке парня ладонью и ободряюще кивнул ему.

- Кончики пальцев - все хорошо. Запястья - надо отойти. Все просто, Тиль. Все предельно просто, - задумчиво проговорил Алекс и устремил взгляд на одну из сверкающих в солнечном свете вершин.

Тиль с недоумением уставился на Алекса.

Подъемник возносил их все выше, и он остро чувствовал невесомость и страх перед прыжком. Парень еще не прыгал на снег с такой высоты, и не знал, что его ждет, когда он приземлится. Вдруг, удар будет столь сильным, что они действительно сломают ноги, если не шеи? Вдруг, что-то пойдет не так?

- Зачем мы поднимаемся так высоко? – спросил Тиль, чувствуя головокружение и легкую тошноту.

- Высоко?

Алекс сразу не понял, о чем говорит Тиль. Все его мысли сейчас были только о вчерашнем разговоре с отцом. Все чувства обострились до предела, и, чтобы взять себя в руки, парню потребовалось время.

Он посмотрел вниз и улыбнулся.

- Так надо. Смотри, - Алекс указал вперед, - нам на ту вершину. Согласись, было бы глупо, если бы подъемник полностью огибал горные склоны. А так он пронесет нас над пропастью, и в том месте, где мы будем прыгать, не будет так высоко.

- Ты, наверное, прав, - очень тихо проговорил Тиль, стараясь больше не смотреть вниз, потому что отдаляющаяся земля не внушала ему ничего, кроме панического ужаса.

- Алекс! - вдруг, позвал он нервно, и дернул парня за руку, когда тот начал уходить в свои мысли. - Не бросай меня здесь одного! Мне кажется, что сейчас трос оборвется, и мы упадем вниз, а ты витаешь в своих мечтах. Мне страшно без тебя.

«Страшно. Тиль прав, очень страшно».

Алекс повернулся к парню и улыбнулся так ласково, как только мог.

- Прости, Кошмарик, прости. Всё, теперь я с тобой. Не бойся. Успокойся и расслабься.

Он чуть склонился и поцеловал Тиля. Нежно, глубоко, наплевав на то, что уже через мгновение их губы обветрятся, и будут трескаться на морозе.

- Ты ведь не в первый раз на горнолыжном курорте, я прав? - спросил Алекс, улыбаясь. - Какая самая высокая вершина, которую ты покорил? Рассказывай, мне интересно.

«Пусть говорит. Пусть рассказывает хоть что-то, пусть отвлекается и не думает о страхе.

Полчаса... осталось так мало...»

- Я никогда раньше не бывал на горнолыжном курорте, - проговорил Тиль, впиваясь взглядом в лицо Алекса, так как волоски на его коже стали подниматься от страха, из-за которого перехватило дух. - Моя мама была слишком бедной, чтобы отправлять меня на курорты. А Ксандр...

Тиль сделал глубокий вдох и прикрыл глаза, так как это имя еще зияло глубокой раной у него в сердце, и он просто не мог вспоминать о нем без боли.

- Ксандр один раз отправил меня в Европу, но это было летом. Так что... - Тиль открыл глаза и кисло улыбнулся Алексу. - Я еще ни разу не спускался с такой высоты, и вообще не прыгал с подъемника. Это не очень опасно? Я не убьюсь?

У Алекса даже глаз дернулся.

- Тиль, ты сейчас пошутил, да? - спросил он, но, видя по лицу парня, что тот не шутит, запустил пальцы в свои волосы и с силой дернул пряди. - Почему ты не сказал раньше? Тиль, как же ты?.. не умея... Вот же!

Алекс сделал глубокий вдох, стараясь успокоить внезапно накатившую на него панику, и, вновь повернувшись к Тилю, крепко сжал его ладонь в своей.

- Слушай, ты только не бойся и не напрягайся, ладно? Тут, на самом деле, все очень просто. Всего-то и надо, что при прыжке постараться расслабиться, и когда лыжи коснутся снега, немного присесть, так, чтобы колени были согнуты, и тут же наклонить корпус вперед. Ты почувствуешь, как надо, почувствуешь, потому что в правильном положении тебе будет, несомненно, легко и не страшно. Запомнил? Не бояться, согнуть колени, наклониться вперед.

- Я запомнил, - проговорил Тиль, вновь закрывая глаза и пытаясь представить себе этот прыжок. – Я постараюсь все сделать правильно. Прости, что испортил тебе развлечение. Но ты не предупредил меня о подъемнике, а сам я об этом как-то не подумал...

- Да, хрен с ним, с развлечением! - раздраженно проговорил Алекс и прижал Тиля к себе. - Плевать, лишь бы с тобой все было хорошо. Понимаешь? Ты самое дорогое. Самый дорогой. Ты только не бойся. Как бы там ни было, я поддержу. Считай это прыжком в будущее. В наше будущее. И, если ты справишься, то все у нас будет хорошо. Смотри, теперь все зависит от тебя.

Тиль тяжело сглотнул и уверенно кивнул.

Раз все так, раз все зависит от этого прыжка...

Подъемник приближался к вершине. Медленно полз к тому месту, где ему придется доказать Алексу, что ради него он сделает все, что угодно. Ради их совместного будущего он готов на все.

- Я, правда, для тебя самый важный человек? - спросил Тиль, глядя на парня абсолютно счастливыми глазами. - Важнее друзей, работы, партнеров? Ты не променяешь меня на что-то другое? Не забудешь обо мне, когда придется делать выбор между мной и кем-то другим?

Алекс нервно и широко улыбнулся.

- О каком выборе вообще может идти речь? В моем мире существуешь только ты, Кошмарик. Никого больше. Никого. Выбор... он уже сделан. Он был сделан в тот миг, когда я решил принести лекарства прячущемуся от всех и всего, закованному в кандалы смирительной рубашки мальчишке с пустыми мертвыми глазами. Мой выбор был сделан, хоть я и не понимал этого. Больше мне выбирать не придется.

Алекс чмокнул парня в губы и посмотрел вперед, сильно сжимая руку Тиля и отстегивая ремень безопасности.

- Готов?

- Ради тебя я готов на все, - благоговейным шепотом проговорил Тиль и, отстегнувшись, прыгнул, пока его решимость не растворилась в страхе.

Но, падая вниз и задыхаясь от собственного крика, парень понял, что сделал самую ужасную глупость, на которую вообще способен человек.

Тяжелое тело под действием силы притяжения падало вниз. Дух перехватило, а сердце билось так отчаянно, что Тиль чувствовал это даже сквозь панику, охватившую его существо.

Парень понимал, что убьется. И все же перед столкновением с землей его тело чудом среагировало так, как учил Алекс.

Колени согнулись, и соприкосновение со снегом было скорее похоже на пружинистый прыжок, чем на удар. Корпус ушел немного вперед, и Тиль даже проехал несколько метров вниз, после чего неуклюже завалился на бок и так и остался лежать, чувствуя, как его колотит от пережитого ужаса, и как сердце отчаянно бьется о ребра, пытаясь их пробить.

***

Алекс даже не успел ничего сказать, а Тиль уже сиганул вниз, отчего сердце парня перестало биться. Страх льдом сковал мышцы, сознание на несколько невероятно долгих мгновений перестало реагировать на происходящее. И, только справившись с оцепенением и увидев, что Тиль благополучно приземлился, Алекс словно ожил. Он тут же спрыгнул следом и, приземлившись, резко затормозил, после чего быстро направился к лежащему в снегу Кошмарику, заливающемуся невероятно громким и не особо радостным смехом.

Отбросив палки в сторону и скинув лыжи, Алекс подбежал к смеющемуся Тилю и, схватив его за плечо, резким движением перевернул на спину, после чего впился в горячие и сухие губы парня поцелуем.

- Все, Кошмарик, все, - проговорил он, прижимая парня к себе. - Ты справился. Ты смог. Ты молодец. Успокойся.

Даже через плотную одежду Алекс чувствовал, как неистово колотится сердце Тиля, как его трясет от страха и пережитого ужаса от прыжка в неизвестность.

- Это было странно... и страшно, - проговорил Тиль немного хриплым голосом, сильно вжимаясь в Алекса и цепляясь пальцами за его куртку, бездумно царапая ткань ногтями и глядя куда-то в пространство перед собой.

Ему казалось, что он все еще летит вниз... все еще падает в пропасть, и уже очень скоро разобьется о твердую землю.

- Мне казалось, что я убьюсь. Я думал, что больше не увижу тебя. Алекс, мне казалось, что это все... конец всему...

Голос Тиля дрожал, впрочем, как и сам парень. А Алекс не мог нарадоваться. Просто не мог поверить тому, что в его жизни случилось подобное чудо.

- Я люблю тебя, - чуть ли не задыхаясь от восторга проговорил он и сел в снег, приподнимая Тиля. - Ты чудо, Кошмарик. Чудо из чудес.

Алекс протянул руку и стер с бледной щеки парня слезинку.

- Господи! Да я чуть не обделался от страха, когда ты вниз сиганул. Это... это было так... словно я умер. Всего на миг, но я почувствовал липкие пальцы смерти на своих плечах. Хоть бы предупредил. И все же... ты умница, Тиль! Умница! Смелый, сильный... и весь такой... мой.

Слушая голос парня, который пробивался сквозь шумящую в ушах кровь, Тиль улыбался. Отстегнув лыжи от сапог, он бросился в объятия Алекса и повалил его в снег, тут же целуя в губы.

- Это было безумие... но я так люблю тебя! Ты себе представить не можешь, насколько. Алекс... я ради тебя на все пойду. Умру, если нужно. Если скажешь, прыгну в пропасть и не задумаюсь, зачем это делаю. Все отдам ради этого твоего «мой». Все, что попросишь...

Алекс затаил дыхание. Тиль сейчас был еще красивее, чем обычно. Такой счастливый, с этим непередаваемым сумасшедшим блеском в глазах. С диким огнем в душе.

- Умрешь для меня? Со мной? Не побоишься? - вдруг резко выпалил Алекс.

Минуты так стремительно ускользали, как вода сквозь пальцы, и до будущего оставались секунды - раскаленные песчинки, врезающиеся в сознание острыми осколками рождённого стекла.

- Не испугаешься?

- Умереть вместе с тобой? - спросил Тиль, глядя на резко помрачневшее лицо Алекса.

У Тиля сложилось такое впечатление, что парень не верит ему, и негодование тут же захлестнуло его с головой.

- Ты думаешь, я вру? – возмутился он. - Думаешь, я смогу жить без тебя? Если мне выпадет удача умереть вместе с тобой, я буду самым счастливым человеком на свете. Это будет подарок небес, потому что, если ты умрешь один, я последую за тобой. Меня столько раз убивали, в том числе и я сам, что я ни секунды не стану колебаться. Без тебя этот мир ничто. С тобой же даже после смерти я буду счастлив.

Алекс смотрел в разгневанное лицо Тиля и не смог сдержать улыбки.

- Ты так хорош в своей искренней ярости. Так прекрасен. - Он поднялся и протянул Тилю руку. - Я счастлив, Кошмарик. Правда, счастлив, и я тебе верю.

Алекс осмотрелся по сторонам и указал на скудные деревца, каким-то чудом выросшие на этом склоне.

- Нам туда. Идем?

- Я думал, мы пришли на лыжах кататься? - Тиль поднялся и, отряхнув с себя снег, последовал за парнем, проваливаясь в сугробы. - И ты сказал, что трассу расчистили.

Алекс шел вперед, по колено утопая в снегу, и почти не слушал Тиля. Времени оставалось слишком мало, а потому надо было торопиться. Он тянул парня за собой, почти не замечая, что тонкие пальчики с каждым мигом сжимаются на его ладони сильнее.

- Да, я тоже думал, что расчистили. Наверное, меня обманули. Но ничего, мы прокатимся. С ветерком прокатимся. Скорее, Тиль. Поторопись.

- Да что происходит?

Тиль оглядывался по сторонам, но не видел ничего странного. А Алекс словно с ума сошел. Тащил его вперед, набирая скорость, и под конец уже почти бежал.

- Мы забыли лыжи! Алекс! Я не могу так быстро!

Алекс бежал вперед.

«Быстрее, быстрее, быстрее».

Как сильно колотится сердце. Так неистово. Бьется о ребра, требует свободы. Требует, настаивает... а время утекает... тает как снег на ярком летнем солнце, превращаясь в слезы...

«Слезы... как много их еще будет?.. и будут ли?»

Ноги немеют. Каждый шаг словно подвиг. Каждый вдох словно пытка.

«Кончики пальцев - все хорошо. Запястье - надо бежать. Надеюсь, ты прав. Надеюсь, ты не ошибся».

- Постарайся, Кошмарик, прошу. Надо быстрее. Прошу тебя.

От голоса Алекса Тилю становилось страшно. Сдавленный, хриплый, он пугал до дрожи.

Но Тиль обещал идти за Алексом до самого конца, куда бы тот его ни повел, и потому тоже побежал к небольшим деревцам, куда так отчаянно стремился парень.

Уже оказавшись у самого первого, больше похожего на куст, деревца, Тиль заметил, как стало тихо вокруг, словно выключили все звуки. Солнце слепило так ярко, отражаясь от снега, что он зажмурился, и когда Алекс, наконец, остановился, вжался в него и испуганно повел плечам, пряча лицо на его груди.

- Скажи мне, что происходит, - попросил Тиль срывающимся голосом и тут же вздрогнул, когда где-то на вершине горы раздались громкие хлопки, словно кто-то взорвал несколько гигантских бумажных пакетов.

Звук эхом прокатился вниз по склону и замер в долине. Тиль вскинул на Алекса испуганный взгляд, и сердце его, оборвавшись, ухнуло в желудок.

Алекс был белее снега, и смотрел за спину Тиля расширившимися от страха глазами, в которых застыла обреченность.

И Тиль почувствовал, как у него подкашиваются ноги.

- Что такое? – спросил он едва слышно. - Что там?

Алекс не мог оторвать взгляда от буйства стихии. Прекрасное в своем величии. Пугающее в своей красоте... оно завораживало и лишало дара речи.

Белая волна неслась с вершины горы. Быстро... так быстро... Кровь шумела в ушах, сердце отбивало барабанную дробь. И только голос Тиля пробивался сквозь этот шум.

- Я люблю тебя, - хрипло проговорил Алекс, прижимая парня к себе и выставляя руку в сторону.

«Кончики пальцев - все хорошо. Запястья - надо бежать».

- Я люблю тебя. Люблю, Тиль. - Алекс говорил быстро и сбивчиво. - Ты только верь мне. Прошу, скажи, что веришь. Скажи, что не боишься и доверяешь.

Снежинки коснулись кончиков пальцев и тут же растаяли. И следом стайка снежных мотыльков приземлилась на запястье.

«Бежать... надо бежать... надо...»

- Прости меня, Кошмарик. Прости. Я ошибся.

Алекс обнял Тиля уже двумя руками и впился в его губы поцелуем, стараясь раствориться в этой последней нежности и не думать о снеге, упавшем на локтевой сгиб.

«Прости, Кошмарик, я хотел, как лучше. Но иногда ошибаются даже Боги».

Тиль не знал, что происходит, но спиной чувствовал, как надвигается что-то большое, что-то такое же неотвратимое, как рок, довлеющий над ним всю его жизнь.

Земля мелко дрожала и гудела под ногами, а Алекс... он побледнел еще сильнее и обнял его, так и не ответив на вопрос, так и не позволив оглянуться на несущуюся с горы лавину, ледяное дыхание которой Тиль почувствовал на своей щеке.

Страх затмил солнечный свет. Ужас, охвативший все его существо, был сильнее любого другого чувства, и только губы Алекса, теплые, нежные, ласковые, глушили агонизирующий вопль инстинктов.

«Умрешь для меня? Со мной? Не побоишься?» - раздался в голове голос Алекса.

«Так вот для чего мы пришли сюда?» - подумал Тиль. – «Мы пришли умереть и раствориться друг в друге. Пришли, чтобы избавиться от оков мира, от бремени долга, от боли разочарования, от горечи расставания...»

- Я люблю тебя! - выдохнул Тиль, когда Алекс, задыхаясь, оборвал поцелуй.

И, очень крепко обняв парня за шею, уже сам поцеловал его, сдаваясь на милость судьбы и богов.

Все-таки они вместе... даже в смерти.

Пусть...

Тиль так долго звал ее в одиночестве и горе, а она пришла за ним в счастье, и забирает вместе с любимым.

Пусть...

Он покорно примет ее. Он и так уже умер для всех. Мальчика Тиля уже давно нет в живых. А страх? Что есть страх, когда крепкие руки любимого уверенно обнимают тебя, а ласковые губы целуют до самого последнего момента твоей жизни и ловят твой последний вздох?..

Удар... тяжесть... тьма...

Сад, цветы и свежесть горного ветра. Невысокий дом на склоне горы и солнце. Запах воды из горячего источника. Его мечта... под тоннами накрывшего его снега, она еще несколько секунд теплилась в угасающем сознании, пока, наконец, не померкла навеки.