***

Проследив за тем, как мальчишка прошел через проходную, Видегрель попросил водителя отъехать немного в сторону и потушить фары.

В юности он неоднократно сбегал с уроков, и потому знал множество способов выбраться из, казалось бы, непреступной крепости. И хоть колледж господина Айзена был тем еще Алькатрасом, однако и из его стен, по мнению Видегреля, при должном уме и сноровке можно было улизнуть. Поэтому мужчина еще с полчаса наблюдал за дверью проходной, воротами колледжа и его высоким забором, на тот случай, если мальчишка все же решится на глупость. И только после истечения этого времени сказал водителю, что они могут ехать в клуб.

До работы он добрался сравнительно быстро. Пробок на дорогах почти не было, да и светофоры услужливо загорались зеленым, когда автомобиль приближался к очередному перекрестку, но, несмотря на это, к открытию клуба Видегрель все же опоздал. Впрочем, Мишель, иногда исполняющий обязанности его заместителя, как всегда прекрасно справился и без его помощи.

Заглянув в свой кабинет, чтобы оставить в сейфе подписанные Мирандой документы, Видегрель хотел сразу отправиться в нижний зал, но довольно увесистая папка с приклеенной к ней запиской, на которой была короткая, но содержательная надпись «срочно», задержала его почти на полтора часа. Поэтому к обязанностям радушного хозяина заведения Видегрель приступил лишь после того, как закончил разбирать составленные Мишелем отчеты.

Как и в любое другое воскресенье посетителей в нижнем зале было не много, чему Видегрель на самом деле только порадовался. Общаться с кем бы то ни было ему не хотелось. Думать о работе тем более. Поэтому он скользнул к своему излюбленному месту в углу зала и, опустившись на мягкий диванчик, принялся наблюдать за тем, что происходит вокруг.

В полутемном помещении, подсвеченном лишь приглушенным красным светом настенных бра, люди казались размытыми фигурами в мистическом театре теней. Политики, актеры, бизнесмены скрывающие свои лица под масками, в этом месте открывали свои истинные сущности, позволяя внутренним демонам прогуляться на свободе и воплотить свои тайные желания в реальность, которую Видегрель любезно сплетал для них из нитей порока и похоти.

Мальчики, облаченные в откровенные латексные костюмы; дорогой алкоголь наивысшего качества; музыка способная погрузить в транс; и, конечно же, ярчайшее представление в огромном стеклянном кубе, задающее тон всему настроению и создающее неповторимую атмосферу вседозволенности и абсолютной свободы. Попробовав этот коктейль лишь однажды, гости уже не могли остановиться и приходили в обитель порока снова и снова, отдавая свои души за возможность побыть собой.

Раньше Видегрель до конца не осознавал свою власть над этими людьми, но с тех пор, как их с Этельстеном отношения изменили свое направление, сменив старое русло скованности и сдержанности на откровенность и страсть, многие вещи мужчина стал воспринимать совсем иначе. Еще несколько месяцев назад его взгляд не задерживался на гостях дольше, чем на пару мгновений, теперь же он с интересом наблюдал за тем, как они тискают выбранных ими мальчишек, как ласкают затянутые в латекс гибкие тела, как вгоняются в жаркую плоть, срывая с юных губ стоны удовольствия. Но больше всего внимание Видегреля теперь привлекало происходящее на сцене куба.

Как завороженный он наблюдал за действиями мастера, который изощренными пытками доводил своего сабмиссива до исступления. Конечно же, происходящее в кубе не было полноценной сессией и было направленно лишь на развлечение гостей, но участники представления были настоящими асами своего дела, способными заворожить своими действиями любого. И Видегрель не стал исключением. Он то и дело посматривал на куб, не в силах оторвать от магнетического действа своего взгляда. А иногда, увлекаясь слишком сильно, даже представлял себя на месте хрупкого мальчишки, извивающегося под огромным телом мастера. Не то, чтобы ему хотелось вкусить этого болезненного удовольствия, но почувствовать себя полностью в чужой власти, представлялось мужчине очень даже волнующим и занимательным.

Но был у всего этого и очень существенный минус. Оказываясь в нижнем зале во время представления, сосредоточиться на работе у Видегреля получалось очень плохо.

Вот и в этот раз, засмотревшись на парочку работников, которые почти невинно играли друг с другом с помощью пикантного инвентаря, Видегрель почувствовал острый прилив возбуждения. Должно быть не последнюю роль в этом сыграло ощущение наконец-то полученной свободы, которое на уровне подсознания открывало ему новые горизонты в познании не только мира, но и себя самого. Однако вызванное этими ощущениями острое чувство стыда все портило, и интерес стремительно обращался в почти неконтролируемую злость.

Настроение летело к черту под хвост, а окружающая его энергетика сексуальности и разврата лишь усиливала вспыхнувшее в груди пламя раздражения. И, чтобы привести находящиеся в полном разброде чувства в порядок, Видегрель решил покинуть помещение и прогуляться по верхнему залу. К тому же его присутствие внизу, по сути, сегодня было совершенно без надобности.

Поднявшись наверх, мужчина окинул взглядом танцпол, на котором, несмотря на поздний час, все еще безумствовали самые заядлые завсегдатаи, и присел за барную стойку.

Посетителей осталось совсем немного: небольшая компания молодых людей, празднующих какое-то событие; влюбленная парочка, тискающаяся у диджейского пульта; и несколько одиночек, все еще не теряющих надежду найти для себя развлечение по вкусу. За барной стойкой так же было не густо. Девушка, потягивающая через трубочку коктейль из высокого бокала и с невыразимой скукой на красивом лице слушающая разглагольствующего о высоких моральных ценностях ухажёра; воркующие голубки, не сводящие друг с друга восхищенных взглядов; и двое мужчин, эмоционально обсуждающие спортивные достижения какой-то команды по бейсболу.

Мишель делал записи в толстой тетради, но стоило ему заметить Видегреля, как он отложил свое занятие и приблизился к мужчине.

- Тебе как обычно? - спросил он, доставая из-под барной стойки маленькую белоснежную чашку для кофе.

Но Видегрель лишь отрицательно покачал головой.

- Дай мне минералки, - попросил он и оглянулся, когда рядом послышался веселый голос одного из официантов.

- Босс, и ты туда же?! - облокотившись на стойку обеими руками, сказал Чарли. - Это просто какое-то минеральное помешательство.

- Еще одну? - вскинул бровь Мишель не мене удивленно, чем Видегрель.

- Ага, - кивнул парень и закатил глаза. - У этого мужика невероятно мощный мочевой пузырь. Столько воды вдуть и ни разу не отойти в уборную. Он прям человек-мочевой пузырь.

- Какой еще мужик? - нахмурился Видегрель, скользнув взглядом по почти не занятым столикам на первом этаже.

- Да зачастил тут к нам один странноватый тип, - ответил Чарли, наблюдая за барменом, который доставал из холодильника запотевшую бутылочку минеральной воды, - всегда приходит в одно и то же время, занимает один и тот же столик, и заказывает одну и ту же воду. Ей богу, нам пришлось сделать дополнительный заказ специально для него.

Чарли рассмеялся и забрал со стойки поднос с водой, после чего удалился, петляя между столиками в направлении самого темного и неприметного угла, над которым был размещен стробоскоп, что исключало любую возможность рассмотреть того, кто там сидит.

- И давно он сюда ходит? - с подозрением спросил Видегрель.

- Недели две, - пожал плечами Мишель. - Но от него нет никаких проблем. Разве что пара клиентов жаловалась, что он настойчиво попросил их освободить для него столик. И еще мальчики говорили, что он прогоняет всех, кто подходит к нему, чтобы познакомиться.

- Даже так? - задумчиво проговорил Видегрель, чувствуя, как неприятный холодок пробегает по его спине.

От таких вот тихих и неприметных типов чаще всего и возникают проблемы. Только совсем не те, о которых говорил Мишель. Эти проблемы могли быть куда серьезнее и опаснее, учитывая контингент, который собирался в нижней части клуба.

Вереница не самых приятных мыслей пронеслась в голове Видегреля, породив в душе обилие страхов и переживаний. Но гадать, что это за человек и зачем ходит в его клуб, если ничем не интересуется, было бессмысленно. И Видегрель решил лично поинтересоваться у странного гостя, что собственно ему надо от сомнительного заведения с довольно скандальной репутацией.

Прихватив с собой стакан с минеральной водой, мужчина поднялся с высокого стула и направился в ту сторону, куда ушел Чарли. И как только миновал яростно мигающие лучи стробоскопа, с удивлением узнал в нагнавшем страха посетителе учителя Этельстена.

- Господин Эйгерт? - изумленно вскинув брови, спросил Видегрель, останавливаясь рядом с мужчиной. - Как неожиданно видеть вас в... подобном месте.

Учитель, заметив у своего столика владельца «Алого Куба», сухо улыбнулся и поднес руки к ушам, чтобы достать беруши. И как только плотные черные затычки упали в его ладонь, мужчина тут же поморщился от скрежета и визга современной клубной музыки.

- Господин Родже. Чему обязан удовольствию видеть вас? - спросил он довольно громко, стараясь перекричать раздражающий его шум.

«Беруши? Серьезно, беруши?!»

Изумлению Видегреля не было предела. Обычно люди для того и ходят в ночные клубы, чтобы окунуться в бездонный колодец громкой музыки, веселья и шума, но, судя по всему, господин Эйгерт к любителям суматохи совершенно не относился. Тем любопытнее было Видегрелю узнать, что же именно привело мужчину в его обитель. Ну не шпион же он, в конце концов? Хотя, судя по поведению, очень даже похож.

- Мне тут поведали, что вы бессовестно опустошаете мои минеральные источники, - пошутил Видегрель и кивнул на стул напротив мужчины - Могу я присесть?

Садис кивнул, не имея ничего против, и когда господин Родже сел за столик, громко сказал:

- Ваш клуб - довольно шумное и неприятное место. И я не мог не заметить, что некоторые официанты готовы предоставлять клиентам нелегальные услуги. Но вы, конечно же, и без меня об этом знаете.

- Нелегальные? - притворно удивился Видегрель. - Вы, кажется, что-то путаете. - Он поднес стакан с прохладной водой к губам и сделал небольшой глоток. - Должно быть, вы приняли личную симпатию за что-то непристойное. Но уверяю вас, ничего нелегального в их интересе не было. Сами понимаете, мой клуб с определенной спецификой. Тут одинокие сердца находят свои вторые половинки. Разве любовь может быть незаконной?

- Я редко ошибаюсь в своих суждениях, но, если вы настаиваете... - Садис так же улыбнулся, не имея намерений продолжать неприятную для господина Родже тему. После чего спросил: - Так что же привело вас за мой столик? Неужели только беспокойство за запасы минеральной воды?

- Нет, что вы, я не жадный. - Тихо рассмеялся Видегрель, глядя в пронзительные глаза мужчины, которые, казалось, сканировали его с головы до ног. – Просто мне стало любопытно, кто этот суровый человек, поразивший своей неприступностью моих работников. И, по правде говоря, я был немало удивлен тому, что это именно вы. Вы не создаете впечатление праздного гуляки, тем более интересующегося заведениями подобного типа.

- Вы правы, ваше заведение ничуть меня не привлекает, ровно, как и «симпатии» ваших работников. У меня здесь другие интересы.

- Позволите поинтересоваться, какие? - Видегрель лукаво прищурился и подался немного вперед. - Не хочу хвастаться, но я отлично умею читать в сердцах людей, и вполне осилю даже такую непростую задачу, как прочитать пару строк в вашем. И если позволите вам помочь, то уверяю, я найду для вас именно то, что вы ищите.

- Не утруждайтесь, - сказал Садис, многозначительно всматриваясь в привлекательное лицо владельца гей-клуба, - тот, кого я искал, сам меня нашел. И, по счастливой случайности, это произошло всего несколько минут назад.

- Да? - изумился Видегрель своей внезапной догадке. - Неужели вам приглянулся Чарли?

Мужчина хмыкнул в ответ на это предположение и, отставив в сторону бутылочку с нетронутой водой, поднялся.

- Чарли тут не при чем, - сказал он и тут же добавил: - Впрочем, мне уже пора. Я не могу надолго покидать работу, но завтра я снова загляну в ваш клуб. Рад был пообщаться с вами, господин Родже. Надеюсь, что это не в последний раз.

Садис протянул нахмурившемуся мужчине руку и мягко пожал его ладонь на прощание, после чего вернул затычки в уши и ушел, ловко избегая столкновения с пьяным посетителями клуба.

Учитель уже скрылся из вида, а Видегрель все продолжал сидеть за столиком и ошарашенно смотреть на выход из клуба. Слова господина Эйгерта посеяли в его душе странные семена сомнения и нервного возбуждения.

«Возможно ли, что мужчина говорил о нем?» - мысленно спрашивал себя Видегрель, задумчиво потягивая минералку.

Подобная мысль была довольно лестной, но Видегрель не знал, как правильно на нее реагировать. Все же его опыт романтичного общения с мужчинами ограничивался только Этельстеном, а мальчишка не умел ходить кругами, высказывая свои мысли прямо вне зависимости от того, хочет их слышать собеседник или нет.

Впрочем, поломав голову еще немного, Видегрель пришел к выводу, что все станет ясно в их следующую с господином Эйгертом встречу. А потому больше не стал накручивать себя строительством пустых предположений и вернулся к бару, чтобы обсудить с Мишелем пополнение запасов минеральной воды для клуба.

***

Ленард проснулся задолго до звонка будильника, но из-за невероятной усталости так и не смог подняться с кровати. Потому что прогулка с сестрой обернулось для парня самым настоящим адом.

Прикрываясь желанием провести время с братом, Сандра нагло использовала парня в своих целях. Выманив Ленарда из колледжа и посетовав на то, что дома ей стало тоскливо до зубовного скрежета, девушка уловками и обещаниями сахарной ваты завлекла парня в центр города, где и устроила наивному братцу жесточайшую в истории человечества пытку под названием «шоппинг».

Целый день она водила парня за собой по всем встречающимся им на пути магазинам и торговым центрам. Не было ни одного бутика, ни одного супермаркета, ни одной лавки, куда бы эта коварная чертовка не затащила бы его.

В фирменных магазинах одежды Ленард чуть не заработал себе геморрой, часами просиживая на слишком мягких диванах в ожидании, пока сестра перемерит весь предлагаемый ей ассортимент новых модных коллекций знаменитых дизайнеров. И чуть не лишился обоняния в парфюмерных отделах, пока сестра изучала удушающие ароматы духов. И хоть он старался держаться поближе к выходу, где был небольшой сквознячок, запахи так прочно въелись в его дыхательную систему, что он не мог отделаться от них на протяжении всего дня. А в ювелирных магазинах парень чуть не лишился зрения. Все эти сверкающие и блестящие побрякушки так яростно отражали свет, что парень еще долго отчаянно моргал, стараясь прогнать из глаз яркие блики.

К концу дня Ленард был настолько вымотан и опустошен, что просто валился с ног от усталости. Слова Сандры, которая без умолка щебетала, рассказывая брату обо всех событиях, произошедших в ее жизни за время, пока они не виделись, долетали до сознания парня обрывками фраз и звуков, которые сложно было сплести в общую картину повествования. В голове стоял странный непрекращающийся гул, из-за которого в висках засела тупая пульсирующая боль. Но счастливое лицо девушки, сияющее даже ярче чем бриллианты в ювелирных магазинах, стоило того, чтобы немного пожертвовать своим здоровьем и психикой.

Домой они вернулись очень поздно, что было не так уж и плохо, учитывая, что они пропустили семейный ужин. Видеться с отцом Ленарду совершенно не хотелось. И чтобы избежать неприятной встречи, он сразу пошел к себе в комнату, где и уснул, стоило только его голове коснуться подушки.

А по пробуждение первой мыслью парня было отчаянное и непреклонное решение больше никогда, ни при каких условиях не вестись на провокации сестры и не поддаваться на ее уговоры прогуляться с ней по городу. Он даже подумывал о том, чтобы попросить Сайтона составить для него по этому поводу какое-нибудь соглашение, которое обяжет Сандру заранее предоставить ему информацию о приблизительном маршруте и плане действий. И, взяв себе на заметку эту без сомнения гениальную идею, Ленард наконец-то поднялся с кровати с твердым намерением вернуться в колледж, чтобы его еще куда-нибудь не заманили.

Из-за бесконечных разговоров Сандры за прошедший день у него так и не появилось возможности обдумать ситуацию, в которой он оказался. Запутанный лабиринт отношений, в который их троих закинула судьба, казался совершенно непроходимым. Любой поворот, в который Ленард мысленно заглядывал, неизменно приводил его в тупик. Как бы он ни крутил, как бы ни раскладывал все по полочкам, без потерь миновать это испытание не представлялось возможным. И осознание этого глубоко ранило парня.

Он не мог отказаться от Этельстена, но и Рику терять не хотел. Хитросплетение чувств и эмоций было таким запутанным и сложным, что впору было выть от растерянности. А страх перед любым исходом сковывал сердце ледяными цепями отчаяния. И все же прятаться он не мог. Это было глупо и совершенно по-детски, и не могло привести ни к чему хорошему. Поэтому твердо решив незамедлительно поговорить с Этельстеном и рассказать ему обо всем, что творится у него на душе, Ленард поспешил в колледж, чтобы как можно скорее увидеться с парнем и, наконец-то, все обсудить.

Но даже это непоколебимое намерение не успокаивало парня. Всю дорогу до колледжа его преследовало назойливое угнетающее беспокойство. Оно давило на грудь тяжелым булыжником, мешая разумно мыслить и спокойно дышать. Ленард старался прогнать его или хотя бы понять причины, но подступающая к горлу паника не давала сосредоточиться, заставляя вжимать педаль газа в пол и мчаться по дорогам Нью-Йорка, нарушая правила и не заботясь о собственной безопасности.

Однако и в колледже его поджидала неудача. Этельстена в комнате не было. Где искать парня, Ленард не представлял. Если он все еще отрабатывает свое наказание, то поиски могли занять очень много времени. Спрашивать у Садиса было не с руки. Учитель все равно не сказал бы, где Этельстен находится, а за излишнее любопытство мог и его поднапрячь каким-нибудь заданием. Но, открыв шкаф и не увидев на вешалке верхней одежды соседа, Ленард понял, что Этеля нет не только в комнате, но и в колледже.

Парень потянулся за телефоном, чтобы позвонить любовнику, но стоило ему достать мобильный из кармана и взглянуть на дату, как чувство вины пронзило грудь острой иглой.

- Твою же... - тихо выругался Ленард, захлопывая дверцу шкафа и прикрывая глаза.

Он совершенно забыл о том, что вчера должен был ехать вместе с Этельстеном на обед, организованный его матерью. Этот шаг был очень важен для них обоих, поскольку официально переводил их отношения на новый уровень развития. Мать парня готова была принять их как пару и даже хотела представить их узкому кругу друзей, но безудержный поток последних событий просто смыл воспоминание об этой договоренности, не оставив от нее даже следа.

Ленард быстро набрал номер Этеля и приложил телефон к уху, меряя шагами комнату. На душе снова было паршиво. Одна мысль о том, что теперь Этельстен не захочет с ним разговаривать рвала сердце на части, а представив, что парень мог себе надумать, Ленарду и вовсе стало дурно.

На первый звонок Этельстен ему так и не ответил. Но парень не переставал набирать номер любовника, хоть и понимал, что если Этель обиделся, то можно было хоть головой о стену биться, а результата все равно не будет.

Набрав номер Этельстена еще несколько раз, но так и не получив ответа, Ленард убрал телефон обратно в карман и тяжело вздохнул. Теперь ему придется ждать вечера или, в лучшем случае обеда, чтобы поговорить с парнем. И раз так, то ему необходимо было сделать кое-что еще, прежде чем этот разговор произойдет. А именно, встретиться с Рикой и обсудить с ним дальнейшее развитие событий.

Оставив верхнюю одежду на спинке стула, Ленард вышел из комнаты и через несколько минут уже стоял у двери первокурсника, с замиранием сердца прислушиваясь к царящей в комнате Рики тишине.

Парень надеялся, что мальчишка поймет его. Что поможет разобраться в запутанном клубке чувств. И что не возненавидит ни его, ни себя, ни Этеля, который, по сути, всю эту кашу и заварил.

Подождав немного, пока сердце успокоится и начнет биться медленно и ровно, Ленард сделал глубокий вдох и решительно постучал. Как бы там ни было, он должен был нести ответственность за свои действия, поступки и слова. И чем бы ни обернулся для него этот разговор, он должен был принять его как мужчина.

***

Когда в дверь постучали, Рикальд как раз любовался своим отражением в зеркале, которое явило его взору бледного изможденного человека с глубокими темными кругами под глазами, внушительным синяком на левой скуле и просто невероятно огромным засосом на шее.

Он несколько раз прикоснулся к красноватому пятну, вспоминая ощущения, которые испытывал, когда Этельстен оставлял на нем свой след, и по его телу снова прокатилась истома. Это было приятно и очень возбуждающе, но теперь Рика не знал, как показаться кому-нибудь на глаза.

Поэтому, услышав требовательный стук, парень несколько мгновений колебался, прежде чем подавать хоть какие-то признаки жизни. Но потом решил, что вечно прятаться у него все равно не получится, и потому пошел открывать, в надежде увидеть за дверью Этельстена, перед которым хотя бы не придется объясняться.

Но, конечно же, по классике жанра, в комнату к нему стучался вовсе не Этель, а Ленард, который, похоже, вернулся из дома и решил заглянуть к нему.

- Привет, - сказал Рикальд, старательно делая вид, что на его теле нет ничего особенного, что могло бы вызвать у парня подозрения или злость. - Ты сегодня рано.

Щелчок замка вызвал в душе Ленарда невероятный прилив эмоций. Радость и сладостное предвкушение разлились в груди ласковым теплом, словно прогретые солнцем лазурные волны океана омывают золотистый песок райских островов. Сердце замерло в груди на несколько мгновений и забилось отчаянно и быстро, когда дверь открылась, и он смог увидеть мальчишку.

Рика улыбался. Смущенно и словно бы виновато. А вот улыбка Ленарда стремительно таяла, стоило ему увидеть лицо первокурсника.

На бледной скуле под левым глазом мальчишки ярким пятном проступал нешуточный синяк. Кожа в этом месте не только посинела, но и сильно припухла, и от этого зрелища Ленарду сделалось дурно. Злость всколыхнула свои темные воды в его душе, а яростный зверь гнева, пребывающий в глубоком сне, вдруг вскинул свою морду и оглушающе зарычал.

- Кто это сделал? - не узнавая собственного голоса, сипло спросил Ленард, скользнув взглядом по лицу парня и остановившись на внушительном засосе, оставленном кем-то на шее первокурсника. - Какая мразь посмела?

- Ой... - Рикальд стремительно вскинул руку вверх, неосознанно прикрывая свою шею, и тут же попытался сгладить ситуацию. - Только не бесись, ладно? Я тебе все объясню. В комнате.

Он сделал шаг назад, предлагая парню войти, и тот, играя желваками, порывисто переступил порог.

Рикальд тихо прикрыл дверь и сделал глубокий вдох. Объясниться с Ленардом будет очень непросто. На самом деле он даже не знал, что именно говорить парню, чтобы успокоить его. Рика подбирал слова с того самого момента как проснулся. И пока парня не было рядом, его речь получалась очень даже складной. Но теперь сердце первокурсника защемило от нежелания что-либо говорить или прогонять Ленарда, и он, помявшись на месте, молчаливо сделал несколько шагов вперед и обнял парня, пряча лицо на его широкой груди.

- Прости меня, - сказал Рика негромко. - Пожалуйста, не злись.

- Кто это сделал? - повторил свой вопрос Ленард, обнимая мальчишку и крепко прижимая его к себе.

В душе творился полный кавардак. Злость не только не хотела утихать, но и стала еще сильнее, особенно после того, как Рика начал извиняться. Кем бы ни был тот мудак, что позволил себе ударить мальчишку, жить ему осталось совсем недолго.

- Пообещай, что не будешь делать глупостей, - попросил Рикальд, очень надеясь на благоразумие парня. - Пожалуйста, я не хочу, чтобы вы снова ругались из-за меня.

- Мы? - Ленард нахмурился и, сжав плечи мальчишки, отстранил его от себя, заглядывая Рике в глаза. - Кто «мы»? - спросил он враз севшим голосом, предчувствуя что-то очень нехорошее.

Рикальд виновато потупился. Взгляд Ленарда пугал его. И он боялся признаться парню в том, что провел вчерашний день с Этельстеном. Но, правда рано или поздно все равно всплыла бы наружу, и тогда последствия могли быть необратимыми.

Ленард разочаровался бы не только в нем, но и в Этеле, а этого нельзя было допустить.

- Не злись на него. Он видел, как мы целуемся на пороге моей комнаты. Кто бы смог спокойно такое стерпеть? Он пришел ко мне, чтобы узнать, почему мы сделали это, почему предали его, и... Ленард, я должен был что-то сделать, чтобы успокоить его. Я не хочу причинять ему боль, как не хочу причинять ее тебе. Но я не могу разорваться между вами.

Рика говорил, но Ленард уже ничего не слышал. В ушах стоял пронзительный звон, заглушающий все звуки вокруг, а в висках пульсировала одна единственная мысль - Этельстен ударил мальчишку.

Лицо Рики бледным пятном проступало во тьме, поглотившей комнату. В широко распахнутых темных глазах первокурсника плескался страх. Его губы открывались и закрывались, но слова, которые слетали с них, тонули в беспрерывно нарастающем шуме крови.

Такой ярости и гнева Ленард еще не испытывал в своей жизни, и сдержать эти выжигающие душу чувства не было никаких сил.

- Я убью его, - прорычал парень, отстраняя от себя мальчишку и стремительно направляясь к выходу. - Убью к чертовой матери!

Рика цеплялся за его руку, хотел остановить или хотя бы задержать, но Ленард грубо оттолкнул его и в мгновение ока вылетел из спальни первокурсника.

От резкого толчка Рикальд сделал несколько шагов назад и неуклюже оступился, слегка подвернув ногу. Но все же ему удалось удержать равновесие и не грохнуться на пол, и он бросился к двери, в надежде перехватить Ленарда. Однако парня в коридоре уже не было.

С досадой захлопнув дверь, Рика вернулся в спальню и стал беспокойно мерить шагами пол, раздумывая над тем, как ему разрешить этот конфликт. Он лихорадочно перебирал в мыслях различные способы, от жалобы Садису до жертвенного самоубийства прямо на глазах у парней, но все это были сумбурные и глупые идеи, которые не могли принести положительного результата.

Оставалось только надеяться, что Ленард не станет калечить Этельстена, и что Этель выскажет своему парню все, что высказывал вчера Рике, и достучится до его здравого смысла. Возможно, выплеснув друг на другу скопившиеся обиды, парни все же помирятся. Естественно, что после такого, ни о каком побеге Этельстен даже и не вспомнит. Он останется с Ленардом, как уже неоднократно заявлял. И все у них будет хорошо.

Рикальд не переставал повторять себе эти слова, когда на негнущихся ногах шел к двери, чтобы закрыть ее на ключ, и когда лез под кровать за своей сумкой.

Он понимал, что натворил непоправимых дел, и его мучало сильное чувство вины. Но, чтобы предотвратить повторную встречу с пресловутыми судьбоносными «граблями» и больше не наступать на них, ему следовало отринуть все сомнения и, наконец-то, уйти.

Уйти одному. Навсегда. И так далеко, чтобы его не смогли найти. Иначе этот кошмар никогда не закончится. И они втроем так и будут вариться в котле кипящих эмоций, не в силах разрешить проблему или сделать окончательный выбор.

***

Ленард мчался по коридору, не помня себя от злости. Ему хотелось разорвать Этельстена на клочки. Вымесить кулаками его смазливую рожу за то, что он после всех своих признаний и словоизлияний опустился до такой низости. Если бы Этель бросился с кулаками на него, Ленард не стал бы даже сопротивляться. Но Рика! Этот слабый беспомощный мальчишка не смог бы ничего противопоставить Этельстену. Не смог бы ни защититься, ни ответить. И это порождало в сердце парня еще больший гнев.

Намереваясь отыскать Этельстена где бы он ни был, Ленард влетел в коридор общежития третьего курса и помчался к своей спальне. Ему необходимо было забрать пальто и пропуск, чтобы иметь возможность покинуть колледж, но никуда идти не пришлось.

Стоило ему распахнуть дверь, как он увидел Этеля, стоящего рядом со шкафом. Услышав, что дверь открылась, сосед вздрогнул испуганно и резко обернулся, со скорбной рожей выдохнув:

- Это ты... хорошо. Нам надо поговорить.

- Поговорить?! - взревел Ленард и, в два размашистых шага сократив расстояние между ними, вскинул руку, впечатывая свой кулак в живот парня. - О, да! Мне есть, что тебе сказать, чертов ты ублюдок!

Удар был настолько неожиданным и сильным, что у Этельстена выбило из легких весь воздух. И он согнулся пополам, пытаясь сделать хотя бы вдох. Но Ленард не позволил ему отдышаться и, сграбастав за воротник футболки, замахнулся для очередного удара, теперь уже целясь парню в лицо.

- Взбесился?! - выкрикнул Этель, уворачиваясь от летящего в него кулака, и в порыве вспыхнувшей злости оттолкнул соседа на безопасное расстояние. - Какого хрена ты творишь?! Ты пьяный, что ли?

- Ты еще спрашиваешь?! - возмутился Ленард, вновь кидаясь на парня, но Этельстен был слишком вёрткий и легко ушел от очередного удара. - С каких пор ты стал руки распускать? Он же мельче тебя! Что он мог тебе противопоставить? Если были какие-то претензии, пришел бы ко мне. Но нет, ты как последний ублюдок накинулся на Рику. Ну конечно, я ведь отпор дам, а он не сможет.

- Ты думаешь, что я способен поднять на него руку? - опешил Этель, вообще не понимая, откуда у Ленарда взялись такие домыслы. - Ты совсем спятил? С чего ты взял, что я его бил?

- А синяк на его лице появился из ниоткуда?! - сжимая руки в кулаки, рявкнул Ленард. - И если ты его не бил, то что ты тогда с ним делал, что он так напуган?

- Может он тебя боится? - предположил парень. - Если ты пришел к нему с такой же перекошенной рожей, то я ничуть не удивлен.

Этельстен перевел дыхание, наконец-то понимая, в чем дело, и прямо посмотрел в глаза соседа.

- Он упал, ясно тебе? Оступился и ударился о полку, а я не успел его поймать. А ты, прежде чем бросаться на людей с кулаками, лучше бы разобрался сначала. Придурок.

Этель отвернулся от парня, понимая, что никакого разговора между ними сейчас не получится. И, бросив на кровать свой рюкзак для побега, который притащил из дома, стал докладывать в него кое-какие вещи, которые могли бы пригодиться им с Рикой, если у него не получится уговорить мальчишку остаться в колледже до конца года.

- Тогда какого хера он извинялся передо мной и выгораживал тебя? - все еще злясь, спросил Ленард, хватая парня за плечо и разворачивая его к себе. - Что между вами произошло? Почему он чуть не ревел, когда говорил, что ты увидел нас вместе? Объясни мне! Объясни мне, черт тебя возьми! У меня просто уже не осталось на все это сил! Ты понимаешь насколько это тяжело, Этель? Ты хоть на мгновение можешь представить, что я чувствую?

- А ты? Ты можешь представить, что почувствовал я, когда увидел вас? - Этельстен грубо отбил руку парня, стряхивая ее с себя. - И это после всех твоих слов о том, что ты со мной и что я тебя не потеряю. После этой твоей фальшивой заботы. Да мне хотелось тебя собственными руками разорвать! Но как бы я ни был зол на вас, я бы никогда к нему и пальцем не прикоснулся. Да, я пошел к нему, но только для того, чтобы узнать, почему он обманул меня, когда признавался мне в любви. И знаешь, что он ответил мне?

Ленард молчал, слушая упреки, которые Этельстен изливал на него полуистеричным тоном.

- Он сказал, что все еще любит меня. Он любит... но он запутался, потому что у него есть чувства и к тебе. И поэтому он собирался сбежать из колледжа и скитаться по каким-то подворотням. Это черти что! Но мне пришлось обманом заставить его отложить побег. Я попросил его провести со мной один день на прощание и повез его к себе домой. Я надеялся, что смогу уговорить его остаться. Но у меня не получилось. Он упрямился. И я сказал, что пойду с ним. Я пообещал ему и сделаю это, потому что я не могу его потерять. Мне больно от одной только мысли, что он исчезнет. Мне больно, Ленард, из-за твоей лжи и его решения уйти. Так что не спрашивай, понимаю ли я тебя. Понимаю. Очень даже хорошо понимаю!

Каждое слово Этельстена вколачивалось в голову Ленарда тупыми ржавыми гвоздями. Сердце рвалось на части от осознания того, что на этом все и закончится. Обида ядом растекалась по душе, ведь для него в сердце Этеля, как и в сердце Рики места не оказалось. Он был лишь заменой для мальчишки. А для принцессы оказался уже пройденным этапом.

Понимание этого стало для Ленарда мощным ударом под дых. Воздух с тихим присвистом вылетел из легких, а вдох парень сделать уже не смог. В груди стало пусто. Словно кто-то вырвал его сердце и выбросил на свалку. Такого опустошения Ленард еще не знал. Но хуже всего было то, что он больше не представлял, как ему быть дальше. Все планы, мечты, надежды, все это вмиг превратилось в груды никому ненужного мусора, и что с ними делать, Ленард не имел ни малейшего представления.

- Так вот почему он извинялся... - сипло проговорил парень, отступая от Этельстена на несколько шагов и почти падая на стоящий в стороне стул. - Вот значит почему...

Сердце отказывалось биться. Из-за возникшего в горле колючего комка разочарования каждое слово давалось ему с огромным трудом. Утром он еще лелеял надежду на то, что все сможет разрешиться и... все разрешилось. Только радости от этого не было и следа.

- Конечно, а ты как думал? - мстительно спросил Этель, с внешним равнодушием глядя на Ленарда, который сейчас казался потерянным и немыслимо, невыносимо одиноким. - Я же сказал тебе, что ты ему небезразличен. Но ты сам... что ты чувствуешь к нему? А ко мне? Ленард, что, черт возьми, творится в твоей голове?

Что чувствует? О! Ленард много чего чувствовал. Так много, что разобраться к кому именно и какую эмоцию испытывает было невозможно. Он как полудохлая муха барахтался в отравленном сахарном сиропе своих чувств, не понимая, счастлив он или напуган. Нежность, которую он испытывал к мальчишке, незаметно миновала рубеж симпатии и расцвела куда более сильным чувством, семена которого стремительно проросли в сердце. А любовь к Этелю так никуда и не делась, продолжая занозой сидеть в душе, причиняя сейчас невероятные страдания. Да только что теперь об это размышлять? Все уже решено, и обратного пути не будет. Ни для него, ни для них.

- Какая теперь разница, что там творится, - глухо отозвался Ленард, прикрывая глаза и проводя по лицу ладонью. - Это больше не имеет никакого значения.

- Сейчас твой ответ имеет большее значение, чем когда-либо, - серьезно проговорил Этель, сердце которого предательски скулило от жалости к парню. - Ты говорил, что не оставишь меня. Так почему же ты проводил время с ним у меня за спиной? Зачем ты мне соврал? Чтобы потом сделать только больнее? Чтобы унизить меня? Чтобы заставить страдать?

- Я никогда тебе не лгал, - тряхнул головой парень и поднял на Этельстена прямой взгляд. - Никогда. И все, что я тебе говорил - правда. Я не собирался встречаться с ним за твоей спиной. Даже не думал об этом. Просто... так получилось.

- Пусть так... - не стал настаивать Этельстен. - Получилось и получилось. Но зачем ты давал ему надежду на то, что между вами что-то есть? Зачем ты обманул его, внушив, что у тебя есть к нему чувства?

- Я не внушал! - разозлился Ленард и сверкнул глазами. - Они есть. Есть, черт возьми, и я ничего не могу с ними сделать! Хватит уже расспрашивать меня! Он тебя ждет. Так что собирай уже свои шмотки и проваливай!

- То есть, ты открыто заявляешь, что любишь и меня, и его? - спросил Этельстен, сощурив глаза.

Сердце парня замедлило свой ход и почти не билось, пока он ждал ответа. Его желудок подвело от неясной, но сильной тревоги, и он сжал руки в кулаки, чтобы ненароком не психануть и не сорваться.

- А у тебя есть какие-то претензии ко мне по этому вопросу? - огрызнулся Ленард, не понимая, зачем Этельстен мучает его этими расспросами. - Хочешь сказать, что такое невозможно? А кто сам еще недавно соловьем заливался о том, что любит сразу двоих? Кто вообще всю эту кашу заварил? Не ты ли?

- Ну, я... - Этель тяжело сглотнул и, сделав шаг вперед, остановился, все еще сомневаясь и теряясь в своих мыслях, которые никак не хотели складываться в одну цельную картину.

Ему нужно было время... пара глубоких вдохов, несколько секунд серьезных размышлений и мгновение на то, чтобы принять окончательное решение.

- Ленард, - Этельстен сделал по направлению к парню несколько шагов и остановился рядом с ним, прикасаясь к его волосам и пропуская их между пальцами, - это же выход. Вот он, перед нами. Зачем вообще вся эта драма? Зачем выбирать, если выбор сделан уже давным-давно?

Нежное прикосновение пальцев отозвалось во всем теле Ленарда обжигающим электрическим разрядом. Кожа вмиг покрылась мурашками, а к горлу подступил комок досады.

- Да, выбор сделан, - вздохнул Ленард и, перехватив руку Этеля за запястье, притянул ее к своим губам и поцеловал его теплую открытую ладонь. - Я не буду вам мешать, - скорбно пообещал он. - И никаких драм с моей стороны не последует. Не волнуйся. Я слишком сильно люблю тебя, чтобы навредить.

- Ленард, ты совсем дурак? - спросил Этель, сплетая свои пальцы с пальцами парня, и без спроса усаживаясь к нему на колени. - Я не собираюсь тебя бросать, и никогда не собирался. Но и Рику я отпускать не хочу. Ты понимаешь, к чему я веду?

Он улыбнулся и, обхватив Ленарда за шею, посмотрел в его переполненные болью глаза.

Ленард нахмурился.

Улыбка Этеля, обезоруживающая, ласковая и немного хитрая, судя по всему, должна была натолкнуть его на какую-то мысль, но парень совершенно не понимал, о чем толкует любовник.

- Не совсем, - признался он тихо. - Ты хочешь, чтобы мы и дальше бегали как в задницу укушенные? Я не согласен на такое.

- Я хочу, чтобы мы прекратили бегать, - сказал Этельстен очень тихо и поцеловал Ленарда в губы, крепко прижимаясь к нему и поглаживая ладонью его затылок. - Когда-то ты сказал мне, что не позволишь Рике встать между нами. И лечь... тоже не позволишь. Но теперь... я уверен, что ты сожалеешь о своих словах, не так ли? И где-то глубоко в душе хочешь затащить его к нам в постель. Я прав? Скажи мне. Ты ведь тоже этого хочешь? Потому что я очень хочу. Хочу вас двоих в моей постели и в моей жизни. Навсегда.

Все что говорил Этельстен, было похоже на безумие. На сладкое манящее безумие, в которое хотелось окунуться без оглядки. Картинки, образ за образом, вставали пред мысленным взором, и Ленард понимал, что так же очень сильно этого хочет.

Мелкий гаденыш, так неожиданно ворвавшийся в их с Этелем жизнь, подобно смерчу перевернул все с ног на голову. Пробудил в душе чувства, о которых Ленард раньше и подумать не мог. Он вклинился между ними, притянув их как сильнейший в мире магнит, и не отпускал ни на миг.

- Ну и как ты себе это представляешь? - спросил Ленард, обвивая Этельстена руками и стискивая его в своих объятиях. - Как все это будет? Это же... безумие. Он не согласится. Подумает, что два богатеньких урода пытаются развести его на групповушку и не более того. Да кто угодно подумал бы точно так же.

- Значит, нужно постараться убедить его в обратном, - уверенно заявил Этель, начиная укрывать поцелуями лицо любовника, постепенно смещаясь к его уху, на которое и зашептал: - Нужно соблазнить его. Нужно пленить его. А потом каждый новый день, каждый новый миг доказывать, что он для нас не игрушка. Если он захочет сбежать, мы сбежим вместе с ним. А если захочет остаться с нами - то он будет с нами. Он будет нашим любимым мальчиком, которого мы будем всеми силами оберегать, и любить так, что он забудет обо всем на свете. Соглашайся, Ленард. Доверься мне.

Сладкие как патока речи Этельстена обволакивали сознание туманной дымкой. Словно хитрый и невероятно опасный паук парень сплетал паутину слов, в которой сознание Ленарда путалось, угодившей в ловушку бабочкой. И лишь сердце отчаянно колотилось, восторженно отзываясь на это без сомнения безумное предложение, отказаться от которого было просто невозможно.

- Думаешь, мы сможем? - спросил он, уже понимая, что не станет противиться идее, которая полностью захватила его мысли и душу. - Ты, правда, думаешь, что у нас получится?

- А почему должно не получиться? - спросил Этельстен с заискивающей улыбкой. - Он любит нас. Но, если ты все еще сомневаешься, давай пойдем и спросим у него, что он думает об этой замечательной идее.

Ленард нервно рассмеялся.

Он мог с точностью до слова сказать, что именно подумает об их предложении Рика, но... если они не попробуют, если не озвучат то, что творится в их душах, то все, что им останется, это жить с пустотой в сердцах и сожалеть об упущенной возможности быть счастливыми.

- Идем, - решительно сказал парень и, подавшись вперед, несильно прикусил улыбающиеся губы Этеля. - И кого бы он ни выбрал... - голос Ленарда на миг дрогнул, но он тут же тряхнул головой и поднялся со стула, направляясь к двери.

- Подожди одну минуту, - попросил Этельстен и, вернувшись к своему рюкзаку, на всякий случай сложил в него оставшиеся вещи.

- Это я возьму с собой, а то мало ли что, - пояснил он Ленарду, который с недоумением наблюдал за его действиями. - И еще одно. Прежде чем мы вступим на новый этап отношений, я хотел бы до конца прояснить еще одну вещь.

- Какую? - нахмурившись, спросил Ленард, и ответ последовал незамедлительно.

Он даже не успел толком понять, что происходит, как кулак Этельстена с невероятной силой впечатался в его челюсть, оставляя на ней жгучий и саднящий красный след.

Ленард вскинул руку к лицу и накрыл горящее огнем место удара ладонью.

- Ты чего? - с возмущенным недоумением спросил он.

На что Этель лишь ласково улыбнулся и пожал плечами.

- Не люблю хранить в душе невысказанные обиды, - пояснил он и, сжав руку Ленарда в своей ладони, направился к выходу.

***

Рика сидел на кровати и ждал, когда закончится завтрак, чтобы можно было уйти из колледжа, не привлекая к себе особого внимания.

Этельстена он решил не дожидаться, понимая, что после разговора с Ленардом, парень уже не захочет никуда идти. Поэтому Рикальд с нетерпением следил за стрелками часов, умоляя время бежать быстрее и избавить его от этой пытки, когда все нервы звенели от напряжения, а сердце изнывало от тревоги и сожаления о несбывшихся мечтах и рухнувших надеждах.

Секундная стрелка плавно кружила по циферблату, отмеряя короткие мгновения, оставшиеся до его свободы. А вот минутная ползла как черепаха, словно издыхала на каждом шагу. Но, тем не менее, время ожидания подходило к концу.

За десять минут до выхода Рика начал лихорадочно бродить по комнате, повторяя про себя слова, которые скажет охраннику, когда тот увидит у него сумку. А за пять минут - он снова сел на кровать и уставился в одну точку, прислушиваясь к оглушающим ударам собственного сердца. И так увлекся этим занятием, что, когда в дверь раздался требовательный стук, резко подскочил и чуть не испустил дух от страха.

Машинально затолкав сумку под кровать, Рика поспешил к двери. Но, когда распахнул ее, чуть снова не лишился чувств.

В этот раз Ленард и Этель пришли вместе. И Рикальд чувствовал, что ничего хорошего из предстоящего разговора не выйдет. Кажется, парни и, правда, помирились. Они смотрели на него одинаково тяжелыми взглядами, а Ленард еще и недовольно поджимал губы, рассматривая его наглухо застегнутое пальто.

- Куда-то собрался? - грубовато поинтересовался он, оттесняя Рику от прохода и вваливаясь в его комнату.

Рикальд бросил на Этельстена опасливый взгляд, но тот лишь улыбнулся и кивнул, советуя мальчишке говорить правду.

- Да, собрался, - ответил Рика на вопрос Ленарда. - Этель уже знает, что я хочу уйти. И обещал мне не препятствовать. Так что я буду благодарен, если и ты не станешь. Я уже все решил, так что не просите меня остаться.

- И что, даже нас не подождешь? - Ленард прищурился, пристально вглядываясь в побледневшее лицо первокурсника, а Рика растерянно смотрел на него в ответ. - Так просто соблазнил двух идиотов и решил сбежать? А ответственность за свои поступки взять не хочешь?

- Я никого не соблазнял, - проговорил первокурсник, не понимая, чего от него снова хотят и в чем обвиняют. - То есть... я сделал это не специально. И я уже сто раз за это извинялся.

- Ну конечно не специально, - мягко сказал Этельстен и, перешагнув порог, плотно прикрыл за собой дверь. - Рика, не суетись. Мы не ругаться пришли, а поговорить.

- Так говорите. К чему все эти обвинения?

- Присядь, пожалуйста, - Этель подошел к мальчишке и, легко надавив ему на плечи, заставил сесть на кровать. - И не волнуйся.

- Да я не волнуюсь. Но у меня мало времени. Если я задержусь, меня могут поймать.

Рика посмотрел на Этельстена, который присел перед ним на корточки, а потом на Ленарда, который взирал на него пугающим грозным взглядом, и невольно повел плечами.

- Что уже случилось? - спросил он. - Вы помирились и пришли сказать мне об этом?

- Помирились? - Ленард хмыкнул со злобной насмешкой и стал медленно приближаться к Рике, который смотрел на него перепуганными глазами, явно не зная, чего ожидать.

Но это было именно то, что нужно. Мальчишку надо было не только застать врасплох, но и не позволить ему опомниться. Его надо было выбить из колеи, ослабить, и, кажется, у Ленарда это неплохо получалось.

Этельстен же сидел рядом с первокурсником и внимательно наблюдал за его реакцией. Ленард знал, что если вдруг начнет перегибать палку, то любовник его остановит, и тогда легкая угроза сменится мягким и ласковым умасливанием, что будет только на пользу.

- Мы не помирились. Наоборот даже, подрались. И теперь пришли, чтобы услышать от тебя ответ. Кого из нас ты выбираешь?

Услышав этот вопрос, Рика даже побледнел.

Он не хотел никого выбирать, он хотел уйти. Но все его решения оборачивались против него, а планы рушились прежде, чем он успевал воплощать их в реальность.

- Ленард, мне жаль, что вы снова поссорились, но я не знаю, что тебе сказать, - ответил Рикальд взволнованно. - Я не понимаю, почему вы заставляете меня делать выбор. Я не могу этого сделать, как вы не понимаете?

- Но вчера ты говорил мне другие слова, - притворился обиженным Этельстен. - Ты сказал, что хочешь сбежать вместе со мной, что любишь меня и что с радостью проведешь со мной остаток жизни.

- А ты представил меня отчиму как своего парня, но, тем не менее, ты здесь и снова сваливаешь всю ответственность на меня.

Рика вздохнул, а потом посмотрел на нахмурившегося Ленарда, для которого его слова, похоже, стали неожиданностью.

- Мы выпили вчера, - сказал первокурсник. - И я просто позволил себе немного помечтать. Как было бы здорово быть по настоящему любимым. Как было бы замечательно, если бы кто-то боялся меня потерять и согласился бы пойти за мной хоть на край света, лишь бы остаться вместе. Этель, ты подарил мне несколько мгновений счастья. И я бесконечно благодарен тебе за это. Но... на этом всё. Вы оба слишком дороги мне, чтобы причинять вам боль выбором в чью-либо пользу.

- Но почему всё? - удивился Этельстен, сжимая руку Рикальда в своих ладонях. - Разве тебе больше не хочется быть любимым?

- Или ты больше не хочешь, чтобы кто-то боялся тебя потерять или хотел бы отправиться за тобой в жопу мира? - вставил свое слово Ленард. - Что изменилось со вчерашнего дня?

- Или ты больше не любишь нас? - Этель смотрел на мальчишку преданными глазами, а тот в растерянности переводил взгляд с него на Ленарда и явно не понимал, что происходит.

- Люблю... - ответил мальчишка и сделал судорожный вдох. - Но что это изменит? Кому-то из нас все равно придется страдать. Так почему бы не мне, раз это я всех соблазнил и во всем виноват?

- Но, Рика... может быть, ты любишь кого-нибудь больше? - вкрадчиво спросил Этельстен. - Скажи нам, не бойся.

- Нет, - мальчишка мотнул головой, чувствуя, как его сердце начинает выскакивать из груди от нехорошего предчувствия. - Я люблю каждого из вас по-особенному. Не больше и не меньше. Так уж вышло.

Он сделал глубокий вдох и, понимая, что рассиживаться дальше нет никакого смысла, попытался встать. Но Этельстен ему не позволил, удержав на месте.

- Этель, что ты делаешь? - возмутился Рикальд.

- Ничего ужасного, - ответил парень и, склонив голову, поцеловал тонкие, красивые пальчики мальчишки. - Просто хочу, чтобы ты тоже кое-что узнал о нас с Ленардом. Мы оба любим тебя. Очень сильно, Рика. И нам невыносима мысль, что ты исчезнешь из наших жизней. Не уходи, пожалуйста. Не сбегай от нас.

- Что значит от вас? - спросил мальчишка, уже совершенно запутавшись. - Вы что, по очереди собираетесь со мной встречаться?

- Вот еще! - фыркнул Ленард, усаживаясь рядом с Рикой с другой стороны и протягивая руку к пуговицам на его пальто, при этом нежно задевая шею мальчишки пальцами. - Никаких очередей и расписаний встреч.

- Ты наш, Рика. - Этель коснулся губами теплого запястья первокурсника. - Теперь ты наш.

- А мы твои, - вторил ему Ленард, припадая губами к уху парня и мягко прикусывая его маленькую мочку.

- Что вы делаете? - ошарашенно спросил Рикальд, пытаясь осмыслить происходящее, которое просто не укладывалось у него в голове. - Что вы задумали? Вы что, издеваетесь?

- Вовсе нет, - Этель мягко развел ноги мальчишки в стороны и, опустившись на колени, устроился между ними, одной рукой придерживая Рику за спину, а другой помогая Ленарду расстегивать его пальто. - Просто это единственный выход. Теперь никому не придется страдать. Мы будем счастливы вместе. Разве это не здорово?

- Совсем не здорово! - запаниковал первокурсник, а когда Ленард начал стаскивать пальто с его плеч, вцепился в плотную ткань мертвой хваткой, не позволяя снять с себя верхнюю одежду.

Ленард улыбнулся, чувствуя, как под его губами жилка на шее мальчишки начала отчаянно пульсировать. Он нежно касался ее поцелуями, стараясь успокоить парня и расслабить его, но Рика был настолько напряжен, что, казалось, ничего не чувствует.

- Мы любим тебя, - шептал Ленард, упиваясь ощущениями. - И я, и Этель... мы очень сильно тебя любим и не хотим потерять.

- Рика, - ладони Этельстена скользили по напряженным бедрам мальчишки, ласково оглаживая их и подбираясь к паху первокурсника, - если ты любишь нас так, как говоришь, почему отказываешься? Чего ты боишься? Мы рядом. Мы всегда будем рядом с тобой. Будем любить тебя, - губы коснулись внутренней стороны бедра парня, - будем заботиться о тебе, - поцелуй чуть выше, у самого паха, - будем баловать тебя и нежить.

- Мы будем твоими без остатка, - целуя скулу Рики, негромко проговорил Ленард. - До последнего нашего вздоха.

Сердце Рикальда начало выпрыгивать из груди, и он сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Но парни не позволили ему прийти в себя.

Ленард оставил попытки раздеть его и просто скользнул ладонью под его свитер, оглаживая грудь, пока, наконец, не коснулся напряженной бусинки соска.

Рика сделал шумный вздох и тут же вздрогнул, когда Этель легонько прикусил его пах через плотную джинсовую ткань.

- Прекратите, - взмолился он сипло. - Вы не сможете быть со мной всегда. Не обещайте того, чего никогда не будет. Как вы себе это представляете? Через пару месяцев вы уйдете из колледжа, и я больше никогда вас не увижу. Не поступайте со мной так.

Из его горла вырвался болезненный всхлип, и он зажмурился, прижимаясь к Ленарду и пряча лицо на его груди.

То, что предлагали ему парни, было одновременно и волнительно, и странно. Но Рика прекрасно осознавал, что с ним всего лишь играют. И если он позволит им сейчас воплотить задуманное в жизнь, завтра вся эта так называемая любовь развеется прахом.

Он потеряет последнюю возможность сбежать из колледжа, и будет гореть в агонии до конца учебного года, наблюдая за тем, как Ленард и Этель проходят мимо него, не удостоив даже взглядом.

- Рика, если ты не веришь нам, давай сбежим, как ты и хотел, - сказал Этельстен, обнимая и мальчишку, и Ленарда. - Я даже рюкзак свой прихватил. Взял деньги и немного еды нам в дорогу. Если сомневаешься, что мы выполним свое обещание, мы бросим все прямо сейчас. Ради тебя. Ради нашего будущего с тобой.

Рикальд, слушая увещевания Этеля, который тесно прижимался к нему и иногда целовал его в висок, затих и перестал всхлипывать.

Он чувствовал себя так странно, зажатый между двух парней, окутанный их запахами, теплом их тел и их заботливыми объятиями. И его бедное сердце трепыхалось в груди, не смея поверить в то, что такое безграничное счастье в действительности существует в этом мире.

Ему было проще поверить в обман и предательство, и в то, что для него в этой жизни не уготовано ничего хорошего. Но где-то в глубине души он желал такой любви. Желал принадлежать Ленарду и Этельстену. Желал быть частью их отношений, полноценной частью, которой парни будут неустанно дорожить.

- Ну что, Рика?.. - зашептал Этель, поглаживая его по волосам, чтобы окончательно успокоить. - Что скажешь? Уходим, остаемся? При любом исходе мы с тобой. Ты только скажи.

- Мы с тобой, - приподнимая лицо мальчишки за подбородок, Ленард заглянул Рике в глаза. - В этом колледже, на краю света, да хоть в аду, не важно. Мы будем с тобой. Доверься нам.

- Наверное, нам стоит остаться, - немного дрожащим голосом проговорил Рикальд, чувствуя, как его тело слабеет, а губы и язык начинают неметь от сильного волнения. - Вам нужно окончить колледж. Но... скажите мне, что потом? Вы уедете учиться в другой город или даже в другой штат. Что мне тогда делать? Как мне жить, не зная, вернетесь вы ко мне или нет?

- Мы не уедем, - жарко пообещал Этельстен, высвобождая руки мальчишки из рукавов пальто. - Мы останемся с тобой.

- В Нью-Йорке куча университетов, нам не придется никуда ехать, - подтвердил слова Этеля Ленард и чуть сильнее сжал затвердевший сосок первокурсника. - Верь нам. Мы тебя не подведем.

Этельстен протянул руку к лицу Рики и очень нежно провел ладонью по его щеке, а через миг уже коснулся его чуть приоткрытых губ поцелуем.

Ленард замер, чуть отстраняясь, и, склонив голову к плечу, наблюдал за происходящим.

Смотреть на то, как два дорогих его сердцу человека целуются было необычно и странно, но в то же время невероятно возбуждающе. Сначала Ленард думал, что его попросту разорвет на части от ревности. Ему хотелось оторвать Этеля от Рики, а потом захотелось оттолкнуть мальчишку от Этельстена. И эти два таких противоречивых и таких болезненных чувства столкнулись в его душе, превратившись в двух ядовитых и злобно шипящих змей, которые давили друг друга, пока обе не пали замертво, придавленные упавшим на них булыжником невероятного возбуждения.

Язык Этельстена скользил по губам мальчишки, лаская их и нежа. Ленард привык чувствовать эту нежность на себе и никогда не думал о том, как это может выглядеть со стороны, и теперь был не в силах оторвать взгляд от представшей его взору чудесной и непередаваемо прекрасной картины.

- Рика... - прервав поцелуй, проговорил Этель, не отрывая взгляда от лица первокурсника, - не мучай нас больше. Это очень, очень тяжело, вот так разрываться на части. Ты ведь тоже чувствуешь это. Нам нужно быть втроем. Только так... иначе уже не получится. Ты ведь понимаешь? Мы не бросим тебя, ни я, ни Ленард. Мы будем с тобой всегда, до самой последней секунды. Я и Ленард. Всегда. Хочешь? Одно твое слово, и мы твои. Ну, скажи...

Рика сглотнул тяжелый болезненный ком и, облизав пересохшие губы, посмотрел на Ленарда. Парень терпеливо ждал его ответа, так же как и Этельстен. И по его взгляду Рикальд видел, что они предлагают всё это всерьез.

- Мои? - сипло спросил мальчишка, впиваясь пальцами в руки парней, словно хватающийся за соломинку утопающий.

- Да, - улыбнулся Этельстен.

А Ленард в ответ только уверенно кивнул, после чего с нетерпением спросил:

- Ты согласен?

- Я... - Рика снова запнулся и, опустив взгляд, почувствовал, что краснеет от смущения. А потом все же взял себя в руки и выдохнул взволнованно: - Да, я согласен. Я хочу. Хочу быть вашим. Я очень сильно вас люблю!

- Ты ни секунды в своей жизни не пожалеешь об этом, - радостно выдохнул Этельстен, прижимая мальчишку к себе и усыпая его лицо мелкими поцелуями.

А потом отстранился и движением руки поманил к себе Ленарда.

- Иди к нам... - мягко проговорил Этель и, забравшись на кровать, сел за спиной Рики, притягивая мальчишку к своей груди.

Рика откинул голову ему на плечо, и с каждым мигом дыхание его становилось все тяжелее. Этельстен чувствовал, как мелко дрожит хрупкое тело первокурсника, как опасливо он делает вдохи, словно боится спугнуть момент. Как выжидательно смотрит на застывшего перед ними Ленарда, который буравил их тяжелым взглядом, в котором Этельстен видел бушующий океан страсти.

Усмехнувшись, он стянул с Рики пальто и свитер и начал медленно расстегивать рубашку на его груди. Обнажив бледную мягкую кожу, Этель прошелся пальцами по ключицам и кадыку мальчишки, а потом огладил ладонью грудь и, задев маленький напряженный сосок, сорвал с губ первокурсника слабый стон.

Охваченный сладким томлением, Рика прогнулся в пояснице, и Этель тут же повторил свое действие, прихватывая его ухо губами, чтобы усилить ощущения.

Руки парня были такими горячими и так умело ласкали Рикальда, задевая самые чувствительные точки на его теле, что он уже почти не контролировал себя, начиная извиваться от возбуждения и желания. Возможность секса с обоими парнями лишала его воли к любому сопротивлению. И Рике было интересно, как же это будет. Наверное, в процессе он вознесется в Рай, откуда больше никогда не захочет возвращаться. Или просто умрет от счастья.

- Ленард, - позвал мальчишка хрипло, не узнавая ни собственного голоса, ни самого себя, и вытянул руку вперед, хватаясь пальцами за нижний край его футболки, - я так скучал по тебе. Пожалуйста, иди ко мне. Я хочу чувствовать вас обоих. Хочу забыть обо всем, что было плохого.

Рика звал его, и в голосе мальчишки было столько желания, что остаться на месте Ленард просто не смог. И все же бросаться в омут с головой парень не торопился. Ему нравилось смотреть на то, что он видел. Нравилось наблюдать, как мальчишка медленно и неотвратимо плавится в руках Этельстена, как прогибается от его прикосновений, и как в его больших темных глазах все сильнее разгорается пламя желания и страсти. От этого зрелища пах Ленарда истомно подвело, и он почувствовал, как член наливается силой только от осознания того, что они вместе с Этелем будут любить мальчишку.

Медленно, очень медленно, словно боясь спугнуть привидевшийся морок, он протянул руку, желая прикоснуться к Рике, но в нескольких миллиметрах от его кожи остановился. И когда с губ первокурсника сорвался разочарованный и очень недовольный вздох, улыбнулся и прижал свою ладонь к дрогнувшему под его прикосновением животу парня.

Рикальд шумно вздохнул и скомкал в кулаке ткань футболки Ленарда.

Теперь он чувствовал на своем теле прикосновение трех рук, и ему казалось, что он сходит с ума. И, тем не менее, он хотел большего. Хотел чувствовать не только прикосновения, но и поцелуи, которые в свою очередь перейдут в глубокое проникновение и жаркий секс, способный растопить любой душевный лед.

Ленард, заметив странный блеск в его глазах, тихо усмехнулся и, скользнув рукой чуть ниже, накрыл ею напряженный пах мальчишки.

Рикальд снова вздрогнул и, подавшись вперед, обнял парня, тесно прижимаясь к нему. Этельстен же последовал его примеру и, улучив момент, поймал губы Ленарда своими.

- Люблю тебя... - выдохнул он. - Люблю вас обоих. Больше жизни люблю.

- Я тоже, принцесса. Люблю вас до темноты перед глазами.

Ленард обнял обоих парней и вовлек Этельстена в страстный поцелуй. А Этель в свою очередь, нащупав пальцами ремень мальчишки, стал порывисто его расстегивать.

Это было странно и одновременно заводило Рикальда так, что весь мир смазался и расплылся яркими пятнами у него перед глазами. Казалось, сейчас вообще ничего не существовало, кроме него самого и двух сильных разгоряченных тел - сзади и спереди. Их руки плавно скользили по его телу, ласкали, лишая остатков воли и здравого смысла. А когда они начали целоваться, Рика подумал, что сошел с ума. Его уносило от созерцания того, что происходило над его левым плечом. Он видел, как губы двух парней встретились, как сплелись их языки, он видел это, как будто смотрел сквозь кожу. Но, целуясь, они все же отдавали все тепло ему.

Руки Этельстена ловко справились с пряжкой на его штанах, с пуговицей, с молнией, и уже через мгновение штаны были спущены, а требовательная ладонь сжала член через тонкую ткань трусов. Рика вскрикнул, подаваясь вперед и вжимаясь пахом в бедро Ленарда. А потом откинулся затылком на плечо Этельстена и погрузился в сладкую агонию страсти, которая охватила его, когда Ленард навалился на него и уложил их с Этельстеном на кровать, накрывая собой и целуя то одного, то другого.

***

Поездка, организованная директором по случаю победы в турнире по боксу, стала для всех учеников настоящим праздником. Два дня, проведенные вне стен колледжа были подобны отпуску в раю после бесконечных адских мук, и Аррек наслаждался каждой минутой этого чудесного праздника жизни.

Поэтому возвращение в стены колледжа не доставляло парню никакого удовольствия. В том, чтобы после глотка свободы снова очутиться в клетке, было мало приятного, и настроение Аррека из-за этого катилось под откос с умопомрачительной скоростью.

Впрочем, выбора у него не было. Однако к тому, что ожидало его в комнате, Аррек совсем не был готов.

Распахнув дверь и намереваясь с порога засыпать Рику рассказами о сногсшибательном отдыхе, парень чуть сам не свалился на пол от представшего его взору зрелища.

В край охреневшие и напрочь оборзевшие Легрим и Зитрис зажали Рику на кровати, нагло и бессовестно развращая парня. Полуголый сосед глухо стонал, с упоением подаваясь навстречу прикосновениям и ласкам, а Аррек стоял, словно громом пораженный и не мог даже вдохнуть от шока.

Троица извратов на его появление не обратила ровным счетом никакого внимания, беспрепятственно продолжая свои сумасшедшие игры и, кажется, не собираясь останавливаться. Впрочем, Рика не жаловался. Аррек не заметил в его поведении и толики протеста, а значит, все происходило с согласия. Пялиться на домашнее порно парень не собирался, и потому, грязно выругавшись, просто вышел из комнаты, при этом громко хлопнув дверью и пожелав двум озабоченным мудакам испытать на себе все прелести импотенции.

- Вот же уроды, - ворчал рыжий, направляясь к комнате Ирмана.

Ему хотелось принять душ и немного вздремнуть, но после увиденного о спокойном сне можно было забыть на долгие и долгие годы. К тому же держать при себе все свое возмущение парню очень не хотелось. А единственный человек, который смог бы его понять, был Ирман. И Аррек намеревался не только поделиться со старостой своим негодованием, но и в самых ярчайших подробностях расписать парню тот кошмар, что осквернил его взор. В конце концов, беситься в компании куда веселее, чем в одиночку.

***

Появление Аррека в комнате на миг отрезвило парней. И Этель, оборвав поцелуй, спросил, продолжая мягко оглаживать пах мальчишки:

- Рика, у тебя есть ключ от комнаты? Нужно закрыть дверь, пока сюда не заглянул кто-нибудь из учителей.

- Он на столе, - проговорил мальчишка чуть слышно. - Вроде бы.

Ленард кивнул и, нехотя отстранившись от любовников, направился в сторону двери, чтобы обезопасить их личное пространство. А Рика, вдруг, почувствовал неприятный холодок и нервно заерзал в объятиях Этельстена, беспокоясь, что вмешательство Аррека остудило пыл Ленарда, и парень больше не захочет возвращаться к ним в постель.

- И еще, нам нужна вторая кровать, - тем временем командовал Этель, внимательно наблюдая за действиями любовника. - На одной будет неудобно

- Это точно, - хищно усмехнулся Ленард, оставляя ключ в замочной скважине, чтобы никто не смог открыть дверь снаружи.

Насчет кроватей Этель был совершенно прав. Им и двоим порой одного ложа было мало, а втроем они и подавно на этой раскладушке не поместятся. Поэтому парень не стал медлить и довольно скоро справился с перестановкой в комнате.

Впрочем, несмотря на то, что Джосс прервал их в самый неподходящий момент, в какой-то степени Ленард был даже благодарен парню за это. Новые ощущения были слишком яркими, и небольшое отвлечение пошло ему только на пользу, немного утихомирив страсть, которой он хотел насладиться в полной мере.

Этельстен же, ни на миг не отпуская Рику, продолжал ласкать его. Стянув с парня рубашку и зашвырнув ее куда-то в угол комнаты, он покрывал поцелуями плечи парня и подразнивал пальцами уже довольно сильно возбужденный член Рики, то прикасаясь к нему через ткань трусов, то отнимая руку, что заставляло мальчишку змеей выгибаться в его руках и кусать губы от желания более откровенных ласк и прикосновений.

- Этель, снова забираешь себе все вкусности? - Ленард поставил одно колено между широко раздвинутых ног Рики и навис над парнями, пока не предпринимая никаких попыток приблизиться или прикоснуться к мальчишке. - Я вам что, больше не нужен?

- Спроси у нашего мальчика, - игриво предложил Этельстен, глядя на любовника таким взглядом, что у того не могло возникнуть никаких подозрений относительно его чувств, - он может быть очень откровенным, если приласкать его или разозлить.

Ленард хмыкнул и перевел на Рику пытливый взгляд, но долго ждать ответа ему не пришлось.

Мальчишка без лишних слов схватил его за руку и потащил на себя, заставляя вернуться в то положение, на котором их прервали.

- Ты нужен мне, - сказал он, обвивая шею парня руками и припадая губами к его губам. - Вы оба мне нужны. Сейчас... и всегда.

Выдохнув эти слова, Рика настойчиво протолкнул язык в рот парня и обхватил его ногами, чтобы ощутить его тело и твердость его естества, которое образовало под тканью штанов внушительный холмик.

Жар двух разгоряченных тел обжигал ладони Этельстена, но он ни на миг не переставал ласкать ни Рику, ни Ленарда. Мальчишка под его прикосновениями распалялся только сильнее, а Ленард, охваченный новыми и всепоглощающими эмоциями впервые действовал так напористо и откровенно. После их первого раза, когда все закончилось хуже, чем плачевно, Ленард больше не предпринимал попыток быть ведущим в сексе. Инициатором неизменно выступал Этельстен, но теперь парень словно преобразился. Рика изменил его, сломав выстроенную страхами преграду и позволив Ленарду, наконец-то, проявить себя. И это заводило Этеля еще сильнее.

Пока парни страстно целовались, Этельстен стянул с Рики джинсы и, так же как и рубашку вышвырнул их подальше. После чего опустил обе свои руки к бедрам мальчишки и стал оглаживать ладонями его оголенные бедра.

- Как же сильно я тебя хочу, - прошептал он на ухо первокурсника, и Рикальд застонал в ответ на его слова, подаваясь бедрами вверх, словно намекая на то, что пора переходить от предварительных ласк к более решительным действиям.

И Этель медлить не стал. Он запустил пальцы в волосы Ленарда и, сжав их на его затылке, оттянул голову парня назад, чтобы тут же впиться в его губы поцелуем.

- Ты чертов эгоист, Легрим, - с легким укором проговорил он. - Ты уже пробовал нашего мальчика, а я все еще остаюсь за бортом.

- Я стараюсь и для тебя тоже, - зашипел Ленард, грубоватым толчком опрокидывая Рику на кровать и на миг привлекая к себе Этельстена, близость которого пьянила его, заставляя с предвкушением думать о том, что же будет дальше. - Дай мне еще пару минут насладиться им, и для тебя откроется путь в райские сады.

- Да ты чертов романтик, - выдохнул Этель и укусил любовника за губу. - С каких пор ты стал таким?

- А то ты не догадываешься, с каких, - усмехнулся парень, впиваясь поцелуем в губы Рики, который был похож на вареного рака от румянца, вспыхнувшего на его щеках. - Это все ты виноват, - сказал он, прикусывая подбородок парня. - Ты свел меня с ума. Ты свел с ума нас обоих.

- Я не специально, - промямлил Рикальд и задохнулся от неожиданности, когда губы Ленарда накрыли его сосок, а его верткий ласковый язык стал выписывать по окружности неровные узоры.

Рика, не в силах терпеть эту сладкую пытку, прогнулся в пояснице и мысленно взмолился, чтобы Ленард не прекращал терзать его. И тут же выгнулся дугой, вскидывая бедра вверх, ощутив губы и на другом соске. Губы Этеля... теплые, нежные до одури, дарящие ему немыслимое удовольствие, граничащее с помешательством.

Растерянный и разгоряченный, Рикальда заметался по кровати, зачем-то пытаясь хоть немного отстраниться и приостановить сладкую пытку. Но парни не позволили ему, поймав его запястья в плен своих крепких ладоней, и прижав его самого к матрасу, чтобы не смел дергаться или сбегать.

- Ленард... Этель... - протяжно выстонал Рикальда, закатывая глаза. - Отпустите, не надо...

Но, конечно же, парни и не подумали прислушаться к его мольбе. Чья-то ладонь проникла под резинку его трусов и сжала член, большим пальцем потирая головку, дразня, играясь и мучительно медленно размазывая смазку. Рика снова попытался вырваться. Он сам не знал, что приводило его в такой ужас и восторг одновременно. Но он не выдерживал этой невероятно чувственной пытки, просто не мог... потому что это было слишком много для него одного.

- Тише, маленький, тише... - голос Этеля, казалось, звучал отовсюду, отдавался эхом от стен, шумел в ушах, стучал вместе с сердцем и пульсировал в крови. - Рика, маленький, ты такой классный... - нервный возбужденный смех сорвался с губ парня, и он навалился на мальчишку, лаская его лицо. - Рика, мой Рика... - жаркое дыхание обожгло губы первокурсника, и острый язык Этельстена глубоко проник в его рот, заглушая стоны и протесты, и заставляя Рикальда забыть о том, как нужно дышать. Забыть обо всем на свете, кроме этого невероятного поцелуя.

Рика был подобен божеству. Юному, жаркому, страстному божеству, которое сошло со страниц древних легенд и очутилось в их объятиях. То, что тревожило Ленарда, когда он впервые увидел мальчишку в объятиях Этеля, вдруг стало таким очевидным, что голова пошла кругом. Уже тогда он видел в нем скрытую тайну, чувствовал ее кожей, но не мог понять, что именно вызывает в нем дикий гнев, смешанный со страхом. Но теперь осознание яркой вспышкой пронзило разум, одурманив сердце окончательно.

В этом мальчике всегда было много секса. Незаметного на первый взгляд, сокрытого за многослойными масками, которые в этот миг слетали одна за другой, рассыпаясь мелкими исками вспыхивающего в груди восторга. Ленард боялся именно этого огня, этой всепоглощающей страсти, которая заставляла его терять голову. Парень страшился, что Этель глупым мотыльком упорхнет к этому свету, оставив его в сгущающейся тьме одиночества. И тогда еще он даже подумать не мог, что ласковые язычки этого дурманящего пламени коснутся и его тоже.

Коснутся, пленят, поглотят, сожгут его душу лишь для того, чтобы он смог возродиться из пепла предрассудков абсолютно свободным фениксом.

Высвободив из плена своих губ напряженный и невероятно чувствительный сосок мальчишки, Ленард двинулся ниже, прочерчивая языком влажную дорожку от груди к пупку парня.

Сладкая, остро пахнущая мускусом нежная кожа покрывалась россыпью мурашек под его губами, и это заводило Ленарда еще сильнее. В штанах стало невообразимо тесно, и парень расстегнул свои джинсы, стягивая их и бросая на пол. А потом, прикоснулся губами к возбужденному, подрагивающему от желания члену мальчишки, оставляя на влажной горячей головке легкий поцелуй. Рика вздрогнул и застонал громче, но звуки его голоса быстро утонули в подаренном Этельстеном поцелуе, и Ленард не стал больше сдерживаться в желаниях, медленно прочерчивая кончиком языка волнистую линию от основания до головки пульсирующей от возбуждения плоти.

Рика неистово выгнулся от этого нехитрого действия и впился пальцами в плечи Этеля, заставив парня тихо зашипеть от пронзившей кожу боли.

- Тише, маленький, тише... - негромко смеясь, прошептал Этельстен ему на ухо. - Расслабься...

Он привлек мальчишку к себе, стараясь не мешать Ленарду, и продолжил ласкать его тело. Грудь мальчишки часто вздымалась и опадала, словно ему не хватало воздуха, и Этель его понимал. Ленард умел быть страстным. Умел доставить ни с чем несравнимое удовольствие, и парень был счастлив видеть, что страсть любовника направлена на Рику с такой же прытью, как и на него.

Рикальд хотел бы расслабиться, но не мог. Ласки парней ощущались его телом особенно остро. Их руки были везде, а губы дарили блаженство, и парень задыхался, цепляясь за Этельстена как за спасательный круг.

И пока Этель нашептывал ему на ухо всякие нежности, Ленард разжигал в нем огонь невыносимого желания, вбирая его член глубоко в рот и массируя его анус пальцами, медленно проталкивая их внутрь, чтобы растянуть стенки и подготовить к долгому, изматывающему сексу.

И когда подушечки длинных, настойчивых пальцев нащупали простату, Рика сильно дернулся, чуть было, не ударив Этельстена головой.

Эта ласка была слишком похожа на пытку. И хоть прошлым вечером парень уже испытал на себе все прелести предварительных ласк, сегодня они казались ему особенно болезненными и в то же время невероятно возбуждающими. Боль внутри него мешалась с удовольствием и сводила Рику с ума. Он в любой момент мог рухнуть в бездну, но нежные руки Этеля удерживали его от падения и возвращали в реальность чувственными прикосновениями и поглаживаниями, а губы раз за разом дарили обжигающие поцелуи.

И чем громче Рика стонал, чем отчаяннее он кусал свои губы, тем интенсивнее и напористее Ленард двигал пальцами, стимулируя волшебную точку внутри него, из-за чего по телу мальчишки прокатывались волны удовольствия и истомные спазмы.

В какой-то момент Рикальд не выдержал и, оторвавшись от губ Этеля, откинул голову назад и со стоном насадился на пальцы, пытаясь усилить давление. Его член запульсировал, готовый исторгнуть из себя потоки семени, но Ленард, вдруг, отстранился от него, и замер, наблюдая за тем, как мальчишка извивается на постели.

- Почему ты остановился? - чуть не плача, выдохнул Рика, пытаясь высвободить руки из стального захвата чужих ладоней. - Мне было так хорошо... Ленард, пожалуйста, не бросай меня так.

- Я и не собирался, - звонко поцеловав парня в острую коленку, сказал Ленард и кивнул Этельстену, приглашая любовника занять его место. - Мы никогда тебя не бросим. Никогда.

Дважды намекать Этельстену не пришлось. Парень осторожно выпустил Рику из своих объятий и умастился между ног мальчишки. А вот Ленард идти к Рике не спешил. Он стянул с себя футболку и приблизился к Этелю со спины, обнимая его и жадно шаря ладонями по сильному красивому торсу.

- Теперь, когда нас трое, мы не должны жадничать, - целуя шею парня, сказал Ленард, глядя в затуманенные страстью глаза Рики. - Ты согласен со мной?

Мальчишка неотрывно следил за руками Ленарда, пальцы которого спустились к поясу на джинсах Этельстена и теперь ловко расстегивали пряжку. И Ленард не смог сдержать улыбку, заметив, как первокурсник жадно облизнулся, когда его ладонь обхватила возбужденный член Этеля и принялась ласкать его.

Рика никогда в жизни не видел ничего более прекрасного, чем картина, представшая его затуманенному взору.

Находящиеся перед ним парни воплощали собой настоящее произведение искусства. Словно два оживших изваяния древнеримских мастеров, слившихся в одну композицию, и воплощающие сцену из истории Содома. Двое мужчин с идеальными телами, два равных друг другу создания предавались любовным утехам, возбуждая друг друга и своего ничтожного зрителя, который уже изнемогал от нетерпения оказаться в водовороте страсти.

- Тогда не жадничай, - просипел Рика, приподнимаясь на локтях и глядя Ленарду в глаза. - Поделись со мной. Дай почувствовать то же, что чувствуешь ты.

Ленард на слова мальчишки только улыбнулся и, прижав Этельстена к себе еще крепче, шепнул ему на ухо:

- Ты уж постарайся. Наш мальчик заслуживает самой жаркой и незабываемой ласки.

После чего легонько подтолкнул парня к мальчишке, а сам жадно огладил его обнаженные ягодицы ладонью.

- Рика, как же сильно я об этом мечтал, - устраиваясь над мальчишкой, страстно проговорил Этель, сжимая его бедра и рывком притягивая к себе.

Первокурсник от неожиданности тихо ойкнул, но не закрылся, а лишь шире развел ноги в стороны, чтобы Этелю было удобнее, и откинулся назад, позволяя делать с собой все, что было угодно душе Этельстена. И эта открытость, эта откровенность лишила парня последних крох самообладания и выдержки.

Чувствуя, что если промедлит хоть мгновение, то взорвется, Этель навалился на парня и, приставив член к его пульсирующему проходу, толкнулся вперед, проникая совсем неглубоко и неистово кусая губу, чтобы сдержаться и не кончить раньше времени от охватившего его восторга.

- Люблю тебя, - прижавшись лбом к плечу парня, выдохнул Этель и качнул бедрами, проникая еще глубже. - До умопомрачения люблю.

Внутри мальчишки было очень горячо и тесно. Но в полной мере насладиться этими первыми ощущениями парню не позволил Ленард, который резким толчком вошел в него без подготовки и какой-либо смазки.

- Ну ты и засранец! - возмутился Этель беззлобно. - Никакой жалости.

- Ты не отвлекайся, - посоветовал Ленард, делая еще один резкий толчок и заставляя Этеля проникнуть в Рику глубже. - Наш мальчик ждет любви, а ты тут разболтался.

Этель на это лишь покачал головой и, обхватив член Рики ладонью, вскинул вторую руку и, обняв ею шею Ленарда, принялся медленно, но ритмично двигаться, полностью отдаваясь бесконечно прекрасным и туманящим разум ощущениям, в которых боль мешалась с немыслимым удовольствием.

Сладострастная любовь двух парней вознесла его на мягкое облако сказочного мира. Дрожащий от желания ангел под ним был полностью в его власти, а за спиной над Этельстеном властвовал демон, грубо вгоняющий в него свой член. До этого момента парень не верил в седьмое небо. Но вот же оно, вокруг него... В нем... Под ним... за ним... Везде...

Ленард и представить не мог, что слышать двойные стоны удовольствия будет так сладко и пленительно. Его трясло от напряжения и возбуждения, током проходящего по нервным окончаниям и обостряющего все его ощущения. Привычное тело любовника сейчас чувствовалось иначе. Много прекраснее чем раньше, много желаннее. Ленард грубо толкался в Этельстена, сминая его ягодицы и кусая плечи. Он знал, что будет именно так, что неистовый зверь, желающий обладать и брать вырвется наружу, поэтому и уступил Этельстену место рядом с Рикой. Мальчишке нужна была ласка и нежность, и никто кроме Этеля не справился бы с этим лучше. И никто, кроме него не смог бы усмирить рычащего в сердце Ленарда зверя.

В глазах у Рики потемнело от накатывающих жарких волн возбуждения, но парень держал их широко открытыми, наслаждаясь непередаваемым зрелищем. Парни нависали над ним и двигались в такт, умело подстраиваясь друг под друга, и постепенно набирая темп. Этельстен еще некоторое время обнимал Ленарда, подмахивая ему бедрами, а потом задрожал всем телом и навалился на мальчишку, сгребая его в объятия и прижимая к себе.

Тяжесть двух тел буквально вдавила Рикальда в матрас, и он судорожно вздохнул, обхватывая шею Этеля руками и целуя его в приоткрытые стонущие губы.

Парень пробормотал в ответ что-то неразборчивое и улыбнулся, зарываясь пальцами в волосы Рики. И, нежно их поглаживая, стал двигать бедрами быстрее, насаживаясь на член Ленарда, а потом до основания вгоняясь в мальчишку, внутри которого было горячо, тесно и умопомрачительно сладко.

Рикальд же только и мог, что лежать, широко расставив ноги, и прижиматься к парню, подставляя шею под его ласковые поцелуи. А еще молить высшие силы о том, чтобы это никогда не прекращалось.

И, кажется, его молитвы были услышаны.

В этот раз парни превзошли сами себя. И даже Этельстен, у которого секса не было уже несколько недель, стойко держался, не позволяя себе достигнуть оргазма раньше мальчишки.

И только когда Рика напрягся и вздрогнул, орошая спермой себя и Этеля, парень резко вогнался в него и излился, прикусывая при этом его плечо и оттопыривая зад, чтобы Ленард продлил его удовольствие своими порывистыми грубыми толчками.

От пронзившего тело удовольствия Этельстен совершенно потерял связь с реальностью. Он не знал, на каком свете находится, и только ласковые поцелуи Рики, его нежные прикосновения и протяжный гортанный стон, сорвавшийся с губ Ленарда в миг наивысшего удовольствия, напоминал ему, что он не только жив, но и пребывает в земном раю.

- Как же я люблю вас обоих, - все еще не вернув себе возможность дышать ровно, сказал Этельстен, сплетая свои пальцы с пальцами Ленарда, который повалился на кровать с другой стороны от Рики. Второй рукой он обнял мальчишку и тесно прильнул к нему, счастливый от того, что у них все так замечательно разрешилось. - Как же сильно я вас люблю.

- Скажите мне, что это не сон? - тихо взмолился Рикальд, переводя взгляд с одного парня на другого, и с замиранием сердца любуясь их одинаково довольными улыбками. - Мы, правда, сделали это?

- И сделаем еще не раз, - уверенно заявил Этель, поглаживая его влажную кожу ладонью. - Будем проводить вместе все выходные. А если уговоришь Джосса не трепаться о том, что между нами происходит, то можешь даже спать у нас.

- Рика, - Ленард наклонил голову и поцеловал плечо мальчишки, - мы сделаем для тебя все, что ты захочешь. Дай нам шанс, и мы ради тебя перевернем этот чертов мир.

Рикальд благодарно улыбнулся Ленарду и, поудобнее устроившись на плече Этеля, уставился в потолок.

Он был так счастлив, что не мог подобрать слов, чтобы выразить свои эмоции. Но ни Ленарду, ни Этельстену не нужны были никакие слова. Они видели его улыбку и сияющий взгляд, и этого для них было больше чем достаточно.

А через несколько минут, когда парни восстановили силы, они снова заставили Рику позабыть обо всем на свете, вовлекая его в очередную сладкую игру и на деле доказывая, что их страсть к нему - это не просто жажда сексуальной разрядки, а настоящее влечение, за которым стоит более сильное и крепкое чувство... любовь.